XVIII XIX - lib.kunstkamera.rulib.kunstkamera.ru/files/lib/978-5-88431-314-9/978-5-88431-314-9_04.pdfщам» в разделе «Платье китайское» числятся

П.Л. Белков

КИТайСКИЕ ВЕщИ В СИСТЕМЕ МузЕйных ИСТОчнИКОВ

ПО СОБРанИЯМ ИМПЕРаТОРСКОй КунСТКаМЕРы И МузЕЯ ИМПЕРаТОРСКОй аКаДЕМИИ науК

ПОСЛЕДнИх ДЕСЯТИЛЕТИй XVIII — ПЕРВых ДЕСЯТИЛЕТИй XIX В.

В работе рассматриваются исторические связи между каталогами Петербург-ской Кунсткамеры XVIII в. и так называемым «Списком Азиатского музея». При сравнении двух групп данных обнаруживается «недостача» большой коллекции китайских предметов одежды, привезенных лекарем Елачичем в середине XVIII в. Дальнейшие исследования показали, что такое удивительное «исчезновение» ки-тайской одежды находит свое объяснение в научном языке той эпохи. По всей ви-димости, в 1827 г. академик Френ как директор Азиатского музея не принял эти вещи на хранение постольку, поскольку это были «редкости» («американские», то есть этнографические, предметы). В целом предлагаемый сквозной обзор старых каталогов дает более точное представление об истории и перемещениях старых коллекций Кунсткамеры.

Ключевые слова: Кунсткамера, каталоги, старые коллекции, Азиатский музей, китайские вещи.

В определенном смысле настоящая статья замыкает собой ряд других работ по отдельным вопросам истории старинных коллек-ций МАЭ1. По ходу изложения мы попытаемся внести задним чис-лом некоторые изменения, уточняя аргументацию или исправляя ошибки (как вынужденные, так и невынужденные). В частности, ранее нами были упущены некоторые подробности отношений между документом второй половины 20-х годов XIX в. с условным названием «Список азиатского музея» и каталогами Кунсткамеры конца XVIII в.

При сличении «Списка Азиатского музея» с каталогами Кунстка-меры в нем обнаруживается «пропажа» довольно большого числа

1 Написание данной статьи хронологически предшествует книге «Очерки исто-рии ранних океанийских коллекций МАЭ» (2015). В статью включены некоторые сюжеты, не вошедшие в упомянутую книгу.

Электронная библиотека Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН http://www.kunstkamera.ru/lib/rubrikator/03/03_03/978-5-88431-314-9/ © МАЭ РАН

34 П.Л. Белков

предметов китайской одежды, упоминаемых в сопроводительном списке Ф.-Л. Елачича, хотя во времена В.В. Радлова все эти пред- Радлова все эти пред-Радлова все эти пред-меты появились вновь, составив основу коллекции № 671. О «про-паже» речь идет в том смысле, что в «Списке Азиатского музея» от-сутствуют листы с перечнем вещей данного ряда. Это исчезновение можно было бы легко объяснить за счет рабочей гипотезы, что часть Списка была утрачена или затерялась среди других документов. Во второй половине XIX в., по крайней мере в тот момент, когда уче-XIX в., по крайней мере в тот момент, когда уче-в., по крайней мере в тот момент, когда уче-ный хранитель Этнографического музея Ф.К. Руссов добавил к пре- Руссов добавил к пре-Руссов добавил к пре-жде безымянной стопке листов титульный лист с названием «Спи-сок Азиатского музея», она существовала как несшитое, но единое «дело». Однако при первой регистрации коллекций по копенгаген-ской системе листы с соответствующими статьями были разложены по нескольким описям: № 673 (китайские вещи), № 677 (японские вещи), № 719 (буддийские вещи). В описи коллекции № 671 подоб-ного вложения нет. Следовательно, к началу XIX в., если Список и существовал, то его местонахождение было неизвестно.

Как теперь установлено, Список возник при приеме вещей в Азиатский музей академиком Френом не позже 1827 г. (возмож-но, в самом конце 1826 г.). Тогда статьи с «азиатскими» вещами из «Каталога искуственным вещам и одежде разных Европей-ских азиятских и американских народов» 1799 г. были попро-сту скопированы на отдельных листах с сохранением нумерации только что упомянутого Каталога. В результате, как бы методом вы-читания, возникла «Опись американским вещам находящимся в Кунсткаморе» [МАЭ РАН. Ф. К-IV. Оп. 1. № 13. Л. 1–13].

Этот документ, также созданный около 1827 г. и представляю-щий собой скорее наспех составленный инвентарный список, имеет надпись, сделанную рукой Руссова: «Копия с 2 списков Коммисара Алексеева» (в списках, о которых он пишет, тоже фигурируют «аме-риканские вещи»). Из характера наименований Описи Алексеева вытекает один довольно любопытный факт. В ней понятие «аме-риканских вещей» выступает в качестве эквивалента понятия «эт-нографических вещей», или, в терминах той эпохи, «вещей диких народов». Тот же вывод можно сделать путем анализа названия Ка-талога 1799 г. В переводе на язык современных понятий (в терминах «уровня развития») оно могло бы звучать примерно так: европей-


35Китайские вещи в системе музейных источников

ская культура, восточная культура, первобытная культура. Возьмем на заметку, что разделение «азиатские орудия — орудия диких», примерно соответствующее противопоставлению культур письмен-ных и бесписьменных народов, постоянно встречается в сопрово-дительных списках русских мореплавателей первой четверти XIX в. Таким образом, в эпоху становления востоковедение и этнография как дисциплины оформлялись путем «отрицания отрицания» друг друга, что выражалось в устойчивых клише языкового поведения.

Если верить названию Описи Алексеева, Кунсткамера продол-жала функционировать без малого четверть века спустя после соз-дания по Уставу Академии наук 1803 г. Музея академии наук, заменившего собой Кунсткамеру и в качестве «принадлежности» Академии наук просуществовавшего до 1836 г. Здесь, пользуясь случаем, укажем на собственную, в сущности, школьную («писар-скую») и потому досадную ошибку при ссылках на тексты ПСз: имеется в виду использование в предыдущих публикациях терми-на «музеум» вместо «музей» (см., например: [Белков 2013a: 16–31; 2013б: 16–21]).

