"Новая газета на Урале" № 136

на Урале

понедельник четверг

№ 136 (2277) 04.12.2014 г.

страницы 2—3

СЛОВО И ДЕЛО

страница 9

Эти санкции уже заедали

Тюленина вместо семги, колбаса из нерпы и другие рецепты русской кухни в эпоху импортозамещения

Разворот трубы над Черным моремНе договорившись с Евросоюзом, Россия решила пойти в обход

Статью «За антисоветскую агитацию и пропаганду» дважды вводили в Уголовный кодекс. И дважды отменяли

Леонид МЛЕЧИН — о том, как это было в старом СССР и чего ждать в новой России

Советчики и антисоветчики

Re

ute

rs

Чиновники хуже погодыПочему с улиц Москвы и России пропадают киоски с прессой

страницы 18—19

страницы 7, 8

Пе

тр С

АР

УХ

АН

ОВ

— «

Но

вая»

2 «Новая газета на урале» четверг.

№136 04. 12. 2014

главная тема

У бивать тюленей легко и просто. Они прекрасно плавают, но не могут без суши. А на ней они беспомощны. Тюленьи же малыши, бельки, и

вовсе первое время не умеют нырять и плавать, они просто лежат в снегу и на льдинах, стараясь быть незаметнее. Но их выдают черные, большие, как у детей, всегда печальные глаза и лю-бопытные носы. И, как дети, бельки столь же доверчивы, людей не боятся. Забойщики с дубинами этим пользуют-ся. А еще тем, что тюлени всегда на мес-те, они не предают родину. Они не хотят ее покидать, даже если родные места отравлены или стали для них враждеб-ны. Они погибнут, но не уйдут.

Зверобойка по силам низовому тру-довому элементу. А тем, кто наверху, хорошо известно, как торговать квота-ми (безразлично на что, хоть и на заго-товку тюленины) и получать медальки за креативность и трудовую доблесть на ниве импортозамещения. Так что у начинания блестящее будущее.

Всероссийский НИИ рыбного хо-зяйства и океанографии (ВНИРО) раз-рабатывает стандарты и ассортимент пищи из тюленьего мяса. На институт-ском сайте выложены фото колбасы, холодца, паштета из мяса тюленя, «мор-ского ассорти заливного» и вяленой тюленины, а также помощника дирек-тора Зои Слапогузовой, разработавшей рецептуру этих «вкусняшек»: «Мясо тюленей отличается высоким содер-жанием белка, железа и витаминов при

низкой энергетической ценности. Все эти свойства делают продукты из мяса тюленей весьма перспективными». Опытные образцы пищевой продук-ции приготовлены из дальневосточных тюленей, и на дегустацию отправлены обратно — магаданскому губернатору.

Во ВНИРО регулярный, квотируе-мый промысел без ущерба для водных экосистем считают позволительным. В Росрыболовстве уверяют, что массово-го характера, как в советские времена, добыча тюленей носить все-таки не будет.

Тем временем в потенциально про-мысловых регионах начались ожив-ленные дискуссии о допустимости промышленного забоя тюленей. Если местные СМИ на Колыме с вооду-шевлением пишут о перспективах ежегодной добычи до 60 тысяч голов морзверя («Это может стать дополни-тельным козырем для Магадана»), то в Приморье они не скрывают своего возмущения, им же полнятся соцсети. В советское время ларгу (пятнистый тюлень или пестрая нерпа) добывали в заливе Петра Великого. Сейчас ди-ректор Дальневосточного морского биосферного заповедника ДВО РАН Сергей Долганов гарантировал, что в заливе никто добывать тюленей не бу-дет и никаких гастрономических цен-ностей их мясо не представляет.

К тому же реальность такова, что и коренные народы давно не интере-суются морскими млекопитающими. Спроса нет. А значит, и рынок этого продукта не появится.

Есть еще байкальская нерпа — эн-демик и один из иркутских брендов: на берегах Байкала торгуют сувени-рами, изображающими, как правило, маму-нерпу с малышом. Установили не так давно такую же скульптуру. На Ушканьих островах, куда люди со все-го света едут посмотреть излюбленное лежбище нерп, разговаривать позволи-тельно лишь шепотом, вспышкой поль-зоваться запрещено. Порядки — как в церкви. И вот теперь этих животных, точнее, их детенышей до года, еще не пахнущих рыбой, — предлагают пустить на котлеты и колбасу.

Старший научный сотрудник учебно-методического центра «Сибохотнаука» Иркутской сельхозакадемии Борис Дицевич уже все посчитал: из туши го-довалой нерпы (30 кг) можно получить мясо (20 кг); натопить полезного в ме-дицине и косметологии жира (5—8 кг); шкура (вытягивается до 1 метра) пойдет для пошива шапок (2 шт.); ливер — на зверофермы, на корм валютоносным пушным животным, разведение кото-рых в условиях санкций также приоб-ретает особую важность.

Словом, безотходный бизнес. 3 тыся-чи рублей стоит шкура, 3 тысячи — жир. Тысяча нерп — уже 6 млн. А еще можно охотничьи туры устраивать «с саночками

по льду озера», что привлечет туристов. Это ж какие дополнительные доходы в бюджет! Было бы полезно разрешить до-бычу 4—5 тысяч байкальских нерп в год, поскольку, по мнению Дицевича, по-пуляция превысила свою оптимальную численность (50 тысяч) вдвое, что не-минуемо породит эпидемии и массовую гибель пресноводных тюленей. Врагов у байкальских нерп, кроме человека, нет, белые медведи здесь не водятся, а пото-му, полагает Дицевич, человек должен выступать в роли санитара, регулируя численность животных.

Откуда эти численные данные, кто установил оптимальный порог и как природа справлялась со своими фун-кциями до Дицевича, — решительно не ясно. Да, на сайте Минприроды РФ численность нерпы, ее прирост указа-ны с точностью до сотен голов — 108,2 тысячи. Однако те специалисты по бай-кальским эндемикам, к кому обрати-лась за комментарием «Новая газета», утверждают, что последний усеченный учет численности нерп производился в начале века, поэтому достоверных дан-ных о росте популяции просто нет.

Промышленная добыча нерпы мо-жет начаться только после внесения изменений в федеральное законодатель-ство, правила рыболовства, после рас-

Импортозамещателям на заметку: голуби — это не только деликатесное и диетическое мясо, богатое аминокислотами, а еще перо и пух. Также, безусловно, целебна собачатина. А еще есть кошки, крысы... «

«

Зверобойка — так называют промысел тюленей и нерп — может принять в России промышленные масштабы. Тюленина призвана заменить норвежскую семгу и восполнить дефицит морепродуктов, возникший из-за введения Кремлем продовольственного эмбарго. Вообще жить все лучше и интереснее: появилась верблюжатина и буйволятина, где-то даже видели мясо крокодила с Филиппин.

«Тюленина под санкциями»

Провозгласив импортозамещение, власти готовы возродить варварские промыслы

И другие рецепты новейшей русской кухни


№136 04. 12. 2014

А В ЭТО ВРЕМЯ

Р оссия испытала сильней-ший обвал национальной валюты с приснопамятно-го 1998 года.

По этому поводу меня часто спрашивают: «Что,

уже дефолт?» И я обычно отвечаю, что нет, потому что с технической точки зрения дефолт — это невозможность государства обслуживать внешний долг, а эта перспектива пока не просматри-вается. Долг у нас низкий, и резервов достаточно.

Но мои собеседники, не искушен-ные в экономике, обычно используют дефолт в качестве эвфемизма, заменя-ющего слово, которое в газете печатать нельзя. В этом смысле «дефолт» дейс-твительно наступил.

Доля внешней торговли в структу-ре ВВП — примерно половина. Это не только про нефть, газ, металлы и лес. Как и не только про айфоны и хамон (белорусский, конечно же). Есть не-сколько индустрий, которые составляют в последние годы неотъемлемую инф-раструктуру нашего бытия, но едва ли выдержат «колебания курса».

Международный туризм. Все рас-четы в долларах и евро. Спрос сокра-щается, цены, по-хорошему, нужно удваивать. Связанная индустрия — авиаперевозки. За последнюю неделю средняя стоимость авиабилета подо-рожала на 12,5%. Подчеркну — речь идет даже о перелетах внутри страны. Потому что авиакомпании платят за лизинг самолетов, их техническое об-служивание, а также по части кредитов в долларах и евро. Я не знаю, сколько в стране останется авиакомпаний, кроме «Аэрофлота», да и тот вытянет главным образом благодаря «роялти» в твердой валюте, которую он по советским еще соглашениям получает за пролет ино-странных компаний над российскими просторами.

Связь, включая фиксированную, мобильную и наш любимый интернет, в значительной степени продукт ино-странного производства. Наши ком-пании покупают трафик у глобальных игроков, и теперь это очень дорого.

На федеральных каналах — три классических формата шоу: про еду, про ремонт и про шмотки. С едой по-нятно, стройматериалы, даже те, что производятся на территории России, состоят из импортных компонентов. А вот что мы будем носить, совсем не-понятно: одежда у нас или непосредс-твенно импортная, или из импортных

тканей, не говоря уже о фурнитуре. Телевизор-то выкрутится, конечно: щи да каша, лубяная избушка, лапти, кокошник. Но, сдается мне, пипл все же хочет кушать, нормально одеваться и клеить на стены нечто отличное от старых газет.

И совсем драматичная ситуация — с лекарствами. Расфасовка у нас нала-жена, хотя далеко не по всем позици-ям, а вот сырье, основа — практически все зарубежного производства. К чему приводит экономия на необходимых таблетках, понятно: в лучшем случае — к еще более жесткой экономии на всем остальном.

В общем, в ближайшем будущем, которое уже наступило, мы столкнемся с резким падением уровня жизни. Мы все — начиная от верхнего среднего класса и заканчивая малообеспечен-ными (о слезах богатых разговор ин-тересный, но отдельный).

Понятно, что это приведет не толь-ко к сугубо экономическим, но и к со-циально-политическим последствиям. Раздолье для радикальных лозунгов что левого (взять все и поделить), что правого (во всем виноваты масоны) разлива.

Вот к этому власти готовятся, у них по традиции три союзника: телевизор, внутренние войска и регулярная армия. Может, от «цветных» неприятностей они режимы и спасают. Но настоящие революции, как известно, делают люди, обычно сытые, но которых три дня не кормили. Вспомните хоть Францию вре-мен Людовика, хоть поздний СССР.

Вызовы слишком серьезные, а реак-ция власти, и в первую очередь прези-дента, на них вялая и неадекватная.

Что делает Владимир Путин? Берет калькулятор и считает доходы бюдже-та, которые благодаря девальвации не падают даже на фоне обвала нефтя-ных котировок. Но у денег ведь есть не только номинал, но и покупательная способность, и если она падает, денег становится реально меньше, что бы и в каком количестве ни звенело и ни шур-шало в кошельках.

Что делает правительство? Повы-шает налоговую нагрузку, особенно на малый бизнес, который при такой пляс-ке курсов и сам бы вымер через пол-года. Запрещает импорт еды. Строит мост в Крым.

Что делает Центробанк? Бережет резервы, чтобы из них при необходи-мости подкармливать госкомпании, и таргетирует инфляцию, которая возвра-щается в область двузначных цифр.

Это не технические ошибки, это идеология. Прямо сейчас мы наблюда-ем попытку в XXI веке выдернуть страну из глобального контекста в какую-то автохтонную «идентичность». В про-шлом веке это сделал Иран, но после смены режима. Наш эксперимент про-должается.

О курсе рубля, партии и правительстваЕще никто не пытался в XXI веке выдернуть страну из глобальной экономики и погрузить в автохтонную «идентичность»

Алексей ПОЛУХИНредактор отдела экономики

чета оптимальных объемов промысла, на что уйдет не менее 3 лет, говорит за-мначальника Ангаро-Байкальского уп-равления Роскомрыболовства Алексей Тельпуховский. Но он сомневается в ос-мысленности всей этой затеи. Спроса на нерпу нет, из нескольких сот протоколов транспортной полиции, составленных в истекающем году на браконьеров, толь-ко два касаются убийств нерп. «Шкура у нее не ноская, мясо малосъедобное, надо три-четыре раза отваривать, что-бы отбить рыбный запах». До 1980 года добыча байкальской нерпы доходила до 5—6 тысяч особей в год. Но постепен-но промысел прекратился, причем не столько из-за запретов, сколько естест-венным путем.

И что, из-за введения Кремлем про-дуктового эмбарго народ надо вновь приучать к эскимосской кухне и вар-варству?

Подобные проекты — непремен-ное следствие кризиса. Когда исся-кают привычные источники халявы, когда все, кого можно безнаказанно раскулачить, уже поставлены в позу «ку», — дело всегда доходит до кажу-щейся безответной и ничьей природы. Просыпаются хищнические инстинк-ты. Появляются, к примеру, идеи стро-ительства трубопровода из Байкала в Китай — для перекачки чистой воды. Вот недавно и Г. Зюганов напомнил (несколько преувеличив), что в Байкале 24% мировых запасов пресной воды, и стоит она уже гораздо дороже отборно-го бензина. Это все равно что, только входя в кризис… уже распродавать фа-мильные ценности и реликвии, обру-чальные кольца и семейные иконы.

«Новая газета» в 2008—2009 годах подробно рассказывала о современном продолжении начатой в ГУЛАГе тради-ции убийства детенышей гренландского тюленя в Белом море. И об альтернати-ве — турбазе, предлагающей «тюленьи смотрины»: вертолет высаживает турис-тов на льдину, где происходит тюленья

щенка. Люди остаются наедине с ласто-ногими два-три часа, и это сильнейшее впечатление. Поморы-гиды за эти два часа зарабатывают столько, сколько зверобои за две недели избиения дубин-ками тюленьих младенцев.

Никакие оценки и подсчеты не ме-шают нам сводить леса и перегоражи-вать реки, уничтожать диких зверей и птиц, хотя те трудятся на наше благо куда эффективнее и безвреднее, чем умеем мы сами.

Наша упертость на росте производс-тва и потребления не позволяет говорить на эти темы глубоко и всерьез. Но поче-му не попробовать ни истреблять живот-ный и растительный мир, а включить го-лову и использовать его иначе? Почему не попробовать любить этот мир, не потребляя его и не обладая им?

Или хотя бы попробовать, прежде чем убивать, что-то сделать руками. Что, если взять и вырастить ту же тра-диционную рыбу, тех же традиционных свиней, коров и баранов? В России не могут наладить поставки с Севера оле-нины — хотя тоже говорят, что попу-ляции диких оленей превысили свою оптимальную численность, а значит, разразятся болезни. Оленина-то будет повкуснее тюленины. Но тут, конечно, надо подключать голову, что-то орга-низовывать…

Импортозамещателям на заметку: голуби — это не только деликатесное и диетическое мясо, богатое амино-кислотами, а еще перо и пух. Особенно хороши эти расплодившиеся без меры птахи на пятой неделе жизни. Также, безусловно, целебна собачатина — со-бачий жир и мясо успешно купируют и лечат многие инфекционные заболева-ния. А еще есть кошки, крысы…

Алексей ТАРАСОВ, «Новая», Красноярск

Фото автора

Байкал, Ушканьи острова, лежбище нерп


№136 04. 12. 2014

место событий

Появившаяся недавно в квитанциях на оплату услуг ЖКХ новая строка «капитальный ремонт» вызвала у многих жителей Омской области невыразимые печатным словом эмоции. В комментариях к этой новости модераторы вынуждены их заменять звездочками и многоточиями.

Б урно обсуждалась эта тема и в мес-тном ДК «Сибиряк», где на днях, с одной стороны, собрались предста-

вители общественности (домовых коми-тетов, ТСЖ и просто жильцы многоквар-тирных домов), с другой — ответственные лица из областного правительства. Спор разгорелся вокруг вопроса: платить или не платить?

В Омске плата «взноса за капремонт» определяется из расчета 6 руб. 70 коп. за кв. м жилой площади. Свой тариф — в каждом регионе: скажем, в Новосибирске — 5,6 руб., в Тюмени — 15,3, в Свердловской области — 8,2… Для сибиряков, прожива-ющих в квартирах средних размеров (пло-щадью 50—60 кв. м), стоимость жилкомус-луг увеличивается на сумму от 300 рублей до 1000. Платить придется ежемесячно в течение 30 лет — во всех регионах про-грамма капитального ремонта принята до 2043 года.

Заместитель областного министра строительства и ЖКХ Юрий Гавриленко пытался убедить собравшихся в том, что программа эта «реальная» и опла-чивать все, что предъявлено жильцам в квитанциях, необходимо. Его оппо-нент — председатель комитета по правам человека Валентин Кузнецов уверен, что «это — очередная афера власти». Дом, где проживает правозащитник, как и боль-шинство омских «хрущоб», капитально не ремонтировался более 40 лет, а плата с жильцов по статье «содержание и ремонт жилья» взимается регулярно — с 1 января она вырастет в Омске еще на 10—11%.

Советник губернатора и по совмес-тительству председатель общества за-щиты прав потребителей в сфере ЖКХ Александр Лихачев придерживается промежуточного мнения: согласен с тем, что закон о капремонте «противоречит Конституции и Гражданскому кодексу», и тем не менее уверен, что этот «незакон-ный закон» надо исполнять: коммуналь-щики вправе подать на неплательщиков в суд.

Однако Валентин Кузнецов сказал «Новой», что «взыскать они ничего не смогут», поскольку «Региональный фонд капремонта», на счет которого поступа-ют деньги с жильцов, — всего-навсего «некоммерческая общественная орга-низация.

«Этот закон смахивает на авантюру, — считает депутат омского Заксобрания из фракции КПРФ Виктор Жарков. — Получается, что государство отказалось от обязательств, которые давало гражданам в начале 90-х годов, когда разрешило им приватизировать свои квартиры. Теперь же власть признает, что не в состоянии их исполнить».

Георгий БОРОДЯНСКИЙ, соб. корр. «Новой», Омск

Сибиряки не желают платить взносы за будущий капремонт многоквартирных домов

«Это похоже на авантюру»

«С талкер» за годы существо-вания стал знаковым собы-тием, барометром, отража-

ющим средствами кинематографа весь спектр проблем в области защиты прав человека. А проблем этих с каждым го-дом все больше.

В игровом конкурсе предстоящего фестиваля 14 картин, в документаль-ном — 28. В основном — фильмы-при-зеры российских и международных кинофестивалей, работы, завоевавшие признание критиков.

В программе фильмы мэтров соседс-твуют с работами дебютантов. К приме-ру, представлены полнометражные де-бюты Ивана Твердовского-мл. («Класс коррекции») и Нигины Сайфуллаевой («Как меня зовут»), участники и побе-дители многих фестивалей. Режиссер Юрий Быков представляет фильм «Дурак» о противостоянии личности и системы. Фильм получил три награ-ды в Локарно. Можно будет посмот-реть и новую картину Михаила Сегала («Рассказы») «Кино про Алексеева» — трагикомедию о вымышленном барде шестидесятых. В конкурсе триум-фатор «Кинотавра» — «Испытание». Александр Котт будет соперничать с братом Владимиром, режиссером филь-ма «На дне». Действие пьесы Горького перенесено в наши дни (спецприз жюри XXII фестиваля «Окно в Европу» в

Выборге с формулировкой «За актуаль-ное прочтение классики»).

Кинофестиваль подводит итоги ки-нематографического года, представляя в своих программах лучшие российские фильмы о правах человека. По традиции в жюри входят режиссеры-победители фестиваля прошлых лет. В нынешнем году: Вадим Абдрашитов, Владимир Герчиков, Алексей Мурадов, Андрей Осипов, Лариса Садилова, Алексей Симонов, Евгений Цымбал, актриса и режиссер Елена Цыплакова, дистрибьютор Раиса Фомина. Как отметил член жюри «Сталкера», кино-режиссер Алексей Симонов: «У кинофору-ма достаточно четко определилось лицо. Это специфический смотр, который мо-жет позволить себе взять фильм с любого фестиваля, именно потому, что эта картина связана с правами человека. Это очень хо-рошо и очень правильно. И я как ветеран «Сталкера» этим даже горжусь».

Юбилейный XX Международный фестиваль фильмов о правах чело-века пройдет с 10 по 15 декабря в Центральном доме кинематографистов и в Центральном доме журналиста.

Традиционно вход на все фестивальные показы бесплатный. Пригласительные билеты можно получить на сайте фести-валя www.stalkerfest.org.

Лариса МАЛЮКОВА, обозреватель «Новой»

В минувший четверг на площадь перед театром «Авангард» в Кировском районе Волгограда вышли люди с плакатами «Губернатор своему слову не хозяин?», «Руководство Ростехнологий к ответу» и «Развитие, а не закрытие!». На митинг вышел и не привыкший к демонстрациям креативный класс, и «пролетариат» — бороться против закрытия ведущего химпредприятия страны и за свои рабочие места.

— Н аш завод «Химпром» — единственное в стране предприятие, которое

производит хлорную известь, карбид кальция, целый ряд других продуктов химической промышленности, — говорит рабочий Алексей. — Из-за безграмотно-го руководства завод стал убыточным. Понятно, что любое предприятие должно приносить деньги, но удивляет позиция государства (51% акций «Химпрома» при-надлежит Ростеху. — И. Ж.): вместо того, чтобы привлечь виновных в неэффек-тивном управлении к ответственности, провести модернизацию производства, нам предлагают закрыть завод.

По оценкам организаторов митинга, на демонстрацию вышли около 1200 че-ловек. По оценкам полиции — 500.

— Без работы могут остаться почти 5000 человек, — говорит еще один участ-ник митинга Сергей. — Некоторые работа-ют здесь семьями. Особо возмущает то, что закрытие готовится на фоне постоянных разговоров о необходимости импортоза-мещения. Об этом в телевизоре говорят Путин, Медведев… Вот, пожалуйста, завод — единственный в стране произво-дитель большого числа продуктов хими-ческой промышленности. И какое будет импортозамещение, если его закрыть?

В н а с т о я щ и й м о м е н т д о л г и «Химпрома» перед кредиторами — свы-

ше 9 млрд рублей, причем большая часть этой суммы — 6,5 млрд рублей — долги за электроэнергию. В отношении завода начата процедура банкротства, введено конкурсное управление.

Любопытно, что именно спасение «Химпрома» было одним из основных пунктов в предвыборной программе гу-бернатора Волгоградской области Андрея Бочарова. Вот цитата из его предвыборной агитки: «Как руководитель области я ни-когда не соглашусь с тем, чтобы полностью закрыть эту производственную площадку. Нам необходимо, во-первых, социально защитить трудовой коллектив, а во-вто-рых, использовать возможности предпри-ятия для развития рентабельных направле-ний и открытия новых производств».

Спустя месяц после выборов главы ре-гиона работники «Химпрома» начали мас-сово получать уведомления о предстоящем увольнении. Производство продукции на предприятии, согласно решению совета собственников, должно быть прекращено не позднее 17 января 2015 года.

Тревогу в связи с возможным за-крытием «Химпрома» бьют и эксперты Федерального медико-биологическо-го агентства: «На территории завода в настоящее время размещено более 1000 тонн жидких органических от-ходов. На железнодорожных путях в Бекетовке простаивают более 150 же-лезнодорожных цистерн с отработанной щелочью, серной и соляной кислотой. Обеспокоенность вызывает тот факт, что цистерны не предназначены для дли-тельного хранения агрессивных веществ, а часть из них находится в предаварий-ном состоянии, т.е. кислоты и щелочь могут разъесть металл. В результате — по-падание кислоты на почву, а вследствие испарения при перепаде температур — и в атмосферу.

