narfu.ru · Название журнала ê í ù ú õ ð ù í ê í ø õ ö ë ö ( è ø ò ú ð ÿ í ù ò ö ë ö) ü í ì í ø è ó õ ö ë ö û õ ð ê í ø

Название журнала

ВЕСТНИК СЕВЕРНОГО (АРКТИЧЕСКОГО) ФЕДЕРАЛЬНОГО УНИВЕРСИТЕТА. СЕРИЯ: ГУМАНИТАРНЫЕ И СОЦИАЛЬНЫЕ НАУКИ

Издательство Северный (Арктический) федеральный университет им. М.В. Ломоносова

Сведения о переименовании

и переводе

Предыдущее название: Вестник Поморского университета. Серия: Гуманитарные и социальные науки (до 2011 года)

Год выпуска 2009 Том

Номер выпуска 1

Название статьи Страницы

ИСТОРИЯ

ПОПЫТКИ ИЗМЕНЕНИЯ ФРАНЦУЗСКИХ КОНСТИТУЦИОННЫХ НОРМ В ГОДЫ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ Виватенко С.В.

6-11

СТАЛИНСКИЙ «НЕОНЭП» В СЕВЕРНОЙ ДЕРЕВНЕ: ХАРАКТЕР РЕЦЕПЦИИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ АГИТАЦИИ Кедров Н.Г.

12-17

ПРОБЛЕМА СОЦИАЛИСТИЧЕСКОГО ПЕРЕВОСПИТАНИЯ ВОЕННОПЛЕННЫХ В 1944-1948 ГОДАХ НА ПРИМЕРЕ ЛАГЕРЯ № 211 Коротаев В.И.

18-26

Н.В. ЧАЙКОВСКИЙ В ПОИСКАХ НОВОЙ ТАКТИКИ БОРЬБЫ С БОЛЬШЕВИКАМИ Кубасов А.Л.

27-32

РОССИЙСКОЕ И ШВЕДСКОЕ ЖЕЛЕЗО НА ЕВРОПЕЙСКОМ РЫНКЕ XVIII ВЕКА: ОБЪЕМЫ ЭКСПОРТА И ПРОБЛЕМЫ КОНКУРЕНЦИИ Минаева Т.С.

33-38

«БЕДНЫМИ БЫЛИ МЫ ВСЕ. НЕ ОДИНАКОВО…»: ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ В ЭПОХУ ПОЗДНЕГО СОЦИАЛИЗМАЗМА Раскатова Е.М.

39-49

РАЗРАБОТКА ОСНОВНЫХ НАПРАВЛЕНИЙ ПОВЫШЕНИЯ БОЕСПОСОБНОСТИ КРАСНОЙ АРМИИ НА X СЪЕЗДЕ РКП (Б) И ПЕРВЫЕ ПРАКТИЧЕСКИЕ ШАГИ РЕВВОЕНСОВЕТА РЕСПУБЛИКИ ПО ИХ РЕАЛИЗАЦИИ В 1921 ГОДУ Романова Н.В.

50-56

НОРВЕЖСКО-РОССИЙСКИЕ ВЗАИМООТНОШЕНИЯ В ХОДЕ СОЦИАЛЬНЫХ РЕФОРМ (КОНЕЦ ХХ - НАЧАЛО ХХI ВЕКА) Тевлина В.В.

57-63

ФИЛОСОФИЯ. СОЦИОЛОГИЯ. ПОЛИТОЛОГИЯ

ВЫБОР ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ ТРАЕКТОРИЙ УЧАЩИХСЯ СИСТЕМЫ НАЧАЛЬНОГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ Дрегало А.А., Ульяновский В.И.

64-68

ГОСУДАРСТВО И ПРАВО. ЭКОНОМИКА

О СЕВЕРНОМ ПРАВОВОМ МЕНТАЛИТЕТЕ Халтурин А.Н.

69-72

ФИЛОЛОГИЯ

ВОПРОСЫ ТРАДИЦИОННОЙ КУЛЬТУРЫ НА СТРАНИЦАХ АРХАНГЕЛЬСКОЙ ПЕРИОДИЧЕСКОЙ ПЕЧАТИ XIX ВЕКА Болгова О.Н.

73-79

СПЕЦИФИКА АНАЛИТИЧЕСКОЙ РЕПРЕЗЕНТАЦИИ ФРЕЙМА «ПОТРЕБЛЕНИЕ ПИЩИ И ЖИДКОСТИ» В АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ Дьяченко Т.Д.

80-84

МЕТАФОРИЧЕСКИЙ ПЕРЕНОС КАК СРЕДСТВО ФОРМИРОВАНИЯ ТЕХНИЧЕСКИХ ТЕРМИНОСИСТЕМ Клепиковская Н.В.

85-88

ГИПОНИМИЧЕСКИЕ СВЯЗИ ГЛАГОЛОВ В ОБЩЕУПОТРЕБИТЕЛЬНОЙ И СПЕЦИАЛЬНОЙ ЛЕКСИКЕ Котцова Е.Е.

89-96

АКСИОЛОГИЧЕСКАЯ ФУНКЦИЯ УСТОЙЧИВЫХ СРАВНЕНИЙ В МЕДИА-ПОЛИТИЧЕСКОМ ТЕКСТЕ Марьянчик В.А.

97-102

ОРФОГРАФИЧЕСКИЕ И ГРАФИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ СРЕДНЕВЕКОВЫХ РУКОПИСЕЙ СЕВЕРО-ЗАПАДНОЙ РУСИ

103-107

http://elibrary.ru/title_about.asp?id=33241


http://elibrary.ru/publisher_about.asp?pubsid=9029

http://elibrary.ru/contents.asp?titleid=25314

http://elibrary.ru/contents.asp?titleid=25314


Ненашева Л.В.

К ВОПРОСУ О ТОЖДЕСТВЕ ПРЕДЛОЖЕНИЙ С ИМЕННЫМ СКАЗУЕМЫМ Попова Л.В.

108-112

СТРАННИЧЕСТВО И ПАЛОМНИЧЕСТВО КАК ФОРМЫ ДУХОВНОГО СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ГЕРОЯ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ Н.С. ГУМИЛЕВА Раскина Е.Ю.

113-117

ПРОБЛЕМА ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ ЖАНРОВ КОМПЬЮТЕРНО-ОПОСРЕДОВАННОЙ КОММУНИКАЦИИ Щипицина Л.Ю.

118-122

ГОРНОЗАВОДСКАЯ ЛЕКСИКА НАЧАЛА XVIII ВЕКА В НОМИНАТИВНОЙ ДЕРИВАЦИОНННОЙ СИСТЕМЕ ЯЗЫКА Юдина Т.М.

123-131

ПЕДАГОГИКА. ПСИХОЛОГИЯ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ КАТЕГОРИЙ ХУДОЖЕСТВЕННОГО МИРА И.А. БУНИНА НА УРОКАХ ИЗУЧЕНИЯ ЕГО ЛИРИКИ В 11 КЛАССЕ Колесниченко Е.Н.

132-137

К ВОПРОСУ ОБ УРОВНЕ СФОРМИРОВАННОСТИ ПСИХОФИЗИОЛОГИЧЕСКИХ ПРЕДПОСЫЛОК УСВОЕНИЯ ОРФОГРАФИИ У МЛАДШИХ ШКОЛЬНИКОВ С ОБЩИМ НЕДОРАЗВИТИЕМ РЕЧИ Прищепова И.В.

138-143

ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ КЛАССИФИКАЦИЯ ПРОФЕССИЙ, ВОСТРЕБОВАННЫХ ПРИ ВАХТОВОМ ТРУДЕ В УСЛОВИЯХ КРАЙНЕГО СЕВЕРА Симонова Н.Н.

144-147

ИНФОРМАЦИОННАЯ ОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ СРЕДА КАК ЭФФЕКТИВНОЕ СРЕДСТВО ФОРМИРОВАНИЯ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ КОМПЕТЕНТНОСТИ В УСЛОВИЯХ ТЕХНИЧЕСКОГО ВУЗА Цапенко В.Н.

148-151

НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ

ИСТОРИЯ И ИСТОРИКИ В ПОИСКАХ НОВЫХ СМЫСЛОВ. ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ИСТОРИЧЕСКОГО ПОЗНАНИЯ В НАЧАЛЕ ХХI ВЕКА Голдин В.И.

152-155

ИСТОРИЧЕСКИЙ ОПЫТ ОРГАНИЗАЦИИ ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ НА ЕВРОПЕЙСКОМ СЕВЕРЕ РОССИИ В КОНЦЕ XIX - НАЧАЛЕ XX ВЕКА Мосягина С.Ю.

156-159

ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ШКОЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ В 1920-1930-Х ГОДАХ НА ЕВРОПЕЙСКОМ СЕВЕРЕ Овчинникова Н.П.

160-163

СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ СОВЕТСКОЙ СИСТЕМЫ ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ НА ЕВРОПЕЙСКОМ СЕВЕРЕ РОССИИ. 1917-1941 Силин А.В.

164-167

ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ КАК ОБЪЕКТ ИССЛЕДОВАНИЯ Соколова Ф.Х.

168-172

ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ К ИЗУЧЕНИЮ ГЕНЕЗИСА «ОБРАЗОВАННОГО КЛАССА» И ЕГО УЧАСТИЯ В СОЦИАЛЬНЫХ ПРОЦЕССАХ ЛОКАЛЬНОГО УРОВНЯ Трошина Т.И.