В Уставе Академии наук 1803 г. слово «Музей», написанное с за-главной, стоит неслучайно [Полное собрание законов XXVII: 768]. Оно знаменует собой смену двух эпох в порядке следования евро-пейским образцам эпохи Просвещения, когда вместо кунсткамер стали появляться музеи [Трнек 2005: 11]. Следовательно, в России эта смена была законодательно закреплена не в 1836, как принято считать, а в 1803 г., когда в Устав Академии вместо слов «Библио-тека и Кунсткамера» было вписано: «Библиотека и Музей» [Пол-ное собрание законов XXVII: 798]. Ср.: преобразование в 1805 г. Модель-камеры в Музеум, или Muzeum [Полное собрание зако-нов XXVIII: 961].

На этом фоне факультативное употребление имени «Кунстка-мера» в период 1803–1836 гг. в кулуарах реально существовавшего Музея Академии наук обусловлено не только инерцией, но и тем, что оно вообще стало ассоциироваться исключительно со зданием на берегу Невы, утратив прежний «нарицательный» смысл и пре-вратившись в своего рода топоним. В текстах того времени перед словом «Кунсткамера» мысленно ставится слово «здание». Хотя, надо признать, история взаимоотношений между понятиями кун-



сткамеры, кабинета и музея в европейских, в частности русском, языках при ближайшем рассмотрении могла бы стать предметом особого филологического исследования.

Парадокс в том, что в Музее Академии наук продолжали поль-зоваться каталогами Кунсткамеры вплоть до того момента, когда встал вопрос о его разделении на несколько специализированных собраний. Отчасти такое положение является отражением некото-рых особенностей во многом примечательной личности комиссара Ивана Алексеева2. В формулярных списках разных лет он имену-ется «комисаром Музея Императорской академии наук», «ко-мисаром при Музее» или «комисаром академического Музея», что само по себе подтверждает реальность существования такого музея. За десятилетия своей службы в Академии он так и не удосу-жился создать каталог, аналогичный по структуре Каталогу искус-ственным вещам 1799 г., с включением в него этнографических предметов, поступавших в Музей в период с 1806 по 1827 г. Таким образом, Каталог 1799 г. остается для нас главным источником (ка-мертоном, нулевой датой) по состоянию собраний «искусственных вещей», хранившихся в академических собраниях не только на ко-нец XVIII в., но и в первой четверти XIX в.

В рассматриваемом Каталоге среди других статей с описаниями китайских вещей, имеется «Статья XXXI Платья и уборы Китай-XXXI Платья и уборы Китай- Платья и уборы Китай-ския». Однако статья XXXI содержит упоминания только десяти вещей, не считая пяти вещей, поступивших в 1803 г. и вписанных в Каталог искусственным вещам, как свидетельствует помета на по-лях уже после того, как он был сброшюрован в 1799 г.: «присланы от Его величества Генваря 1 Т. 1803 г.» [СПбФ АРАН. Р. IV. Оп. 1. № 105. Л. 134 об.].

Между тем в более раннем «Каталоге находящимся в импе-раторской Кунсткамере всяким художественным и редким ве-щам» в разделе «Платье китайское» числятся 60 предметов одежды и обуви вместе с некоторыми образцами утвари и «куклами» (всего 121 номер) [СПбФ АРАН. Ф. 3. Оп. 1. № 2245. Л. 16–18 об.]. Возь-мем для сравнения данные из «Таблицы Разным вещам в верхнем

2 Недавно наконец удалось найти его полные данные: Иван Алексеевич Алексеев [СПбФ АРАН. Ф. 4. Оп. 5. № 45/938. Л. 11–13].



отделении Кунсткамеры сохраняющимся» в книге О.П. Беляева «Кабинет Петра Великого» (1800), поскольку при ее составлении Беляев в целом явно следовал Каталогу 1799 г. Против 28-й статьи Таблицы, «Платья и уборов Китайских», значатся 65 вещей [Беляев 1800: 215–216].

В этом пункте мы на время должны вернуться к вопросу о дати-ровке каталогов Кунсткамеры, чтобы исправить положения из более ранних работ, которые теперь нам кажутся ошибочными или во вся-ком случае неточными (см.: [Белков 2013a: 16–31]).

Прежде, датируя «Каталог находящимся в Императорской Кун-сткамере всяким художественным и редким вещам» 1768 г., мы руко-водствовались самой ранней датой — на титульном листе: «Каталог Находящимся в Императорской Кунсткамере всяким художествен-ным и редким вещам вновь ревизованной в 1768 году» [СПбФ АРАН. Р. IV. Оп. 1. № 105. Л. 3]. Ниже другим почерком сделана приписка: «Ревизованной Iюня дня 1770 Году нижепописавшим-Iюня дня 1770 Году нижепописавшим-юня дня 1770 Году нижепописавшим-ся» и подпись: «Семен Котельников». Наконец, самая поздняя дата «Зделанной в 1792» обнаруживает третий почерк. Эта фраза постав-лена строкой выше, над словами «ревизованной в 1768 г.». Исходя из того, что академик Котельников находился в должности «Надзи-рателя» Кунсткамеры с 1768 по 1797 г., мы тогда предполагали, что этот документ был связан с моментом его вступления в должность. На этом основании наряду с именем «Каталог Котельникова» ка-талогу было присвоено другое имя — «Каталог 1768 г.».

Между тем факт ревизии Кунсткамеры в 1768 г. еще не означает необходимости создания нового каталога. Точно так же ничего не говорит о создании специального каталога факт ревизии Кунстка-меры Котельниковым в июне 1770 г. Однако в журнале Импера-торской Библиотеки и Кунсткамеры 1770 г. недавно была, в сущ-ности случайно, обнаружена запись о выдаче «обретающемуся при библиотеке писцу Паршукову» двух стоп голландской бумаги «для списывания как библиотечных, так и кунсткамерских Каталогов». Найденная запись сопровождается датой «Iюня 22 “дня” 1770 Году» [СПбФ АРАН. Ф. 3. Оп. 1. № 840. Л. 184].