Иван ЖИЛИН, соб. корр. «Новой»

В Волгограде готовят к закрытию одно из крупнейших химпредприятий страны. Рабочие вышли на улицы

Химия и жизнь

Журналистку из города Береза Брестской области Тамару Щепеткину на днях будут судить по статье «Незаконное изготовление и распространение печатной продукции».

П оводом для вызова в местную ми-лицию и составления протокола по этой статье стала публикация

на сайте не аккредитованного в Беларуси «Радыё Рацыя» интервью с заведующим Березовской аптекой о новых нормах выдачи лекарств по рецептам.

«Радыё Рацыя» — радиостанция, офис которой находится в польском Белостоке. Она вещает на Беларусь, как когда-то — «вражеские голоса». Радиостанции не-сколько раз отказывало в аккредитации министерство иностранных дел. А если нет аккредитации — СМИ нелегально и незаконно. И журналист, с ним сотрудни-чающий, — тоже вне закона.

Раньше журналистов, сотруднича-ющих с иностранными изданиями без аккредитации, не судили. Их вызывали в прокуратуру и выносили предупреждения о недопустимости нарушения закона. В этом году их начали судить. На 15 суток, правда, не сажают, но приговаривают к штрафам, которые весьма больно бьют по карманам. Для белорусского журналиста штраф, эквивалентный 500 долларам (именно таков средний штраф за работу без аккредитации), — это очень сильный удар по его скромному бюджету.

Но если раньше силовики сидели в кабинетах и неторопливо читали сайты иностранных изданий, находя объекты преследования не отрываясь от монитора, то в деле Тамары Щепеткиной милиция не поленилась провести настоящее рас-следование с опознанием. Интервью было подписано псевдонимом. Но бдительные березовские милиционеры пришли в ап-теку с четырьмя женскими фотографиями и предъявили их заведующему, спросив строго: «Которая из них брала интервью о новых нормах отпуска лекарств?» И аптекарь опознал Щепеткину.

Кстати, все журналисты «Белсата» и «Рацыі» оказывались под судом за материалы на социальные и культур-ные темы. То есть не тема становилась причиной, а сам факт сотрудничества с «вражеским» СМИ. Преследуют именно тех, кто сотрудничает с вещающими на Беларусь радио и телевидением.

Ирина ХАЛИП, соб. корр. «Новой», Минск

Белорусскую журналистку судят за интервью с заведующим аптекой

Будешь на лекарства работать!

Юбилейный «Сталкер» открывается 10 декабря

Приходите, билеты бесплатные!Уже 20 лет кинофестиваль «Сталкер» открывается в Международный день прав человека. В этом году, по определению ООН, девиз этого дня «Права человека — 365». Значит, все дни в году люди должны отстаивать свои права.


№136 04. 12. 2014

И звестно, что детей с ранне-го возраста учат причин-но-следственным связям.

Вода мокрая: ступишь в лужу — промочишь ноги. Огонь горячий: сунешь

пальчик — обожжешься, поднесешь бумажку — загорится. Высота опасна: упадешь — ушибешься, уронишь чаш-ку — разобьется. И так далее, и тому подобное.

Усваивают, конечно, не все.Григорий Явлинский любит напо-

минать, что в одной из стран Южной Америки 80% женщин не знают о связи между любовным актом и рождением детей.

Но чем мы-то лучше?Сколько процентов в России не знают

о связи между тем, как они голосуют — и как живут? Между политикой, которую проводит Кремль, — и своим уровнем жизни? Думаете, сильно меньше 80%?

Рост цен, заметный абсолютно не вооруженным глазом, рождает у каж-дого, кто заходит в магазин, вопросы: почему?

Большинство — чье сознание дефор-мировано пропагандой — отвечает: пин-досы гадят! Они и рубль уронили, и цены повысили, и санкции ввели. Но мы им дали отпор своими «антисанкциями» — пусть знают. И вообще, они скоро отме-нят свои санкции. И вообще, они нам не страшны. Мы от них, как в той поговорке, только крепчаем…

И лишь меньшинство (правда, пос-тепенно растущее) понимает, что рост цен — прямое следствие политики в «ук-раинском вопросе».

Да, падение цен на нефть, вызываю-щее падение рубля, удорожание импор-тных и многих отечественных товаров прямо никак не связаны с аннексией Крыма, организацией и поддержкой вооруженного мятежа в Донбассе.

Но, во-первых, цены растут не толь-ко потому, что дешевеет нефть и падает рубль. Цены растут потому, что санкции сделали недоступными (или более доро-гими) западные кредиты для российских производителей, а «антисанкции», за-претившие импорт ряда иностранных продуктов, ограничили конкуренцию. Что немедленно уменьшило предложе-ние при том же спросе — то есть увели-чило цены.

Теперь протянем до начала цепочку причинно-следственных связей: а почему ввели санкции?

Потому что Крым и потому что Донбасс. Потому что Россия нарушила международное право и собственные обязательства. Потому что поддержи-вает сепаратистов на востоке Украины. Потому что там воюют российские

граждане (не важно, кадровые это военные, прикидывающиеся «отпуск-никами», или наемники, прикидыва-ющиеся «ополченцами»). Потому что сепаратистам поставляются оружие, боеприпасы и техника (иначе не объ-яснить, почему все это у них не пере-водится). Потому что им оказывается дипломатическая и информационная поддержка. И потому что вранью о «гражданской войне в Украине», к ко-торой Россия якобы не имеет никакого отношения, и об исключительно «гума-нитарных конвоях» в окружающем нас мире не верит никто.

А во-вторых, — как заметил жур-налист Виталий Портников, — Россия, не присоединившая к себе Крым и не воспринимающаяся современниками как «больной человек Евразии», могла бы при нынешнем падении цен на нефть рассчитывать на кредиты, помощь, со-чувствие и инвестиции.

Кремль выбрал другой путь — на котором не стоит рассчитывать ни на помощь, ни на сочувствие: путь утраты доверия к России в окружающем мире.

Путь вражды — разжигаемой и заяв-лениями высокопоставленных политиков и чиновников, и глумливо-высокомерны-ми мидовскими реляциями, и созданием образа врага из стран Евросоюза и США, и демонстративным «антиевро-пейским» курсом, и ежедневными «ве-черами телененависти с Соловьевым», и пропагандистскими фальшивками на федеральных телеканалах (с «распя-тыми мальчиками» и «двумя рабами из Донбасса»), и хвастливыми утверждени-ями о том, что, мол, «медведь ни у кого разрешения не спрашивает», и просьба-ми «не смешить наши «Искандеры»…

Ответная реакция не замедлила по-следовать. И не только в Брисбене.

«Как хорошо, что мы проскочили в окно возможностей — успели вступить в НАТО и в Евросоюз, — радовался в раз-говоре со мной два месяца назад один из депутатов литовского сейма. — И теперь по крайней мере чувствуем себя в отно-сительной безопасности». Медицинский факт: пугая своих граждан расширением НАТО на восток, Кремль сделал, кажется, все, чтобы именно в присоединении к Североатлантическому договору наши соседи видели сегодня единственную гарантию своей безопасности.

Хочется верить, что Россия еще не превратилась в страну-изгоя.

Но усилиями нынешнего режима она движется именно по этому пути.

Если это тот «третий путь», о котором мечтают кремлевские пропагандисты, то он — только в третий мир.

Третий путь в третий мир

Сколько процентов в России не знают о связи между тем, как они голосуют — и как живут? Между политикой, которую проводит Кремль, — и своим уровнем жизни? Думаете, сильно меньше 80%?

Почему растут цены

Борис Вишневскийобозреватель «Новой»

За несколько дней 30 тысяч подписей собрала в интернете петиция тюменской активистки Ольги Макманаман с требованием запретить гастролирующей по России красноярской труппе (ООО «Цирковое творческое объединение «Манеж и сцена») сбрасывать из-под купола на воздушных шарах хомяков. Зрители могут забирать живые подарки домой.

Г рызуны испытывают сильный, а то и смертельный стресс от сбра-сывания с высоты, от неизбежного

шума и визга при этом, пишет защитница животных. «Они оказываются у людей, которым никакие хомячки не нужны. И становятся отказниками, кто-то поги-бает от некомпетентного обращения, а дети расстраиваются от смерти зверька и также испытывают стресс. Такая прак-тика порочна и в педагогическом смыс-ле: дети начинают думать, что можно и самим с балкона запустить хомяка или крысу, и вообще, «даром досталось — не жалко». Помимо этого раздача жи-вотных детям опасна для их здоровья, ветеринарных справок нет». Петиция с требованием запретить использовать хо-мяков в качестве расходного материала, реквизита для выступлений направлена в Госветнадзор и управление культуры мэрии Красноярска.

Слов нет, требование справедливое. Смущает одно: отсутствие реальных сви-детелей шоу с хомяками. Хотя труппа за эти годы где только не побывала. Может, это проявление конкурентной борьбы

бродячих цирков? Установить, как ро-дилась петиция, несложно. Данная тема изначально, еще в сентябре, появилась на одном из девичьих форумов («Крысиный бум»): «Я по работе захожу на очень раз-нообразные инет-ресурсы, и вот попутно увидела информацию, от которой не-много волосы зашевелились». В петиции даны ссылки на эту самую «шокирую-щую» информацию. Например, отчет о выступлении красноярских гастролеров еще в 2009 году в Мурманске. Правда, там нет ни слова о летающих хомяках, да и само ЦТО «Манеж и сцена» зарегис-трировалось в 2011 году. В реальности о «спускающихся на воздушных шарах в зал хомячках, которых дети смогут забрать с собой в память о необычном представ-лении», есть лишь двухлетней давности анонс на портале Читы. Но обещать, как известно, не значит жениться. Видео хо-мяков-парашютистов нет.

Если вас хоть раз угораздило посе-щать бродячие цирки, вы знаете, как это бывает: выходит печальный артист и рассказывает, что при переезде умер обе-щанный слон, а макаки простудились… Гастролеры сейчас, по нашим данным, в Казахстане. В администрации Красцирка говорят, что негуманное обращение с жи-вотными — ложь.

По словам автора петиции, в обще-ственной приемной красноярского гу-бернатора сообщили, что с руководителем цирка проведена воспитательная беседа. Интернет-активистов заверили, что хомя-ки больше летать не будут.

Алексей ТАРАСОВ, соб. корр. «Новой», Красноярск

Жители интернета заступились за грызунов

Хомяки летать не будут

Речь идет о хранилище твердых радиоактивных отходов (ТРО), расположенном в селе Большие Салы (Мясниковский район) в 16 км от Ростова-на-Дону.

В ообще-то хранилище (подземные бетонные ангары глубиной до 3 мет-ров) действует в Больших Салах с

1962 года. Предприятие находится в веде-нии филиала «Южный территориальный округ» ФГУП РосРАО (бывший «Радон»). Там складировали, перерабатывали и отправляли на дальнейшее захоронение в глубь России ТРО — отходы с пред-приятий энергетики, геологоразведки, металлургии, инвентарь и оборудование, использованные в медицинских онкологи-ческих центрах и рентген-отделениях.

Сейчас мощности хранилища оказа-лись исчерпаны (там скопилось 3 тыс. кубометров отходов), к тому же, по словам директора филиала «Южный террито-риальный округ» Николая Мельникова,

ужесточились требования к хранению ТРО. В связи с чем больше года назад было принято решение о строительстве нового ангара — наземного — мощностью 5 тыс. тонн. Добавится и новый адрес, откуда будут приходить ТРО, — это пред-приятия Крыма.

По российскому природоохранному законодательству одним из обязательных условий строительства подобных объек-тов являются общественные слушания. Таковые прошли в селе Большие Салы год назад — жители категорически вы-сказались против строительства нового «могильника». Они надеялись, что их мнение будет учтено при производстве государственной экспертизы объекта.

Но, по словам Николая Мельникова, этим летом было получено заключение экологической экспертизы: доказательств неблагоприятного воздействия на окру-жающую среду уже действующего под-земного хранилища обнаружено не было, нет возражений против строительства наземного ангара.

Впрочем, жители села не теряют на-дежды, что смогут остановить строительс-тво опасного, по их мнению, объекта.

— Инициативная группа направила многочисленные обращения в региональ-ные органы власти, прокуратуру, напи-сали письмо президенту РФ с просьбой рассмотреть вопрос о переносе места строительства хранилища на территорию с меньшей плотностью населения, — рас-сказала депутат Большесальского сель-ского поселения Мария Хазизян. — Под этим письмом поставили подписи почти полторы тысячи человек.

Виктория МАКАРЕНКО, соб. корр. «Новой», Ростовская область

Жители Ростовской области попросили президента страны остановить строительство хранилища радиоактивных отходов

Мирный атом заглядывает в окно


№136 04. 12. 2014 специальный репортаж

«Вера без дел мертва», — цитирует апостола баннер, закрывший полдома на улице Червоноармійськой (Красноармейской) в Киеве. Снегопад усиливается, и, торопясь, не успеваешь понять, с чего бы это напротив ресторанно-офисного центра рекламируют не кредиты или «Пузату хату», а Христа.

Т ак же, не задумываясь, спе-шат мимо люди — молодые и старые, стекаются к Майдану Незалежности — опять, как год назад. В субботу в Киеве вспо-минали начало активного проти-

востояния: в ночь на 30 ноября прошлого года состоялся разгон студенческого Евромайдана. Разгон, неоправданно жес-токий и сорвавший крышку — еще не с «коктейля Молотова», он появится поз-же, во время боев на Грушевского, — но с тяжко бродившего где-то глубоко внутри массового протеста. Именно тогда народ на затухавший было Майдан стал прибы-вать тысячами. День гнева.

Перед стелой на Майдане пылает со-ставленный из свечек гигантский укра-инский тризуб. Чуть правее из свечек же составлена надпись: «Слава Украине!» В красных пластиковых стаканчиках дро-жащие на ветру огоньки горят, как кровь на снегу.

«Ще не вмерла Украина», — запевают со сцены, как год назад.

— Мы каждый час встречали гимном и молитвой, когда стояли на Майдане. Кажется, за всю жизнь я столько не моли-лась, — говорит киевлянка Саша Луценко. Саша, как и многие, влилась в протест после разгона студентов.

— Я стояла в основном по ночам, муж поначалу удивлялся, почему именно так — но ведь ночью народу меньше, люди уходят спать, а значит, может быть штурм. Вот 10 декабря решила: поеду спать; только доб-ралась домой, скинула три пары штанов (иначе было не выстоять, мороз за 25), — а муж в твиттере читает: «Беркут» пошел. И мы — обратно! Обычно приезжала туда на последнем поезде перед закрытием мет-ро. Ну и до утра. Потом на работу. У нас в фирме все стояли на Майдане, включая руководство. Все.

Саша ежится, почуяв знакомый запах гари, — рядом запалили бочки. Мужики натаскали дров, разожгли огонь — греться. Снопы искр рассыпаются по ветру. Люди протягивают руки к пламени, теснятся, давая место у огня вновь при-бывающим, пытаются согреть друг друга. Многие накинули на плечи желто-синие полотнища, иные держат их на самоде-льных флагштоках-удочках. Рядом тре-пещут на ветру крымско-татарские флаги. Два грузинских. В пятницу двух грузин, Зураба Хурцию и Давида Кипиани, а так-же белоруса Михаила Жизневского Петр Порошенко посмертно наградил ордена-ми Героев Небесной сотни. На Банковой прошла акция протеста: «Небесной сотне» дали посмертные Звезды Героев Украины, но иностранцам их закон присуждать не разрешает. Люди требовали изменить за-кон и исполнить обещанное для всех, а не только для украинцев.

На экране возле сцены кадры го-дичной давности. Студенты, Вакарчук, Руслана… Майдан документалисты фик-сировали во всех подробностях, и эти несмонтированные пленки драматичнее режиссерского кино. Один из доксери-алов называется «Зима що нас змiнила», — и правда, «змiнила».

С экрана по скайпу выступает Михаил Саакашвили. Говорит о важности револю-ции — и сбивается на какое-то домашнее: «Мы вас любим, все нормальные люди вас любят».

Со сцены приветствует Андрей Илларионов:

— Если вы победите — победим и мы. Слава Украине и слава России! Вы одер-жали огромную победу, нужны еще две поменьше: победа над коррупцией и эко-номические реформы.

Но так же, как трудно было поверить, что Майдан простоит 8 месяцев, теперь трудно верится в победу. Выборами вроде довольны — прошли честно, но составом Рады — нет. Закон о люстрации нужен, но не такой… Реанимационные меры нужны, да не те.

— У пациента еще хорошее сердце, но абсолютно замутненное сознание, — неве-село шутит насчет Украины тот же Андрей Илларионов на конференции памяти Кахи Бендукидзе, которую в эти же дни прово-дят в Киеве.

Необходимость реформ не подле-жит доказыванию, срочность тоже. Но как начать налоговую реформу и быть уверенным, что наутро Коломойский не перестанет заправлять соляркой танки на востоке?

— Все стало неявно. Если бы знать, кто говорит правду! — восклицает Саша Луценко. — Вот Руслана: знала она, что бу-дет разгон и что это подстегнет революцию? Сознательно подставила студентов или

наоборот? Порошенко влез на трактор — хотел остановить зачистку? Это искренний порыв?

Саша ставит эксперимент: посещает заседания Киевской рады, которые те-перь, как и заседания государственного парламента, должны быть общедоступны. Говорит, пускать-то пускают, только раз-решение приходит по почте парой дней позже даты самого заседания. Правда, можно пройти и без разрешения. Но мало кто ходит.

Мы греемся у бочки, со сцены гово-рят о студенте с Майдана, который ныне работает в комитете по люстрации. Саша долго стоит у горящих свечей, тихо плачет. Говорит о том, что до сих пор не названы виновные ни в расстреле «Небесной со-тни», ни в избиении студентов. На днях начальник 2-го следственного управления ГПУ Украины Сергей Горбатюк расска-зывал агентству УНИАН, что в зачистке Майдана в ночь на 30 ноября участвова-ли 390 сотрудников «Беркута» из Киева, Сум, Полтавы и Черкасс, а непосредс-твенно применяли силу два-три десятка. Установить их личности следствию не удалось: подозреваемые не дают показаний друг на друга. ГПУ надеется на антропо-

метрическую экспертизу. Но сможет ли эксперт по параметрам идентифицировать «космонавтов»?

Толпу обходит девушка, в руках поднос с бутербродами. Саша вспоминает, как ноча-ми готовила еду для Майдана, пока ее муж строил баррикады (пластиковая каска — вот и вся защита). Баррикады «Беркут» раз-бирал за три минуты. Строили снова.

Со сцены священник обращается к Руслане: пусть попросит президента поста-вить памятник героям «Небесной сотни». В их честь назвали улицу, но нет мемориала, которому можно поклониться. Хотя весь центр Киева — мемориал. Фотографии и примерзшие к парапетам цветы засыпает снег, их приносят снова.

Из динамиков доносится: «Мы стали нацией. Мы стали народом!»

Майдан стоит до 7 утра, людей не убы-вает. На рассвете идут в Михайловский собор на службу. Там прятались избитые студенты. И киевлянка Аня Король вспо-минает, как ее не взяли туда «волонтер-кой».

— Сказали, там так много людей помо-гает — больше просто не уместится, — улы-бается Аня. — Никогда не думала, что все так откликнутся, так объединятся…

Вокруг Майдана, полного людьми, нет ни милиционеров по периметру, ни рамок металлоискателей. Правда, поо-даль стоят небольшие группы мужчин в форме цвета хаки, кто — в темноте не разберешь.

— Раньше у меня не было страха перед людьми в форме, — роняет Саша. — Теперь есть. Кто их знает… Как думаешь, почему политики не могут работать для людей? Ну пусть им самим будет комфортно, сытно — но пусть и людям будет хорошо…

Кучка людей у горящей бочки обсуж-дает возможный состав нового правитель-ства. Пацан читает френдленту: по улицам Киева провезли бывший борт № 1. На фото крылатая машина, разобранная на части, едет на автопоезде. Самолет передают в музей. Эпоха сменилась.

Татьяна БРИЦКАЯ —специально для «Новой», Киев

Зима що их змiнила*Год назад в Киеве был разогнан студенческий Евромайдан. И началось…

Евг

ен

ий

ФЕ

ЛЬ

ДМ

АН

— «

Но

вая»

Евг

ен

ий

ФЕ

ЛЬ

ДМ

АН

— «

Но

вая»

Киев. Площадь Независимости сегодня

Память Майдана

*Зима, которая их изменила — укр.


№136 04. 12. 2014

ПОЛИ

ТИЧЕ

СКИЙ

РЫНО

К

здесь!

Сергей АЛЕКСАШЕНКО,экономист, бывший первый зам-пред Центрального банка России:

— Путин использовал возможность и лично заявил об отказе от «Южного по-тока», чтобы вставить шпильку Европе, показав: вы не хотите с нами сотрудни-чать на наших условиях, ну посмотрим, удастся ли нам обмануть вас еще раз.

Газопровод в Европу построить через территорию Болгарии сегодня невозмож-но. Путин решил найти другой вариант входа в Европу, а именно — через Грецию и Турцию. С этой точки зрения его цели не сильно изменились — найти обход-ной маршрут в обход Украины. Поэтому «Южный поток» был политическим про-ектом, а не экономическим: еще никто из экономистов не смог подтвердить его эффективность.

Реализация экономически бессмыс-ленных проектов такой крупной ком-пании, как «Газпром», — это вред для России. Когда газпромовская труба стоит в разы дороже, чем аналогичные проекты в любой другой стране, речь идет о неэф-фективном использовании средств ком-пании. Избыточные расходы «Газпрома»

оборачиваются повышенными тарифами на газ и для населения.

С точки зрения Украины мало что ме-няется. Украина считает, что будет тран-зитной страной вечно. Я считаю, Россия намерена любой ценой найти маршрут в обход. Если это удастся, роль Украины будет сведена к нулю. Не через 4, так через 6 лет. Украина никаких козырей в переговорном процессе не получает.

Европа, судя по прогнозам, должна наращивать потребление газа в принци-пе, но она не готова увеличивать объемы потребления российского газа. То есть объемы будут примерно стабильны, а доля — уменьшаться.

Владимир ЗУЕВ, доктор наук, профессор НИУ «Высшая школа экономики»:

— Прежде всего это политическое реше-ние, но и с экономической ситуацией оно коррелирует: Россия хочет сотрудничать с Азией, а ЕС не хочет наращивать зависи-мость от поставок из нашей страны. Все переплелось воедино. Думаю, закрытие про-екта произошло, потому что просто закон-чилось терпение. Нет никаких подвижек.

Перспективы разрешения ситуации были весьма призрачны, потому что обстановка в Украине не нормализуется, следовательно, не изменится санкционная политика.

Не думаю, что это как-то влияет на позицию Украины как транзитной страны. В любом случае есть путь, по которому идет газ. Если бы «Южный поток» заработал, положение Украины как посредника было бы ослаблено, но это перспектива не сегодняшнего дня. «Южный поток» строился бы еще несколько лет, а потом бы еще прошло время, пока он заработал бы в полную мощность.

Европа, конечно, будет сокращать потребление российского газа. И уже это делает. Отчасти этим и объясняется отказ от проекта. Конечно, это проблема для России.