172-176

6

ИСТОРИЯ

Первые неудачи Франции на полях Первоймировой войны привели французскую полити-ческую элиту к мысли о необходимости нетолько реформирования экономики и армии, нои изменения политического устройства Третьейреспублики. Попытки начинаются после возвра-щения Палаты из Бордо в Париж. Многие де-путаты в своих выступлениях или в кулуарахговорили о неудовлетворительной деятельностигосударства и его неумении приспособиться квоенным условиям. Идея необходимости ре-формирования государственных институтов по-стоянно витала в воздухе дискуссий. В июне1916 года во время долгих дебатов о контроленад армией Андре Тардье откровенно сожалел,что функционирование государственной властив военный период не было точно определенофранцузскими законами, а депутат от ШарантыЖан Аннесси в своей речи в специальной пар-

УДК 342(1-87)

ВИВАТЕНКО Сергей Валентинович, канди-дат исторических наук, доцент кафедры историиСанкт-Петербургского государственного инже-нерно-экономического университета. Автор 31научной публикации

ПОПЫТКИ ИЗМЕНЕНИЯ ФРАНЦУЗСКИХ КОНСТИТУЦИОННЫХНОРМ В ГОДЫ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

Статья посвящена политической борьбе во Франции в годы Первой мировой войны. После неудач первого годавойны различные политические силы попыталась изменить конституционные законы. Но эти попытки потерпелинеудачу. Атаки на Конституционный закон 1875 года проводились как с права, так и слева. Но безрезультатно. Содной стороны, это говорит о жизнеспособности французской парламентской республики, ее институтов, а сдругой, о том, что в большинстве своем эти атаки преследовали сиюминутные политические цели ряда парламен-тских фракций или политиков, а не являлись следствием искреннего желания сделать более эффективной борьбупротив внешнего врага.

Франция, Первая мировая война, Палата депутатов, политическая борьба

ламентской комиссии об изменении процедур-ных правил зашел дальше обсуждаемого воп-роса, предложив рассмотреть вопрос о включе-нии контроля над армией в обширный план ре-организации парламентской работы1 .

Но эти настроения усилились в конце 1916 го-да, когда появились первые трещины в «свя-щенном союзе». Лидер правых Шарль Маррасво время правительственного кризиса в своемрупоре – газете «Аксьон Франсез» от 10 де-кабря 1916 года предложил доверить властьдиктатору вроде «подеста» или «наместника»,которого должна выбрать армия2 . 14 декабря1916 года А. Бриан пытался добиться измене-ния норм, регулирующих отношения между за-конодательной и исполнительной властью, по-ручив министру финансов Александру Рибовнести проект закона, который имел бы цельюосвободить правительство от непрерывного

7

Виватенко С.В. Попытки изменения французских конституционных норм...

контроля со стороны Палаты. Проект предус-матривал, что «…до прекращения военных дей-ствий правительство считает законным прини-мать в соответствии с декретами, внесеннымиСоветом министров, все меры, которые придополнении или изменении действующих зако-нов будут все равно главенствующими в соот-ветствии с требованиями национальной оборо-ны, а также и в том, что касается промышлен-ного и сельскохозяйственного производства,портового хозяйства, транспорта, снабжения,здравоохранения и санитарии, набора рабочейсилы, торговли, распределения продовольствен-ных и промышленных товаров, их потребления.В случае, когда по одному из этих декретовпотребуется открытие кредитов, запрос пред-ставляется в недельный срок»3 . Также предпо-лагалось расширение роли правительства в вой-не, когда мобилизация всех хозяйственных ичеловеческих ресурсов становилась обязатель-ной, заставляя правительство действовать бы-стро в меняющихся условиях. Проект устранялс законодательного поля все, относящеесяименно к военной сфере (воинский призыв, ис-пользование людских ресурсов, задачи назначе-ния руководства – равно, как и в дипломати-ческой области), и сохранял за Парламентомлишь право контроля дополнительных расходов.С целью нейтрализовать критику со стороныдепутатов Бриан попытался придать своей ини-циативе чисто техническую окраску. Но Пала-та не горела желанием отдать правительствусвои прерогативы в распределении промышлен-ных, финансовых и человеческих ресурсов.Депутаты рассматривали правительственнуюинициативу как попытку предоставить Парла-менту роль контролера только «апостериори»(по факту), т.е. разрушить фундамент, на кото-ром зиждилась вся парламентская республика.

Никогда ранее Палата не допускала такогосокращения своих полномочий, за исключениемвынужденных мер в области таможенной защитыв 1887, 1892 и, особенно, в 1897 году, когда «зако-ном о висячем замке» было принято регулирова-ние тарифов без согласования с Парламентом4 .Таким образом, речь шла, действительно, о нов-шестве: первой попытке установить во Франции

практику декретов-законов, т.е. правительствен-ных постановлений, имеющих силу закона.

15 декабря 1916 года в Палате началисьдискуссии по вопросу о создании компетентнойкомиссии для оценки проекта. Аристид Брианпредставил законопроект как конкретизациюдекларации о намерениях нового правительства,одобренную Палатой двумя днями ранее. Онобъявил, что правительство просит необходи-мых полномочий для решения всех вопросов,касающихся национальной обороны. Он старал-ся успокоить депутатов, возвращаясь к форму-лировке проекта, которая в первой редакциисодержала наречие «особенно» перед перечис-лением областей, представленных в декрете,заявив, что согласен его убрать5 . Но большин-ство депутатов выступили решительно против егопроекта. Л.-Л. Клотц, занимавший в 1913 годупост министра внутренних дел в кабинете Бри-ана, а в 1916 возглавлявший бюджетную комис-сию, выразил единодушные сомнения комиссиио пользе законопроекта6 , отмечая, что законо-проект отвергает финансовые и судебные пре-рогативы Палаты в вопросах определенияправонарушений и наказаний. Клотц завершилсвое выступление напоминанием о ведущейроли парламентских комиссий, начиная с янва-ря 1915 года, в развитии программ по вооруже-нию. Следом социалист Компер-Морель проситсвоих коллег «не ставить Палату в ситуацию,вынуждающую ее самой решать путем голосо-вания, способна она или нет управлять странойво время войны»7 и объявляет, что группа со-циалистов будет голосовать против проекта.Лорена, члена группы левых республиканцев,беспокоила еще и опасность диктатуры. ЗатемФернан Дави, министр сельского хозяйства вкабинете Бриана с 1913 года, а потом в кабине-те Вивиани до его падения в октябре 1915 года,усиливает: «Я буду голосовать против этогопроекта в любой его форме»8. Пьер Лавальпредложил «правительству отозвать свой про-ект и представить им на рассмотрение текст,согласующийся с правами и обязанностяминациональных избранников»9 .

Обсуждения депутаты закончили отклоне-нием правительственного проекта, проголосовав

8

ИСТОРИЯ

против подавляющим большинством. Анало-гично законодательной роли Парламента назаседаниях, то же самое осуществляется исистемой комиссий, их конституционная обязан-ность – направить любое законодательноепредложение на предварительное обсуждение –и это был как раз один из таких случаев.

Попытка Бриана раскритиковать медлитель-ность парламентских комиссии, тормозящихправительственную деятельность, и его поже-лание обойтись без них при приеме декретовбыли похоронены выступлениями председате-лей комиссий Клотца (бюджетная комиссия) иМажино (главная административная комис-сия)10 .

Специальная комиссия созданная для об-суждения правительственных предложений –сюда вошли 33 депутата – собирается 23 де-кабря 1916 года. С шестью социалистами, дву-мя республиканцами-социалистами и десятьюрадикал-социалистами комиссия имела опреде-ленно левый уклон и выбрала своим главойреспубликанца-социалиста Мориса Виоллетта.В своей инаугурационной речи, чтобы сразузадать тон, он начал с того, «что передачачасти законодательной власти правительствуюридически невозможна!» А Бриан «долженбы знать, что, согласно французским законам,обладателем права на закон-декрет являетсяне кто иной, как президент республики!»11 .

Между тем, комиссия предлагает добавитьв статью 24 регламента Палаты положение,предусматривающее упомянутую выше проце-дуру чрезвычайной срочности, которую «Пала-та может принимать голосованием по запросуправительства или авторов законодательногопредложения; компетентная комиссия тогдаможет быть немедленно собрана и после об-суждения внести заголовок повестки дня пред-стоящего заседания, назначенного с полнымправом на послезавтра»12 .

18 января 1917 года комиссия заслушалаБриана, который заявил, что доклад, конечно,впечатляющий, но до конца он его не убеждает.Признавая все же улучшение и ускорение зако-нодательной работы, он пытается убедить ко-миссию согласится с правительственным про-

ектом13 . На заседании 20 февраля 1917 годапроект управления путем декретов-законовокончательно отклоняется.

В конце того же 1916 года депутатами пред-ставляются еще пять предложений по измене-нию конституционных законов. Одно из нихповторяет требования Бриана и направлено наусиление исполнительной власти – исходит оноот известного в будущем историка Жоржа Бон-нефу; напротив, четыре других защищают пре-рогативы Парламента.

12 декабря 1916 года член группы Рес-публиканской федерации Жорж Боннефу, депу-тат от Версаля, выдвинул законодательноепредложение «превратить» Парламент в «воен-ную парламентскую делегацию», сформирован-ную из 80 депутатов и 40 сенаторов, избранныхпропорционально от групп. Делегация собира-лась бы один раз в неделю, чтобы «заслуши-вать правительственные сообщения, касающи-еся ведения в условиях войны боевых, дипло-матических и экономических действий». Деле-гация не является властью, заменяющейправительство, а имеет только полномочия«расследования и контроля» и наделена правомтребовать после принятия решения тайным го-лосованием безотлагательного созыва обеихассамблей. В отдельном случае ассамблеисобираются только раз в месяц на несколькодней, чтобы быстро выполнить необходимуюзаконодательную работу14 . Предложение Бон-нефу, таким образом, было направлено на вос-создание со щадящей формой парламентскогоконтроля политической ситуации августа–де-кабря 1914 года, то есть в период, когда прави-тельство выпускало декреты, после в дальней-шем – возвращения Парламента – трансфор-мированные в законы. Тогда как все усилияпалат начиная с января 1915 года были направ-лены на то, чтобы объединиться в реализацииполитики национальной обороны, предложениеБоннефу лишало их всякого участия в выработ-ке решений, а посему получило весьма слабуюподдержку среди депутатов.