Таким образом, первый временной «слой» Каталога Котельни-кова, выделяемый нами по признаку единства почерка, датируется именно 1770 г. (вероятно, это дает нам право называть его Ката-



логом 1770 г.). Рабочим каталогом он оставался до ревизии 1797 г. Все это время новые поступления продолжали либо вставлять на свободные места этого каталога, либо регистрировались отдель-ными списками, которые, как и гласит запись «Зделанной в 1792» (см. выше), были сброшюрованы в одну книгу с самой ранней ча-стью каталога в 1792 г.

Теперь мы можем совершенно точно утверждать, что запись ко-ричневыми железо-галловыми чернилами «Зделанной в 1792» при-надлежит Осипу Беляеву. Его же рукой внутри каталога вставлены списки некоторых поступлений начиная с конца 1780-х годов. Но — самое главное — теми же чернилами и тем же почерком написаны тексты на этикетках из разрезанных игральных карт, которые хоро-шо известны всем исследователям коллекций МАЭ конца XVIII в. Одни авторы уже давно их называют «этикетками Беляева» на том основании, что тексты этих этикеток совпадают с обозначением ве-щей в книге Беляева 1800 г., другие авторы, в принципе не отрицая такой возможности, указывают на то, что данное совпадение пред-ставляет собой лишь косвенную «улику». Как однажды справедли-во заметила Л.А. Иванова, единственным неоспоримым доказатель-ством может быть только абсолютно надежно идентифицированный образец почерка Беляева [Иванова 2005: 70–71].

Трудности с поисками автографов Беляева, служившего Акаде-мии около двух десятилетий именно «при Кунсткамере», удиви-тельны сами по себе. На сегодняшний момент удалось найти только один документ такого рода. На одном из еженедельных рапортов о приеме книг и вещей в Библиотеку и Кунсткамеру есть подпись «Осип Беляев». Ниже той же рукой поставлена дата «Iюня 9 дня 1795 года» [СПбФ АРАН. Ф. 3. Оп. 8. № 44. Л. 14]. С точки зре-ния почерковедения эта подпись дает достаточно материала, чтобы идентифицировать почерк на упомянутых этикетках как почерк Бе-ляева, а вместе с тем и почерк многих статей Каталога искусствен-ным вещам 1799 г., содержание входных строк которого к тому же совпадает с текстами этикеток. Как кажется, с этого момента мы можем называть эти документы Каталогом Беляева и Этикетками Беляева.

Аргументацию в пользу датировки Каталога Беляева 1799 г. мож-но усовершенствовать (относительно наших публикаций прошлых



лет) путем уточнения «дискурса» дат «жизни и смерти» Каталога Котельникова. Ревизия 1797 г. была последней, когда им пользова-лись как рабочим каталогом. Во-первых, об этом говорят многочис-ленные пометки И.Г. Буссе (Sur-Intendant Кунсткамеры с 1797 по 1800 г.) с указанием местонахождения тех или иных вещей вроде: «на Лапландке», «в шкафе», «одна при Шамане другая при Шаман-ке в руках», «На Китайке» и т.п. (все эти отметки были впослед-ствии перенесены в Каталог Беляева, который Буссе, несомненно, редактировал, судя по правке его рукой). Во-вторых, есть прямое указание на то, что в декабре 1796 г. в Ученое собрание от дирек-тора Академии П.П. Бакунина поступило приказание составить Ко-митет для «пересмотра» («ревизии») «Библиотеки и Кунсткамеры» («Библиотеки и Музея») «по находящимся там Каталогам», а позд-нее последовало распоряжение от 19 февраля 1797 г. «ревизию Кун-сткамеры начать в следующий понедельник сего февраля 5го числа» [СПбФ АРАН. Ф. 3. Оп. 8. № 53. Л. 3–7]. Таким образом, ревизия 1797 г. действительно проводилась по Каталогу Котельникова, что, рассуждая от противного, подтверждает правильность датировки Каталога Беляева 1799 г.

Продолжая тему собственно старинных китайских поступле-ний МАЭ (до 1800 г.), отметим тот факт, что в Каталоге 1799 г. на последней странице статьи XXXI — в отличие от других статей с китайскими предметами — отсутствуют записи, сделанные рукой академика Френа о приеме вещей в Азиатский музей в 1826 г. (на не-мецком языке) и передаче вещей в Этнографический музей в 1837 г. (на русском языке)3. Из этого можно заключить, что Френ вообще не принимал эти вещи на хранение, объяснение чему следует, видимо, искать в структуре Каталога 1799 г.

Дело в том, что в этом каталоге статьи XVIII–XXXIII объеди-XVIII–XXXIII объеди-–XXXIII объеди-XXXIII объеди- объеди-нены под одной шапкой «Одежда и Уборы разных народов», сле-довательно, обособлены графическими средствами от статей IX–XVI, названия которых начинаются со слов «Вещи китайския». По Таб лице Беляева это видно еще лучше: отдельно общий заголовок

3 Помимо прочего, пометки академика Френа показывают, что китайские вещи поступили из Азиатского музея в Этнографический музей не в период с 1827 по 1837 г., как приходилось писать раньше, а именно в 1837 г. (в Азиатский музей они были переданы из Кабинета редкостей в конце 1826 г.).



для «Вещей Китайских» и отдельно общий заголовок для «Одежды и уборов разных народов». А так как «Платья и уборы Китайския» оказываются как бы спрятанными внутри, в самом низу оглавления Каталога, где идут названия статей с описанием предметов одежды «разных народов», статья с этим названием вообще могла быть не замечена переписчиком.

Если наши предыдущие рассуждения верны, мы находим разгад-ку «исчезновению» десяти китайских вещей, относящихся к статье XXXI Каталога 1799 г. Но тогда каким образом «исчезли» 55 вещей (по счету вещей в Таблице Беляева) еще на стадии создания Каталога 1799 г.? Более внимательное изучение содержания статей этого ка-талога позволяет обнаружить недостающие китайские вещи в «Ста-тье XXVI Платье и Уборы Курильские», где они идут под номерами с 11-го по 65-й [СПбФ АРАН. Р. IV. Оп. 1. № 105. Л. 124–126 об.]. По названиям вещей этот ряд абсолютно идентичен тем же номе-рам в Каталоге Котельникова. Различие в том, что первые десять вещей в статье XXVI Каталога 1799 г. действительно определяются как происходящие с Курильских островов. По всей видимости, ви-ной всему была ошибка, механически возникшая при переписке. По недоразумению, связанному с перекладыванием отдельных листов, список из десяти курильских вещей был продолжен перечнем ки-тайских вещей, начиная с 11-го номера, тогда как первые десять ки-тайских вещей из Каталога Котельникова составили собой отдельно статью XXXI в Каталоге Беляева.