Вениамин ВУТЯНОВ, специалист по экономической безопасности Российской академии народно-го хозяйства и государственной службы при Президенте РФ:

— Меня не удивляет это решение. Стремление европейских функционеров

создать препоны на пути строительства «Южного потока» чувствовалось давно. «Камнем преткновения» стала Болгария. «Газпром» — коммерческая структура, ко-торая четко ведет управленческий анализ затрат, прибыльности проекта. И в какой-то момент ее руководителям стало понят-но, что процесс затягивается: «Южный поток» — затратный проект (в него уже вложено 4 млрд долларов) без перспекти-вы его окупаемости. Заморозку проекта в ЕС объяснят нарушением «Газпромом» «третьего энергопакета». Правда, о чем тут может идти речь, если проект еще не закончен, мне непонятно.

Для «Газпрома» закрытие проекта — это стратегически эффективное и экономичес-ки просчитанное решение. Меня как эко-номиста, который с грустью смотрит на раз-базаривание бюджетных денег, эта новость радует. Труба в Турцию будет как минимум в два раза дешевле. Проектная стоимость «Южного потока» составляет 24 млрд дол-ларов, трубопровода в Турцию — 12.

Другой важный момент — Турция го-това покупать газ прямо завтра. Без всяких формальностей в виде энергопакетов. Как говорят, тот, кто хочет, — ищет способы достижения, кто не хочет — отговорки.

Турецкий рынок динамично разви-вается наряду с Китаем и Индией. То есть, несмотря на кризис и негативные процессы, происходящие в мировой экономике, можно предположить, что динамика спроса на газ будет положи-тельной.

Закрытие «Южного потока» усилива-ет роль Украины как транзитера. Однако надо понимать, что украинская эконо-мика, которая дышит на ладан, близка к катастрофе.

Диана ХАЧАТРЯН,Ольга ПРОСВИРОВА

Продолжение темы —

Разворот трубы над Черным моремНе договорившись с Болгарией, Россия решила провести обходной маршрут для своего газа через Турцию

На пресс-конференции в Анкаре Владимир Путин заявил о закрытии «Южного потока» — проекта «Газпрома», который в обход Украины планировал поставлять газ в Европу.По словам российского президента, отказ от строительства связан с «неконструктивной» позицией Еврокомиссии. Дело в том, что европейские чиновники уже несколько лет тормозят проект (Болгария до сих пор не дала разрешение на прокладку морской части трубы). Они связывают это с тем, что «Южный поток» не соответствует европейскому антимонопольному законодательству, так называемому «третьему энергопакету», согласно которому одна и та же компания не может добывать газ, владеть трубой и продавать его на рынке.

Но от планов европейской экспансии Россия все же не отказывается. «Газпром» и турецкая компания BOTAS уже подписали меморандум о строительстве нового газопровода объемом 63 млрд кубометров газа в год — через Черное море в Турцию, о чем на той же пресс-конференции заявили президенты двух стран. По проекту, 14 млрд кубометров будет получать сама Турция, а остальное пойдет дальше в Европу, что также позволит частично нивелировать риски поставок через Украину.Мы попросили экспертов оценить экономические и политические последствия смены газовых ориентиров.

страница 8 �

Пе

тр С

АР

УХ

АН

ОВ

— «

Но

вая»


№136 04. 12. 2014

� страница 7

ничего личного

В тот самый момент, ког-да евро уже стоит 65, а нефть — почти столько же, в тренде неожиданно ока-залась тема приватизации крупного пакета акций

«Роснефти». Официальных заявлений по этому поводу нет, но нет и опро-вержения информации, запущенной в СМИ высокопоставленными «источ-никами».

Впрочем, о приватизации госпаке-та главной нефтяной компании страны говорят уже не первый год, и ключевые параметры не меняются. К продаже предполагается 19,5% акций ком-пании, причем не дешевле той цены, которую платили за «Роснефть» в ходе IPO 2006 года. Вроде бы все эти «исходники» перекочевали и в дирек-тиву правительства, которую должен подписать премьер-министр.

Пока этот документ не вышел в свет, остаются вопросы: а какая имен-но цена имеется в виду? В 2006 году в ходе IPO, которое, напомню, было «народным», акции продавались по 203 рубля за штуку, что равнялось $7,55 (при курсе 26,9 рубля за дол-лар). Сейчас за 200 рублей и четы-рех долларов не выручишь. В июне министр финансов Антон Силуанов говорил, что надеется выручить за 19,5% компании 423 миллиарда руб-лей, что тогда равнялось $12,6 млрд, а сейчас — $8,1 млрд. Президент же «Роснефти» Игорь Сечин говорил в октябре, что готов продавать компа-нию по $8,12 за акцию, что с учетом курсовых реалий и количества предпо-лагаемых к продаже акций означает цену пакета $16,8 миллиарда, или 874 миллиарда рублей — вдвое выше оценки Минфина. Более того, если пятая часть компании, по оценке ее президента, стоит $16,8 млрд, то вся она — $84 миллиарда, в то время как на бирже сейчас «Роснефть» котиру-ется ниже «полтинника».

Совершение простых арифмети-ческих действий позволяет сделать вывод: либо «Роснефть» будет вы-ставлена на абсолютно неприемле-мых для рынка условиях (тогда зачем внезапное ускорение бюрократичес-кого аппарата вплоть до канцелярии премьера?), либо Игорь Иванович согласился на реализацию пакета по цене, вдвое меньше той, которую он считает справедливой.

Вторая гипотеза имеет логическое обоснование.

Вопрос, на который, казалось бы, несложно ответить: кто получит деньги за «Роснефть», сколько бы их ни было? Принято думать, что государство. Так, да не совсем.

Д е й с т в и т е л ь н о , Р о с с и й с к а я Федерация — конечный бенефи-циар 69,5% акций «Роснефти», но технически этот пакет принадлежит ОАО «Роснефтегаз» (вот оно уже на 100% государственное). Конечно, деньги от сделки, попавшие на баланс «Роснефтегаза», могут быть перечис-лены в бюджет в соответствии с реше-

нием правительства. Но ведь они могут быть использованы иным образом.

Прецедент есть. Как следует из отчетности «Роснефтегаза», в про-шлом году компания заплатила более 17 миллиардов рублей за миноритар-ный пакет в «Интер РАО» — одной из крупнейших электрогенерирующих компаний страны. Это все в рамках миссии Игоря Сечина, видящего себя собирателем государственных активов не только в нефтянке, но и в энергети-ке вообще. Кстати, против сценария превращения приватизации в процесс выкупа одних госкомпаний другими активно боролся «либеральный» блок правительства во главе с официально курирующим энергетику вице-премье-ром Аркадием Дворковичем.

Сейчас все может получиться еще интереснее, если деньги от продажи «Роснефти» получит не бюджет, а сама «Роснефть».

Технически это делается просто: «Роснефтегазу» достаточно будет вложить полученные миллиарды в об-лигации государственной компании. Аргументация может быть по-сечински железной: если вы не хотите отдавать мне весь Фонд национального благосо-стояния, то хотя бы мои деньги от про-дажи моей компании — на стол. Сами знаете, у меня долг $45 миллиардов, по нынешнему курсу — 2,5 триллио-на. Ваш-то бюджет от девальвации в плюсе, а для меня это кошмар. И под санкции я попал, за всю державу от-вечаю. Да вы знаете вообще, сколько я налогов плачу? «Газпрому» под ки-тайский трубопровод налоги на 15 лет обнулили, но сила Сибири — она и в нефти тоже!

Еще одну версию о причинах активизации процесса продажи «Роснефти» можно выдвинуть, если подумать, кто может стать покупате-лем. Западные компании отпадают по причине санкций — там прямой запрет. У российских инвесторов и на откры-том рынке денег нет. Остаются, как обычно, китайцы. У них как раз денег много, и они всегда готовы воспользо-ваться слабостью партнера, попавшего в затруднительное положение. Тем более что «Роснефть» плотно сидит на китайском крючке. В прошлом году она заняла 30 миллиардов долларов у западных банков под покупку ТНК и тут же заключила контракт с китайской CNPC, по которому должна была по-лучить около 70 миллиардов долларов предоплаты за поставки нефти, в том числе миллиардов 30 — к 2015 году. Но все это было при цене нефти выше 100 долларов за баррель. Сейчас же китайские товарищи вполне могли на-мекнуть на необходимость пересмотра параметров сделки, и возможность купить часть «Роснефти» по выгодной цене вполне может стать частью заку-лисных переговоров.

Алексей ПОЛУХИН, редактор отдела экономики

БЕШЕНЫЕ ДЕНЬГИ

С молотка — с ветеркомСейчас худшее время для приватизации «Роснефти», но подготовка к ней идет полным ходом

Т о есть никаких политичес-ких возражений со стороны ЕС официально не было. Проблемы были, однако, в части выполнения рос-сийской стороной антимо-

нопольного законодательства ЕС. Еврокомиссия сочла не соответствую-щими этому законодательству («треть-ему энергопакету» ЕС) межправитель-ственных соглашений, подписанных Россией со странами союза, через которые должна была пройти труба. В том числе с Болгарией. «Газпром» решительно не хотел выполнять тре-бования законодательства Евросоюза о разделении активов и допуске к трубе третьей стороны.

«Наша позиция была направле-на на защиту наших потребителей от риска повышения цен на газ», — ска-зала во вторник, реагируя на решение Москвы, еврокомиссар по бюджету и человеческим ресурсам болгарка Кристалина Георгиева. Она напомни-ла, что Еврокомиссия не добивалась закрытия проекта, а настаивала на том, чтобы он «соответствовал европейско-му законодательству и обеспечивал до-пуск других компаний с целью здоровой конкуренции на рынке».

Однако, по мнению многих наблю-дателей в Брюсселе, «Южный поток» пал жертвой общего ухудшения отно-

шений между ЕС и Россией в связи с украинским кризисом, ухудшением политического и экономического кли-мата. Не последнюю роль сыграли и введенные Евросоюзом санкции про-тив России.

В понедельник на пресс-конферен-ции в Анкаре президент РФ Владимир Путин объявил, что «в нынешних услови-ях Россия не будет реализовывать проект «Южный поток». «С учетом того, что мы до сих пор не получили разрешение от Болгарии, мы считаем, что Россия в этих условиях не может продолжать реализа-цию данного проекта. Имею в виду, что сейчас нужно выходить на строительство этой трубопроводной системы в Черное море. Мы не можем начать строительс-тво в море до тех пор, пока мы не полу-чим разрешение от Болгарии, — сказал Владимир Путин. — Это не соответствует экономическим интересам Европы и на-носит ущерб нашему сотрудничеству. Но таков выбор наших европейских друзей». В конце концов, они покупатели, и это их выбор».

Александр МИНЕЕВ,

соб. корр. «Новой»,Брюссель

Официальный Брюссель весьма сдержанно отреагировал на решение президента Путина остановить проект «Южный поток», призванный поставлять российский газ в Европу в обход Украины. Чиновники подчеркивают, что это был не выбор Брюсселя, и напоминают позицию Евросоюза, выраженную в уходящем году Гюнтером Эттингером, курировавшим энергетику в прежнем составе Еврокомиссии: чем больше труб, тем лучше.

Никто не хотел закрыватьПо мнению наблюдателей в Брюсселе, «Южный поток» пал жертвой общего ухудшения отношений между ЕС и Россией в связи с украинским кризисом

Re

ute

rs


№136 04. 12. 2014

тариф на информацию

В марте этого года «Новая» писала (№ 24), что отрасль печатных СМИ «стоит, без преувеличения, на грани катастрофы». Тогда госу-дарство отменило субсидии

«Почте России» на доставку прессы под-писчикам. Подписная цена увеличилась минимум на 25%, сократились тиражи, уменьшилась занятость полиграфистов, распространителей, экспедиторов.

То ли мы все-таки преувеличили, то ли грань была незаметно пройдена и отрасль уже пикирует. Судите сами. Помимо об-вала подписных тиражей перед рынком прессы стоят вот такие вызовы:

— почти повсеместное притеснение киосков;

— рост тарифов на магистральные пе-ревозки с 1 января 2015 года на 15%;

— в Москве — еще и путаница с новой, пока не утвержденной схемой размеще-ния уличных объектов торговли;

— планы мэрии выставить все киоски прессы на аукцион;

— многочисленные ограничения на продажу в них импульсных, то есть со-путствующих товаров;

— введение специального торгового сбора;

— увеличение стоимости аренды ячеек в газетных автоматах;

— изгнание так называемых ручников (продавцов газет «с рук»)…

Да каждая из этих проблем в отде-льности — нокдаун для отрасли. А все эти удары вместе — гарантированная победа государства над прессой. Хотя теряют от этого, как всегда, читатели.

Возьмем киоски. По рекомендации Минкомсвязи, в городах должен быть один киоск прессы на 1500 жителей, а в районах области — на 2500 человек. Вполне европейская рекомендация. Запросив в регионах данные, Ассоциация распространителей печатной продукции (АРПП) подсчитала, что на ноябрь 2014 года в России работают 28 938 киосков прессы. Значит, в среднем по стране один специализированный киоск при-ходится почти на 5000 человек. Лучший показатель среди областей — у геогра-фически европейской Калининградской области (1731). В рамках рекомендаций — Калужская, Владимирская и Челябинская области (1900—2400). Сам Челябинск вообще лидирует в списке городов — один киоск на 1593 жителя. Все плохо с киосками в национальных республиках Северного Кавказа, а также в Курской, Ленинградской, Брянской, Пензенской, Вологодской областях, Краснодарском крае — там на одну точку от 8 до 20 тысяч жителей.

В Москве же один киоск прессы при-ходится — внимание! — почти на шесть тысяч человек. И в ближайшее время этот дисбаланс может стать еще хуже, потому что у трети киосков закончились договоры, заключенные с префектурами округов. При этом продлить контракты не получается из-за упомянутой новой схемы размещения нестационарных торговых объектов, потому что она еще не утверж-дена. А к весне, предупреждают эксперты рабочей группы при АРПП, контракты закончатся еще у 40% торговых точек.

Управы некоторых районов города угрожают распространителям выставить их киоски на аукционы и требуют ликви-дировать объекты, не вписывающиеся в схему, которой еще как бы и нет. Особенно обидно должно быть тем, кто уже приоб-рел новые киоски «французского» типа по 800 тысяч рублей каждый, как того тре-бовали городские власти в 2013 году. Тут будет к месту напомнить, что рентабель-ность одного киоска прессы — в лучшем случае пара-тройка процентов.

А ведь все это не дело префектур и управ — вопросы размещения киосков и аукционной системы прорабатывают в профильных подразделениях мэрии: департаменте СМИ и рекламы и де-партаменте торговли. К ним у игроков рынка меньше претензий (некоторые

распространители даже утверждают, что отдельные чиновники в столичном пра-вительстве якобы отстаивают торговые точки), а вопросов — больше. И главный из них — когда ждать одного-двух по-нятных документов, регламентирующих работу отрасли?

Пока таких документов нет. В усло-виях этой неопределенности участникам рынка приходится разрываться между другими законами, в которые то и дело вносятся влияющие на отрасль измене-ния. Вот и позавчера президент подписал поправки в Налоговый кодекс, которые с 1 июля 2015 года вводят квартальные торговые сборы — в том числе для неста-ционарных объектов торговли. АРПП без-успешно предлагала Андрею Макарову, главе комитета Госдумы по бюджету и налогам, сделать исключение для киосков прессы. Минпромторг также предупреж-дал депутатов, что торговый сбор может привести к массовому разорению малого и среднего бизнеса. Пока поправки каса-ются только Москвы, Санкт-Петербурга и Севастополя, но допускают принятие федерального закона, который распро-странит их действие на всю страну. Ставку сбора будут определять сами города.

Другие акты в разное время запреща-ли киоскам прессы торговать то водой, то табаком. Воду сейчас вернули. А ведь именно продажа импульсных товаров позволяет торговцам периодикой выхо-дить на мизерную рентабельность.

Под ударом и ручники, которых так не любят торговые сети, где цены выше (крупный ритейл вообще нередко об-виняют в лоббировании уничтожения мелкой розницы). Ручники, по сути, ис-полняют ту же социальную функцию, что исполняли субсидии «Почте России» на доставку подписных изданий. Обе услуги ориентированы на небогатого читателя, который без таких мер поддержки оста-

нется один на один с телевизором. При этом зачастую ручники реализуют боль-ше газет, чем киоски.

— Для ручников существуют только две опасности — это погода и чиновни-ки, — сказал «Новой» Олег Бережной, гендиректор группы компаний «Кардос», у которой больше двух с половиной сотен таких точек в Москве. — С точки зрения продаж они очень успешны. У некоторых массовых газет именно благодаря продаже «с рук» наблюдается даже рост тиражей.

По действующим договорам ручники «Кардоса» простоят до конца 2014 года. Об их дальнейшей судьбе Бережной пока не решается говорить, но знает, что если этот вид торговли пропадет, то цены на газеты резко вырастут — на 30%, считает эксперт.

Как отмечают в рабочей группе при АРПП, проблема в том, что никто из чиновников ничего толком не объяс-няет. Ситуация очень похожа на ту, что сложилась с реформой здравоохранения

в Москве. Понятно, что старые киоски стоит заменить. Очевидно, что в совре-менном городе их размещение следует упорядочить. Но проекты и механизмы снова обсуждаются главным образом в кабинетах — в отрыве от професси-онального сообщества, которое сейчас предлагает предать реформу гласности и включить в процесс и АРПП, и Гильдию издателей печатной продукции, и жур-налистов (в лице Союза журналистов Москвы).

Никита ГИРИН

P.S. В условиях исчезающих киосков и растущих цен годовая или полугодовая подписка, несмотря на отмену субсидий «Почте России», остается, видимо, единс-твенным способом гарантированно полу-чить газету. Как подарить себе «Новую» на Новый год — читайте ниже.

УВАЖАЕМЫЕ ЧИТАТЕЛИ!

Д о окончания подписной кампании на 2015 год осталось всего две неде-ли. Завершающий этап подписки «Почта России» решила ознаменовать проведением дополнительной акции «Всероссийская декада

подписки» на 1-е полугодие 2015 года, которая пройдет с 5 по 15 декабря. В рамках проводимого мероприятия все филиалы ФГУП «Почта России» любезно согласились предоставить 5-процентную скидку на стоимость услуг по приему за-казов на подписку и доставку изданий. Принимая во внимание все скидки, которые предоставляют издатель и «Почта России», подписная цена на «Новую газету» по индексам 32120 и 34329 (зеленый каталог «Пресса России»), 99202, 10840 (каталог «Почта России») будет ниже примерно на 200 рублей.

Скидки для индивидуальных подписчиков предоставляются неза-висимо от того, в каком уголке России вы живете и по какому каталогу оформляете подписку на «Новую газету».

Дорогие читатели! Не отменяйте наших встреч в новом году!

ДЕКАДА «1 — 2015»

Ph

oto

XP

ress

Главная опасность для прессы — правовая неопределенность

Чиновники хуже погоды


№136 04. 12. 2014

нет войне!

Донецк. Аэропорт. Ноябрь

Фотокорреспондент Сергей Лойко показывает бои за донецкий аэропорт со стороны украинской армии


№136 04. 12. 2014


№136 04. 12. 2014

а как у них

К ак известно, фирменным жес-том мирных протестующих из Фергюсона, грабивших мага-зины и жегших машины в знак протеста против того, что про-клятые угнетатели считают их

способными на насилие, — были поднятые вверх, в знак мирности протеста, руки.

В прошлое воскресенье гонконгский «оккупай», позаимствовавший этот фир-менный жест у Фергюсона, — пошел на штурм правительственных зданий.

Открою вам маленький секрет: Гонконг очень не любит материковых китайцев, он их презирает и считает себя особой нацией. Гонконг не любит компартию. Главе гон-конгской администрации Лян Чженьину не доверяют, согласно различным опросам университета Гонконга, от 57 до 61%. Так вот: больше, чем Лян Чженьину, гонконгцы не доверяют только «оккупайщикам» — согласно тем же опросам Гонконгского университета; 82% населения против протестов и 77% хотели бы, чтобы поли-ция с ними покончила. Из оставшихся в палатках 2183 протестующих 958 хотели бы свалить домой.

Вот в этих-то условиях немногие остав-шиеся активисты решили пойти ва-банк и устроить пиар-акцию. Чтобы дело выгля-дело не так, что они бесславно разошлись, а что их, бедных, разогнал кровавый ре-жим. Акция вышла удачной. Все мировые СМИ запестрели заголовками: «Hong Kong police push back pro-democracy protesters!» («Полиция Гонконга разгоняет демокра-тический протест»).

Что меня поражает в позиции полит-корректных мировых СМИ по отношению к гонконгским студентам, так это то, что даже правые СМИ, высмеивающие Occupy Wall Street как движение маргиналов, воз-носят на недосягаемую идеологическую высоту гонконгских студентов, которые позаимствовали у Occupy Wall Street все — от самоназвания до лозунгов. В результате у слушателя возникает совершенно преврат-ное представление о политической системе Гонконга и о характере самих протестов.

Во-первых, мы можем услышать, даже на консервативном FoxNews, что гонконгские студенты протестуют оттого, что у них отнимают дарованные Британией свободы. У слушателя может сложиться впечатление, что раньше в Гонконге была демократия, а вот пришла китайская ком-партия — и ее отменила.

На самом деле в Гонконге никогда не было демократии. Нынешняя система правления Гонконгом унаследована именно от Великобритании. Ровно наоборот — компартия разрешила всеобщие выборы, правда, ограничив количество кандидатов тремя, каждый из которых должен полу-чить одобрение не менее чем 50% специ-альной коллегии выборщиков. Поведение гонконгских студентов, которые закри-чали: «Мало!» — служит уроком Пекину и поводом не разрешать ничего больше вообще.

Второе. Даже в респектабельных СМИ нынешний глава Гонконга Лян Чженьин именуется «китайской мари-онеткой», который «назначается цент-ральным правительством через специ-альное собрание из 1200 подконтрольных Пекину людей» (цитирую Wall Street Journal). У читателя может сложиться впечатление, что выборов в Гонконге нет, а в вышеупомянутую коллегию выбор-щиков попадают по тому же принципу, что и в «Единую Россию».

Но в том-то и дело, что выборы в Гонгонге есть. Эти самые 1200 человек именно избираются, по сложнейшей схеме, организованной еще англичана-ми, дающей право голоса ограниченному числу состоятельных избирателей и пре-

доставляющей дополнительный вес тем, кто состоит в профессиональных органи-зациях. Это было сделано англичанами в 60-х годах совершенно намеренно, чтобы всеобщее голосование не кончилось побе-дой коммунистов.

Иначе говоря, в Гонконге есть сис-тема цензового избирательного права и цензового самоуправления, построенная примерно по таким же принципам, что выборная система в Шанхае 1930-х годов, в США времен Джорджа Вашингтона или Великобритании времен ее расцвета.

Успешный и самостоятельный бизнес-мен Лян Чженьин был именно выбран в 2012-м главой Гонконга, а для того, чтобы показать, насколько это не были выборы «марионетки», приведу только один факт: Лян Чженьин получил 57% — 689 голосов

из 1200 голосов выборщиков — не очень-то характерный для «марионеток» результат.

Третье. Именно выборная система с избирательным цензом, в том виде, в каком она существует в Гонконге, и обес-печила 7 миллионам гонконгцев высо-чайший уровень жизни так же, как она обеспечила процветание Великобритании и США в XIX веке.

Четвертое. Протестующие студенты требуют не только «демократии». Они еще требуют «социальной справедливос-ти», как в старой доброй России в 1917-м. Охренеть — эти прекрасные люди за социальную справедливость и против компартии!

Пятое. В процветающем Гонконге действительно имеет место быть вопию-щее социальное неравенство, и 200 тысяч гонконгцев живут в домах-клетках. 200 тысяч человек на 7 миллионов жителей — это сколько? Одна тридцать пятая.