В ответ на это предложение на следующийдень Пьер Ренодель от имени группы социали-стов вносит проект решения. «В военное время

9

Палата и Сенат объединяются в Национальноесобрание. Национальное собрание организуетсвою законодательную и парламентскую рабо-ту на срок войны»15 .

Идея национального собрания продолжалавитать в кулуарах Пале-Бурбон и неоднократнозатрагивалась в ходе дебатов с 1915 года левойчастью Палаты. Более взвешенное предложе-ние от них было внесено 23 декабря 1916 годарадикал-социалистом Андре Eссе и одиннадца-тью депутатами, принадлежащими к фракцииправого центра, оно предусматривало, что «де-баты происходят в присутствии двух палат –каждая востребована, хорошо понята, незави-сима в своем суждении»16 . В противополож-ность социалистам, которые, ратуя за объеди-нение двух ассамблей, желали устранить Се-нат, Ессе гарантировал его существование,уточняя, что голосование проводится раздель-но по палатам.

Два других предложения были антипрези-дентскими и обосновывались желанием предо-ставить Парламенту контроль над внешнейполитикой, в частности право подписи при ве-дении переговоров о мире, которое по конститу-ционным законам было у него отнято. 18 де-кабря 1916 года Поль-Менье, республиканец-социалист, депутат от департамента Об, пред-ложил изменить конституционные законы сцелью предоставить ассамблеям право контро-ля над внешней политикой и мирными перего-ворами. Его начинание реализуется позднимвечером того же дня, когда Бриан должен былобъясняться в Палате по мирным предложени-ям «центральных государств», что и привлека-ло внимание к предварительным предложениямпо законам 1875 года относительно внешнейполитики.

Предложение также включается в обсуж-дение, в котором противостоят друг другу сто-ронники усиления исполнительной власти и за-щитники прерогатив Парламента. Робкие по-пытки правительства усилить свои полномочиякажутся Поль-Менье началом деспотизма во-енного времени и возрождением буланжизма,тогда как кризис, который его так беспокоит, ивозникший в силу его чистого заблуждения,

выражает всего лишь несвоевременное «незас-луженное наступление на законодательнуювласть, которой с огромным трудом удавалосьдо сих пор исправлять серьезные правитель-ственные ошибки». Единственная реформа, ко-торая ему кажется по-настоящему необходи-мой – это реформа исполнительной власти, хотяПоль-Менье и не выступает против предложе-ния социалистов доверить всю законодатель-ную власть Национальному собранию, облада-ющему «верховной республиканской властью».В то же время самое главное – рассмотретьпрерогативы исполнительной власти, ранее пре-доставленные ей неправильно в дипломатичес-кой сфере, конституционные законы и измене-ния статей 8 и 9 закона от 16 июля 1875 года,возвращающие палатам то, что присвоено ис-полнительной властью: ревизия статьи 8 наме-чает поместить под парламентский контрольдипломатию мирного времени (договоры о со-юзе и торговле), но установить контроль Пар-ламента только «апостериори» в каждой изобеих палат, выражающих свое мнение раздель-но. Между тем, возможные территориальныеизменения автоматически не ратифицируются,а становятся объектом специального голосова-ния. Что касается переговоров о мире, то онирассматриваются законодательной властьюеще строже, поскольку только президент рес-публики может их вести, принимая свои решения,а затем должен представлять их на ратифика-цию. Для этого случая и существует Националь-ное собрание, осуществляющее законодательнуювласть, то есть то, что и предоставляет ему всюполноту верховной власти. Предложение, такимобразом, имеет цель лишить президента рес-публика его прерогатив в области внешней по-литики, прерогатив, которые еще не успели ус-тареть, в противоположность достигнутым вдругих областях. Намерения по отношению кПуанкаре, подозреваемому в парламентскихкругах в желании играть роль и так вполнезаконно ему принадлежащую и даже большую,не чужды тому предложению, которое призы-вает иметь в республике двух глав государства,и утверждает мысль о том, что премьер-ми-


10

нистр не является единственным обладателемисполнительной власти17 .

Через четыре дня после Поль-Менье, 22декабря 1916 года Пьер Фурже внес предложе-ние, имеющее цель ревизовать конституцион-ные законы и правила ведения переговоров. Ихнесовершенство особенно явно проявилось ввоенных условиях: в условиях двухпалатногоПарламента возможный конфликт между пала-тами будет разрешен только в пользу Сената,поскольку Палата может быть распущена пре-зидентом республики по заключению Сената.Следовательно, договоры о мире могли статьпричиной конфликта между сенаторами и депу-татами, и Фурже не соглашался, что выходможет быть найден путем роспуска Палаты.Он желал убрать эти «несовершенства» консти-туционных законов, упразднив право роспуска ипредложив следующее: «Начиная с 1-го марта1917 года по восьмой день, который наступитпосле окончательного заключения договора омире, Палата и Сенат […] будут заседатьвместе под наименованием «Объединенныепалаты». Президент республики, который ведетпереговоры, будет представлять их на ратифи-кацию в Объединенные палаты. Это является,стало быть, привилегиями Верховного собра-ния, допускаемыми согласно конституционнымзаконам»18 .

Такая активность социалистов не случай-на. В глубине фракции уже вырабатываетсяидея о выходе из «священного единения» ипоявляется влиятельная левая циммервальдс-кая группа, что партии власти очень не нрави-лось. Итак, получив от СФИО «четыре рож-дественских подарка», парламентское боль-

шинство вынуждено было отреагировать орга-низацией очередной комиссии. Главой ее изби-рается Гастон Томсон. Всю зиму и весну ко-миссия, не торопясь, скрупулезно рассматри-вает предложения левых и к лету подготавли-вает свое мнение. К этому времениполитическая ситуация во Франции и в миререзко обостряется: падение кабинета А. Бри-ана, выход социалистов из «священного едине-ния», катастрофа при Шмен де Дам, солдатс-кие волнения, февральская революция в Рос-сии, атака Клемансо на Мальви.

Решение комиссии Г. Томсон сообщает Пала-те в пространном докладе 14 июня 1917 года19 .Как Палата и комиссия большинства должнабыла отреагировать на четыре законопроектамогильщиков «священного единения» социалис-тов? Их отвергли.

Система политического руководства Фран-цией для части французских политиков к тре-тьему году Первой мировой войны уже не ка-зались четкой, ясной и эффективной. Тупиковаяситуация в тылу и на фронтах привела их косознанию, что победа возможна только припомощи изменения конституционных устоевТретьей республики. Атаки на Конституцион-ный закон 1875 года были проведены как справа, так и слева. Но безрезультатно. С однойстороны, это говорит о жизнеспособности фран-цузской парламентской республики, ее институ-тов, а с другой, о том, что в большинстве сво-ем эти атаки преследовали сиюминутные поли-тические цели ряда парламентских фракций илиполитиков, а не являлись искренним желаниемсделать более эффективной борьбу противвнешнего врага.

Примечания

1 Цит. по: Bock F. Un parlementarisme de guerre 1914–1919. Ğ., 2002. Ğ. 254.2 L’Action Française. 1916. 10 désembre. Ğ. 1.3 Le Journal officiel de la République française. France. Assemblee nationale. Annales de la Chambre des deputes.

Documents parlementaires Ğ., 1916. Ànnexe ¹ 2783.4 Giraud E. La crise de la démocratie et le renforcement du pouvoir exécutif. P. 1938. P. 23.5 Archives Nationales, Procés-verbaux des séances et des auditions des commissions parltmentaires, série. C7509.6 Ibid.

ИСТОРИЯ

11


7 Ibid.8 Ibid.9 Ibid.

10 Ibid.11 Ibid.12 Ibid.13 Ibid.14 Le Journal officiel de la République française. France. Assemblee nationale. Annales de la Chambre des deputes.

Documents parlementaires. Ğ., 1916. Annexe ¹ 2771.15 Le Journal officiel de la République française. France. Assemblee nationale. Annales de la Chambre des 1916.16 Le Journal officiel de la République française .France. Assemblee nationale. Annales de la Chambre des deputes.

Documents parlementaires. Ğ., 1916. Ànnexe ¹ 2829. Ğ. 1822.17 Le Journal officiel de la République française. France. Assemblee nationale. Annales de la Chambre des deputes.

Documents parlementaires. Ğ., 1916. Ànnexe ¹ 2815.18 Ibid.19 Le Journal officiel de la République française. France. Assemblee nationale. Annales de la Chambre des deputes.

Documents parlementaires. Ğ., 1917. Ànnexe ¹ 3407.

Vivatenko Sergey

ATTEMPTS AT CHANGING FRENCH CONSTITUTIONAL NORMS DURING THE FIRST WORLD WAR

This article is devoted to the political struggle in France during the First World War. Following thefailure of the first year of the war, various political forces had attempts at changing the constitutional laws.But these attempts failed. The attacks against the constitutional law of 1875 were both from the Left andthe Right but to no effect. On the one hand, it points to the vitality of the French parliamentary republicand its institutions, on the other hand, most of these attacks proved to be aimed at some short-termpolitical goals rather than to be driven by a sincere desire to make the fight against common enemy moreeffective.