Это наглядно можно представить, если сложить «краями» ряд из первых десяти номеров «Статьи XXXI Платья и Уборы Китайския» и ряд номеров с 11-го по 65-й «Статьи XVI Платье и уборы Куриль-XVI Платье и уборы Куриль- Платье и уборы Куриль-ские». В статье XXXI под номером 10 находится «Кафтан фанзовой с скозными узорами и с пятью медными пуговицами оливковаго цвета, у коего воротник обшит синею ленточкою и рукава подпу-шены голубою шелковою материею при нем курьма синея флеровая золотым знаком представляющим птицу и подложенным с исподи синим флером», а в статье XVI под номером 11 — «Такой же фанзо-XVI под номером 11 — «Такой же фанзо- под номером 11 — «Такой же фанзо-вой с квозными узорами оливковогож цвета и с 5ю медными пугови-цами, у коего воротник обит синею ленточкою и рукава подпушены белою шелковою материею, при нем курьма синяя флеровая разши-тая разными шелками».



Номер 10 из списка курильских вещей по содержанию никак не согласуется с описанием предмета, по внешнему виду напоминаю-щего кафтан, совершенно не подпадая под определение «такой же». Этот номер описывается следующим образом: «Опушка разных цве-тов на коже шелками вышитая которою Курильцы опушивают му-жеское и женское платье» [СПбФ АРАН. Р. IV. Оп. 1. № 105. Л. 124]. Помимо прочего, составителей Каталога 1799 г. могло ввести в за-блуждение то обстоятельство, что в список курильских вещей вхо-дят так называемые «азямы» (азям — старинная русская одежда в виде длинного кафтана). Вполне вероятно, что курильские, скорее всего айнские, вещи такого типа в то время могли спутать с китай-скими «кафтанами», или халатами, согласно современным музей-ным описям.

Примечательно, что в Каталоге Котельникова «Куклы китай-ския» (43 предмета) выделены в особый подраздел заключительной части статьи «Платье Китайское». Этот подраздел тождествен раз-делу «Статья XVI Куклы Китайския» в Каталоге 1799 г. и 16-й вход-XVI Куклы Китайския» в Каталоге 1799 г. и 16-й вход- Куклы Китайския» в Каталоге 1799 г. и 16-й вход-ной строке в Таблице Беляева «Разных Китайских кукол», впрочем, с тем различием, что в последней указано 45 предметов данного рода. В «Списке Азиатского музея» статья XVI также отсутствует. Поскольку статья с таким номером есть в Каталоге 1799 г., мож-но было бы предположить, что лист с копией списка «кукол» дей-ствительно был утерян. Во всяком случае в настоящее время автору неизвестно его местонахождение. Вместе с тем нельзя не обратить внимание и на то, что в статье XVI, как и в статье XXXI, нет поме-XVI, как и в статье XXXI, нет поме-, как и в статье XXXI, нет поме-XXXI, нет поме-, нет поме-ток академика Френа о приеме и сдаче этих вещей в 1826 и 1837 гг. Это может означать, что у Френа были какие-то причины вообще не принимать вещи данного ряда на хранение4. С этой точки зрения то же самое логично думать по поводу десяти китайских халатов из статьи XXXI.

О степени «родства» между китайскими вещами, Каталогом Котельникова и Каталогом Беляева можно судить, изучая старин-ные этикетки на некоторых китайских вещах. Как зафиксировано в описи коллекции № 671, при первой регистрации на предмете № 671-119 «Шелковый зеленый широкий пояс» находился «Этикет

4 Устное замечание П.В. Рудь на Кюнеровских чтениях 16.02.2015.



на игральной карте № 21». Действительно, при осмотре этого пред-мета на нем обнаруживается текстовая Этикетка Беляева с надпи-сью «№ 21 женской пояс из зеленой фанзы», которая соответствует 21-й строке «женской пояс зеленой ст�оганный из фанзы /на Китай-�оганный из фанзы /на Китай-оганный из фанзы /на Китай-ке/» раздела «Статья XXVI Платье и Уборы Курильския» Каталога Беляева и 21-й строке «женская подвяска стеганая на бумаге из зе-леной фанзы. /На Китайке/»5 в статье «Платье китайское» Каталога Котельникова. Возможно, это единственная этикетка Беляева на ки-тайских вещах, сохранившаяся до наших дней.

В описи № 671 есть еще одно упоминание об «Этикете на играль-ной карте» с № 14. Однако при осмотре самих вещей (№ 671-12ab «Пара чулков сапогов из черного атласа») такой этикетки не оказа-лось. Здесь опять-таки следует учесть, что по Каталогу 1799 г. эти вещи вроде бы соответствуют строке «13–14 Две пары атласных черных Сапогов» в разделе «Статья XXXI Платья и уборы Китай-XXXI Платья и уборы Китай- Платья и уборы Китай-ския», следовательно, должны относиться к поступлению 1803 г. (см. выше). Это каким-то образом можно отнести к обстоятельствам «пропажи» большей части китайской одежды из Каталога 1799 г., но, поскольку мы не знаем, кто изготавливал неизвестную этикет-ку — Беляев или какой-то другой служащий Академии, данным фактом пока воспользоваться очень трудно. Кроме того, не следует забывать, что сапоги из черного атласа идут первым номером в Рее-стре Елачича (см. ниже).