Сравним с этим ситуацию в США, которые уже 50 лет ведут «войну с беднос-тью», потратив на нее 22 трлн долларов. Сколько при этом в США живет на про-дуктовых карточках? 50 млн человек, или одна шестая населения. Сравним: одна шестая и одна тридцать пятая. И какая же система лучше избавляет от бедности?

Шестое. Даже самые горячие поклон-ники гонконгских студентов вынуждены признать, что они, мягко говоря, не поль-зуются всеобщим сочувствием. В то время как несколько сотен человек захватывают

правительственные здания, группа Silent Magority for Hong Kong собрала в течение нескольких дней 1,5 млн голосов под пе-тицией, их осуждающей. И основателем этой группы вовсе не был «пекинский агент», а один из ветеранов гонконгской журналистики — Роберт Чоу. Роберт Чоу назвал студентов «меньшинством, взяв-шим в заложники большинство».

Опросы общественного мнения еще более категоричны. Поддержка гонконг-цами протестующих даже в самые жаркие дни не поднималась выше 37%, а сейчас, как я уже сказала, 77% гонконгцев за то, чтобы оккупайщиков разогнали к такой-то матери.

Седьмое. Возраст большинства из лидеров протестов вызывает изумление. Самым известным из них является 17-лет-ний студент Джошуа Вонг, который зани-мается борьбой за демократию с 13-летнего возраста, когда он протестовал против строительства скоростной железной до-роги, связывающей Гонконг с материком. Я не сомневаюсь, что в 13 лет можно быть гениальным математиком, музыкантом или программистом, но я сомневаюсь, что в 13 лет можно быть ответственным политическим лидером.

Я не верю и в 17-летних политических лидеров. Я верю в 17-летних подростков, которым созданное их отцами общество процветания поднесло все на тарелочке с голубой каемочкой и действиями которых руководит тестостерон, инфантилизм и эдипов комплекс в буквальном смысле слова, — г-н Вонг, сын старосты местной лютеранской церкви, постоянно рас-суждает в своих интервью о том, почему «взрослые не правы».

Кстати, в одном из своих интервью 17-летний Спаситель Гонконга (это не шут-ка, именно так его уже называют некоторые издания) жалуется, что «многие тинейдже-ры приходят на наши протесты тайком от родителей», а нехорошие предки даже сти-рают демократические контакты в айфонах малолетних борцов за демократию.

Напомню, что традиционная китайская культура построена на культе почтения к старшим. Культ этот создает в душе подрос-тка большое напряжение, цинично исполь-зованное председателем Мао при создании хунвейбинов. Тогда подростки осознали себя взрослыми, унижая и топча стариков.

К сожалению, именно это наблюдает-ся в Гонконге. Толпы подростков, которые окружают пожилых людей, осмелившихся сделать замечание демонстрантам, — из-деваются, выкрикивают в лицо оскорбле-ния, требуют извинений, смеются, когда те, плача, говорят, что «ваши родители вас плохо воспитали», — все это застав-ляет задуматься скорее о биологических мотивациях, чем о каких-то высоких по-литических материях.

А когда лидеры этих подростков, зная результаты опросов общественного мнения, прекрасно понимая, что даже внутри движения их популярность стре-мительно вянет (Джошуа Вонга, которого одни продолжают называть Спасителем Гонконга, другие протестующие уже на-зывают Новым Политбюро), устраивают напоследок пиар-акцию в виде нападения на полицию, чтобы движение не затухло, а было разогнано, — это говорит о том, что к инфантилизму образца парижских студенческих бунтов 1968 года уже приба-вилось циничное и тревожащее, в столь молодом возрасте, желание манипули-ровать СМИ.

Несложно заметить, что практически все освещение гонконгских протестов устроено таким образом, чтобы читатель даже не получил представления о том, что выборы в Гонконге существуют. Ровно по-тому, что, если читатель это поймет, он сразу задаст себе естественный вопрос: а не разрушит ли всеобщее избирательное право это процветание, и не приведет ли оно к тому, чего и боялись англичане в 1960-х, — к победе на выборах левых безот-ветственных политиков, которые рано или поздно развратят население обещанием вечной халявы?

Бунт гормоновДаже самые горячие поклонники гонконгских студентов вынуждены признать, что они, мягко говоря, не пользуются всеобщим сочувствием

Юлия ЛАТЫНИНАобозреватель «Новой»

Я не верю и в 17-летних политических лидеров. Я верю в 17-летних подростков, действиями которых руководит тестостерон, инфантилизм и эдипов комплекс «

«R

eu

ters


№136 04. 12. 2014

ЖИЗН

Ь ЛЮ

ДЕЙ

здесь!

Жуки

Мы едем в Жуки. К Татьяне Смир-новой, матери двоих детей.

По дороге завернули в дом, который хранит приметы прежнего быта. Построен в 1889 году. Ни с чем не сравнимое удо-вольствие — рукой прикоснуться к брев-нам, из которых сложен дом. Ступишь ногой на большой камень перед домом — видишь, вот этот край камня как будто подточен. «Должно быть, на него чаще наступали», — говорит хозяйка. И мы наступаем именно на эту часть камня. Рядом с огромной печкой — каженка. По ней спускались в подполье.

— Можно и пьяного гостя тут поло-жить. А иногда и самому погреться.

Тяжеленные утюги, машина, на кото-рой ткали, кровати в подзорах, гармошка. Целая коллекция подзоровых полотенец. А вот и кольцо. Здесь люлька висела.

Вспоминают, как сестрица качала бра-тишку, да сама в люльку легла. Маленькая была. Уронила братца. У него родимец сделался, ну он вскоре умер.

Окошки у печки — это печорки. Раньше туда рукавицы клали. Придешь с моро-за — и туда!

Живут в доме только летом. Не трону-ты ни стены, ни потолки, ни полы.

— Полы не крашены. Да и мы раньше как делали: песочку насыплешь и голяком драишь.

Тут у нас совхоз большущий был. Телята, поросята, лошадей держали. А в конце села птицеферма была. Сейчас ничего нет. Есть молочная ферма, да и та на ладан дышит. Народ разъезжаться начал, как льнозавод закрыли.

Еще печаль — про леса. Тропинки не найдешь. Все зарастает. Да борщевик за-мучил. Куда ни кинься, везде борщевик.

— Ядовитый? — спрашиваю.— Еще бы! Вон как ноги жжет. Следы

остаются.Нас в этот старинный дом привела

Марина Александровна, москвичка. Живет в Кострецах до глубокой осени. Она — морфолог. Специалист по морской фауне. Главная страсть — океан.

Она поясняет: «Борщевик не ядовитый. Он не ядом действует. Его сок разрушает защитные свойства кожи от ультрафиоле-та. Если вы косите борщевик вечером, то никаких ожогов. Солнце не светит. А если днем, то ожог не от борщевика, а от солн-ца. Кожа не сопротивляется. Получаются ожоги. Шрамы остаются».

Есть одна особенность жителей Кострецкого поселения — чувство истории родного края. Думается, это и есть источ-ник позитивного отношения к жизни.

У бабушки Устиньи было восемь детей. Кто — где. Один на Дальнем Востоке, другой — в Тынде, кто-то в Запорожье. Жили бедно. Хорошо, ко-ровушка была. Молока нальют по пол-стаканчика. Если есть, дадут кусочек сахара. Картошки нечищеной чугунок. Огурцы соленые свои были, квашеная капуста.

Отец с матерью по-карельски гово-рили. Тверские карелы — целая группа этническая. Наши хозяюшки читают по-карельски стихи:

Солнышко родимое, приходи к нам в гости.

Мы тебя накормим, напоимИ за горочку отправим.

«Кеть тяма он?» — по-карельски оз-начает: «Кто ты такой?»

Они вспоминают, сколько было до-мов, и в каждом — скотина. «Куда все подевалось?» — этот вопрос в деревне звучит как непременный причет.

Молодые такого вопроса уже не зада-ют. Времена меняются, и уже непонятно, как в классах было по 30 человек. А те-перь — 30 человек на всю школу.

Валентина и Людмила — это наши проводники в историю Кострецов. Одна живет в Твери, другая — в Кировске Мурманской области. Исходное чувство, определяющее отношение к жизни, — любовь к родному очагу и, как сказал бы поэт, к отеческим гробам. Об этом рас-сказывал и отец Валерий: «Приезжайте на Троицу. Здесь целое нашествие. Люди приезжают поминать своих предков. Остановите любого. Он вам расскажет свою историю и историю села».

* * *Татьяне Смирновой 37 лет, мужу

Алексею — 42. Двое детей: Даниле — 13 лет, Максиму — девять.

В конце минувшего года мы с этими мальчиками пробивались к Ривзаводской школе. Кромешная тьма, обледенелые дороги. Летом Жуки в полной красоте. Красоте ошеломляющей.

Неужели никогда Смирновы не хотели переехать в город? Никогда! Их родите-ли здесь жили и работали. Как говорит Татьяна, ногами ее мамы, агронома, ис-хожены все поля. Сама Таня окончила сельхозтехникум. Поначалу за родителей держались — как их оставить? А потом поняли: жить будут в деревне всегда. Вот и этот замечательный дом строится всю жизнь. То одно пристроят, то дру-гое улучшат. Вот оно, чувство истории. Неубиваемое. Личностное. То, что совре-менные историки называют эго-истори-ей. Историей, прошедшей через мой род, мою судьбу. Немногие нынешние деревни сохраняют это чувство.

— Как же можно уехать? Здесь все предки наши похоронены, — говорит Татьяна.

Продолжение —

Кострецкие беседы со взрослыми и детьми*

«Хотим, чтобы кто-то в нас нуждался»

Эльвира ГОРЮХИНАобозреватель «Новой»

Ан

на

АР

ТЕ

МЬ

ЕВ

А —

«Н

ова

я»

страницы 14—15 �

Вот оно, чувство истории. Неубиваемое. Личностное. То, что современные историки называют эго-историей. Историей, прошедшей через мой род, мою судьбу. Немногие нынешние деревни сохраняют это чувство «

«*Начало читайте в № 96 за 27 августа

2014 года.

Село Кострецы, в котором «Новая» и ее читатели

строят школу


№136 04. 12. 2014

портрет явления

«Полететь хочется»

Спрашиваю о счастливых минутах жизни.

Татьяна: Вот все дома. После бани пьем чай. Мама пришла. Поговорили. Когда маленькие болеют, не до счастья. А вот все здоровы. Я сяду отдохнуть. Все спят — красота. Все рядом. Со мной. Или Новый год. У нас тут елка. Видите, прямо за окном. Мы ее наряжаем. Огонечки наве-шиваем. Сделали проводку — подключаем. Сказка! А деньги? Шут с ними. Золота мне не надо. Бриллиантов — ни хрена не надо. Полететь вот хочется еще.

Я вот думаю: если умру и Боженька спросит, чего я хочу, скажу: «Хочу быть птичкой». Хочу посмотреть сверху на то место, где жила. Не знаю, почему меня эта мысль преследует. Вот интересно, как мы выглядим сверху: красиво или не-красиво?

Разговор переходит к деревням Кос-трецкого поселения. Острые Луки, Русские Овсяники, Пирожково, Бураки…

В Острых Луках был детский сад, бога-тый колхоз, даже стоматологический аппа-рат был. Периодически приезжали врачи. Клуб, столовая, цех по переработке мяса… Быльем все поросло. Быльем!

А в Пирожкове в зиму остается один мужчина с женой. «Там тоже красиво, — почему-то добавила Таня. — Мы еще помним времена, когда каждое полюшко было обпахано».

А потом пошло-поехало… Еще до всяких наших ответов на санкции Запада здесь, в Кострецах, уже заговорили о воз-можных перекрытиях продовольствен-ных каналов. Уже был известен запрет на вывоз молочных продуктов из Украины. Отсюда все и пошло.

Отец Валерий: Реально никто себя не кормит, потому что есть магазины, где можно все купить. Все забыли, что может существовать опасность, что, допустим, муки не будет. И в деревне уже есть люди (называет фамилии. — Э. Г.), которые неадекватны этой земле. Вообще. Неадекватны так, что волосы дыбом сто-ят. Они всю жизнь прожили в деревне, но ничего не могут. Ладно — не хотят. Они ничего не могут. Мне кажется, что все может кончиться голодовкой рано или поздно.

Татьяна: Есть такое выражение: «Негде душу приложить». Вот здесь, в деревне, есть где. Много вырастить од-ному тяжело. Но для семьи всегда можно. Выйду в огород — вот тут и душа! Тут огуречик, там свеколка. Вот нам все го-ворят: «Инвесторы идут». Что они там производят, мы не знаем.

Отец Валерий: Колбасу, наверное… В случае возникновения проблемы ни на кого рассчитывать не придется. Мне один тол-ковый батюшка из-под Твери рассказывал. Он рукастый. Все может делать сам. Несколько месяцев назад, когда еще серьез-ных действий в Украине не было, он объяснял мне: «Твоя проблема не Украина, твоя про-блема — это твои алкаши. Вот им жрать будет нечего, первым делом они придут к тебе. Это реально твоя проблема».

Я: Алкаши деревенские?Отец Валерий: Да! Федя придет, когда

есть захочется.Я: Какой Федя?

Отец Валерий: Какой, какой, да Федор, который с вами утром беседовал. Что он будет есть?

Я: Он сказал, что покупает на зиму три мешка картошки и больше ему ни-чего не надо.

Отец Валерий: Белоусов (один из луч-ших кострецких жителей, фермерствовал с 90-х годов. — Э.Г.) говорит, что нас раскулачат. Но у нас останется опыт вы-живания. К счастью, у нас есть Белоусов, и не каждый мужик выкинул последнюю жилетку.

Татьяна: И мы держим! И мы не выки-нули жилетку. Плуг, бороны, диски. У нас копалка есть. Картошку сажаем руками. Я, знаете, что вам скажу: да, в 90-е годы, когда полки пустые были, мы не голодали. А у доярок на книжках тысячи лежали. В каждом доме корова. Жизнь — она такая. Мы приучены. Мы приучены к физическому труду. И детей своих научили.

Отец Валерий: Они и сейчас нам по-могают.

У отца Валерия шестеро детей. Он го-ворит, что трудно с детьми, когда их двое или трое. Когда пять-шесть, все образу-ется. Воспитывают друг друга.

Здесь, в Жуках, как и в любой деревне, вам расскажут про поросячью резню, про драконовы правила содержания скота, про специальную бойню — про все меры, которые ведут к уничтожению крестьян-ского подворья.

Вы узнаете, что поросенок должен жить отдельно от другого скота. Под отдельной крышей, и отстоять она должна от других построек на 20 мет-ров. Называется это «отдельное содер-жание».

Узнаете, как некто сумел сохранить поросенка и переработал его в тушенку. Как изымали эту тушенку из холодильни-ков. Кто-то попадал в какие-то списки, а потом этих списочников шерстили.

Татьяна от этой поросячьей кампании отделалась малым: только взяли малень-ких поросят, успели выкормить. Укол сделали… да закопали — весь сказ.

Таня — социальный работник. Она ухаживает за бабушкой. Бабушке 82 года. Это, по сути, единственная работа, куда может устроиться молодой человек. Все! «Неужели применить силы больше не к чему?» — спрашивает она.

На чем можно заработать в деревне? На ягодах, например, тысяч 30—40 мож-но заработать.

Татьяна: Вот знаете, что я еще пе-реживаю: такое здание школы осталось. Огромное. Хоть продали бы кому. Какому-нибудь бизнесмену, супермену, я не знаю.

Отец Валерий: Когда школу разграбили, мы сообщили в милицию и департамент. Нам сказали, что старое нет смысла пе-реносить в новую школу.

Татьяна: При чем тут старое? Вы поп-робуйте выставить на торги и школу, и имущество. Растащат ведь всё!

Отец Валерий: Может, какой-нибудь бизнесмен хочет завести свой бизнес по-дальше от Москвы… Приехал бы.

Татьяна: Может, кому-то капиталь-ное помещение для складов понадобится. Да мало ли что… Вы попытайтесь!

Об этом же говорит бывший кочегар школы Кириллов.

— Вот сейчас некуда поселить бежен-цев, а тут большое помещение. Мы бы что-то сами бы отремонтировали. Люди бы жили нормально.

Отец Валерий: Меня волнует не столь-ко то, что мы получаем, а что мы делаем с нашей историей. Как можно взять и все, что было, обнулить?

Татьяна: В Ривзаводе вроде и неплохо нас приняли, но дом-то свой мы потеряли. Вот и непонятно: чьи мы? У нас своя исто-рия — или мы часть чьей-то истории?

* * *Татьяна: Каждая земля пахнет по-

своему. Вы когда-нибудь пахали землю? Она теплая, пахнет особой свежестью. Ну я не знаю, как объяснить. Мне нравится в земле копаться. Время шоуменов, барменов, су-перменов проходит! Это точно! Я вижу, что наступает время вернуться к земле. Потихоньку, но вернуться.

К чему мы пришли? А пришли мы к тому, что в Кострецах должна быть школа. Школа будет! Будут дети. Будет жизнь.

Они пришли к тому, о чем говорил протоиерей Шмеман. Об этом напомнил отец Валерий: «К концу жизни хочется настоящего». Отцу Валерию, Татьяне еще нет 40 лет. Вот этим чувством жизни, этим чувством настоящего, над кото-рым не властны ни рациональные пос-троения, ни руководящие указания, — преисполнены кострецкие жители. С этим чувством, несмотря ни на что, мы покидаем Жуки. Мы торопимся. Отцу Валерию надо непременно, пока нет дождя, вывезти на тракторе 3 тонны сена от Белоусова, который работает в поте лица круглый год. Всегда!

«Хотим, чтобы кто-то в нас нуждался»

Я вот думаю: если умру и Боженька спросит, чего я хочу, скажу: «Хочу быть птичкой». Хочу посмотреть сверху на то место, где жила. Не знаю, почему меня эта мысль преследует. Вот интересно, как мы выглядим сверху: красиво или некрасиво? «

«

� страница 13

Печка и каженка. 1889 год


№136 04. 12. 2014

Ключевая фраза кострецких бесед: «Хотим, чтобы кто-то в нас нуждался» (отец Валерий).

Кострецкие дети«Меня зовут Наташа. Мне 14 лет. У

меня большая дружная семья, которую я очень люблю. Иногда мне хочется побыть одной. Подумать: а все ли я сделала так, как надо? Может, жить надо иначе, не-взирая на чужое мнение? Порой, размыш-ляя, захожу в тупик, из которого не в силах выбраться.

…Я не могу жить без живописи. Мне хочется хоть раз в жизни увидеть «Джоконду». Когда пишу очередной пей-заж, перестаю думать. В мире красок и воображения не хочется думать ни о жизни, ни о трудностях, которые нас подстерегают на каждом шагу. Не ду-мать ни о прошлом, ни о будущем, ни о чем, что реально существует. Хочется нырнуть в эту картину, которую пишешь, и не возвращаться. Не всю жизнь хочу там жить, а часть своей жизни. Другую часть посвятить людям, нуждающимся в нашей с вами помощи. Хочу, чтоб люди хоть чуточку стали добрее по отношению друг к другу. Тогда прекратятся войны, межнациональные конфликты, станет меньше катастроф. Может, тогда мы не вымрем как духовно, так и физически. Да, да, не вымрем. Посмотрите вокруг. Что вы видите? Правильно. Хаос, войны, беспорядок. А почему? Не потому ли, что добрые люди, желающие помочь ближнему, подчиняются массовому мнению. А если не подчинишься, окажешься в списке отшель-ников или «белых ворон».

Это Наташа Кизилова.

* * *На этот раз я привезла стихотворение

Бориса Пастернака «Август». Вот отклик Наташи.

«Я нахожусь впервые в такой ситуа-ции, когда не знаю, что писать. «Август»

поверг меня в шок и заставил задуматься. Ведь каким надо быть чувствительным гением, чтобы так откровенно и искренне передать боль, горе, восторг, идущие от чистого сердца. С трудом подбираю слова, чтобы передать, что я чувствую. А знае-те, что самое интересное: во мне борются два чувства — тупая боль и пустынная тоска. Честно говоря, это стихотворение дало повод задуматься над своей жизнью. Не знаю, почему, но мне кажется, что автор был серьезен и печален, когда писал это стихотворение. Во мне сейчас царит смятение. Ну прочтите его раз шесть и вам покажется, будто автор его не закон-чил. Оставил сокрытый смысл. Я бы очень хотела, чтобы это стихотворение знали все наизусть и чувствовали его, прежде всего сердцем.

Хочу вам рассказать одну историю. Она вспомнилась мне после чтения этого стихотворения. Свою историю я назвала так: «Я люблю осень».

«Осень. Тоска. Любовь.Я очень люблю осень, даже не знаю, по-

чему. Как-то шла по набережной и вдыхала холодный воздух. Было сыро и холодно. Да, осень полностью вступила в свои права.

Мое внимание резко сосредоточилось на рыбаке, который учил, видимо, свое-го сына правильно забрасывать удочку. Странно, но мальчик с неохотой это де-лал, и вид его был обиженный или даже напуганный. Я не смогла как следует разглядеть личико ребенка.

Подойдя ближе, я услышала ужасные слова. Взрослый мужчина лет 30 ругал шестилетнего ребенка за небрежность и нежелание ловить рыбу. Меня бросило в дрожь. Я ужаснулась такому воспитанию. Представила картину: разгневанный лев и испуганный ягненок. Жуть.

Я ушла с набережной. И с этого дня там не появлялась. Я больше не люблю осень. То чувство страха за мальчика так сильно вбилось в мое сердце. Я не смогла его перебороть и вряд ли когда-нибудь забуду этот день.

Осень. Страх. Ненависть».…Задание даю в форме личного

письма к ученику. Традиция, которой неукоснительно следую. Вот и Жене Кизиловой, окончившей школу, я пе-редаю письмо с двумя стихотворени-ями Бориса Пастернака — «Август» и «Единственные дни». Получаю ответ.

«Да, Вы были правы. «Единственные дни» — мое стихотворение, то есть для меня. Да, мы люди… Что у нас на уме? Конечно! Конечно, любовь. Избитая вечная тема. Всемогущее чувство! И что за зверь эта «любовь»? Когда приходит и зачем? А если уходит, почему? У каждого свое оп-ределение. Любим мы всех? Нет. Нет, не так… Любим родных, близких, домашних питомцев. Любим… Сколько смыслов в одном слове. Не объять».

А дальше идет большое сочинение на тему: «Загляните в себя… Что вас му-чает? Что не дает жить спокойно?» Речь идет об обидах, прощении, преодолении злобы. О поисках силы в самом себе, способности простить. «Прощать — это тоже искусство» — так заканчивается это сочинение.

* * *Фотокор Аня Артемьева привезла де-

тям подарки. Наш старый друг, которому 10 лет, назовем его Артем, получает див-

ную книжку с роскошными иллюстра-циями. Артем потрясен таким подарком. И мы читаем чеховскую «Каштанку». Слово, на котором нет тлена, завора-живает.

…Умирал гусь Иван Иваныч. Каш-танка ходила около ног своего нового хозяина и не понимала, «отчего это у нее такая тоска и отчего все так беспо-коятся». Артем грустил, но заметил, что мы-то знаем, отчего такое беспокойство. Когда Каштанка пошла за старым хозя-ином, пропахшим клеем и лаком, Артем встревожился. Последняя фраза рассказа погрузила нас в тревожные воспомина-ния: Каштанке представилась ее жизнь с Гусем, с котом Федором Тимофеевичем, вкусными обедами как «длинный, пе-репутанный, тяжелый сон…». Неужели важны не перемены в жизни, а только то, что приводило Каштанку в радость, — «жизнь не обрывалась ни на минуту»?