Контактная информация:193318, г. Санкт-Петербург, наб. реки Оккервиль, д. 6, кв. 36;

e-mail: [email protected]

Рецензент – Соколова Ф.Х., доктор исторических наук, профессор, заведующая кафедрой регионоведенияПоморского государственного университета имени М.В. Ломоносова

12

ИСТОРИЯ

Сталинский (колхозный) «неонэп» – понятиеболее чем условное. Им, как правило, обозна-чают легкое потепление советского политичес-кого режима по отношению к населению, про-изошедшее в середине 1930-х годов. Разумеет-ся, о каком-либо возвращении к принципам под-линного нэпа и рыночной экономики в это времяговорить не приходится, тем не менее сам тер-мин «неонэп» уже прочно прижился в истори-ческой литературе, прежде всего в работахИ.Е. Зеленина1 . По мнению этого историка,«неонэп» был основан на четырех политичес-ких акциях власти (совещание по вопросам кол-лективизации в Кремле 2 июля 1934 года; от-мена карточной системы; II Всесоюзный съездколхозников-ударников; принятие нового пример-ного устава сельхозартели) и стал периодомкомпромисса между государственной властью иосновной массой крестьян-колхозников. Вместес тем «неонеп» явился временем усиления нало-гового пресса в отношении единоличников.

В региональной историографии эти идеи былиразвиты архангельским историком С.И. Шуби-ным и С.И. Рыжковым2 . Они вписывают фено-

УДК 338.2(470.1/.2)(091) «193»(045)

КЕДРОВ Николай Геннадьевич, аспирантотдела современной истории России Санкт-Петер-бургского института истории РАН. Автор 15 на-учных публикаций

СТАЛИНСКИЙ «НЕОНЭП» В СЕВЕРНОЙ ДЕРЕВНЕ:ХАРАКТЕР РЕЦЕПЦИИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ АГИТАЦИИ

Статья посвящена характеру взаимодействия государства и общества в условиях так называемого сталинского«неонэпа» – кратковременного потепления политического режима в середине 1930-х годов. Автор анализируетструктуру советской политической пропаганды и выявляет основные типы реакции на нее северного крестьянства.

Сталинский «неонэп», крестьянство, северная деревня, политическая агитация

мен «неонепа» в широкий ряд событий полити-ческой истории 1930-х годов. Смягчение поли-тического курса, по их мнению, было следстви-ем «критического осмысления “штурма социа-лизма”». Однако ростки «неонэповской» поли-тики, направленные на развитие хозяйственногои культурного состояния Северного края, оказа-лись не востребованы в условиях функциониро-вания тоталитарной системы. Поэтому «нео-нэп» был вскоре свернут, а его подвижники наместах стали жертвами последовавших затемполитических репрессий. Таким образом, ста-линский «неонэп» в российской и региональнойисториографии изучался, как правило, «сверху»,через призму государственной политики. Такойвзгляд неполон, поэтому актуальным представ-ляется посмотреть, доходили ли политическиелозунги «неонэпа» до простых колхозников? Какони были восприняты последними? На нашвзгляд, ответить на эти вопросы поможет рас-смотрение характера рецепции советской поли-тической пропаганды крестьянами. Нашей за-дачей будет, во-первых, определить структуруполитической агитации и, во-вторых, ответить

13

Кедров Н.Г. Сталинский «неонэп» в северной деревне...

на вопрос, какие ее элементы были наиболеевосприняты крестьянами.

Для ответа на первый вопрос нам необходи-мо обратиться к протоколам заседаний бюроСеверного краевого комитета ВКП(б)3 . В этихисточниках, как в зеркале политических пред-почтений власти, отразились те вопросы обще-ственной жизни Северного края, которые наи-более волновали региональное руководство. Напротяжении всего 1935 года в центре вниманияруководства Северного края оставались задачипропаганды успехов и достижений «строитель-ства социализма» и мобилизации населения навыполнение различных производственных пла-нов. Трансляция в массы идей повседневной«классовой битвы», игравшая важную роль вструктуре политической пропаганды в годыколлективизации, не фигурирует в числе важ-нейших задач, вносимых региональной элитой вповестку практической работы агитпропоргановкрая. В главе угла их деятельности оказывалсянароднохозяйственный концепт политическойпропаганды. В структуре пропаганды присут-ствовали также: внешнеэкономический, культур-ный и репрессивный концепты, хотя они пребы-вали в тени основной доминанты агитационныхакций, но тематически были с ней связаны.Внешнеполитический концепт в 1935 году глав-ным образом подчеркивал идею международ-ной солидарности трудящихся в условиях «кри-зиса капитализма». Культурный актуализировалзадачи улучшения быта и сферы общественнойжизни масс в условиях успехов соцстроитель-ства. Репрессивный позволял объяснить издер-жки последнего. Сам же народнохозяйственныйконцепт, оставаясь центром внимания полити-ческой агитации, претерпел в течение 1935 годаопределенную эволюцию. Если в начале годаосновной акцент пропаганды делался на прора-ботке общего экономического положения СССРи необходимости выполнения народнохозяй-ственных планов, то со второй половины онпереносится на разъяснение ударничества истахановского движения.

Реакция на политическую пропаганду у кре-стьянства Севера не была однозначной. Почтиповсеместно в политических сводках, различ-

ного рода резолюциях и периодической печатимы можем обнаружить поддержку советскихполитических лозунгов. Конечно же, она в зна-чительной мере была инспирирована самойвластью (собственно этой цели и служила дея-тельность пропагандистской машины), а такжеотчасти являлась знаком лояльности системесо стороны сельских жителей, однако пренеб-речь этими данными мы тоже не можем.С другой стороны, сохранилось немало свиде-тельств того, что содержание пропаганды кре-стьянами отвергалось, воспринималось как яв-ная ложь и надувательство. Наконец, следуетиметь в виду, что крестьяне могли запростоиспользовать язык советской политической аги-тации в своих целях, например для более убе-дительного обращения к власти. Именно в со-ответствии с тремя условно обозначенныминами моделями мы и попытаемся рассмотретьвосприятие основной доминанты политическоговоздействия на массы в 1935 году – народно-хозяйственного концепта.

В рамках официозной модели рецепции аги-тационных материалов на различного рода со-браниях нередко звучал мотив улучшения хо-зяйственного положения колхозов, который со-ответствовал пропагандистской формуле о «ро-сте зажиточности»4 . Однако следует иметь ввиду, что в большинстве случаев текущий годсравнивался крестьянами с предшествующими.Вряд ли подобная компаративистская страте-гия была абсолютно не искренней. Вероятно,по сравнению с первыми годами коллективиза-ции хозяйственная ситуация действительно не-сколько улучшилась. В этом отношении безус-ловно благоприятное впечатление на крестьянСевера произвело разрешение колхозникам всоответствии с новым уставом сельскохозяй-ственной артели заводить приусадебные хозяй-ства. Позитивные эмоции среди женщин обыч-но вызывало и введение по новому уставу от-пуска в связи с рождением ребенка5 . Конечно,эти позитивные сдвиги были более чем относи-тельны. Например, неподдельное восхищениетех же крестьян, приехавших в 1935 году навторой краевой слет сталинских ударников жи-вотноводства, вызывали прилавки городскихмагазинов.

14

Помимо повторения пропагандистских кли-ше на различного рода собраниях важным по-казателем усвоения крестьянами политическойагитации считалось принятие ими на себя про-изводственных обязательств. «Мы, … прочи-тав речь нашего великого вождя товарищаСталина, даем обещание еще лучше работатьна пользу колхозного животноводства и добить-ся еще лучших результатов, чем теперь!» –писали в своем письме в газету «Правда Севе-ра» ударники животноводческих ферм Емецко-го района6 . Такие обязательства могли бытькак коллективными, так и индивидуальными,содержать как общие призывы к повышениюпроизводительности труда, так и обещания кон-кретных норм выработки. Вообще принятие насебя обязательств и участие в соцсоревнова-нии открывали перед рядовым колхозником воз-можность стать сталинским ударником (стаха-новцем, тысячником), занять место в новойпривилегированной и опекаемой властью субоб-щности внутри колхозного социума. Под воз-действием политической агитации, рисующейобраз ударника-стахановца, и прочих усилийвласти формировался и новый вид идентичнос-ти сельского труженика7 . Важным представля-ется отметить, что, видимо, в силу особоговнимания к ударникам власти этот образ при-нимал определенную политическую окраску. Так,на втором краевом слете сталинских ударниковживотноводства один из делегатов, Н. Табарскийзаявил: «Разве можно не быть сталинскимударником, это значит быть врагом тов. Стали-ну»8 . Подобное понимание ударничества в ко-нечном итоге открывало перед носителямиданного статуса широкие возможности дляапелляции к лицу власти при разрешении своихличных проблем.

Несмотря на существовавшие практикивосхваления колхозов, пятилетний опыт их фун-кционирования часто воспринимался крестьяна-ми крайне отрицательно. «Колхоз ничего недает, только приводит к нищете и голоду», –говорил об этом колхозник колхоза «Восход»Сенчуков9 . Особенно очевидным был контраст,когда крестьяне сравнивали современное хозяй-ственное состояние не с предшествующими

годами, а более отдаленным временем до кол-лективизации. Распространенными в крестьян-ской среде были суждения о том, что «пристаром правительстве было очень хорошеежитье» или «в колхозах живут хуже, чем жилибатраки у кулака»10 . Какой бы плохой не каза-лась колхозная жизнь сама по себе, однаконаибольшее неудовольствие крестьян всегдавызывали две вещи: высокие налоги и лесоза-готовки.