Добавим к уже сказанному, что с китайскими вещами из Ката-лога Котельникова и Каталога Беляева можно сопоставить несколь-ко рядов старинных этикеток различных типов, как текстовых, так и номерных, поскольку при изготовлении новых этикеток — в связи с новыми поступлениями или при внесении изменений в структуру каталогов — в Кунсткамере было принято там, где возможно, сохра-нять на вещах старые этикетки, встраивая их в новые ряды. Но про-должение этой темы выходит слишком далеко за рамки настоящего исследования. Пока необходимо просто держать в уме само наличие различных видов источников. По этой же причине мы лишь вскользь упомянем два довольно хорошо известных каталога, через которые

5 В 1797 г. название было переправлено на: «женской пояс стеганой из зеленой фанзы».



необходимо проводить вещи при реконструкции старинных посту-плений МАЭ.

Один из этих каталогов, точнее, инвентарный список (предметы считались по сотням) под тем же заглавием, что и Каталог Беляева: «Каталог искуственным вещам и одежде разных Европейских азиятских и американских народов» (Каталог алексеева), дол-жен быть хорошо известен историкам МАЭ [МАЭ РАН. К-IV. Оп. 1. № 2. Л. 1–14]. В его составлении принимал участие комиссар Му-зея Императорской Академии наук Иван Алексеев, видимо, в связи с приемом вещей, как ныне принято выражаться, на ответствен-ное хранение. По косвенным данным (включая тот факт, что часть списка написана рукой Алексеева) этот каталог довольно уверенно датируется 1807 г. В рамках настоящей статьи этим напоминанием можно ограничиться.

Каталог под названием «Инструменты и художественныя вещи в Императорской Кунсткамере в башне и на галерее в тре-тьем апартаменте расположенныя» датируется 1767 г. по записи на последнем листе о приеме вещей студентом Александром Сума-роковым (далее Каталог Сумарокова) [СПбФ АРАН. Ф. 3. Оп. 1. № 2243. Л. 1–41]. В статье П.В. Рудь данный каталог фигурирует в качестве первой ступени исторической атрибуции китайских на-стольных экранов из коллекции № 673 (№ 673-148/11) по старин-ным этикеткам, в том числе прямоугольной бумажной этикетки с рукописным номером 266 [Рудь 2009: 112].

Решая вопрос о происхождении этикеток этого типа, П.В. Рудь обращает внимание на помещенный внутри каталога ненумерован-ный список «Лекарем Елладичем из Пекина привезенныя вся-кия Китайския вещи и книги», а именно на строку «12. Дощечек из слоновой кости на резных педестальцах с фигурами и литерами» [СПбФ АРАН. Ф. 3. Оп. 1. № 2243. Л. 35]. Заметив, что «данный до-кумент указывает на собирателя, но он ничего не может рассказать о номере, сохранившемся на предмете»6, П.В. Рудь вполне резонно обращается к документу, который может рассматриваться как перво-источник [Рудь 2009: 112]. Действительно, в «Реэстре разным ки-

6 Если подставить порядковые номера в список 1767 г., строка с упоминанием 12 экранов из слоновой кости окажется ровно 266-й по счету.



тайским книгам и вещам которые привезены из Китая» с под-писью самого Ф.-Л. Елачича (“LEllatschitsch Chirurgus”) мы найдем соответствующую строку с искомым номером 266 [СПбФ АРАН. Ф. 3. Оп. 2. № 808. Л. 140–147]. Таким образом, по типу этикеток, встречающихся, как показывает П.В. Рудь, и на некоторых других китайских предметах из старинных коллекций МАЭ, была докумен-тально установлена принадлежность китайских настольных экранов из коллекции № 673 к поступлению 1756 г. [Рудь 2009: 113].

Не менее удачной оказалась попытка П.В. Рудь найти в каталогах Кунсткамеры прообраз другого ряда этикеток. Обнаружив на неко-торых экранах печатные номерные этикетки с номером 65 (четкая глубокая печать, крупный кегль), она в конечном счете пришла к Ка-талогу Котельникова [Там же: 112]. Для удобства будем пока услов-но называть этикетки данного типа «этикетками Котельникова». Они довольно часто встречаются на китайских и буддийских вещах, а также на американских, но никогда на японских, что связано со временем поступления вещей в Кунсткамеру. Среди американских вещей только на одной сохранилась «этикетка Котельникова» с но-мером 20 (№ 2868-215), адресующая нас к строке «20. Байдарка или детская лодочка, рыбъею кожею обболоченная» из статьи «Кам-чадальское и жителей Олеутских и других к Америке простираю-щихся островов» [СПбФ АРАН. Ф. 3. Оп. 1. № 2245. Л. 14]. Такая низкая статистика объясняется тем, что в рамках действия Каталога Котельникова, особенно в 1770–1780-х годах, в Кунсткамеру по-ступило очень небольшое число вещей с Алеутских островов или северо-западного побережья Америки.

Если продолжить разговор о китайских вещах с подобными эти-кетками, в Каталоге Котельникова есть строка по тем же номером 65: «12 Дощечек из слоновой кости на резных педестальцах с фигурами и китайскими литерами» в статье «Лаковыя и другия вещи Китай-ския к домашнему употреблению служащия» [СПбФ АРАН. Ф. 3. Оп. 1. № 2245. Л. 21].

(В порядке еще одного дополнения можно сказать, что этикетки этого типа сохранились на многих вещах, как китайских, так и неки-тайских, позволяя с абсолютной точностью сопоставить их с конк-ретными строками Каталога Котельникова. В Каталоге Котельнико-ва обретают свое законное место и многие предметы одежды, в том



числе китайской, но уже с помощью этикеток другого типа — на-шивных этикеток на пергаменте с надписями вроде: «№ 3 Олеут-ское» (№ 2868-232), «№ Олеутское» (№ 4193-84), «№ 9 Китай-ское» (№ 671-117), «№ 10 Китайское» (№ 115), «№ 11 Китайское» (№ 671-116) и т.д.).