Вот мы и вспомнили с Артемом его «перепутанный тяжелый сон» — пребы-вание в психиатрической больнице. Его туда направила школа за плохое поведе-ние. На самом деле поведение Артема назвать хорошим нельзя было. Но что же должен был сделать ребенок, в работе с которым педагогические средства давали осечку? Я давно тревожусь за детей, ко-торых школа направляет в психиатричес-кие заведения. Эти заведения закрыты от общественного контроля. Мне удалось там побывать только однажды.

Зрелище, мягко говоря, грустное… Артем рассказывает, что от уколов его кривило. Он показывает, как его кривило. Спасает Артема одно: он обладает способ-ностью забывать травмирующие действия, которым подвергался. Благо это или при-обретенный порок, я не знаю. Пока трудно понять. Но я знаю другого Артема. Готовясь к Пасхальным песнопениям в декабре про-шлого года, он так вдумчиво и сердечно читал Воскресные тропари, что хотелось верить только в лучшее. «Благословен еси, Господи, научи оправданием твоим», — читал, а потом пропевал Артем. А как он дорожит доверием Ани Артемьевой! Как боится утратить его. И как радуется фут-больному мячу, который подарила Аня. Сейчас сложно сказать, чем аукнется для Артема пребывание в лечебнице, да и сам «педагогический способ» такого решения подростковой судьбы.

* * *Мы играли. Артем и Нина Бояринцева

(9 лет). У меня в руках томик стихов Пастернака. Я прошу назвать страницу и строчку (произвольно). Вот она, семнад-цатая страница и первая строчка: «Я понял в жизни цель и чту…» Что это за цель?

Нина, не задумываясь, отвечает: «Попасть в рай». Объясняет, что для этого надо сделать. Артем: «Оказаться там, где творятся чудеса. Например, нет у тебя велосипеда. И вот он появился».

Анна Ахматова писала о вечном де-тстве, которым награжден Пастернак, а я вот все думаю, как нашим детям про-жить детство — как детскость со всеми присущими этой эпохе достоинствами, невоспроизводимыми в других возрастах. Чтобы детство стало надежным тылом, в который можно было бы отступить в тя-желую минуту. Как говорил великий пе-дагог Шалва Амонашвили, необходимо создать фонд счастливых воспоминаний. Они не подведут.

* * *В анкете нашего друга и психолога Наны Оганесян, которую мы распространили среди кострецких детей, есть вопрос о способах траты больших денег, если бы они были. Строительство школы в Кострецах и пожертвования в пользу боль-ных, сирот, малоимущих — это не просто приоритеты кострецких детей. Других способов просто не оказалось.

Местожительство однозначно — деревня («Никакого города!»). Только однажды в анкете 12-летней девочки возник Лас-Вегас, а в качестве профес-сии — стилист.

…Алине — 13 лет. Начав рассказ о себе и окружающей жизни, она резко обрывает его такими словами: «У меня очень большая жизнь, что на лист не по-местишь». Дай-то Бог! Детство не должно быть бессобытийным.

На вопрос: «Что бы я изменил в ми-ре?» — пишут в основном о войне и вой-нах. Чтобы их никогда не было.

Все-таки, видимо, мы недооцениваем травмирующее действие войны на ребен-ка, даже если эта война идет за пределами твоей страны. Поубавить бы военно-пат-риотический пафос!

Чем старше заполняющий анкету, тем осторожнее ответ на вопрос об измене-ниях в мире.

«Что бы изменил в мире? Ничего. Все идет своим чередом» (юноша, 21 год).

«Что бы изменил в мире? Ничего. Слишком малы для этого. Нам не дано менять мир (ну в одиночку)» (девушка, 18 лет).

Но и у 12-летней девочки есть харак-терное признание: «Учусь в Ривзаводской школе. Мне там не очень нравится, но ко всему можно привыкнуть».

И привыкают. Ко всему.

Эльвира ГОРЮХИНА,обозреватель «Новой»

Фото Анны АРТЕМЬЕВОЙ

Все-таки, видимо, мы недооцениваем травмирующее действие войны на ребенка, даже если эта война идет за пределами твоей страны. Поубавить бы военно-патриотический пафос! «

«

Татьяна Смирнова


№136 04. 12. 2014

Люди/полиция

Удар, еще удар!

Утром 10 июня в редакцию «Новой газеты» позвонил Сурен Тахтаджян, преподаватель Государственного уни-верситета, и рассказал, что пропал бывший подопечный их семьи, 21-летний Антон Севастьянов. Молодой человек пропал из 2-го хирургического отделения Елизаветинской больницы, куда его привезла «скорая» в ночь с 1 на 2 июня из отдела полиции № 16 Василеостровского района Петербурга. Когда 10 июня Елена Молчанова, жена Сурена, пришла проведать Антона, его не оказалось в палате. Врачи рассказали, что утром больного забрали полицейские. Елена Молчанова позвонила в 16-й отдел полиции, но там ей ответили, что никакими сведениями о местопребывании Севастьянова не располагают.

Антон попал в семью Елены и Сурена в 14-летнем воз-расте из детского дома № 20, где он жил с трех лет. Елена — социальный педагог, работала в детском доме: мальчик ходил к ней на занятия по рисованию, они подружились, он стал бывать в гостях у Елены и Сурена, у которых есть две родные дочери, потом Елена оформила над ним опеку. И с тех пор парень живет в этой семье, хотя после выхода из детдома получил комнату в коммуналке.

Вечером 1 июня 2014 года, около 20 часов, Антон позвонил Елене по телефону и сказал, что полицейс-кие не выпускают его из 16-го отдела. Елена пришла в участок, где полицейский по фамилии Уваров сообщил: Антон задержан по подозрению в грабеже. В одной из комнат она увидела Антона — он сидел за столом и спал. Туда вошел другой полицейский (как позже узнала Елена, его фамилия — Кукушкин), следом — Уваров.

— Я услышала звуки ударов, заглянула в комнату и увидела, что один бьет Антона по лицу, у того течет кровь, — рассказывает Елена. — Я кинулась в комнату, закричала: «Прекратите!» Другой схватил меня за руки и потащил из комнаты. Антон выбежал за мной в кори-дор, но полицейские повалили его на пол, начали бить ногами в живот, а меня выкинули из участка.

Ночью к Антону в участок дважды вызывали «скорую помощь», и вторая бригада отвезла его в больницу. Согласно «Выписной справке И.Б. № 34280», диагноз звучит так: «Сочетанная травма головы, живота, нижних и верхних конечностей. Множественные ссадины, гематомы лица, верхних и нижних конечностей. Закрытая травма живота. Разрыв тонкой кишки. Разлитой фиброзно-гнойный пери-тонит, реактивная фаза». С первого же часа у дверей палаты больного полицейские выставили охрану, никого из близких в палату не пускали, общение происходило через адвоката.

Самый гуманный в мире…На первом же судебном заседании по мере пресече-

ния Антон сообщил суду, что его избили полицейские, судья Анатолий Ковин на это никак не отреагировал. Следователь Василий Галтаев на вопросы судьи, почему необходимо арестовать парня, которому лишь 10 дней назад сделали тяжелую операцию, не дал вразуми-тельного ответа. На момент суда никакого обвинения Севастьянову не было предъявлено, и даже протокола задержания следователи не представили.

Судья оставил Антона под арестом, через несколько дней ему были предъявлены обвинения по ст. 161 п. 2. Городской суд удовлетворил апелляцию адвокатов и снова отправил дело в Василеостровский районный суд на новое рассмотрение в новом составе суда.

В июле началась новая серия судов по избранию меры пресечения. На первом же заседании следователи предъявили протокол задержания Антона… от 10 июня. Как сообщил старший оперуполномоченный Александр Козлов, он лично задержал Севастьянова 10 июня возле дверей 16-го отдела. Обстоятельства задержания гос-подин Козлов вспомнить на суде не смог: то ли Антон просто стоял возле здания, то ли «нецензурно выра-жался». На вопросы адвокатов и судьи, знает ли поли-цейский, что Антона привезли в полицейский участок с больничной койки, что Севастьянов после операции лежал в больнице, — Александр Козлов не ответил.

В частном определении судья Гершевский напи-сал: «Судом установлено, что сведения в рапорте стар-шего оперуполномоченного Козлова не соответству-ют действительности». И рекомендовал руководству Василеостровского управления внутренних дел провести проверку действий полицейских 16-го отдела. Фактически признавая тем самым, что протокол был сфабрикован и полиция пыталась ввести суд в заблуждение.

Полицейские уже были «знакомы» с Антоном: зимой он подрался с другом — избил его за оскорбление своей девушки, получил условный срок. Возможно, следствию удастся доказать, что сумочку из рук пожилой дамы вече-ром 1 июня тоже вырвал именно он. Но подтвердить его виновность по существу должен суд, а не полицейские — ударами в живот и по голове.

Чистые и светлыеОтветы на многочисленные заявления, письма и

жалобы в прокуратуру и следственный комитет бывше-го опекуна Антона и его адвокатов показали: полиция старается только защитить честь мундира.

Из районной прокуратуры пришел ответ за подписью заместителя прокурора Евгения Куракина: «…были про-смотрены записи камер видеонаблюдения, установлен-ные в помещении дежурной части 16 отдела полиции, за период времени нахождения там Севастьянова А.Д. Ваши доводы о противоправных действиях сотрудников 16 от-дела полиции не нашли своего объективного подтверж-дения. Более того, Севастьянову А.Д. вызывалась скорая медицинская помощь в связи с поступившими от него жалобами на самочувствие. К Севастьянову А.Д. в поме-

щении дежурной части 16 отдела полиции применялась физическая сила с целью подавления его сопротивления законным требованиям сотрудников полиции, а также при попытке покинуть помещение дежурной части».

Фактически прокуратура признала факт избиения Антона Севастьянова. О том, что после такого «подав-ления сопротивления законным требованиям полицей-ских» мальчишка оказался с разорванным кишечником, разбитой головой и многочисленными следами жесто-ких побоев в хирургическом отделении больницы, — заместитель районного прокурора промолчал.

На приеме у Рустама Богатырева, прокурора района, Елене Молчановой показали служебную видеозапись из 16-го отдела: на ней видно, как она входит в участок и сидит в коридоре. «Картинки» из комнаты, где проис-ходило избиение, нет.

— Спрашиваю: «А где остальное?» — говорит Мол-чанова. — Мне в ответ: «Больше нет видео!» Я говорю: «Получается, что в полиции либо остановили запись, либо стерли?» Богатырев выслушал меня молча.

Редакция «Новой газеты» в первых числах июля направила факсом в следственный комитет Василеостровского района список вопросов: проведена ли судебно-медицинская экспертиза по определению тяжести вреда здоровью; как были обеспечены права Антона в ходе доследственной проверки; проверена ли законность действий сотрудников полиции, которые ограничили его свободу в больнице? Ответы редакция не получила до сих пор.

В начале ноября в Василеостровском районном суде состоялось-таки судебное заседание по делу об избиении Антона Севастьянова. Судья Елена Лыкова признала Севастьянова пострадавшим по ст. 111 ч. 3, то есть получившим тяжкие телесные повреждения, причиненные ему неизвестной группой лиц.

Одновременно с этим против «Новой газеты» в Петербурге, еще нескольких СМИ и бывших опекунов Антона Севастьянова — Елены Молчановой и Сурена Тахтаджяна — Главное управление МВД РФ по Петер-бургу и Ленинградской области и УМВД РФ по Василе-островскому району подали судебный иск о защите чес-ти, достоинства и деловой репутации (ст. 152 ГК).

На сегодняшний день Антон Севастьянов находит-ся в СИЗО, его мучают сильные боли, он не получает полноценного лечения и питания. Зато полицейские пытаются обвинить прессу в клевете на «чистый образ честного полицейского».

На днях Елена Молчанова направила в отдел собс-твенной безопасности полиции, в прокуратуру и СК письмо: «Никаких мотивов клеветать на сотрудников полиции у меня нет! Доработав до пенсионного возраста, я никогда не слышала в свой адрес упрека в недобросо-вестности и лживости! Могу только еще раз с полной ответственностью сообщить: 1 июня 2014 года А.Д. Севастьянов был на моих глазах избит сотрудниками полиции до тяжелых травм… Никакой угрозы для них в действиях задержанного не было! Я была свидетелем этому, и ничто не убедит меня, что этого преступления не было, и ничто не заставит замолчать!»

Наталья ШКУРЕНОК, «Новая газета в Санкт-Петербурге»

Фото Елены ЛУКЬЯНОВОЙ

Торжество мордобояПочти полгода молодой человек пытается доказать, что его жестоко избили полицейские

Полицейские клянутся, что не били, что просто задержали парня, который, по их мнению, мог быть причастен к краже сумочки на улице. Но как получилось, что из отдела полиции «скорая помощь» еле успела довезти молодого человека до больницы, чтобы спасти ему жизнь? И если не били, то мог ли он с разорванным кишечником бегать по улице и грабить прохожих? Об этом стражи порядка молчат, но сильно обижаются на журналистов и близких пострадавшего, которые утверждают: это полицейские избили молодого человека.

Следы «подавления сопротивления»

Антон Севастьянов в суде


№136 04. 12. 2014

Люди/ресурсы

Основная причина дефицита — санкционные действия Киева по прекращению подачи днепровской воды. Украинское руководство желает получить хотя бы слабый козырь в позиционной игре на сохранение территориальной целостности государства. И, по всей видимости, этот авантюрный ход может принести плоды.

В ся политическая история Крыма — это череда перехо-дов из одного государствен-ного образования в другое. В силу географических осо-бенностей полуостров всегда

обладал некоей автономией, однако су-веренитета не получал никогда. Ни при греках и скифах, ни при римлянах и ко-чевниках всевозможного помола, ни при русах и различных тюркских племенах, ни при Османской империи и царской России, ни в составе СССР и независимой Украины, ни под юрисдикцией Кремля.

Крым всегда был несамостоятельным регионом, большую часть территории которого занимали пустынные степи, где невозможно эффективно заниматься сельским хозяйством без масштабных систем орошения.

Собственно, именно поэтому истори-чески численность населения полуостро-ва была невысокой до середины ХХ века, пока в ситуацию не вмешалось руководс-тво СССР. Во-первых, тогда Крым начали постепенно превращать в военную базу с центром в Севастополе. Во-вторых, влас-ти провели депортацию крымских татар и других коренных народов, а на их место перевезли украинцев и русских из других регионов СССР. В-третьих, высшие чины приняли решение о развитии местного сельского хозяйства, для чего подвели воду из Днепра по Северо-Крымскому каналу.

С тех пор и до недавнего времени реги-он не испытывал значительных перебоев с водоснабжением, пользуясь еще не до конца прогнившей советской инфра-структурой. Однако после фактического перехода Крыма в состав Российской Федерации все круто изменилось.

Средний годовой объем воды, пос-тавляемой из Днепра, ранее составлял 1,2 миллиарда кубометров, из которых треть уходила на пополнение 8 питьевых водохранилищ, а остальное — на ороше-ние полей.

Весной Украина перекрыла снабжение через Северо-Крымский канал. И теперь руководству Крыма и его кремлевскому начальству приходится договариваться с Киевом о поставках воды на «взаимовы-годных условиях», параллельно принимая экстренные меры для бесперебойного обеспечения крымчан заветной влагой.

Болевые точкиПо сути, в вопросе водного снабже-

ния полуострова есть два слабых места, существование которых вынужденно признает даже местная власть.

Первая ахиллесова пята — тотальная зависимость сельского хозяйства Крыма от стабильных поставок воды из Днепра.

Так, до 2014 года на полуострове выращивали более 60% всего объема украинского риса. Автономия была ре-гионом-лидером по производству этого злака в стране за счет масштабной систе-мы мелиорации, завязанной на днепров-ский канал.

Теперь, по словам главы Минсельхоза Крыма Виталия Полищука, от выращи-вания риса придется отказаться в пользу других, менее требовательных культур. Что это за культуры, пока не ясно. Ведь даже для содержания фруктовых садов необходимы значительные объемы воды, иначе деревья могут просто погибнуть. Что уж говорить об овощеводстве?

В действительности проблема ороше-ния степной части Крыма является в пер-вую очередь социальной. Большая часть здешнего самозанятого населения вовле-чена в сельское хозяйство. Оказавшись без воды, эти крымчане останутся практи-чески без средств к существованию.

Напомним, что северные районы по-луострова самые бедные. Получается, что отсутствие стабильного водоснабжения бьет именно по небогатым людям, кото-рые существуют благодаря собственному подсобному хозяйству.

Последний штрих к проблеме — труд-ности с выращиванием сои и жизненно важной для животноводства кукурузы. Понятно, что они ударят по хозяйствам, которые занимаются поставками мяса.

Вторая болевая точка — Севастополь.Основной источник пресной воды

города морской славы — Чернореченское водохранилище, которое уже много лет не справляется со своими обязанностями в полном объеме.

Водохранилище пополняется за счет весенних осадков и таяния горных сне-гов. Последние три года были жаркими даже по крымским меркам, из-за чего

Чернореченский бассейн катастрофи-чески обмелел. Заместитель губернатора Севастополя Андрей Атаманцев заявил, что по состоянию на конец ноября в нем осталось 7,5 миллиона кубометров воды (при «красной черте» в 7 миллионов и суточном потреблении не менее 60 тысяч кубометров).

В принципе не произошло ничего сверхъестественного. На протяжении последних 30 лет водохранилище пересы-хало несколько раз. Однако сейчас СМИ подняли нешуточную шумиху. Дело в том, что прежде недостающую воду брали из специально созданного для таких случаев Межгорного водохранилища (дополни-тельное водное обеспечение Симферополя и Севастополя), которое пополнялось из Северо-Крымского канала. А последний, как мы знаем, сейчас перекрыт.

Поэтому жители Севастополя полу-чают воду по расписанию (с 5.30 до 10.00 и с 17.00 до 23.00) и надеются, что проект местных властей по бурению скважин сможет обеспечить город нужным коли-чеством питьевой влаги. Но уже теперь понятно, что предполагаемых объемов (около 40 тысяч кубометров в сутки) будет недостаточно, чтобы все районы Севастополя смогли получать воду доль-ше 10 часов в день.

Кажется, что все эти проблемы можно решить довольно просто: договорившись о поставках с Украиной. Но соглашения во время гибридных войн между конфликту-ющими странами — это не предмет торга, а скорее средство самоутверждения.

Привкус золотой водыСамый простой способ разрешения

водного кризиса в юридической плос-кости был предложен экс-депутатом Верховной рады Украины, крымским предпринимателем Львом Миримским. Предполагалось, что бизнесмен возьмет в аренду ту часть Северо-Крымского канала, которая находится на террито-рии Украины, с обязательством прове-дения реконструкции и покупки воды. Миримский должен был работать на два фронта одновременно, продавая воду го-сударственному предприятию на границе с Крымом.

Однако в середине ноября стало известно, что этот вариант отклонен Борисом Ложикиным (главой прези-дентской администрации Порошенко и давним знакомым Льва Миримского), так как предложение не вписывалось в блокадный сценарий полуострова, взя-тый на вооружение Киевом.

Сейчас в прессе активно обсуждается возможность прямой продажи воды ру-ководством Херсонской области, однако заявления украинских чиновников пока больше напоминают фигу в кармане, а не реальные переговоры.

Так, в ноябре херсонский губернатор Андрей Путилов дал понять, что прода-жа воды в Крым возможна, но только по «мировой цене» — 1 евро за 1 кубометр. До 2014 года полуостров покупал 1 кубо-метр примерно за 2 российские копейки, но это была плата за обслуживание сети, а вода как таковая в денежном эквиваленте не оценивалась.

Очевидно, что стоимость 1 куба, примерно 62 рубля, при колоссальных потерях объемов во время транспорти-ровки по каналу является не более чем стремлением побольнее уколоть против-ника. К тому же вода — это не нефть, и никаких «мировых цен» на нее не сущес-твует (есть только прецедентный опыт конкретных межправительственных соглашений).

Еще в июне глава профильной ра-бочей группы госсовета Крыма Эдип Гафаров предложил украинской стороне цену 1,2 рубля за 1 кубометр. Но Киев этот вариант проигнорировал. Очевидно, что такая стоимость украинскую сторону не удовлетворяет, ведь для Украины пе-рекрытый шлюз — это иллюзия контроля над ситуацией и абстрактный рычаг вли-яния на власти полуострова.

Поскольку в процессе переговоров заинтересованных сторон консенсус пока остается недостижимой вершиной, с уверенностью можно сказать только одно: очередной раунд обсуждения про-блем водного обеспечения полуострова начнется весной 2015 года.

Украина надеется, что крымское ру-ководство не сможет найти альтернативы Днепру и будет вынуждено покупать воду за определенную цену в валюте. Россия же намерена сравнивать стоимость пос-тавок с потенциальным объемом дота-ций для населения аграрных районов и возможными схемами обеспечения полуострова дешевыми продуктами пи-тания и сельскохозяйственным сырьем. Если вода окажется дороже, то, вполне возможно, будет принято принципиаль-ное решение — забыть о днепровских берегах до тех пор, пока Киев не снизит цены до приемлемого уровня, невзирая на колоссальный урон от такого сцена-рия для Крыма.

Следовательно, следующий год ста-нет испытанием для полуострова (в плане ресурсной самодостаточности) и для России (в плане готовности вливать еще больше денег в военно-курортный дотационный регион). А вселенский опыт говорит, что шансов самостоя-тельно справиться с этой проблемой у Крыма нет.

Андрей САМБРОС — специально для «Новой»

Крым

Местные власти вынуждены ограничивать потребление пресной воды, которой в отдельных районах полуострова осталоськритически мало

ены ие пресной ых районах

Сухой закондля Крыма

Украина надеется, что крымское руководство не сможет найти альтернативы Днепру и будет вынуждено покупать воду за определенную цену в валюте «

«

Ph

oto

XP

ress


№136 04. 12. 2014

Д евяносто лет назад, в 1924 году, нарком просвещения советской России Анатолий Луначарский жаловался наркому внешней торговли Леониду Красину на «раз-

гром интеллигентской части партии»:«И Вы, и я одинаково уверены, что без

интеллигенции вообще новое государс-твенное строительство пойти не может… Я должен сказать, что большего распада я от нашей великой партии никак не ожидал. Люди начинают бояться друг друга, боятся высказать какую-нибудь новую свежую мысль, судорожно цепляются за ортодок-сию, судорожно стараются заявить о своей политической благонадежности, а часто подтвердить ее бешеными нападениями на соседей… Я не знаю, Леонид Борисович, что мы можем предпринять».

Нарком Красин вскоре уйдет из жиз-ни. Наркома Луначарского отстранят от большой политики. От интеллигентной части партии мало что останется. Власть перейдет к некомпетентным и необразо-ванным людям.

Новая интеллигенцияВыступая на совещании пропаган-

дистов, Сталин говорил:— Все наши люди состоят из интел-

лигенции, это надо вбить в голову. Коль скоро товарищ Шкирятов ушел от станка и стал заниматься в Центральной конт-рольной комиссии, вы уже интеллигент. Я извиняюсь (смех в зале). Никому дела нет, кем вы были десять лет тому назад, а вы сейчас интеллигент.