Налоги и прочие обязательства перед госу-дарством в 1930-х годах оставались подлин-ным бичом крестьянского хозяйства. Особенносильно ударял налоговый пресс по единолични-кам. «Ваши поставки вредительские, единолич-ников оставляют голодом, и налоги платить небудем, я советской власти не признаю», – беза-пелляционно высказала свой протест по этомуповоду верховажская крестьянка М. Башкарди-на11 . Однако и колхозники отнюдь не чувство-вали себя уверенно. Даже, казалось бы, такаяпрокрестьянская мера, как разрешение держатьпо новому уставу сельхозартели в личном хо-зяйстве несколько голов крупного рогатого ско-та, порою воспринималась крестьянами с на-стороженностью, как хитроумный государ-ственный план по изъятию еще большей долипроизведенного ими продукта. «До того с насдобрали, что голодные остались, сейчас опятьхотят заставить держать 2-3 коровы, чтобыбольше сорвать масла и мяса», – говорилаколхозница колхоза «Вперед» Верховажскогорайона С.К. Гостевская на одном из собранийпо обсуждению устава12 .

Лесозаготовки были не менее популярнойтемой в крестьянской молве. Судя по всему,крестьяне Севера ненавидели их всей душой.Во всяком случае, жалобы крестьян на низкиерасценки, плохие бытовые условия и питание,сложность работы и принудительные методыпривлечения жителей села к лесозаготовкамстали общим местом политических сводок1930-х годов. Протест крестьянства противработы в лесу выражался и в различного родаслухах. Например, в Усть-Куломском районециркулировали слухи о происходящих в страневосстаниях против советской власти13 . По Кич-

ИСТОРИЯ

15

Городецкому району и вовсе ходила сказочнаяистория о том, что по лесам бродит восьми-метровая женщина и давит всех, кто попадетсяей на пути14 . Наконец, стоит отметить, что упротивников лесозаготовок появился и еще одинважный аргумент для прекращения работы влесу. Активная пропаганда ударничества дела-ла их в глазах всех прочих крестьян в большейстепени ответственными и за выполнение обя-зательств перед государством. Так, колхозникСевастьянов обращался к членам своей брига-ды, со следующим призывом: «Тысячники взя-лись вырубить по тысяче кубометров, нам не-чего делать, можно домой идти»15 . Похоже,что обособленность ударников ощутимо осоз-навали не только они сами, но и их недоброже-латели из числа крестьян.

После коллективизации ситуация на селевообще оставалась крайне напряженной. Судь-бы слишком многих людей задели жернова «ве-ликого перелома». В этом отношении принятиенового устава сельхозартели имело важное зна-чение. Известная американская исследова-тельница Ш. Фицпатрик писала о том, что этотакт ознаменовал поражение на Втором всесо-юзном съезде колхозников-ударников тех сил,которые выступали за продолжение испытанныхв первые годы коллективизации насильствен-ных методов борьбы за наступление социализ-ма в деревне16 . Не могли не заметить эту сла-бину и на местном уровне. Для кого-то данноеобстоятельство стало поводом возвратить ра-нее утерянные позиции. Показательно в этомотношении заявление в крайисполком крестьянкидеревни Палуги Лешуконского района К.С. Хаха-левой17 . Во властную инстанцию она обраща-лась по вопросу о возвращении ей личногоимущества (шкафы, самовары, швейная ма-шинка), обобществленного в ходе коллективи-зации. При этом К.С. Хахалева ссылается, чтоих «коммуна» перешла на новый устав сельхо-зартели, по которому предметы личного обихо-да должны оставаться у колхозников. Написавв Крайисполком, она доказывала, что руковод-ство колхоза и райисполкома действуют «в раз-рез новому уставу артели», «углубляют переги-бы 1929 года». Заявление К.С. Хахалевой яв-

ляется образцом того, как личные обиды нена-вязчиво превращаются в политические упреки.Своих оппонентов лешуконская колхозница обви-няет отнюдь не в присвоении чужого имущества,а в нарушении освященного именем И.В. Стали-на документа.

Другой точкой напряженности в севернойдеревне середины 1930-х годов стало развива-ющееся быстрыми темпами ударничество.Политическая пропаганда помимо всяческойрекламы ударничества и ударников также пред-ставляла последних объектами притеснения состороны как врагов колхозного строя, так ипредставителей колхозной администрации. Об-винениями в адрес председателей и другихпредставителей управленческого звена коллек-тивных хозяйств наполнены выступления деле-гатов второго краевого слета сталинских удар-ников животноводства: «Предсельсовета ипредколхоза бывают редкими гостями у меняна скотном дворе. Предколхоза не интересует-ся, не заботится о развитии животноводства,как этого требуют партия и правительство», –жаловалась ударница Некрасова из колхоза«Стрела» Холмогорского района; «Я должнапожаловаться, что председатель колхоза менядолго не отпускал (на слет – Н.К.)», – говориладоярка колхоза «Озерки» Нюксеницкого районаКонищева; «Отношение к сталинским ударни-кам плохое, особенно со стороны отдельныхруководителей колхоза», – заявляла Е. Кулако-ва, ударница из Пинежского района18 . Склады-вается впечатление, что такая вражда междуударниками и аппаратом колхозов была не ли-шена некоторых оснований. Чувство избранно-сти властью и растущие вверх характеристикисоциального статуса приводили к тому, чтоударники все чаще вмешивались во внутренниедела колхоза, нарушая тем самым сложившие-ся там status quo. Например, колхозница колхо-за «Ленинские искры» следующим образомописывала противоречия с односельчанами:«Нас иногда травят в деревне враги советскойвласти. Был со мной такой случай, когда на3 съезде колхозников ударников я выступила иговорила о дезертирстве и саботаже отдель-ных колхозников с лесоэкспортного фронта, то


16

после, когда я вернулась со слета, меня взяли вдеревне в переплет»19 . Вряд ли выступлениеСибирцевой на слете могло вызвать восторжен-ный отклик среди большинства крестьян, приих отмеченной выше неподдельной «любви» клесозаготовкам. Вряд ли его позитивно оцени-вало и руководство родного колхоза, которому влюбом случае приходилось отвечать за слабуюорганизацию наступления на лесоэкспортномфронте. Однако у Сибирцевой было завидноепреимущество: находясь «на ты» с властью, онаобратилась к пропагандистским клише, объя-вив своих противников врагами советской вла-сти.

Таким образом, проанализированные мате-риалы действительно демонстрируют некотороепотепление политического режима в деревне всередине 1930-х годов. Полувоенная риторика«классовой битвы» и «широкого наступления накулачество» эпохи коллективизации в пропаган-де сменились призывами к выполнению хозяй-ственных задач и трудовым подвигам. Харак-


1 Зеленин И.Е. Был ли «колхозный неонэп» // Отечественная история. 1994. № 2. С. 105–121; Он же. Сталинская«революция сверху» после «великого перелома». 1930–1939. Политика, осуществление, результаты. М., 2006.

2 Шубин С.И., Рыжков С.И. Неонэп (1935–1936 гг.) как одна из причин политических репрессий (рукопись, архивавтора). Автор благодарит С. И. Шубина, любезно предоставившего возможность познакомиться со своей неопуб-ликованной работой.

3 Государственный архив Архангельской области (далее – ГААО). Отдел документов социально-политическойистории (далее – отдел ДСПИ). Ф. 290. Оп. 2. Д. 282–285.

4 См. напр.: Там же. Д. 711. Л. 16; Д. 715. Л. 7.5 Там же. Д. 715; 7166 Великий лозунг вождя проведем в жизнь // Правда Севера. 1935. 16 мая.7 Глумная М.Н. К характеристике колхозного социума 1930-х гг. (на материалах колхозов Европейского Севера

России) // ХХ век и сельская Россия. Российские и японские исследователи в проекте «История российского крес-тьянства в ХХ веке». Токио, 2005. С. 265–285.

8 ГААО. Отдел ДСПИ. Ф. 290. Оп. 2. Л. 33.9 Там же. Ф. 621. Оп. 3. Д. 338. Л. 16–17.

10 Там же. Отдел ДСПИ. Ф. 290. Оп. 2. Д. 337. Л. 18; Д. 312. Л. 107–110.11 Там же. Д. 461. Л. 10.12 Там же. Д. 716. Л. 48.13 Там же. Ф. 621. Оп. 3. Д. 340. Л. 3.14 Там же. Отдел ДСПИ. Ф. 290. Оп. 2. Д. 462. Л. 7–8.15 Там же. Ф. 621. Оп. 3. Д. 338. Л. 16–17.16 Фицпатрик Ш. Сталинские крестьяне. Социальная история Советского Союза в 1930-е годы: деревня. М., 2001.

ИСТОРИЯ

тер политической коммуникации между влас-тью и крестьянством теперь способствовал нестолько эскалации насилия, сколько конструиро-ванию новой социальной реальности в рамкахформирующейся колхозной системы. Представ-ления о сталинских ударниках, широко трансли-руемые пропагандой, оказались востребованыв северной деревне, поскольку давали частикрестьян шанс значительно улучшить свой со-циальный статус и материальное положение,тогда как прочие производственные призывы илозунги, не подкрепленные возможностями со-циального роста, вызывали острое неприятиекрестьянского социума. Впрочем, рисуемыепропагандой черты новой субобщности сталин-ских ударников (обособленность от основноймассы колхозников, политическая активность,близость к власти, оппозиционность к непосред-ственному руководству) несли в себе серьез-ные противоречия, которые могли стать взры-воопасной смесью при новом изменении на-правленности политического курса.

17


17 ГААО. Ф. 1043. Оп. 1. Д. 211. Л. 215–216.18 ГААО. Отдел ДСПИ. Ф. 290. Оп. 2. Д. 711. Л. 25–31, Л. 37.19 Там же. Д. 467. Л. 11.