Пожалуй, единственное замечание касается интерпретации ряда печатных номерных этикеток, представленных этикеткой с номе-ром 69. Этикетка с этим номером была наклеена поверх этикетки с номером 65 на экране № 673-148/11-4a. На тот момент П.В. Рудь вполне логично соотносит «этикетку 69» со строкой под тем же номером в статье IX «Списка Азиатского музея» [Рудь 2009: 110]. Д.В. Иванов отмечает наличие подобной этикетки под номером 9 на буддийском экспонате № 719-86 (из коллекции Ф. Миллера), также рассматривая этот номер как отсылку к «Списку Азиатского музея», поскольку совпадает не только номер вещи, но и римская цифра «VII» в виде надписи карандашом на этикетке, которая соответству-VII» в виде надписи карандашом на этикетке, которая соответству-» в виде надписи карандашом на этикетке, которая соответству-ет нумерации статей Списка [Иванов 2009a: 260; 2009б: 173].

Однако, так как «Список Азиатского музея» представляет собой лишь извлечение из Каталога Беляева (о его существовании исто-рики МАЭ к 2009 г. еще не знали, судя по отсутствию каких-либо ссылок7), множество этикеток указанного типа следует считать не «этикетками Азиатского музея», а этикетками Кунсткамеры конца XVIII в. Тем более что этикетки обнаруживаются также на предме- в. Тем более что этикетки обнаруживаются также на предме-тах из американских коллекций (см. ниже).

Изучая «стратиграфию» этикеток на старинных китайских вещах из МАЭ (а равно на японских или «мунгальских и калмыцких»), мы получаем возможность разобраться с датировками всех видов но-мерных печатных этикеток Кунсткамеры конца XVIII в. как в отно-XVIII в. как в отно- в. как в отно-шении друг друга, так и в отношении текстовых рукописных этике-ток Беляева (с условием, что рассматриваемые в настоящей работе этикетки еще не исчерпывают всего разнообразия видов этикеток в МАЭ).

В начале исследований было непросто увидеть, казалось бы, бросающееся теперь в глаза различие между двумя особыми типа-

7 Судя по записи на листе использования документа, в 1982 г. этот каталог смо-трела Р.Г. Ляпунова, но в то время ссылки на него так и не появились в литературе по истории коллекций МАЭ.



ми этикеток. Первый тип — это номерные этикетки на вещах из кол-лекции Кука–Бема 1780 г., впервые интерпретированные Л.А. Ива-новой в качестве документального доказательства принадлежности ряда вещей к этой коллекции. К первому типу этикеток относятся номерки в виде «подквадратных или прямоугольных наклеек» из толстой бумаги с «глубоко оттиснутыми на них числами» [Иванова 2005: 62]. В том, что касается техники печати, трудно от-делаться от мысли, что цифры на этикетках описываемого типа ста-вились подобно клейму, вследствие чего их цвет имеет коричневый оттенок. По этому признаку их довольно легко отличить от этикеток второго типа — номерков с похожим шрифтом, слабо пропеча-танным на тонкой бумаге (иногда большим кеглем).

Не имея сейчас возможности вдаваться в детали, ограничим-ся тем, что этикетки первого типа были наклеены на предметы в «окрестностях» 1792 г., когда был «зделан» Каталог Котельникова. Для океанистов этот каталог интересен тем, что нумерация входных строк копии «Описи вещам привезенным из Камчатки М(а)jором Бемом 1780 Года» (Описи Бема), вошедшей в этот каталог в каче-стве отдельной статьи, полностью, без отставания на один номер, совпадает с рядом номеров на сохранившихся этикетках первого типа, поскольку в ней отсутствуют идущие в оригинале Описи Бема под первым номером пятнадцать гравюр, к тому моменту передан-ные в Библиотеку Академии [СПбФ АРАН. Ф. 3. Оп. 1. № 2245. Л. 35 об. — 36 об.]. В свою очередь, Каталог Беляева объясняет, почему на некоторых этикетках Беляева повторяются номера. В Ка-талоге Беляева коллекция Кука–Бема разделена на две части так, что одна попадает в «Статью XVIII Платья и уборы Мордвитян» (№ 37–59 «вывезенные из Камчатки от ма�ора Бема»), а другая — в «Ста-�ора Бема»), а другая — в «Ста-ора Бема»), а другая — в «Ста-тью XXXIV Вещи разных народов» (№ 46–67 «от Маiора Бема») [СПбФ АРАН. Р. IV. Оп. 1. № 105. Л. 112–113, 139 об. — 140].

Этикетки второго типа, несомненно, более позднего происхожде-ния. Это множество этикеток задается тем свойством быть наклеен-ными поверх или по соседству с другими этикетками Кунсткамеры разных лет, как, например, в случае с «этикеткой 69», наклеенной на «этикетку 65», определяемую по Каталогу Котельникова. Во многих случаях этикетки второго типа были наклеены на этикетки первого типа (из двух типов, рассматриваемых в настоящий момент). На-



пример, согласно пометке К.К. Гильзена (см. Карточный каталог гильзена в отделе Америки МАЭ), на предмете № 2448-29 этикетка первого типа «90» (Гильзен принял эту цифру за цифру «8», так как поставил ее «на попа») была заклеена этикеткой второго типа «163», причем «этикетка 90» корреспондируется с Каталогом Котельни-кова, а «этикетка 163» — с Каталогом Беляева. Такое заклеивание довольно часто обнаруживается и на китайских вещах (см. № 671-15ab, 16a, 17ab). Этикетками второго типа, правда, относящимися к подтипу рукописных, заклеивались рукописные «этикетки из Ора-ниенбаума» (с латинской надписью “S��” и — ниже — номе-S��” и — ниже — номе-” и — ниже — номе-рами) на вещах, поступивших из Кунсткамеры Петра III в 1792 г. (№ 673-142/3, 3-1, 5).

Поскольку вещи из Ораниенбаума не были вписаны в Каталог Котельникова, мы можем предполагать, что верхней датой для эти-кеток первого типа служит 1792 г. Однако вопрос о точном времени появления этикеток второго типа остается открытым. Здесь сразу можно указать на то, что этикетки второго типа никогда не «встреча-ются» с текстовыми этикетками Беляева. Тогда, если предположить, что этикетки Беляева были изготовлены одновременно с Каталогом Беляева в 1799 г., бумажные номерные этикетки второго типа долж-ны были появиться на предметах во время ревизии 1797 г. в качестве продолжения серии этикеток первого типа с «выдавленными» циф-рами. Иначе говоря, этикетки второго типа во время ревизии 1797 г. появились на тех вещах, на которых либо еще не могло быть ника-ких этикеток, поскольку эти вещи поступили после 1792 г., либо более старые этикетки (в том числе 1792 г.) были, но уже не соот-ветствовали новому порядку цифр, появившемуся вместе с новыми поступлениями после 1792 г.