Шкирятов с готовностью отклик-нулся:

— Правильно, товарищ Сталин, я с вами согласен…

Сталин привел самый фантастический пример «нового интеллигента». Матвей Шкирятов, которого вождь, извинившись, назвал интеллигентом, 30 лет служил по ведомству партийной инквизиции. Он ни-когда не учился и остался совершенно без-грамотным. Сохранилось его письмо Серго Орджоникидзе, в котором Шкирятов делится впечатлениями от летнего отды-ха совместно с наркомом по военным и морским делам Климентом Ворошиловым (цитирую строго по подлиннику):

«Здравствуй дорогой Серго.Пишиш и и не знаеш прочтеш ли,

буду надеятся, что прочтеш. Дорогой Серго как плохо, что тебе нет вообще в данное время. Я уже работаю несколько дней. отдых провел все время с Климом, хорошее зее кончили с удовольствием. Трепались в Крыму. приехал среду, оку-нулся в работу. а работы сейчас так много и не легкая».

Благодаря таким «интеллигентам», как Матвей Шкирятов, интеллектуальное пространство советской жизни сузилось до невозможности. Самостоятельное, неортодоксальное слово (именно слово!) воспринималось как вызов и опасность. Инакомыслие приравнивалось к пре-ступлению.

Ходовые статьиИнакомыслящих сажали по двум ста-

тьям Уголовного кодекса.В июле 1962 года в УК ввели 70-ю ста-

тью, сурово наказывавшую за «антисовет-скую агитацию и пропаганду». КГБ было приказано особенно бдительно следить за идеологической чистотой в обществе.

Заметные и духовно самостоятельные люди в художественной среде, писатели, актеры были окружены большим чис-лом осведомителей, которые доносили о каждом сомнительном высказывании. Собственно диссидентское движение

еще не зародилось, но КГБ считал вра-гами даже тех, кто в своем кругу, на кух-не, в дружеской компании критиковал реальность советской жизни.

6 июля 1960 года председатель КГБ Шелепин подписал отправленную в ЦК записку под грифом «Сов. секретно», ко-торая начиналась так:

«Комитет государственной безопас-ности при Совете Министров СССР рас-полагает материалами о том, что в Москве и Ленинграде существуют группы лиц, ув-лекающихся абстрактной живописью и так называемым левым направлением в поэзии, в кругу которых высказываются пессимис-тические и антисоветские настроения».

70-я статья («Антисоветская агитация и пропаганда») предполагала суровое наказание: лишение свободы на срок от 6 месяцев до 7 лет. Вдобавок отправляли еще и в ссылку на срок от 2 до 5 лет. Если предъявить обвиняемым было нечего, суд мог удовлетвориться просто ссылкой.

При Брежневе, 16 сентября 1966 года, указом президиума Верховного Совета РСФСР в Уголовный кодекс ввели ста-тью 190, которая устанавливала уголовное наказание «за распространение в устной и письменной форме заведомо клеветни-ческих измышлений, порочащих совет-ский государственный и общественный строй». Наказание — лишение свободы до 3 лет, или исправительные работы до года, или штраф до 100 рублей. Вроде бы статья мягче, чем 70-я, зато по новой статье са-жать можно было кого угодно…

29 декабря 1975 года председатель КГБ Андропов прислал Брежневу обширную записку о политических

заключенных. Доложил, что за 8 лет его пребывания на посту хозяина Лубянки за «антисоветскую агитацию и пропаганду» осудили 1583 человека. Антисоветскую пропаганду Андропов называл «особо опасным государствен-ным преступлением».

Слишком много враговОбвиняемых по 70-й и 190-й ста-

тьям чекисты посылали на экспертизу в Институт психиатрии имени В.П. Сербского. По логике партийных работ-ников и чекистов антисоветские высказы-вания могли исходить только от наймитов

западных стран, уголовных преступников или умственно больных.

За 25 лет на экспертизу попали 370 человек, которые обвинялись по этим двум статьям. Если врачи соглашались с представителями КГБ, то обвиняемого отправляли на принудительное лечение. При Брежневе партийному аппарату выгоднее было объявить человека шизо-фреником, чем судить как врага советс-кой власти. Слишком много врагов — это подрывало важнейший тезис о морально-политическом единстве народа.

Скажем, заместитель главного ре-дактора теоретического журнала партии «Коммунист» Владимир Платковский, выступая с лекцией на тему об идеологи-ческой борьбе, громко заявил, что в пар-тии существует ревизионизм. Поднялся шум. Первому секретарю московского горкома КПСС Гришину доложили: Платковский опровергает Брежнева. Ведь генеральный секретарь сказал, что

все фракционные течения внутри партии окончательно изжиты…

Дело разбиралось на бюро горкома. Платковскому даже не дали оправдаться. Хозяин Москвы резко его оборвал:

— Кто дал вам право сеять раздор в партии?

Платковский умоляюще повторял:— Товарищ Гришин, товарищ

Гришин…А тот говорил металлическим голосом:— Вы хотите сказать, что мы переоце-

ниваем монолитность партии?Платковский тут же был отправлен

на пенсию…

Бульдозер как аргументВ начале 70-х обратил на себя внима-

ние секретарь московского горкома по идеологии Владимир Ягодкин. Люди, кто его хорошо знал, уверяли, что жесткость и нетерпимость — следствие нездоровья. Постоянные болезни усугубляли нега-тивное восприятие окружающего мира.

Ягодкин стал кандидатом в члены ЦК, депутатом Верховного Совета, почувс-твовал свою силу. Покровительствовал откровенным сталинистам. Возмущался любым произведением литературы, где мог заподозрить критику Сталина.

Он обвинил в недостатке партий-ности редколлегию журнала «Вопросы философии», где в начале 70-х работали крупные ученые. Редколлегию разогнали. Ягодкин так неустанно находил врагов, что вызвал недовольство более разумных чиновников, которым вовсе не хотелось, чтобы врагов было так много.

15 сентября 1974 года несколько худож-ников, которых именовали авангардис-тами, устроили вернисаж на московском пустыре. Авангардисты воспринимались идеологическим аппаратом как агенты врага. Живописцев разогнали, пустив в ход бульдозеры. Художников избивали, карти-ны ломали. Пострадали приглашенные на выставку иностранные корреспонденты. Европейские коммунистические партии запротестовали: Советский Союз, давя-щий бульдозерами неофициальное искус-ство, компрометирует социализм!

Помощник генерального по междуна-родным делам Александр Александров-Агентов обратился к Брежневу:

Леонид МЛЕЧИНспециально для «Новой»

Жесткая система не выносит критики и сомнений. Не в состоянии сохранить даже тех немногих, кто пытается удержать ее в рамках

разумного. Тем самым истеблишмент неминуемо губит себя. И страну

70-я статья («Антисоветская агитация и пропаганда») предполагала наказание: лишение свободы на срок от 6 месяцев до 7 лет и ссылку на срок от 2 до 5 лет. Если предъявить обвиняемым было нечего, суд мог удовлетвориться просто ссылкой «

«

В 1926 году, при Сталине, в Уголовный кодекс ввели 58-ю статью, каравшую за все виды «контрреволюционной деятельности» — от измены Родине до саботажа. Пункт 58-10 предусматривал суровое наказание за антисоветскую пропаганду и агитацию. Этот пункт присоединяли к судебному приговору всем, кто позволял себе недозволенные разговоры. После ХХ съезда 58-ю статью укоротили. Но уже в 1962 году, при Хрущеве, в Уголовный кодекс ввели 70-ю статью, по которой надолго сажали за «антисоветскую агитацию и пропаганду».В 1966 году, при Брежневе, добавили еще и 190-ю статью, которая устанавливала уголовное наказание «за распространение в устной и письменной форме заведомо клеветнических измышлений,

порочащих советский государственный и общественный строй».Диссиденты вспоминают, что последнее дело по 70-й статье против молодых людей, хранивших издававшийся русской эмиграцией журнал «Посев», в 1988 году вел Виктор Васильевич Черкесов из ленинградского управления КГБ (ныне депутат Государственной думы от КПРФ). Горбачев уже три года как был у власти, а за хранение «антисоветчины» все еще пытались сажать. Довести это дело до суда Черкесов не успел — все-таки страна изменилась.Сейчас некоторые политики выражают сожаление, что Уголовный кодекс России не предусматривает наказания за «антироссийскую пропаганду» или за «антироссийские клеветнические измышления». Ждем новых статей?

Советчики и


№136 04. 12. 2014

«Кому все это нужно? Зачем это было делать? Неужели идеологические ра-ботники московского горкома и наша милиция не понимают, что борьба с не-приемлемыми для нас направлениями в искусстве не может проводиться с по-мощью милиционеров, брандспойтов и бульдозеров? Ведь это компрометирует СССР как государство и ленинскую по-литику в области культуры».

Брежнев согласился с мнением своего помощника: «Сделано не только неуклю-же, но и не правильно». Это позволило избавиться от Ягодкина. В Завидове, где шла работа над очередным партийным документом, зашла речь о московском идеологическом секретаре:

— Как же так, Леонид Ильич? Ведь это же чистый вред партии, когда такой человек ее представляет, да еще перед ин-теллигенцией. Все от него стонут. Ленина нагло перевирает…

Брежнев выслушал своих помощни-ков и сказал:

— Ладно.Политическая карьера слишком рья-

ного идеолога закончилась.Но другие высокопоставленные това-

рищи считали, что интеллигенцию непоз-волительно распустили. Секретарем ЦК по идеологии сделали Михаила Зимянина. Он распекал главного режиссера Театра на Таганке Юрия Любимова:

— Ваш спившийся подонок Высоц-кий — ну подумаешь, имел какой-то талан-тишко, да и тот пропил, несколько песенок сочинил и возомнил.

— Он умер, — напомнил Любимов. — Нехорошо так с покойным, зачем так кричать, товарищ секретарь, а при ваших чинах это даже неприлично.

— Вы у меня договоритесь! — обещал Зимянин. — Все ваше окружение анти-советское!

Георгий Смирнов, один из руководи-телей отдела пропаганды ЦК, заговорил с Зимяниным о том, что диссидентов са-жают, высылают за границу, отправляют в психушки. Но идеи-то можно одолеть только идеями. Зимянин возмутился са-мой постановкой вопроса:

— Ты что же, из партии хочешь дис-куссионный клуб устроить?

Мысль о дискуссиях вызывала пани-ческий ужас.

Что такое инфляция?Люди, понимавшие гибельность ин-

теллектуального оскудения обществен-ной жизни, пытались что-то предпринять. Сложилась группа партийных интел-лектуалов, которая годами работала на Брежнева, писала ему речи и статьи. Эта группа пыталась воздействовать на гене-рального секретаря, который чуть-чуть поддавался, потому что уважал умных и талантливых людей.

По опыту, возрасту и должности патриархом в этом обществе был самый молодой в ту пору академик Николай Николаевич Иноземцев, который воз-главлял Институт мировой экономики и международных отношений. Он пре-вратил институт в мозговой центр для ЦК КПСС. Вторым таким центром стал Институт США и Канады, который воз-главил Георгий Аркадьевич Арбатов.

Иноземцев и его коллеги интеллекту-ально подпитывали политическое руко-водство страны, заставляли лучших уче-ных работать на политбюро. Говорят, что пользы от этого было немного. Но ведь можно посмотреть иначе: сколько еще глупостей могли сотворить наши лидеры, если бы не советы, прогнозы и информа-ция академиков-международников?..

Академики писали записки в прави-тельство с предложениями дать пред-приятиям свободу, отменить монополию внешней торговли, позволить производи-телям самим выйти на внешний рынок, но эти идеи не воспринимались.

Экономисты высокой квалификации готовили прогнозы развития мировой экономики. Искренне надеялись, что за-ставят советских руководителей задумать-ся, подтолкнут их к радикальным рефор-мам. Посылали записки в ЦК, в аппарат Совета министров, Госплан. Разумеется, делалось все, чтобы тексты были при-емлемыми для партийного аппарата, но факты и цифры разительно расходились с тем, что писали газеты и говорили сами партийные секретари. И это вызывало недовольство, раздражение и обвинения авторов в работе на врага.

Иноземцева пригласили на заседание правительства. Но председатель Совета министров Алексей Николаевич Косыгин разозлился на директора института:

— О какой инфляции вы говорите? Инфляция — это когда цены растут, а у нас цены стабильные. Нет у нас инфляции!

Иноземцев пояснил:— Когда у населения есть деньги, а

в магазинах нет товаров, потому что их раскупают стремительно, — это и есть признак инфляции. Денег больше, чем товаров…

Косыгин оборвал его:— Хватит с нас ваших буржуазных

штучек…

«Подрываете нашу обороноспособность»

Институт Иноземцева занимался подготовкой пленума ЦК по научно-тех-ническому прогрессу, надеясь, что это подтолкнет развитие страны. Сотрудники института подняли огромное количест-во материалов о том, как стремительно развивается производство на Западе. Показали, что наша страна не движется вперед, что безумно отстала гражданская промышленность, наукоемкие отрасли производства. Все эти справки и доклады мешками возили в ЦК. Пленум так и не состоялся…

Власть постарела и окостенела. Перестала слушать своих советчиков. Начались самые настоящие гонения на партийную интеллигенцию. Устраивал все это отдел науки ЦК КПСС. Руководитель отдела Сергей Трапезников, по мнению коллег, был редкостным мракобесом. Он пожаловался на бывшего главного редак-тора «Правды» Алексея Румянцева, став-шего вице-президентом Академии наук СССР: «…т. Румянцев требует открытых «свободных» дискуссий. Позволительно спросить его, о какой это «свободе» идет речь?»

На совещании в ЦК Трапезников го-рестно восклицал:

— Мы забыли о главном — о классо-вой борьбе!

Один из руководителей отдела ин-формации ЦК — Василий Ситников иронически заметил:

— Не понимаю, чего он хочет? Чтобы рабочие его «Чайку» закидывали кам-нями?

Трапезников мечтал быть акаде-миком, но провалился на выборах.

Затаил обиду. Академиков Иноземцева, Арбатова, Примакова причислили к ко-горте «ревизионистов».

Николай Николаевич Иноземцев фигурировал на Старой площади под кличкой Кока-Кола с намеком на его проамериканские симпатии. В ИМЭМО приехал заведующий сектором из отдела науки ЦК, потребовал собрать руково-дителей отделов, ведущих сотрудников института. Предупредил:

— Вопросов вы мне не задавайте. Мнение ваше меня сейчас не интересует. А вот вы выслушайте, что отдел науки ЦК партии думает по поводу вашей работы.

И развернул веер претензий идео-логического характера. Почему слабо изучается американский империализм? Почему институт защищает разрядку, которая провалилась? Институт дает абсолютно антипатриотические, анти-советские рекомендации относительно нашей политики вооружений:

— Ваши записки об ослаблении меж-дународной напряженности подрывают нашу обороноспособность.

Безнадежное делоПотом в действие вступила тяжелая

артиллерия. КГБ задержал молодых со-трудников института Андрея Фадина и Павла Кудюкина, у которых нашли сам-издатовские рукописи.

Поймать несколько молодых людей с сомнительными рукописями — не велика заслуга, а вот выявить их связи, показать, что в подрывной деятельности замешаны заметные ученые, разоблачить подрыв-ное антисоветское гнездо в Институте мировой экономики и международных отношений — это значит показать высо-кий уровень работы. Всего по этому мни-мому делу арестовали шестерых ученых. Обвиняли их в ведении антисоветской агитации и пропаганды и создании ан-тисоветской организации.

Атмосфера в прежде благополучном институте резко ухудшилась. В критичес-кой ситуации конформизм и лицемерие брали верх, потому что помогали карье-ре и личному благополучию. Это были особые времена. Необходимость и го-товность совершать паскудные поступки калечили даже приличных людей.

Академик Иноземцев не стал каяться и просить прощения. Он почувствовал: попытки переубедить власть безнадеж-ны. Это была трагедия человека, который искал пути выхода из тупика и увидел, что ничего не получается. Травля оказа-лась для него роковой. За три месяца до смерти Брежнева он скончался от обшир-ного инфаркта.

Система стремилась извести партий-ную интеллигенцию, научных либералов, которые пытались спасти режим, подтол-кнуть руководство страны к разумному курсу. Следующими на очереди были директор Института США и Канады Георгий Арбатов и директор Института востоковедения Евгений Примаков.

После Брежнева страну возглавил Андропов. Академик Арбатов написал ему большую записку в декабре 1982 года. Арбатов писал новому генераль-ному секретарю о том, что волновало научную интеллигенцию: о закручи-вании гаек и торжестве догматизма в общественных науках, особенно в экономической. Андропов реагировал раздраженно: «Ваши подобные записки помощи мне не оказывают. Они бесфак-турны, нервозны и, что самое главное, не позволяют делать правильные прак-тические выводы».

Идеологическая ситуация в стране, атмосфера тотальных запретов вели к творческому бесплодию и ставили крест на всем, что казалось опасным отступлением от генеральной линии. Самоизоляция от интеллигенции лиши-ла правящий класс возможности сохра-нить власть. И сохранить страну…

Пе

тр С

АР

УХ

АН

ОВ

— «

Но

вая»

антисоветчики


№136 04. 12. 2014

культурный слой/взаимосвязи

Бенгт Янгфельдт, известный шведский славист, переводчик, автор книг о Бродском, Маяковском, Якобсоне, друг и издатель Иосифа Бродского, представил на Non fiction свою новую книгу — «Рауль Валленберг. Исчезнувший герой Второй мировой» (М.: Corpus) — о шведском дипломате, который спас десятки тысяч венгерских евреев и сгинул в советских тюрьмах.

— П очему эта книга вышла именно сейчас?

— Два года назад было 100-летие Валленберга, и на русском языке она выходит с опозданием на 2 года. Я обычно скептически отношусь к пред-ложениям написать что-нибудь, когда импульс идет не от меня самого. Но один профессор истории позвонил мне в 2010 году и сказал: «Через два года столетие Валленберга, было бы хорошо, если бы о нем написал человек, который владеет русским языком». Я никогда особенно не думал о Валленберге, хотя это почти невозможно: быть шведом и не думать о нем, потому что я подумал: писать о деле Валленберга и о том, как он пропал в Советском Союзе, мне не очень интерес-но, но, может, написать его биографию, проследить всю его жизнь: все-таки в Будапеште он был 6 месяцев, провел в советских тюрьмах 2,5 года, но ведь до этого жил 32 года. Я поговорил со своим издательством, они сказали: замечатель-ная идея. Я получил доступ к закрытому семейному архиву Валленбергов, который содержит все бумаги, касающиеся банка Валленбергов, частные архивы членов семьи — туда очень трудно попасть. Но я быстро получил разрешение этим зани-маться, потому что, думаю, семья сама хо-тела бы знать немножко больше о нем.

— Есть ли сегодня особая актуальность темы фашизма для России?

— Россия, в отличие от Германии, так и не разобралась со своим прошлым. Валленберг — только одна из жертв ста-линского террора. Разбираться в этом деле и сегодня не очень легко: архивы до сих пор не вполне доступны, и в этом смыс-ле подобные книги всегда актуальны. Думаю, что России будет трудно развиться без такого разбирательства. Это как ка-мень, который тянет вниз. Например, не-давняя история с «Мемориалом» говорит о том, что эта проблема до сих пор влияет на жизнь страны.

— «Фашизм» сегодня — одно из наибо-лее часто употребляемых слов в средствах массовой информации, причем фашизмом называют то, что им, бывает, не является.

— Да, сейчас это просто ругательное слово. В России вообще всегда говорили «фашизм», когда надо было говорить «на-цизм», но это понятно: потому что слово «национал-социализм» содержит слово «социализм». Я рад, если вы воспринима-ете мою книгу как своевременную.

— Да, потому что в ней пересекаются две болезненные темы: фашизм и сталинс-кий террор… Каково сейчас отношение на Западе среди людей, интересующихся рус-ской культурой, к сегодняшней России?

— Я думаю, всем вам понятно: Путину удалось то, что не удалось другим: он сплотил Запад вокруг основных идей западной цивилизации. Это действи-тельно так. Можно думать что угодно о населении Крыма — русские они там, нерусские, хотят в Россию или нет, — но нельзя просто так взять и забрать чужую территорию. С таким же правом Швеция могла бы войти в Финляндию и присо-единить территорию, где живут 100% шведов: например, Аландские острова, если бы они сказали, что хотят быть в со-ставе Швеции. Кстати, такой прецедент

был много лет назад, когда жители ост-ровов проголосовали за то, чтобы быть в составе Швеции, но мы от этого отка-зались. Так что это очень простой при-нцип. Насчет отношения скажу за себя и, думаю, за многих моих коллег, с кото-рыми я это обсуждал. Многие из нас, кто посвятил свою жизнь русской культуре, тратил много лет и много труда на нее, — чувствуют сейчас личную обиду: что в России опять не получилось демокра-тического развития. Мне кажется, этим и объясняется реакция немецкого кан-цлера Меркель: она лично обижена, и, я думаю, Путин этого не понял. Это видно по ее реакции: она воспринимает все происходящее как личное оскорбление.

Отношение к России и российской культуре в корне положительное почти у всех людей. Мы все знаем, что это экстре-мальная культура, создавшая музыкаль-ные, литературные, театральные шедев-ры. Но при этом в России исторически, может быть, одна из самых неприятных политических систем. К политике России на Западе всегда относились очень скеп-тически, но к культуре, к спорту, к русским людям — очень хорошо. Западные люди чувствуют разочарование из-за того, что в России идут такие политические про-цессы, когда страна, с одной стороны, находится в XXI веке, а с другой — стре-мится к какому-то далекому, я не знаю, византийскому веку, с засильем церкви в роли нового Центрального комитета. Это страна, мечущаяся между «Домостроем» и айфоном… Если так пойдет и дальше, тог-да это будет страшно — главным образом для России, но и для других стран тоже.

— Изменилось ли отношение к нашим деятелям в зависимости от того, как они

себя ведут: кто-то подписывает письма в поддержку Путина, кто-то наоборот?

— У нас особенно никто не разбира-ется, кто и что подписывает в России. Отношение к культуре зависит от того, что культура творит. Мы продолжаем любить Чехова и Достоевского, читаем русскую литературу независимо от того, что у вас происходит. О внутрикультур-ной борьбе — за Михалкова или против — никто не знает, и этим не интересуется никто, кроме специалистов.

— Есть ли, на ваш взгляд, сейчас такие масштабные и трагические в своих отноше-ниях с властью и идеологией фигуры, как Маяковский или, например, Бродский?

— Наверное, есть. Но, например, ис-тория с Андреем Макаревичем — пока не драма таких масштабов. В России всегда существует эта тема — «Поэт и царь»: творческие люди зависимы от власти. Западному человеку это труд-но понять. В России отношения между властью и культурой совсем иные, чем у нас. Люди здесь получают свои театры от власти — это исключено на Западе. Это старая традиция, и избавиться от нее, очевидно, трудно. И когда я говорю с русскими людьми, мне кажется, что они это воспринимают как неизбежное: если хочешь что-то делать, надо иметь дело с властью. Я занимался Маяковским. Возьмем один яркий пример из его жиз-ни, когда у него изменилось отношение к советской власти и у советской власти — к нему. Это случилось зимой 1922 года, когда Ленин сказал о его стихотворении «Прозаседавшиеся»: «Насчет поэзии я не знаю, но с политической точки зрения это хорошо», — и Маяковский очень обрадовался. Это было бы невоз-

можно у нас. Если бы кто-то мне сказал: «Премьер-министр очень любит твою книгу, и поэтому сейчас мы будем тебя печатать большими тиражами», — это было бы ужасно!

— Почему ужасно?— Потому, что он не должен играть

никакой роли ни в моей жизни, ни в жизни издательства.