Kedrov Nikolay

STALINIST NEO-NEP IN THE NORTHERN VILLAGE:THE CHARACTER OF THE POLITICAL AGITATION RECEPTION

The article is devoted to the character of state-society interaction under the conditions of the so-calledStalinist «Neo-NEP» – a short-time warming in the political climate in the mid 1930s. The author analyzedthe Soviet political propaganda structure and determined the general types of the northern peasantryreaction towards the agitation.

Контактная информация:188644, Ленинградская область, г. Всеволжск,

ул. Василеозерская, д. 8/6, кв. 44;e–mail: [email protected]

Рецензент – Коротаев В.И., доктор исторических наук, доцент, профессор кафедры отечественной истории По-морского государственного университета имени М.В. Ломоносова

18

ИСТОРИЯ

Проблема данной статьи вписывается вконтекст военно-исторической антропологии исоотносится с одной из ее основных проблем –с проблемой выхода из войны.

Советская лагерная система для военноп-ленных преследовала две цели. Как минимум,она формировала у них лояльное отношение кСССР и советскому строю. Максимальная жеее цель – подготовить из репатриантов, вернув-шихся из советских лагерей, помощников в про-цессе демократизации политических режимовна их родине.

Для военнопленных проблема выживания ипроблема социалистического перевоспитанияоказались взаимосвязанными, так как им нуж-но было не просто выжить, но и адаптировать-ся к предъявляемым к ним требованиям и си-

УДК 355.415.8:343.825 (430+439+498)(091) «1944–1948»

КОРОТАЕВ Владимир Иванович, доктор ис-торических наук, доцент, профессор кафедры оте-чественной истории Поморского государственно-го университета имени М.В. Ломоносова. Автороколо 40 научных публикаций, в т.ч. трех моногра-фий

ПРОБЛЕМА СОЦИАЛИСТИЧЕСКОГО ПЕРЕВОСПИТАНИЯВОЕННОПЛЕННЫХ В 1944–1948 ГОДАХНА ПРИМЕРЕ ЛАГЕРЯ № 211

Проблемы выживания и социалистического воспитания военнопленных в советских лагерях взаимосвязаны.Социалистическое перевоспитание имело две цели: как минимум достичь лояльного отношения к СССР и советско-му режиму и как максимум подготовить будущих помощников для «демократизации» европейских политическихрежимов. Основными методами реализации этих целей являлись труд, социалистические соревнования, а такжеидеологическая обработка. Первая цель была достигнута относительно легко, реализовать вторую оказалось труд-нее, особенно среди немецких военнопленных.

Военнопленные, антифашисты, антифашистские активисты, социалистическоеперевоспитание, репатриация

стеме перевоспитания. Это было необходимодля скорейшего возвращения на родину послевойны, для восстановления разрушенной эконо-мики и послевоенного демократического пере-устройства в Германии, а также ее странах-союзниках во Второй мировой войне: Венгрии,Румынии и др.

Проблема перевоспитания оказалась чрез-вычайно трудной как для военнопленных, так идля политработников лагерей. Прежде всего из-за незнания политработниками иностранныхязыков, а военнопленными – русского языка,особенно в период ввоза и обустройства после-дних в советских лагерях. Во-вторых, из-застремления в сравнительно короткое времяпревратить военнопленных в марксистов, глав-ным образом посредством политического про-

19

Коротаев В.И. Проблема социалистического перевоспитания военнопленных...

свещения (собрания, митинги, доклады, поли-тинформации и т.п.). Посредниками в этом делестали командиры рот, антифашисты, антифаши-стские активисты из самих военнопленных.Одной из форм перевоспитания военнопленныхстало социалистическое (трудовое) соревнова-ние. Ему придавалось особое значение.

Методологическая основа статьи та же, чтои у предыдущей статьи («Проблема выживаниявоеннопленных…»).

Гипотеза статьи такова. Социалистическоеперевоспитание взрослых людей, сформировав-шихся до войны и в принципиально иных обще-ственно-экономических и культурных условиях,было делом почти утопическим. Поэтому во-еннопленным приходилось, хотя бы и формаль-но (внешне), соглашаться с тем, что от нихтребовали политработники лагерей: не возра-жать их социалистическому перевоспитанию. Вбольшей степени идеологической обработкедолжны были подвергнуться румыны и венгры,прежде всего молодые, в меньшей – немцы иавстрийцы. Но и те, и другие в своем большин-стве марксистами не должны были стать. Во-первых, потому, что марксизм в СССР пред-ставлял собой советский его вариант, трансфор-мированный для собственного употребления.Во-вторых, на Западе учение Маркса-Энгельсанакануне Второй мировой войны подверглосьгонениям, в первую очередь в странах с фаши-стским и нацистским режимом. Лишь послевойны оно было востребовано в создаваемыхстранах народной демократии, где до войны былфашистский и нацистский режим (Румыния,Венгрия, Болгария, Германия [советская зона]и т.д.).

Данная статья, как и предыдущая, написанана основе рассекреченного 15 марта 2005 г.фонда ГААО № 2577 – «Управление лагеря№ 211 НКВД для военнопленных и интерниро-ванных».

Сначала необходимо задаться вопросом:что было в идейном багаже немцев-антифаши-стов до их попадания в лагерь № 211? Имея ввиду оппозицию Гитлеру. Так как именно на нихруководство лагерей для военнопленных и ин-тернированных рассчитывало опереться для

идеологической обработки остальных заклю-ченных.

Изначально в политико-воспитательной ра-боте политработники и активисты-антифашис-ты руководствовались директивами начальникаУправления по делам военнопленных и интер-нированных НКВД/МВД СССР и основополага-ющими документами, разработанными Нацио-нальным комитетом «Свободная Германия» и«Союзом немецких офицеров». Затем обе этиорганизации, имевшие свои комитеты по лаге-рям данного типа, были упразднены даннымУправлением 23 декабря 1943 года. Вместо нихучреждались «уполномоченные», которые дол-жны были вести свою работу «под руковод-ством командования и политического аппараталагеря, опираясь на антифашистский актив извоеннопленных»1 . Смысл этой меры очевиден:устанавливался более надежный контроль состороны НКВД СССР и руководства лагерейза политической деятельностью военноплен-ных.

Аналогичным образом в феврале 1945 годабыло уточнено понимание таких категорий во-еннопленных, как «антифашисты» и «антифаши-стский актив». Антифашисты – «это военноп-ленные, которые убеждены в неизбежном раз-громе гитлеровской Германии, настроены про-тив Гитлера и всей проводимой им политики,желают видеть Германию демократическойстраной, питают симпатии к СССР и его союз-никам». В политотделе советовали не смеши-вать их с антифашистским активом. Антифа-шистский актив – это «не только те, что указа-но у первых, но сами ведут работу по разобла-чению преступной политики Гитлера и являютсяактивными помощниками командованию и по-литаппарату в проводимой воспитательной ра-боте»2 . Это было сделано для того, чтобыиметь надежных сотрудников среди военноплен-ных в проведении политико-воспитательной ра-боты.

Уже 7 октября 1944 года в Управление ла-геря № 211 пришло «Обращение Генерал-Фель-дмаршала ПАУЛЮСА к немецкому народу, квоеннопленным немецким офицерам и солда-там, находящимся в СССР», а также «Заявле-

20

ние Генерал-Лейтенанта МОЗЕРА», которыепредлагалось использовать в проведении «ан-тифашистской политической работы среди во-еннопленных». В директиве заместителя на-чальника Управления лагеря военнопленных№ 211 по политчасти старшего лейтенанта За-нина по этому поводу говорится:

«Основными задачами в проведении ра-боты по данным документам должны быть:

1. Выявление истинных сторонников ан-тифашистского движения среди военноп-ленных с одной стороны и профашистскинастроенных с другой.

2. Мобилизация военнопленных на выпол-нение и перевыполнение производственныхпланов, как основной показатель проявленияих искреннего антифашистского настрое-ния.

3. Организация индивидуальных группо-вых и массовых писем, обращений, воззва-ний к солдатам своих частей и к народуГермании выражающих солидарность с при-зывом Паулюса призывающих к конкретнымдействиям»3 (здесь и дальше сохраняетсяорфография и пунктуация источника. – В.К.).

В соответствии с его указаниями проводи-лось, с одной стороны, выявление антифашис-тов, а с другой – их подготовка в соответству-ющих кружках и школах.

Как и следовало ожидать, упразднение от-носительной автономии помянутых немецкихорганизаций и ужесточение требований к анти-фашистам и антифашистским активистам ска-зались на отношении немцев и австрийцев кзаорганизованности антифашистского движенияв лагерях для военнопленных. В частности, влагере № 211 количество антифашистов и анти-фашистских активистов постоянно увеличива-лось только среди венгров. Активность немцевбыла невысокой и росла медленно, а во второйполовине 1946 года была почти нулевой4 .

Мы располагаем скупыми сведениями осоциальном портрете антифашистов и антифа-шистского актива (активисты). Так, на 18 апре-ля 1946 года в 1-м лаготделении ими былитолько венгры: соответственно 225 и 42 чело-века. Среди тех и других преобладали военноп-

ленные в возрасте 25–35 лет: соответственно47,1 и 54,8%. Группа активистов была заметностарше группы антифашистов. В ней лица ввозрасте 35–45 лет составляли 54,8%, междутем как в первой – 15,5%. В социальном соста-ве этих групп удельный вес служащих суще-ственно отличался: соответственно 27,1 и47,6%. Соотношение рабочих и крестьян былопочти одинаково. Разница в социальном соста-ве сказалась на уровне их образования. В пер-вой группе лица с низшим образованием со-ставляли 51,1%. Во второй группе их было все-го 19,0%. В ней доминировали лица со среднимобразованием – 73,8%5 . Таким образом, соци-альный портрет активистов, на которых делалоставку руководство лагеря, заметно отличалсяот антифашистов: социальным составом, воз-растом и образованием. Вторые были, как пра-вило, активнее первых, что соответствовалоинтересам руководства лагеря.