При этом, вероятно, было бы странно думать о дублировании двух типов этикеток, номерных печатных второго типа и рукопис-ных текстовых этикеток Беляева, к тому же пронумерованных. Про-ще предположить, что Беляев или кто-то другой в 1799 г. решил несколько облегчить себе задачу (при наличии самого Каталога), перейдя на некое подобие копенгагенской системы. Как кажется, этому находится подтверждение в том, что на многих этикетках именно второго типа, и чаще всего на китайских вещах, от руки на-писаны римские цифры, отсылающие к статьям Каталога 1799 г.



Таким образом, теперь мы имеем три опорные даты: 1792 г. (пе-чатные этикетки первого типа), 1797 г. (печатные этикетки второго типа) и 1799 г. (текстовые этикетки Беляева). Иногда этикетки на вещах из китайских коллекций становятся ключом к чтению ката-логов, а вместе с тем ведут к «раскрытию» старинных коллекций МАЭ из других регионов, например американских или океанийских (см. выше).

Конечно, существуют и другие типы этикеток, корреспондирую-щих с Каталогом Котельникова, которые пока не поддаются точной датировке. Мы можем говорить лишь об относительной хроноло-гии. На вещах от Г. Миллера и П. Палласа встречаются «этикетки Котельникова» и «этикетки 1792 г.», тогда как на вещах от И. Ие-рига — «этикетки 1797 г.». Ср.: различные виды этикеток на пред-метах № 719-43, 719-67, 719-80/6, 719-91.

(NB! Некоторые факты указывают на возможность существова-ния неизвестного каталога 1797 г., предшествующего Каталогу 1799 г., очень близкого ему по структуре. Например, на предмете № 719-85 сохранилась этикетка с римской цифрой VII, надписан-VII, надписан-, надписан-ной выше печатного номера 97, который был зачеркнут, а на вместо него рукой поставлен номер 8. Из этого следует, что первоначаль-но данный предмет относили не к статье VII «Вещи к Мунгаль-VII «Вещи к Мунгаль- «Вещи к Мунгаль-скому и Калмыцкому идолослужению принадлежащия», а к ста-тье VI «Мунгальские и Калмыцкие Бурханы или Идолы и другия принадлежащия к их идолослужению вещи».)

Ради целостности подхода к истории создания «Списка Азиатско-го музея» необходимо вспомнить еще один документ с идентичным заглавием, совсем недавно найденный сотрудниками отдела Вос-точной и Юго-Восточной Азии среди бумаг, относящихся к архивам отдела. На этот раз заглавие «Список Азиатского музея» обозначено на титульном листе рукописи на немецком языке, представляющей собой что-то вроде чернового перевода того же списка на русском языке (некоторые листы отсутствуют, в частности начало, а один лист, являющийся как будто продолжением другого отсутствующе-го листа, даже попал в опись № 673).

По всей вероятности, перед нами рукопись академика Френа, который стремился реорганизовать статьи, извлеченные в результа-те копирования из Каталога Беляева, в особый каталог Азиатского



музея (будем называть этот документ Каталогом френа). Послед-нее видно по тому, как он «переставлял» вещи, имея в виду какую-то свою схему, предполагающую деление на три большие части, обо-значенные римскими цифрами I, II, III и подразбиваемые, в свою очеI, II, III и подразбиваемые, в свою оче, II, III и подразбиваемые, в свою очеII, III и подразбиваемые, в свою оче, III и подразбиваемые, в свою оче-III и подразбиваемые, в свою оче- и подразбиваемые, в свою оче-редь, на более мелкие деления с латинскими литерами a, b, c etc.

Просматривая рукопись Френа, невольно начинаешь вспоминать опись коллекции № 671 («Опись вещам, привезенным различными коллекционерами из Китая и переданным из Азиатскаго музея в Эт-нографический музей Академии наук. Регистратор Б. Адлер»). На-пример, две первые по списку вещи, «весы» (№ 671-1) и «театраль-ный китайский костюм» (№ 671-2), сопровождаются ссылками на неизвестный каталог, причем с указанием страниц: «см. Каталог Азиатскаго Музея, стр. 167» или «см. Каталог Аз. Музея, стр. 149». Следовательно, мы вроде бы просто обязаны признать существова-ние ненайденного каталога, да еще, скорее всего, в виде печатного издания. Непонятно только, как эта книга (не рукопись, которая мо-жет легко затеряться среди архивных дел!) была способна усколь-зать от внимания востоковедов на протяжении более чем столетия.

Разгадка состоит в том, что название «Каталог азиатского Му-зея» не соответствует тому изданию, в котором на страницах 149-й и 167-й должны упоминаться две эти вещи. Выбор, в общем-то, неве-лик. Открываем книгу Б. Дорна “�� -�� - �� -�� - �� -�� - �� -�� - ��-��-chen Akademie der Wissenschaften zu St. Petersburg” (1846) и в ней на страницах 147–188 находим приложение 1 (Beilage Nr. 1), которое составляют статьи с «азиатскими вещами» из каталога Кунсткаме-ры на латинском языке издания 1741 г.: “Musei Imper. Petropolit.Vol. II. P. I. Qua continentur res artificialis”8. Это и есть тот самый

8 Название каталога “�� I�p�� P��opo��” ��. должно переводиться так: «Петербургского Императорского кабинета. Отделение II. Часть I. Которая со-держит вещи искусственныя». В первой половине XVIII в. в европейских языках эквивалентом латинского слова “��” выступало “��b��”, или, по-русски, «кабинет». В те времена еще не существовало самого понятия музея, поэтому не-верно говорить: «Кунсткамера, или Петербургский императорский музей, как она стала именоваться в середине XVIII в.» [Басаргина 2012: 78]. Также было бы ошиб-кой утверждать, что, по Регламенту 1803 г., «Музеи были разъединены» [Там же]. В 1803 г. «бывшая Кунсткамера» была преобразована в Музей в результате разделе-ния функций библиотекаря и надзирателя над коллекциями. Раздельное упомина-ние в Регламенте 1803 г. «Музея ботаники, зоологии и минералогии» и «Кабинета медалей и редкостей» не является свидетельством «распада», кстати говоря, толь-