— Какие еще есть свойства российской культуры, чуждые Западу?

— У меня однажды был разговор с Бродским о России, мы часто говорили на эту тему. Это было в 90-е годы. И Бродский сказал такую фразу: «Нельзя недооцени-вать комплекс неполноценности моих бывших сограждан». Результат этого ком-плекса — то, что мы сейчас видим в отно-шении россиян к Западу, к тому, что у вас происходит. Бродский был бы в ужасе от всего этого. Не люблю высказываться за человека, который умер, но хорошо помню наши разговоры о православной церкви. В советское время он мог поддерживать ее, потому что это было противостояние, но он не любил православие — из-за вер-ноподданности. И Тютчева он не любил: говорил, что более верноподданного поэта он не знает. Все, что было связано с влас-тью, — было ему ненавистно.

— Каков ваш прогноз относительно развития российской культуры?

— Я не вижу особой опасности для культуры, если не будет страшной цен-зуры и чего-то такого, чего я пока не замечаю. Мне кажется, что имеет мес-то общий спад культуры во всем мире. Смотришь телевизор и видишь, что культурные ценности сейчас находят-ся на другом уровне, чем раньше, роль культуры уменьшается. У нас, как и у вас, серьезная литература переживает не лучшие времена: тиражи уменьши-лись, некоторым трудно напечататься — по чисто экономическим причинам. Двадцать или тридцать лет назад это имело большую ценность, а сейчас все завалено нашими шведскими детектива-ми, и они рецензируются на страницах культурных отделов газет, как будто это Стриндберг или Толстой. Некоторые из них хорошие, не отрицаю, но это гово-рит о каком-то общем спаде культурных ценностей. В своей книге о Бродском я цитирую его раннее интервью: он говорит, что великая литература в России неизбеж-на при таком языке. Я назвал свою книгу о Бродском «Язык есть бог», это взято из его интервью. Культура действительно не-избежна — но она, может, нужна будет не такому количеству людей, как раньше.

— Не разрушит ли ситуация в России наши культурные связи с Западом?

— Думаю, что культурные связи с Западом находятся не в такой зависи-мости от политики. Если не будет очень крутого изменения ситуации, то это-го не произойдет. Но, к сожалению, я не исключаю крутого изменения. Я не ожидал, что в России все так обернется. Хотя когда я смотрел свои старые статьи о России, то, оказывается, я говорил об опасности национализма еще в 1987 году, в 1988-м писал о том, что перестройка — это хорошо, но надо помнить, что ею пользуются не только прогрессивные, но и национал-большевистские силы. В 2001 году я написал целую полосу в сток-гольмской газете о тенденции оголтелого национализма в России, связанного с выходом из тени православной церкви. Всегда в российской истории было со-ревнование между этими двумя началами, Западом и Востоком. Дружба с Китаем — это прекрасно для России, но все-таки русская культура ближе не к китайской, а к европейской: к Моцарту, к Шуберту, а не к китайской музыке. Это не прошлое рос-сийской культуры и не ее будущее. Россия и Запад взаимно связаны культурными ценностями, эта связь неизбежна.

Ксения КНОРРЕ-ДМИТРИЕВА,«Новая»

Страна между«Домостроем»

и айфономПочему многие на Западе чувствуют личную

обиду за происходящее в России

Ан

на

АР

ТЕ

МЬ

ЕВ

А —

«Н

ова

я»


№136 04. 12. 2014

урал/война без литавр

«Алексей Александрович, а Вы слышали, что новый закон принят про погибшего солдата?» — спрашивают меня по телефону в эти дни родственники погибших в годы Второй мировой войны. Да, я знаю, что 4 ноября появился такой Закон № 340-ФЗ. Суть его в том, что 3 декабря будут отмечать ДЕНЬ НЕИЗВЕСТНОГО СОЛДАТА.

Ч аще просят разъяснить, что за торже-ство? В чем новшество? А у некото-рых голос радостный. Считают, что

наконец-то заговорили о пропавших без вести, о погибших, что будут, наверное, от-мечать их. Может, наградят. И такая встреч-ная надежда у них. Особенно у дочерей погибших. Прочитал я эту информацию и закон и обратил внимание на странную недосказанность, какую-то сырость в формулировках о назначении этого Дня. В основу Дня положили дату 3 декабря 1966 года, приуроченную к дням начала разгрома немецких войск под Москвой в 1941году. Тогда — полвека назад — был захоронен прах неизвестного солдата у Кремлевской стены, хотя торжественное открытие па-мятника состоялось 8 мая 1967 года. Тогда же у мемориального архитектурного ан-самбля «МОГИЛА НЕИЗВЕСТНОГО СОЛДАТА» был зажжен Вечный огонь.

Я решил уяснить, какое назначение у нового памятного дня, совпадающего с международным днем инвалидов. В чем смысловые сходства и различия у моги-лы Неизвестного Солдата у Кремлевской стены и учрежденного Дня Неизвестного Солдата?

Начну с того, что есть известная многим из нас надпись на могиле: «Имя твое неиз-вестно, подвиг твой бессмертен». Красиво сказано и частично верно. В том, что имя неизвестно для тех, кто подходит к могиле, фактически верно. Но в том, что подвиг его бессмертен, очень сомнительно. В чем выразилось бессмертие его подвига? В по-

смертном награждении? Нет, неизвестных вообще не награждали, да и боль-шинство известных пав-ших и без вести пропав-ших особенно, у которых есть и сегодня имена, не торопятся награждать. Миллионы остались без единой награды. Не со-чтите за язвительность, но я продолжу задавать вопросы.

Может быть, в том именно его бессмертие,

что ему одному такое надгробие, да еще и с Вечным огнем, да еще в таком месте? Но бессмертен, извините, не он — безы-мянный, а его подвиг. И в чем выразился подвиг именно у него? Ведь в 1966 году прах неизвестного солдата был перенесен из братской могилы на 41-м километре Ленинградского шоссе. К слову, как для нас привычно звучит: «братская могила». Наши союзники по войне были по буржу-азному «далеки от братства», предпочитали просто хоронить каждого в индивидуаль-ных могилах. А мы в общих, извините, то бишь в братских… И судя по названию могилы — братская, то есть там было не-сколько останков солдат. А остальные что? были известны? Наивно можно предполо-жить, что их имена могли определить по наградам, если бы они оказались рядом с их останками… Но об этом не было сказано ни слова за полвека! Да и кто мог в совет-ский период позволить себе открыто об этом спросить, тем более написать?

Мало кому известно, что наших сол-дат, погибших в бою, крайне редко пред-ставляли к персональным наградам. И живых далеко не щедро. Я был поражен, изучая по документам Министерства обо-роны, как скупо отмечали подвиги воинов в первый период войны, самый тяжелый и самый жертвенный. Чтобы не быть го-лословным, коротко расскажу об одном из тысяч подвигов, совершенных в пер-вые месяцы войны. Майор Брагин Гурий Александрович, командуя дивизионом 149 гаубичного артиллерийского полка

90 стрелковой дивизии при отступлении Красной Армии в 1941 году под городом Шауляй Литовской ССР, неоднократно отбивал многочисленные атаки танков противника. 28 июня, то есть на 6-й день войны, его дивизионом было уничтожено 12 немецких танков. 22 июля 1941 года майор Брагин вышел один на один с ору-дием на открытую позицию на шоссе близ станции Уторгош и уничтожил 5 танков. Об этих подвигах было написано в газете «На страже Родины» в статье «Побеждают храбрецы». Но ни его, ни солдат дивизи-она не представляли к награждению. И надо было быть счастливчиком со мно-гими ранениями дожить до конца войны, чтобы тебя наградили за свежие подвиги, припомнив безнаградный тяжелейший сорок первый. А погибни он в очередном бою в те первые дни и месяцы войны, так и остался бы в представлении нынешне-го поколения отступавшим в панике. А сколько миллионов солдат пало, чтобы отстоять Столицу! И без наград.

Заметно оживились штабы с представ-лением Наградных Листов только после Сталинградской битвы. Появилась медаль «За оборону Сталинграда», но ею награ-ждали только живых. Павшие в боях не были удостоены. Идеологи отделались по всей стране звонкими словами на мемо-риалах «ПОДВИГ ВАШ БЕССМЕРТЕН». Эти слова и на нашем Широкореченском мемориале.

Кого же предстоит нам отмечать в День Неизвестного Солдата? Неизвестный? Это тот единственный у Кремлевской стены? У нас в Свердловской области таких практи-чески нет. Есть в Книге памяти под триста тысяч не вернувшихся, но все с именами и практически все не отмечены ни единой наградой. Неизвестных в книги памяти не включали. Среди павших есть огромное число пропавших без вести, но и их имена известны. Для родственников вернувшихся воинов этот день вряд ли затронет их сер-дца. И для родственников не вернувшихся тоже не в тему. Их волнует другое — призна-ет ли спасенная страна, наконец, хотя бы к 70-летию окончания войны положенные на алтарь победы жизни их братьев, отцов

и дедов, как вклад в разгром фашизма (точ-нее, национал-социализма)?

Как мне представляется, что этот День и не намечал по замыслу законодателей подойти к реальному признанию подвига КАЖДОГО из павших. Просто намечено очередное формальное сотрясание воздуха звуком победных литавр. Если бы намеча-лось приурочить к этому дню сюрприз для миллионов родственников — долгождан-ное награждение павших ратников, то и День не содержал бы в названии слова «не-известный», и дату бы назначили не в лютые морозы, когда добрый хозяин и собаку во двор не выпустит, а хотя бы на 8 мая. Ведь в этот день в 2010 году было торжественное открытие общенационального мемориала воинской славы в присутствии президентов России, Беларуси и Украины после рекон-струкции Могилы Неизвестного Солдата. Да и в 1967 году открытие этого мемориала было именно 8 мая, в канун праздника, как день поминовения. И для родственников в весенний день можно было бы почтить память на воздухе в центре села, города на глазах молодежи и детей. А в декабре все будет келейно. Либо привычно заоргани-зовано под «единороссным» приглядом в местных ДК, либо на кухне дома.

А как хотелось, чтобы наступил такой День, наполненный свершением десяти-летних ожиданий того, что в Кремле не будут прикрываться красивым лозунгом, а поправят его: «ИМЯ ТВОЕ ИЗВЕСТНО И ПОДВИГ ТВОЙ ОТМЕЧЕН НАГРАДОЙ». И от словесной фальши наконец-то перей-дут к делу. Ведь уже двадцатый год мы бь-емся над тем, чтобы обратили внимание власти на то, что до сих пор павшие оста-ются без наград в стране-победительнице. Живых воинов регулярно отмечают юби-лейными наградами, и это правильно, а полегших на полях боев — забыли, сделав их неизвестными.

Алексей ЗЫКОВ, председатель Свердловской областной

общественной организации«Семьи погибших воинов»

Жду Ваших откликов по адресу:620075, Екатеринбург, а/я 41

В общем отделении бани №3, что в Екатеринбурге на ул. Долорес Ибаррури, публика всегда самая

пёстрая. Я бы даже сказал — интерна-циональная, но без той пролетарской приязни, присущей давнишним, осно-ванным на идее всемирной революции, сталинским интернационалам. Туда ходят цыгане из ближайшего «цыганского по-селка», казахи, киргизы, таджики, узбеки и прочие гастарбайтеры с Сортировки, из района рынка «Таганский ряд, русские жители близлежащих домов и прочие. Однажды я даже видел бригаду худых, как щепки, строительных рабочих из Северной Кореи (спросил, откуда они). В общем, моются там осколки (так и хочет-ся позубоскалить — обмылки) Советской Империи. Я среди них.

Некоторых русских это отчетливо бесит. Бесит, что нерусских так много (а кто вам мешал размножаться?), что они разговаривают не по-русски, что они так же купили билеты и имеют такие же права — хотя бы в бане. А иногда еще нерусские моются в трусах. Это действо для националистов вообще находится за гранью добра и зла — не на стороне добра, конечно. Кажется, они испыты-вают нравственные страдания, если им мусульманские пиписьки не показы-вают. С этими мусульманами, в трусах моющимися, ведется настоящая идео-логическая война — в основном, силами православного голозадого войска. Чтоб конфликтов было меньше, администра-ция бани даже объявление на бумажке напечатала и повесила: мыться в нижнем белье (и в трусах) запрещается. Чтоб порядок, значит.

Вот в парилке один толстячок с кре-стом на груди докопался до нерусского в революционных красных трусах: сни-май, мол. Тот тоже не лыком шит: а где, говорит, это написано?! Что за закон такой?

— Снимай, давай! — ярится толстя-чок. — Все об этом знают!

— Это кто такие «все»? — не сдается краснотрусый. — Я вот не знаю, и вот он (показывает на своего товарища) не знает.

— Это всюду написано, — не уни-мается крестоносец, — здесь все без трусов ходят!

— А я в трусах хочу, — заявляет сын гор, — за билет заплатил, что тебе еще надо?

— Без трусов надо мыться! — срыва-ется на фальцет православный.

— Где написано!? — ревет в ответ мусульманин.

Не добившись ничего, православный воин парился с обиженным выражением лица, и когда мусульманин вышел, ска-зал мне:

— А ты чего меня не поддержал?— Меня тоже ваш православный кре-

стик бесит — я ж не говорил, что вы его снять должны?

Православный ушел, пораженный та-ким предательством веры. Через некото-рое время подошел ко мне и привел, как ему казалось, убийственный аргумент:

— Я ж казак! Мы верующие! — А я образованный горожанин! Мы,

как правило, атеисты. И что теперь? — Ты же русский! Ты меня поддержи-

вать должен! — Ну, для меня это новость. Я многих

русских не поддерживаю. Путина, на-пример.

Ну, думаю, сейчас начнет извергаться из него обычный бред про пятую колонну, происки ГосДепа и вовсемвиноватыев-реи. Но нет. Он, ошарашенный, снова отходит.

А разговор происходит среди лью-щейся воды, стука шаек, намыливающих-ся тел и голов, клубов пара из парилки, запахов мочала, мыла и сырых веников.

Через некоторое время, перева-рив мое критическое отношение к Президенту, типа, всея Руси, казак под-ходит снова и огорошивает меня очеред-ным аргументом:

— А вот если кавказец на улице будет русского бить, ты же за него не вступишься? — с надеждой вопрошает он меня.

— Вступлюсь быстрее твоего, — през-рительно отвечаю я, — даже тренируюсь каждый день, чтобы быть в форме. В от-личие от тебя.

С моей стороны, конечно, последняя реплика была ударом под дых, но он честно меня утомил. Я, желая дать ему возможность оправдаться, спросил при-мирительно:

— Ты же в армии служил?Он после паузы отвечает: — Нет. — А вот если бы служил, — про-

должаю я, — ты бы знал, что русские — Имперская нация, которая не соби-рается в кучки по национальному при-знаку. Мы несем свет нашей русской цивилизации, науки и культуры всем необразованным народам. Мы должны быть терпимыми, толерантными и дру-желюбными ко всем нациям, которые от нас отличаются. Если ты понимаешь, о чем я.

Видно было, как мысли в его голове мечутся, не находя достойного ответа. Он отошел, задумавшись.

Задумавшись. Что дает нам надежду.

УРАЛ/МНЕНИЕ

Столкновение цивилизацийДмитрий Головин

Депутат Екатеринбургской

городской Думы

Тень неизвестного солдата


№136 04. 12. 2014

«А ртдокфест» — луч-ший фестиваль до-кументального ки-но в стране, один из серьезнейших ми-ровых смотров —

лишен государственного финансирова-ния, тем не менее он расширяет свое про-странство. Показы будут идти в московс-ких кинотеатрах «Горизонт» и «Фитиль», а также в Санкт-Петербурге и Риге.

Фестиваль показательно наказан министром культуры Владимиром Мединским за нелояльность Виталия Манского по отношению к государствен-ной политике. Тем самым наказанными оказались и документалисты, и зрители.

Из прорывов нынешнего форума — фильм открытия. Последняя работа выдающегося документалиста Герца Франка «На пороге страха», снимавшая-ся более 10 лет и завершенная соавтором Герца Марией Кравченко. Избегая пафо-са, авторы продолжают размышлять на бессрочные темы: жизнь, смерть, выбор. По Франку, документалист не просто че-ловек мыслящий, но сострадающий: «У него один глаз мокрый, другой сухой».

Камера проникает в чужую запутанную жизнь. Это история Ларисы Тремболвер, репатрианки из СССР, историка, мамы че-тырех детей. В свое время Лариса решилась протянуть руку израильскому ультрапра-вому экстремисту, смертельно ранившему премьер-министра Израиля Ицхака Рабина и отбывающему пожизненное заключение. Милая дама добивается сначала свиданий с ортодоксальным иудеем-киллером, потом свадьбы — «потому что это любовь», потом уединения и рождения сына. Этот роман, эта «семья сквозь колючую проволоку» завораживают и пугают. Интеллигентная симпатичная женщина с мягким голосом в разнообразных шляпках, оправдывающая убийство ради идеалов. Я ей сочувствую… И я ее боюсь. Боюсь фанатичной убежден-ности, готовности к самопожертвованию и к жертвам ради неведомых идей. Пытаюсь понять механизм этого кафкианского пре-вращения добропорядочной еврейской мамы… И отчасти нащупываю не ответ, лишь «путь» в размышлениях Герца — о Земле Обетованной, где каждый клочок спорный, где воюют не за камни — за право жить на своей земле. Имморальные при-нципы изничтожают моральные доктри-ны. Мир видится порождением яростной войны. Фильм сеет зерна сомнений… Этот диспут будет продолжаться внутри меня еще долго.

Украина не РоссияКак всегда, программа «Артдокфеста»

обширна, разнообразна, актуальна. Но мы выбрали самую больную тему, которой посвящены фильмы в разных секциях, а именно украинскую. В конкурсе швей-царская лента «Я — Фемен» — о движении политических активисток. «Евромайдан. Черновой монтаж» — хронология рево-люционных киевских бурь. Оргкомитет Международного докфестиваля о правах человека Docudays UA обратился к режис-серам, снимавшим украинский протест.

В программе «Украина не Россия» фильмы складываются в сложный спектр

противоречивой истории и будущего, формирующегося сегодня. От героичес-кой поэмы «Симфонии Донбасса» Дзиги Вертова через фильм-хронику Александра Довженко «Освобождение» (о присоеди-нении Галиции к Советской Украине в 1939 году) к пропагандистским фильмам 70-х. И если в «Освобождении» худож-ник Довженко спорит с пропагандистом Довженко, красочно воспевающим «ос-вободительный поход Красной армии», то режиссер Анатолий Федоров в «Упырях» и «Троянском коне» уже оперирует методами лобовой пропаганды. В его фильмах, разо-блачающих антинародную греко-униатс-кую церковь, украинских националистов и прочих приспешников Ватикана, инс-трументарий, которым широко пользуется нынешнее телевидение. В кадре шок и тре-пет: мертвые дети, казни мирных граждан монтируются с пышными церковными службами. За кадром — прокурорские об-личения виновника братоубийственных войн в Украине: Ватикана и его лазутчиков. Таким образом, сами фильмы становятся интереснейшим фактом истории, точнее методов, с помощью которых история пре-вращается в оружие пропаганды.

Место действия «Шахты № 8» Мари-анны Катт — маленький городок Снежное. Изрытый черными ямами — после закры-тия шахт здесь продолжается нелегальная добыча угля. 14-летний подросток Юра Сиканов содержит большую семью. Он ежедневно спускается по веревочной лестнице в «дыру», так здесь именуют опасные доморощенные шахты. В черную дыру превратились многие города и по-селки вокруг: люди пытаются выживать. Фильм, снятый четыре года назад, запре-щенный к показу в Украине, вскрывает причины катастрофической болезни, ох-ватившей Донбасс и Луганщину. Сегодня Юра — взрослый. Возможно, в его руках уже не кирка. «Без понимания причин, доведших людей до необходимости взять в руки оружие, — говорит Манский, — мы не можем двигаться дальше».

«Живые» Сергея Буковского — о Голодоморе 1933 года. В картине сплетены две сюжетные линии. В одной последние свидетели Голодомора вспоминают, как дома вычищали до крошки, как семьями запирались в «стенах» умирать. Вторая — история журналиста Гарета Джонса из Великобритании, проведшего собствен-ное расследование и готовившего разо-

блачительные материалы о голоде. Но мир предпочел его не услышать.

«Оранжевая зима» Андрея Загданского (авторский текст Александра Гениса) — о стремлении выкарабкаться из-под руин империи. Монументальная опера «Борис Годунов», поэтическая «Земля» Довженко (отчаянный танец бедняка на сельской дороге перед тем, как его на-стигнет пуля), море людей на Майдане. Власть, оторванная от народа, и немая толпа, превращающаяся в народ. Краткая новейшая история в живых картинках: Кучма целует икону в парадном зале Рады, Ющенко с детьми — все в оранжевых шарфиках — голосуют, Путин обнимается с Януковичем. Постепенно политлидеры удаляются с авансцены сюжета, протаго-нистом докдрамы становится общность людей, пришедших на Майдан опротесто-вывать фальсификацию выборов. Фильм, снятый в 2004-м, воспринимается как увертюра к предстоящим тектоническим сдвигам в обществе.

Неожиданный ракурс во взгляде на недавние события в «Площади револю-ции» Натальи Бабинцевой. Майдан как огромная инсталляция коренных преоб-разований общества под открытым небом. «Музей революции» начал создаваться в процессе самой революции. Среди экс-понатов — каски, щиты с пулевыми от-верстиями, катапульты, рогатки. С другой стороны, парадные портреты Януковича, пышные вазы и прочие предметы так на-зываемого «донецкого быкоко» из рези-денции экс-президента Дурной вкус как свидетельство моральной нечистоплотнос-ти и социальной опасности. Множество артефактов — свидетельства «эстетических разногласий», складываются в протестный перформанс, новую мифологию.

«Майдан» Сергея Лозницы — духо-подъемная оратория, в которой главное действующее лицо — хор, трижды поет гимн революции. В финальной части гимн превращает в поминальную молитву.

Виталий Манский полагает, что многие проблемы с Украиной проистекают из усто-явшегося восприятия соотечественниками Украины как части России. Им кажется, что на Донбассе мы решаем свои внутрирос-сийские проблемы: «Убежден, было легче преодолеть нынешний политический кри-зис, если бы эту программу телевизор пока-зывал вместо истерик Киселева, Толстого, Доброва, которые нагнетают напряжение

в обществе». Жаль, что эту программу уви-дят сотни человек, а не миллионы, оккупи-рованные другими силами.

Оставаться людьмиПомимо отсутствия финансирования

фестиваль столкнулся с другой трудно-преодолимой проблемой. Из 140 фильмов программы в 30 есть обсценная лексика. Устроители решили последовать примеру продюсеров «Левиафана» — они опускают уровень звука мата до несчитываемости. Но тут возмутился Александр Расторгуев, один из авторов фильма «Срок» о лиде-рах оппозиции: если это фестиваль ав-торского кино, то и работы должны показываться так, как они задуманы. «Артдокфест» принял паллиативное реше-ние: жюри (Александр Митта, Константин Богомолов, Андрей Бильжо) будет смот-реть фильмы без цензуры, возможно, в индивидуальных наушниках.

С каждым новым решением чинов-ников проводить независимые фестивали будет все труднее. Но художник не может сидеть в черной дыре страха. Альмодовар, когда его попросили сформулировать, что такое современность, сказал: «Это способ-ность, преодолевая все трудности, быть вовремя». «Артдокфест» постучался в наше время с пугающей точностью.