С конца 1946 года сводная статистическаяинформация об антифашистах и активистах вотчетах отсутствует, хотя и те, и другие про-должали свою деятельность до момента репат-риации военнопленных, а школы антифашистов влагерях существовали почти до осени 1948 года.Есть лишь информация по некоторым лаготделе-ниям. Так, известно, что на 20 апреля 1947 годав 1-м логотделении их числилось 225 человек,причем все они были венграми6 . Во 2-м лагот-делении их было значительно меньше –43 человека, 42 из них – немцы7 .

В чем заключалась «антифашистская рабо-та»? В «Политдонесении об антифашистской ра-боте среди военнопленных 1-го лаготделения ла-геря № 211 НКВД по 15 марта 1946 г.» читаем:

«Антифашистская работа… за истек-ший квартал была направлена: на разъясне-ние вопросов политики нашей партии иСоветского правительства и вопросов меж-дународного положения. На выполнение иперевыполнение производственного плана иежедневных норм выработки, укреплениетрудовой и производственной дисциплины ивыполнение приказов и распоряжений на-чальника лаготделения и Управления лагеря№ 211»8 .

ИСТОРИЯ

21

Считалось самоочевидным, что «по всемосновным вопросам задач лагеря антифашис-ты, актив в первую очередь инструктируются исистематически с ним проводятся совещания,собрания»9 . В отчетах о политработе в лагот-делениях фиксировалась как работа со всемивоеннопленными, так и особо с антифашистамии активистами.

Как уже известно, выполнению и перевы-полнению плановых заданий в социалистичес-ком перевоспитании военнопленных придава-лось особое значение. Вначале расскажем озанятости военнопленных на предприятиях-кон-трагентах лагеря № 211, в том числе в зависи-мости от довоенной специальности военноплен-ных, и о льготах специалистам высокой квали-фикации. Акцент на работе по специальности, втом числе на работах, требующих высокой ква-лификации, необходим для выявления особен-ности отношения военнопленных к ручному ифизическому труду в зависимости от их нацио-нальной принадлежности. Затем представимсобственно соревновательный процесс в егодинамике, чтобы подвести к выводам о ролисоревнования в социалистическом перевоспита-нии военнопленных трудом.

С осени 1944 года, еще в период обустрой-ства на новом месте, военнопленные трудилисьна ведущих предприятиях всесоюзного значе-ния – на Соломбальском сульфат-целлюлозномзаводе (ССЦЗ) и Архангельском бумажномкомбинате (Архбумкомбинате), причем в 1944–1945 годах от 60 до 70% военнопленных 1-голаготделения использовалось на ССЦЗ. Этосоответствовало плану использования рабочейсилы военнопленных на предприятиях-контраген-тах (на ноябрь 1944 года): ССЦЗ – 3000 человек(46,1%), лесозавод № 16-17 – 1500 человек(23,1%), Архбумкомбинат – 2000 человек(30,8%)10 . Затем, в связи с увеличением коли-чества лаготделений, данное соотношение из-менилось. Но по-прежнему большинство во-еннопленных трудилось на предприятиях всесо-юзного значения. Вначале их использовали пре-имущественно в качестве чернорабочих: назаготовке и разделке леса, на погрузочно-раз-грузочных и ремонтно-строительных работах.

Затем, с конца 1944 года, стали выявлять спе-циалистов, в которых нуждался ССЦЗ, опреде-лять их квалификацию и использовать по пря-мому назначению. Уже в декабре 1944 годатруд военнопленных 1-го лаготделения исполь-зовался, помимо названных ранее работ, в ме-ханической мастерской. В июне 1945 годачасть военнопленных трудилась в ведущих це-хах ССЦЗ и Архбумкомбината: в варочном,сушильном (с июля), регенерации и электроот-деле.

С 1945 года для стимулирования труда во-еннопленных вводились льготы: дополнительноепитание, табак, место в комнате отдыха, спе-циально выделенной для передовиков, и т.п.Учитывая стимулирующее влияние льгот напроизводительность труда, приказом наркомаНКВД СССР Л.П. Берии от 18 июля 1945 годабыл разрешен «обмен письмами военноплен-ным немцам, венграм, австрийцам и румынамс их семьями, проживающими в Германии, Вен-грии, Австрии и Румынии». Причем начальникууправления лагеря разрешалось «военноплен-ным, перевыполняющим нормы выработки» иявлявшимся «примерными на работе и в бытуи по оперативным соображениям разрешитьотправку еще одного письма» (в месяц)11 . Нетнеобходимости доказывать, что связь с семьеймного значила для военнопленного и, несомнен-но, стимулировала перевыполнения задания темболее, когда военнопленный работал по своейспециальности, да еще являлся антифашистом.Военнопленные старались работать как можнолучше, чтобы чаще переписываться с родными.Так, в январе–марте 1947 года военнопленные1-го лаготделения написали и отправили на роди-ну 7922 письма, в том числе в Германию – 273,Венгрию – 4145, Румынию – 3504, а 7922 письма– это почти 5 писем в пересчете на одноговоеннопленного. Тогда же с родины было полу-чено 9848 писем: из Германии – 295, Венгрии –5934, Румынии – 281912 .

Особое внимание уделялось привлечениюинженерно-технических работников из состававоеннопленных для работы на ССЦЗ. В июле1945 года «ССЦЗ поручил 3-м военнопленныминженерам (по их специальности. – В.К.) само-


22

стоятельно руководить соответствующими уча-стками работы»: Хехеру – «работой по строи-тельству сушильного цеха», Грифельштейну –«работой по строительству банно-прачечногокомбината», Хорвату Шиндеру – «работой во-еннопленных в электроотделе»13 . Стоит заме-тить, что накануне войны не успели пуститьтретью очередь завода. Вместо запланирован-ного банно-прачечного комбината тогда сдалив эксплуатацию только баню, поэтому теперьсилами военнопленных доделывали то, что неуспели сделать до войны. Кстати, в электроот-деле работала бригада немца Павлика. И имен-но здесь, в электроотделе, отмечалась «наи-лучшая организация труда» и «перевыполнениенорм выработки»14 . Этому способствовал ипереход на восьмичасовой рабочий день с1 октября 1945 года15 . В объяснительной за-писке за 1945 год читаем: «Инженерно-техни-ческие работники используются по специально-сти»16 . В докладной записке инженера ППОУправления лагеря МВД № 211 Серебреннико-ва от 22 октября 1947 года констатируется, что«военнопленные распределены по объектамработ с учетом категории работы, трудоемкос-ти и физического состояния, исключение со-ставляют специалисты, работающие в мехмас-терской и электроотделе»17 . В категорию спе-циалистов входили рабочие высокой квалифика-ции, техники и инженеры.

Для военнопленных высокой квалификациибыли предусмотрены разные льготы, в томчисле право быть расконвоированными. ПриказНКВД СССР № 0172 «Об организации вспомо-гательных команд в лагерях НКВД для воен-нопленных» от 27 июня 1945 года включил вперечень лагерей, в которых «разрешается рас-конвоирование военнопленных», также лагеря№ 211 (Соломбальский) и 220 (Ягринский,г. Молотовск, ныне Северодвинск)18 . Так, наССЦЗ в апреле 1947 года числилось 163 рас-конвоированных военнопленных19 . Аналогич-ным был режим и на Архбумкомбинате. «Рас-конвоированные военнопленные выпускались иззоны на работу согласно наряда-заявки по спе-циальным пропускам с указанием маршрута ивремени»20 . Во 2-м лаготделении, где большин-

ство военнопленных использовались на Архбум-комбинате, на 10 апреля 1946 года было рас-конвоировано 228 человек. Это 19,9% от списоч-ного состава. Подавляющее большинство из них(92,6%) были либо евреями венгерского поддан-ства (108 человек), либо венграми (103 челове-ка)21 . Здесь труд расконвоированных использо-вался в мехмастерской, электоотделе и конст-рукторском бюро22 , которое тоже нуждалось вспециалистах высшей квалификации, потомучто собственных инженеров не хватало. Разу-меется, не все военнопленные могли использо-ваться по специальности. На 1 марта 1947 годаиз 4425 военнопленных лагеря № 211 считалисьне имеющими специальности 2873 человека(64,9%)23 .

«Трудовое соревнование» считалось основойперевоспитания военнопленных и проводилосьвнутри национальных секторов и между секто-рами, а также между бригадами и между «во-еннопленными-одиночками». Результаты сорев-нования между бригадами секторов отмечалисьв приказах начальников лаготделениий. В со-ревновании немцы лидировали лишь в механи-зированном труде, требовавшем высокой ква-лификации. Основной льготой для участниковсоревнования, безусловно, считалось дополни-тельное к обычному пайку питание. Поэтомупредставим паек военнопленного на начало 1947года. На основании акта проверки 1-го лагот-деления от 17 февраля 1947 года проверяющаякомиссия констатировала следующее:

«Питание военнопленных осуществляетсятри раза в сутки. Калорийность обедов, бездополнительных продуктов за перевыполне-ние норм выработки, составляет 2100 кало-рий, плюс дополнительные овощи в 100 кало-рий, таким образом, средняя калорийностьобедов без хлеба выражается 2200 калорий.Распределение продуктов с учетом выработ-ки и тяжести труда осуществляется пошкале:

Для тяжелого физического труда, ОК(оздоровительная команда. – В.К.) и ослаблен-ных выдают дополнительно сахар 4,25 гр. =16 калорий. Исчисление продуктов происхо-дит в полном соответствии с приказом МВДСССР № 450 – 46 г.»24 .