«Каталог Азиатского музея», на который ссылался Б. Адлер. Стра-ницы с соответствующими наименованиями вещей сходятся. Види-мо, вслед за Дорном он принял список вещей, погибших в огне при пожаре 1747 г., за список вещей Этнографического кабинета (“des ��og��p�� b��”) [�o�� 1846: 148]. На возможность по- ��b��”) [�o�� 1846: 148]. На возможность по-��b��”) [�o�� 1846: 148]. На возможность по-”) [�o�� 1846: 148]. На возможность по-�o�� 1846: 148]. На возможность по- 1846: 148]. На возможность по-добной ошибки указывает П.В. Рудь, напомнив однажды о том, что Елачич, согласно указаниям Академии наук, подбирал вещи, подоб-ные утраченным, пользуясь списками, составленными по каталогам Кунсткамеры до 1747 г. [Рудь 2009: 114].

История со ссылками на несуществующий каталог весьма поучи-тельна в том отношении, что все имеющиеся в нашем распоряжении источники работают на выполнение задачи по исторической атри-буции вещей только в сочетании друг с другом, только в качестве элементов единого пространства. Отсюда следует: при постановке такой задачи нас в конечном итоге должна интересовать не иденти-фикация отдельных вещей, что, в общем, довольно несложно сде-лать, но реконструкция целых поступлений, представляющих собой локальные срезы традиционной культуры прошлого.

ИсточникиМАЭ РАН. Ф. К-IV. Оп. 1. № 2.МАЭ РАН. Ф. К-IV. Оп. 1. № 13.СПбФ АРАН. Ф. 3. Оп. 1. № 840.СПбФ АРАН. Ф. 3. Оп. 1. № 2243.СПбФ АРАН. Ф. 3. Оп. 1. № 2245.СПбФ АРАН. Ф. 3. Оп. 2. № 808.СПбФ АРАН. Ф. 3. Оп. 8. № 44.СПбФ АРАН. Ф. 3. Оп. 8. № 53. СПбФ АРАН. Ф. 4. Оп. 5. № 45 / 938. СПбФ АРАН. Р. IV. Оп. 1. № 105.

ко что учрежденного музея на две самостоятельные части [Там же], но отражает сложившийся еще в XVIII в. обычай противопоставления внутри единого «Ака-демического кабинета»: «Кабинет Натуральной истории» и «Кабинет редкостей». О.П. Беляев писал о «Кабинете редкостей и Истории Естественной» [Беляев 1800: 25]. Это разделение не имело характера института. В изданиях Академии того вре-мени, например “Nov� ��”, при упоминании поступлений «естественных» и «ис-кусственных» вещей вещи обоих родов могли вноситься как в общую, так и в две разные рубрики.



БиблиографияБасаргина Е.Ю. Становление музейного комплекса Императорской

академии наук // Вопросы музеологии. 2012. № 1(5). С. 78–87.Белков П.Л. Список Азиатского музея и другие каталоги Академической

Кунсткамеры и Музеума Императорской Академии наук (конец XVIII — первая четверть XIX в.) // Кюнеровский сборник: материалы восточноази-атских и юго-восточноазиатских исследований. Этнография, фольклор, ис-кусство, история, археология, музееведение. 2011–2012. СПб.: МАЭ РАН, 2013а. Вып. 7. С. 16–31.

Белков П.Л. Заметки по ранней истории МАЭ: Кунсткамера и Музе-ум // Этнографические коллекции в музеях: культурные стратегии и прак-тики: материалы Двенадцатых Санкт-Петербургских этнографических чтений. СПб.: РЭМ, 2013б. С. 16–21.

Беляев О.П. Кабинет Петра Великого. СПб.: Императорская типогра-фия, 1800. 794 с.

Иванов Д.В. Буддийские коллекции Кунсткамеры XVIII века // Восточ-XVIII века // Восточ- века // Восточ-ная Азия: Вещи, история коллекций, тексты / Отв. ред. М.Ф. Альбедиль. СПб.: Наука, 2009a. (Сб. МАЭ. Т. LV). С. 254–276.

Иванов Д.В. Буддийские культовые предметы из собраний Г.Ф. Мил-лера и И. Иерига в коллекциях МАЭ РАН // Восточная Азия: Вещи, исто-рия коллекций, тексты / Отв. ред. М.Ф. Альбедиль. СПб.: Наука, 2009б. (Сб. МАЭ. Т. LV). С. 172–180.

Иванова Л.А. Куковская коллекция Петербургской Кунсткамеры. Про-блемы источниковедения и атрибуции. М.: Наука, 2005. 308 с.

Полное собрание законов Российской империи, с 1649 года. СПб.: В ти-пографии Второго отделения Собственной Его Императорского Величе-ства канцелярии, 1830. Т. XXVII: 1802–1803. 1122 с.

Полное собрание законов Российской империи, с 1649 года. СПб., 1830: В типографии Второго отделения Собственной Его Императорского Вели-чества канцелярии. Т. XXVIII: 1804–1805. 1328 с.

Рудь П.В. Китайские настольные экраны из Особой кладовой Музея антропологии и этнографии // Восточная Азия: Вещи, история коллекций, тексты / Отв. ред. М.Ф. Альбедиль. СПб.: Наука, 2009. (Сб. МАЭ. Т. LV). С. 106–120.

Трнек Х. Кунсткамеры Габсбургов — ранняя форма универсального му-зея // Кунсткамеры Габсбургов. Магия природы и механизм Вселенной. М.: Художник и книга, 2005. С. 10–18.

Dorn B.А. �� k�� W��-��f�� z� S�. P��b��g. СПб.: Типография Императорской Академии наук, 1846. 776 с.


XVIII XIX - lib.kunstkamera.rulib.kunstkamera.ru/files/lib/978-5-88431-314-9/978-5-88431-314-9_04.pdfщам» в разделе «Платье китайское» числятся

Documents