Лариса МАЛЮКОВА, обозреватель «Новой»

культурный слой/смотрите, кто

За порогом страха«Артдокфест» все-таки откроется — 9 декабря

Виталий МАНСКИЙ, президент фестиваля:

— Несмотря на все сложности, мы делаем и будем делать настоящий фес-тиваль документального кино, демонс-трирующего, что мы правы. И имеем право. В этом хочу убедить всех тех, кто начал сомневаться. Убедить в том, что мы в своей стране. И нам важно понять, что со страной происходит. Да, сегодня тяжелое время. Но без убежденности, что мракобесие будет преодолено и непременно окажется черной страни-цей прошлого, бессмысленно вообще что-либо делать. Если не веришь, нужно уходить в эмиграцию, внутреннюю или внешнюю. Или продавать душу дьяво-лу, что сегодня в тренде. Подписывать «правильные письма», участвовать в гоне инакомыслящих, встраиваться в систему… Я для себя решение принял. Я верю, что пена уйдет в осадок и по-прежнему востребованы будут честные свидетельства о времени. И по-пре-жнему из всех ценностей преобладать будет главная — оставаться людьми.

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

«Я — Фемен» «На пороге страха» «Невидимый город»


№136 04. 12. 2014

спорт/событие

Р едькина всякий знает, в Хантах точно, но не только в югор-ских пределах, и не только в мире биатлона, который помнит про невероятную по-беду 22-летнего запасного на

Олимпиаде в Альбервилле-1992 в самой сложной из гонок — индивидуальной. Про свой звездный час Евгению Леонидовичу, ныне директору департамента физической культуры и спорта Ханты-Мансийского автономного округа, вспоминать некогда, его и отловить-то почти невозможно, не говоря уже о том, чтобы спокойно погово-рить, и про биатлон в том числе. А может, про биатлон и в первую очередь — не каж-дый же раз выпадает такая возможность встретить начало международного сезона там, где этот самый сезон будет завер-шаться, так что визит группы столичных журналистов в Ханты-Мансийск оказался весьма кстати.

Два дня никак не получалось встре-титься, оставался последний день уик-энда, который должен был начаться с открытия традиционных юношеских со-ревнований по биатлону на призы олим-пийских чемпионов Евгения Редькина и Юрия Кашкарова. Уж на именном турни-ре занятый сверх меры Редькин должен был непременно появиться.

После «минус 30» с ветром в первый день утренние «минус пять» казались чем-то нереальным. Центр зимних видов спорта имени А.В. Филипенко принимал турнир по-деловому и без помпы. Уже выстроились на парад будущие олимпи-оники округа и соседних областей, уже звучали слова приветствия, в котором не обошлось без параллелей со стартую-щим через несколько часов в шведском Эстерсунде первом этапе Кубка мира, уже передали поздравления от главы депар-тамента, а он, как оказалось, принимал очередную делегацию — кажется, пред-ставителей директората будущей зимней Сурдлимпиады, всемирных Игр глухих, которые начнутся в Ханты-Мансийске почти сразу после окончания заключи-тельного этапа Кубка мира по биатлону.

А кроме того, в полдень начинались финалы чемпионата мира по бильярду в разряде «Свободная пирамида», на-кануне свой очередной матч проводила хоккейная «Югра», и этим ханты-ман-сийский список соревнований, а также разного рода оргмероприятий не ограни-чивался, что свидетельствовало: регион славен не только биатлоном, хотя им, конечно, — в первую очередь.

Поэтому даже после очень насыщен-ной и разнообразной программы грех было улетать из Ханты-Мансийска, не посмотрев вечернюю трансляцию из да-

лекого Эстерсунда в здешней биатлонной и весьма квалифицированной компании. Это, кстати, программой нашего визита было предусмотрено. Было что обсудить, в том числе и происходящее на «верхних этажах».

В есной, после окончания сезона, который от привычного провала спасла разве что самая концовка

домашней Олимпиады, прежнее руко-водство Союза биатлонистов, в том числе президент СБР Михаил Прохоров, сло-жило свои полномочия. Это было пред-сказуемо, потому что команда Прохорова (а если быть более точным, Прохорова—Кущенко) начинала ходить по кругу, что стало ясно и самим реформаторам. Пятого года биатлон мог и не выдержать.

Прежнему руководству, которое при-шло в биатлон с целью внедрить совре-менные бизнес-подходы, резко улучшить техническое состояние, обновить инфра-структуру и поднять качество тренерской работы на всех уровнях лучше всего уда-лось пропиарить свои начинания. Это, как и помощь на местах, тоже было важ-ным, но доказательством эффективности работы должны были стать результаты главной команды. А с победами были не просто проблемы — наблюдался отчет-ливо выраженный регресс.

Сложилась парадоксальная ситуа-ция — чем больше вкладывалось в биат-лон средств, тем хуже выглядели наши лидеры и тем отчетливее проявлялись проблемы, заложенные не новой ко-мандой, но решаемые ею достаточно поверхностно. Все это происходило на фоне продолжающегося мирового биат-лонного бума и бешеной его раскрутки, но становилось понятно, что российская многомиллионная аудитория вот-вот устанет от разительного несоответствия роста популярности и отсутствия достой-ных результатов. В конце концов Михаил Прохоров решил, что с него хватит.

В мае президентом СБР выбрали ди-ректора Центра спортивной подготовки сборных России Александра Кравцова — специалиста и функционера авторитетного

и опытного. В какой-то степени поддержка Кравцова большинством биатлонного сообщества ознаменовала желание воз-вратиться к некоей норме — в противовес реформаторским устремлениям прежнего руководства. Сотрясений воздуха стало меньше, но меньше проблем не стало.

Если брать только верхушку деятель-ности СБР, то есть подготовку сборных, то объективно за полгода у нового руководс-тва было немного шансов разгрести обра-зовавшиеся завалы. Даже самый, казалось бы, простой вопрос с возвращением упраз-дненной три года назад должности главно-го тренера оказался непреодолимым.

Помимо этого и мужская, и в основном женская команда понесли ощутимые поте-ри. В мужской завершил карьеру Евгений Устюгов, а на старте сезона получил отстав-ку в связи с очередным допинг-скандалом перспективный Александр Логинов. В женской сборной по различным причинам паузу взяли Ольга Вилухина и многолетний лидер Ольга Зайцева, на второй год пойдет срок дисквалификации Ирины Старых. Перспективы на начало сезона неважные, работы — непочатый край.

Югра в силу авторитета округа (в пе-ресчете на душу населения олимпийских чемпионов и призеров здесь больше, чем где бы то ни было), а также весомого представительства в руководстве СБР играла и будет играть важную роль в не-легком процессе восстановления авто-ритета российского биатлона. Евгений Редькин, кстати, был в числе кандидатов на президентский пост, но с учетом всех обстоятельств снял свою кандидатуру в пользу Александра Кравцова, обещав тому всемерную поддержку.

В ечером здесь особенно красиво,атмосфера почти сказочная. Би-атлонный комплекс вписан в ок-

ружающие его холмы, покрытые заинде-вевшими елями, практически идеально. Мало того что центр зимних видов спорта находится в черте города (но одновременно в естественной природной среде), что во многом обеспечивает его уникальность, — он еще и оснащен по мировым стандартам. Вроде бы чего лучшего желать, но им все мало, здесь уже планируют вторую по счету реконструкцию — негласное звание Мекки российского биатлона терять не хочется.

Первый день местных соревнований давно закончился, тишина вокруг стоя-ла невероятная — в отличие от главного зала VIP-корпуса, центром которого был огромный экран, а на разогреве стартовой гонки большого биатлона в Эстерсунде оказался — нет, не Дмитрий Губерниев, которого перекричать невозможно, а Евгений Редькин, широкой души человек и большой патриот края, в котором он ро-дился, который он прославил и в котором, пусть не сразу, но пригодился. Про округ Редькин говорил, естественно, больше, чем про экранное действо. Картина долж-на была поражать размахом, что в общем-то, как я успел убедиться, действительнос-ти в основном соответствовало.

А вопрос к Евгению Леонидовичу у меня был, собственно, такой: если пред-ставить, что на дворе сейчас не конец ка-лендарной осени, а середина марта 2015 года, с какими успехами, хотя бы прибли-зительно, в столицу округа прибывают сборные России и их лидеры?

— Думаю, что Антон Шипулин должен быть где-то наверху и с медалями. Он, если судить по прошлому сезону, безуслов-ный лидер мужской сборной. Но и Ольгу Зайцеву я не списываю со счетов — она обалденная спортсменка и вполне может, вернувшись после перерыва, мобилизо-ваться. Надеюсь, что преодолеет кризис наша югорская олимпийская чемпионка Светлана Слепцова, что продолжит до-стойно представлять Югру сверкнув-шая на финише прошлого сезона Дарья Виролайнен. Но вопрос вы задаете, надо сказать, очень уж умозрительный, сезон только начинается, а я отталкиваюсь от до-статочно неоднозначной общей ситуации и результатов прошлого сезона. Понятное дело, что всем нам хочется увидеть краси-вый победный финиш, но абсолютно уве-ренным я могу быть, пожалуй, в одном — Ханты-Мансийск подготовится к нашему этапу Кубка мира и стартующей следом Сурдлимпиаде, как обычно, на высочай-шем уровне. Нам за прошедшие годы не стыдно, мы со своей стороны делали все, чтобы россияне выступали достойно, и это не только биатлона, которому уделяем по-вышенное внимание и заботу, касается. Тот же Вик Уайлд, так здорово отличившийся в Сочи, кстати, здесь рядом, на наших трас-сах, готовился. А в олимпийском биатлон-ном активе Югры — золото и серебро Игр в Сочи, это разве не успех? Нет, не так все плохо, как кажется, даже несмотря на…

Редькин повернулся к экрану. Сборная России проваливала смешанную эстафету так, как не проваливала ее никогда. Все было, как обычно. Даже хуже, если пригля-деться к итоговому результату — 12-е место, ниже в дисциплине, которой от роду 10 лет, не случалось. Не напоминать же радушным и оптимистичным хозяевам, что прямо здесь, на ханты-мансийских трассах, в свое время первую и вторую ступеньки пьедес-тала занимали две российские команды...

Может, дождемся чего-то подобного. Но, полагаю, не скоро.

Владимир МОЗГОВОЙ,обозреватель «Новой»

Ханты-Мансийск — Москва

Взгляд из Югры

Чем больше вкладывалось в биатлон средств, тем хуже выглядели наши лидеры и тем отчетливее проявлялись проблемы «

«

P.S. То, что представитель «Новой газеты» по неизвестной причине был вычеркнут из списка участников главной пресс-конференции губернатора Натальи Комаровой, ос-тавлю на совести чрезмерно бдительных охранителей. Зла не держу, но им же хуже.

Стартовал очередной

биатлонный сезон

AF

P

Финиш пока не наш. Первые — французы, вторые — норвежцы, третьи — немцы

«Новая газета» зарегистрирована в Федеральной службе по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия. Свидетельство ПИ № ФС 77-24833 от 04 июля 2006 г.Учредитель: ЗАО «Издательский дом «Новая газета». Редакция и издатель: АНО «Редакционно-издательский дом «Новая газета». Адрес: Потаповский пер., д. 3, Москва, 101000.

© АНО «РИД «Новая газета», 2014 г. Любое использование материалов, в том числе путем перепечатки, допускается только по согласованию с редакцией. Ответственность за содержание рекламных материалов несет рекламодатель. Рукописи и письма, направленные в Редакцию, не рецензируются и не возвращаются. Направление письма в Редакцию является согласием на обработку (в том числе публикацию в газете) персональных данных автора письма, содержащихся в этом письме, если в письме не указано иное

Наш адрес в интернете:NovayaGazeta.Ru

РЕДАКЦИЯ

www.novayagazeta.ru

Материалы, отмеченные знаком ® , печатаются на правах рекламы.

Редакторы номера: С. Кожеуров, Н. Прусенкова

Дмитрий МУРАТОВ (главный редактор)

Редакционная коллегия: Ольга БОБРОВА (обозреватель), Сергей КОЖЕУРОВ (первый зам главного редактора), Александр ЛЕБЕДЕВ (зам главного редактора), Андрей ЛИПСКИЙ (зам главного редактора, редактор отдела политики), Нугзар МИКЕЛАДЗЕ(зам главного редактора, редактор службы информации), Константин ПОЛЕСКОВ (редактор WEB-редакции), Алексей ПОЛУХИН (редактор отдела экономики), Георгий РОЗИНСКИЙ (зам главного редактора), Юрий РОСТ (обозреватель), Петр САРУХАНОВ(главный художник), Юрий САФРОНОВ, Сергей СОКОЛОВ (зам главного редактора, расследования — «отдел Юрия Щекочихина»), Ольга ТИМОФЕЕВА (редактор отдела культуры), Олег ХЛЕБНИКОВ (зам главного редактора), Виталий ЯРОШЕВСКИЙ (зам главного редактора, омбудсмен редакции)

Обозреватели и специальные корреспонденты: Роман АНИН, Юрий БАТУРИН, Борис БРОНШТЕЙН, Борис ВИШНЕВСКИЙ, Ирина ГОРДИЕНКО, Эльвира ГОРЮХИНА, Елена ДЬЯКОВА, Зоя ЕРОШОК, Вячеслав ИЗМАЙЛОВ, Сергей КАНЕВ, Павел КАНЫГИН, Андрей КОЛЕСНИКОВ, Елена КОСТЮЧЕНКО, Юлия ЛАТЫНИНА, Елена МАСЮК, Владимир МОЗГОВОЙ, Ирек МУРТАЗИН, Галина МУРСАЛИЕВА, Леонид НИКИТИНСКИЙ, Ирина ПЕТРОВСКАЯ, Алексей ПОЛИКОВСКИЙ, Юлия ПОЛУХИНА, Елена РАЧЕВА, Людмила РЫБИНА, Алексей ТАРАСОВ, Слава ТАРОЩИНА, Марина ТОКАРЕВА, Павел ФЕЛЬГЕНГАУЭР,Диана ХАЧАТРЯН, Вера ЧЕЛИЩЕВА, Наталья ЧЕРНОВА

Ведущие рубрик: Евгений БУНИМОВИЧ, Дмитрий БЫКОВ, Александр ГЕНИС, Павел ГУТИОНТОВ, Юрий РЕВИЧ, Кирилл РОГОВ, Дина РУБИНА, Владимир РЫЖКОВ, Ким СМИРНОВ, Артемий ТРОИЦКИЙ, Сергей ЮРСКИЙ

Руководители направлений: Руслан ДУБОВ (спорт), Лариса МАЛЮКОВА (кино), Кирилл МАРТЫНОВ («Мнения и комментарии»), Елена МИЛАШИНА (спецпроекты — «отделИгоря Домникова»), Надежда ПРУСЕНКОВА (пресс-служба)

Собственные корреспонденты: Надежда АНДРЕЕВА (Саратов), Георгий БОРОДЯНСКИЙ (Омск), Иван ЖИЛИН (Киров),

Сергей ЗОЛОВКИН (Гамбург), Сергей КУРТ-АДЖИЕВ, Наталья ФОМИНА (Самара), Виктория МАКАРЕНКО (Ростов-на-Дону), Александр МИНЕЕВ (Брюссель), Ольга МУСАФИРОВА (Киев), Нина ПЕТЛЯНОВА (Санкт-Петербург), Евгений ТИТОВ (Краснодар), Ирина ХАЛИП (Минск)

Группа выпуска: Юрий КОЗЫРЕВ (директор фотослужбы), Анна АРТЕМЬЕВА, Евгений ФЕЛЬДМАН (фотокорреспонденты), Анна ЖАВОРОНКОВА, Алексей КОМАРОВ, Татьяна ПЛОТНИКОВА (бильдредакторы), Оксана МИСИРОВА, Надежда ХРАПОВА, Вероника ЦОЦКО (технические редакторы, дизайн, макет)

WEB-редакция: Зинаида БУРСКАЯ, Мария ЕПИФАНОВА, Сергей ЛИПСКИЙ, Наталья ПОЛОВИНКО, Ольга ПРОСВИРОВА, Евгений ШИРЯЕВ

дирекция

Сергей КОЖЕУРОВ (генеральный директор)

Светлана БОЧКАЛОВА (распространение), Владимир ВАНЯЙКИН (управление делами), Владимир ГРИБКОВ (заместитель директора), Наталья ЗЫКОВА (персонал), Анжелика ПОЛЯКОВА (реклама), Ярослав КОЖЕУРОВ (юридическая служба), Валерий ШИРЯЕВ(заместитель директора), Сталина УСПЕНСКАЯ (директор по уюту)

Н а канале «Россия» — три-умф воли. Триумф воли Екатерины Великой, без боя взявшей аудиторию второй кнопки. Успешный исторический сериал за-

кончился, но эхо еще длится. Рабы рейтинга усиленно выжимают доли и проценты из каждого поворота сюжета. Корчевников окучивает альковную ниву. Копошится в простынях императрицы, ставит вопрос ребром: Павел I — сын за-конного супруга Петра III или фаворита Салтыкова? Соловьев вспоминает о ее не-жных чувствах к украинским мужчинам. Киселев педалирует тему Новороссии, созданную государыней-матушкой. Все пребывают в возбуждении от побед. Все ждут продолжения сериала.

С «Екатериной» случилось чудо преображения. Снимался фильм в од-ной стране, а вышел на экраны совсем в другой. Изначально перед авторами стояла весьма скромная задача — отойти от канонического образа шальной импе-ратрицы, увековеченной в бессмертном хите Ирины Аллегровой вкупе с прочей гардемаринщиной формата Светланы Дружининой. Задача решена, но час-тично. На пути постижения сложного внутреннего мира Екатерины авторы столкнулись с непредвиденным. Роль Елизаветы Петровны, которая позва-ла юную прусскую принцессу в жены Петру III, отдали Юлии Ауг. Она показала высочайший класс игры, легко затмив глубиной образа не только Екатерину (Марину Александрову), но всю кутерьму вокруг трона. Вследствие чего компози-ция сочинения накренилась набок и рас-палась. Дворцовый переворот в пользу Екатерины, уложившийся в несколько беглых кадров, смотрелся уже чистой пародией.

Впрочем, какое это все имеет зна-чение, если теперь Крым наш? Вектор неминуемого продолжения сериа-ла уже указал неизбежный Киселев: «Екатерина сделала для Украины го-раздо больше, чем герои Майдана». Он точно угадал мощный потенциал новой героини госканала. Продолжение не заставит себя ждать. Искусство пропа-ганды — штука старая, волнообразная, достигшая сегодня стадии девятого вала. А вот пропаганда искусством —

свежее веяние в постсоветской России. Мифологизированные персонажи оте-чественной истории наводнили экраны. Сначала взялись за Ивана Грозного, по-том за Распутина, теперь за Екатерину. Для усиления эффекта Распутин дан в двух вариантах. Клон «Екатерины» на подходе — сериал о ней готовится к за-пуску на Первом канале.

Новый соцреализм подступает не-громко, но настойчиво. Имею в виду бо-лее раннюю трактовку термина, данную до Горького Луначарским еще в двадца-тых годах прошлого столетия — «соци-альный реализм». Дело, разумеется, не в терминах, а в сути. Хоть тот соцреализм, хоть этот — действенный инструмент пропаганды. Реальность, хоть первая, хоть вторая, подгоняется под идею. Идейность щедро заправляется народ-ностью. Грозный, Распутин, Екатерина II с корнем вырываются из исторического

контекста. Когда на кону государствен-ные интересы, не до нюансов и тонкос-тей. Означенные персонажи — патрио-ты-государственники, на которых отны-не должны равняться широкие народные массы. Вот уже и режиссер Шахназаров у того же Соловьева ответственно заявляет: «Искусство — это идеи». Кому-то может показаться, что Карен Георгиевич путает искусство с программными документами «Единой России», но доверенное лицо президента просто по определению не может ошибаться.

Дальше всех пошел Мединский. Судя по всему, министр культуры уверен: искусство и пропаганда — синонимы. История с отстранением инакомысля-щего Виталия Манского от финансиро-вания — ярчайшее тому подтверждение. Еще год назад министр в монументаль-ном телевизионном труде «Черные мифы о Руси. От Ивана Грозного до наших

дней» поделился основами своего твор-ческого метода: фактология ничто, ин-терпретация все. Постижение истории подменяется ее пиаром. Стоит ли напо-минать, что пиар так же далек от истории, как министр — от культуры? Конечно, не стоит. Когда отечество в опасности, вос-требованы надежные приемы работы с электоратом. Мединский вводит в оборот перспективный термин — «история под заказ». Правда, он адресует его врагам России, но, похоже, самые продвинутые россияне благополучно взяли на воо-ружение такой род творчества. Взяли и пошли дальше.

«Современность под заказ» — про-должение соцреализма новыми метода-ми. Исторические сериалы существуют в обрамлении новостей и прочих ток-шоу. А там вся украинская эпопея «под заказ». Особенно не везет мальчикам. Одного их них распяли на доске объяв-лений. Второго накачали наркотиками и стали обстреливать из ракет. Третьему, на этот раз американскому, подсунули в спальне изображение голых сноша-ющихся мужчин… Когда-нибудь, через десятилетия, исследователи попытаются понять: как можно было за полгода пе-рекодировать сознание нации? Но ведь сделали, смогли, добились. Ударными темпами, в кратчайшие сроки. Мировая история еще, пожалуй, не знавала таких оглушительных молниеносных побед на ниве коллективных манипуляций. Правда, сами творцы новой реальности иногда очень самокритичны. «Хватит мямлить, пора говорить правду», — вот уже недели две заклинает себя Киселев, лихорадочно перебирая ножками по паркету.

Пока Киселев только готовится к невиданному прежде уровню правды, Сергей Марков уже не мямлит, а пре-достерегает с последней прямотой: «На каждого из нас имеется досье в ЦРУ». Переваривая новость Первого канала, переключаюсь на «Россию 24». Но и там тревожно. В пространном репорта-же выясняется страшное: три процента населения сытой Швейцарии, то есть двести сорок тысяч человек, едят кошек и собак. Может, им гречку послать, чтоб не мучились?

Игры с ящиком

Слава ТАРОЩИНАобозреватель «Новой»

И

Слава ТАРОЩИНАобозреватель«Новой»

Искусство пропаганды и пропаганда искусством

История«под заказ»

Кадр из фильма «Екатерина»

Общий тираж — 231 550 экз.Тираж сертифицирован

Novayagazeta.Ru — 16 891 295 просмотров за октябрь 2014 г.

Выходные данные «Новой газеты на Урале»:Учредителем является ЗАО «Новая газета».Газета зарегистрирована в Федеральной службе по надзору в сфере массовых коммуникаций, связи и охраны культурного наследия. Свидетельство о регистрации:ПИ №ФС77-29225 от 31 августа 2007 года.

Главный редактор: ДРОБИНА И.В.По вопросам рекламы обращайтесь по тел: 8-922-203-27-18. Предложения и вопросы присылайте на адрес: [email protected].

Адрес редакции: 620075, г. Екатеринбург,ул. Кузнечная, 92, оф. 501. Тел. (343) 290-92-20.

Цена свободная.

Срок подписания в печать по графику: 12.00. 03.12.2014 г. Срок подписания в печать фактически: 12.00. 03.12.2014 г.Отпечатано в типографии ЗАО «Прайм Принт Екатеринбург»,г. Екатеринбург, пр. Космонавтов, 18н.

Тираж регионального выпуска: 3 200 экз. № заказа 6061

"Новая газета на Урале" № 136

Documents