ИСТОРИЯ

23

Учитывая полуголодное существование со-ветских людей в условиях карточной системы(отменена 14 декабря 1947 г.), выжить военноп-ленным в данной продовольственной ситуациивсе же было можно, но голод их преследовалпостоянно.

С 1947 года стимулом для поддержаниявысоких темпов соревнования стала возмож-ность раньше других отправиться на родину,инициированная МВД СССР и руководствомлагеря. Сначала этому стимулу военнопленныене доверяли, потом убедились в его надежнос-ти, когда стали очевидцами отправки эшелоноврепатриантов на родину. Даже когда в 1-м ла-готделении осенью 1948 года оставалось всего19 человек работающих, производительностьтруда была значительно выше 100%, чем вовторой половине 1947 года. Впрочем, трудовоесоревнование военнопленными воспринималосьиначе, чем политработниками лагеря. Об этом

свидетельствует «Отчет о проведенной поли-тической работе среди военнопленных 2-го ла-готделения за 1-й квартал 1947 г.». Руководи-тель его политчасти представил неожиданноподробную характеристику морально-полити-ческого состояния в среде военнопленных. Вчастности, он пишет и о непонимании военноп-ленными смысла соцсоревнования: «… все во-еннопленные охвачены соревнованием…, од-нако военнопленные недостаточно активно,подчас совсем пассивно воспринимают этидоговора на соревнование, высказываются,что им нет надобности соревноваться.Например: «Если я заработаю 125%, я и такполучу 700 гр. без всякого соревнования.Что дает и зачем мне нужно соревнование?Я и так буду работать честно» Такие рас-суждения про соревнование можно встре-тить очень часто в среде военнопленных»25 .

Таблица 1Шкала распределения продуктов в 1-м лаготделении в 1947 г.*

* ГААО. Ф. 2577. Оп. 1. Д. 138. Л. 43.

Нормы выработки, % Картофель, г Хлеб, г Всего калорий, кал 1. От 80 до 100 150 100 260 2. От 101 до 125 230 200 538 3. Свыше 125 350 300 807

Таблица 2Производительность труда военнопленных, работавших на ССЦЗ*

* ГААО. Ф. 2577. Оп. 1. Д. 17. Л. 1; Д. 43. Л. 3; Л. 10; Д. 99. Л. 4; Л. 60; Л. 69; Д. 115 а. Л. 22, Л. 39;Д. 129. Л. 42; Д. 187 а. Л. 11; Л. 172.

До 50% 51–80% 81–100% 101–125% 126–150% Свыше 150%

Чел-к (%%)

1944. X 105 (18,6) 265 (46,9) 92 (16,3) 103 (18,2) – – 565 (100) 1945. I 138 (42,1) 49 (14,9) 25 (7,6) 98 (29,9) 14 (4,3) 4 (1,2) 328 (100) 1945. III 27 (12,3) 73 (33,2) 24 (10,9) 86 (39,1) 6 (2,7) 4 (1,8) 220 (100) 1945. IV 43 (15,5) 69 (24,8) 24 (8,6) 118 (42,1) 15 (5,4) 9 (3,3) 278 (100) 1946. I 68 (5,4) 101 (8,1) 652 (52,3) 334 (26,8) 84 (6,7) 8 (0,7) 1247 (100) 1946. V – – – 348 (26,7) 564 (43,4) 389 (29,9) 1301 (100) 1946. VI – – 63 (8,4) 555 (41,7) 362 (29,4) 253 (20,5) 1233 (100) 1947. II 7 (1,1) 65 (9,1) 82 (11,5) 292 (41,0) 216 (30,3) 50 (7,0) 712 (100) 1947. V 13 (1,2) 72 (6,2) 172 (14,8) 361 (31,2) 316 (27,3) 224 (19,3) 1158 (100) 1947. VII – 26 (2,9) 77 (8,3) 180 (19,4) 381 (41,1) 262 (28,3) 926 (100) 1947. XII – 59 (13,1) 32 (7,1) 181 (40,3) 126 (28,1) 51 (11,4) 449 (100) 1948. IX – – – 2 (11,6) 10 (52,6) 7 (36,8) 9 (100)


24

Это уникальный отчет. Его уникальность –в откровенности политработника лаготделения.Руководство же лагеря № 211 даже в перепис-ке с МВД Архангельской области не могло себеэтого позволить. Тогда же (15 марта 1947 года)в донесении начальнику Управления МВД поАрхангельской области генерал-майору товари-щу Демину было написано:

«Во исполнение директивы Министер-ства Внутренних дел Союза ССР КРУГЛО-ВА от 3/III. -47 г. № 38 – о включении пере-довых предприятий и строек МВД во Всесо-юзное социалистическое соревнование задосрочное выполнение второго года после-военной пятилетки,

Личный состав лагеря № 211 единодуш-но поддерживает инициативу коллективовПечорстроя, Устьвымлага и других органи-заций МВД СССР, – включается во Всесоюз-ное соревнование за досрочное выполнениепромфинплана в ознаменование ВеликойОктябрьской Социалистической революции,обязуется…»26 .

Иная реакция на данную инициативу быланевозможна. Политработники других лаготде-лений ограничились статистической информаци-ей, без какой-либо своей оценки отношениявоеннопленных к соцсоревнованию. Кстати, вэтом же отчете говорится, что при очереднос-ти отправки военнопленных на родину «будетотдано предпочтение имеющим хорошие произ-водственные показатели и политически актив-ным военнопленным-антифашистам». Реакцияна это «разъяснение» руководства лагеря былазакономерной:

«… многие с недоверием относятся кэтому и продолжают думать, что этотолько как агитация за хорошую производи-тельность труда, а на самом деле в первуюочередь отправят опять больных.

«Когда мы действительно увидим выпол-нение этого обещания, только тогда будемверить» – так высказывается большин-ство»27 .

Так отреагировали немецкие военнопленныена известие (по итогам Московской конферен-ции министров иностранных дел) о том, они будут

отправлены на родину до 31 декабря 1948 года.Данное обещание было выполнено руковод-ством СССР. Но и недоверие немецких воен-нопленных относительно очередности отправкиих в Германию подтвердилось. Действительно,лагерное начальство пыталось избавитьсяпрежде всего от инвалидов и физически ослаб-ленных военнопленных, так как их было невы-годно содержать в условиях самоокупаемостилагеря. На это обратили внимание в своих ра-ботах В.П. Галицкий и Б.О. Жангуттин28 .

Подводя итоги по проблеме социалистичес-кого перевоспитания военнопленных лагеря№ 211, можно утверждать, что максимальнойцели – сформировать у них марксистское ми-ровоззрение – не достигли. И это притом, что вих среде было несколько немецких коммунистов.Так, в 1-м лаготделении на 1 февраля 1947 годасреди 221 активиста было 7 членов компартииГермании29 . О неэффективности коммунисти-ческой пропаганды даже среди активистов на-писал в своем отчете и помянутый политработ-ник 2-го лаготделения:

«… значительная их часть (активистов извоеннопленных. – В.К.) не разделяет комму-нистических убеждений, теории марксизма-ленинизма, более близки по своим убежде-ниям к сохранению буржуазной демокра-тии, есть часть религиозно-настроен-ных»30 .

Но были в среде военнопленных тогда же, вначале 1947 года, и профашистски настроенные.В акте проверки, результаты которой были до-ложены начальнику ГУПВИ МВД СССР гене-рал-лейтенанту товарищу Кривенко 31 января1947 года, читаем следующее:

«Доношу, что п. 1 директивы Министер-ства Внутренних Дел Союза ССР генерал-полковника товарища КРУГЛОВА от 28/XII-1946 года № 300 – выполнен.

В результате проверки лагерных отделе-ний для военнопленных № 211 Комиссиейпредложено снять с командных и админис-тративных должностей 20 чел. в/пленных,профашистски настроенных и непользую-щихся доверием антифашистского активаи 4 человека административно-хозяйствен-

ИСТОРИЯ

25

ного состава, взамен коих назначить другихвоеннопленных из антифашистов.

Зам. Нач. Упр. МВД по Арх. обл. подпол-ковник БЫКОВ»31 .

Удалась лишь минимальная цель – сформи-ровать в общем лояльное отношение к СССР иее внешней политике. Но только в общем. Есливенгры действительно были лояльны и выра-жали слова благодарности советскому прави-тельству перед отправкой на родину, то немцыдемонстрировали несогласие по конкретнымвопросам советской внешней политики. Приве-дем два примера: венгерскую резолюцию иотрывок из докладной об откликах немецкихвоеннопленных 2-го лаготделения по итогамМосковской конференции министров иностран-ных дел (10 мая 1947 года):

«РезолюцияМы военнопленные и интернированные

венгры лагеря 211 собрались на митинге5 июня 1947 г. перед отправкой на родинупо поводу отставки премьер-министра Вен-грии Надь Ференц и сформирования новогоправительства во главе с Премьер-Мини-стром ДЕНЬЕШ Лайош выражаем глубокуюпризнательность Советскому правитель-ству во главе с великим полководцем и вож-дем всего прогрессивного человечества то-варищем Сталиным за досрочную отправкунас на родину»32 .

Кстати, между венграми и немцами (воен-нопленными) даже в 1947 году не было взаимо-понимания. По наблюдениям старшего инструк-тора по антифашистской работе 1-го лаготде-ления Мишекурина, «… каждый венгр былубежден, что он должен значительно раньшепопасть домой, чем немцы»33 .

Отрывок из докладной об откликах…«По вопросу о Германских границах на

Востоке. По этому вопросу большинство

военнопленных открыто выражают несог-ласие с советской точкой зрения и это глав-ная причина, удерживающая симпатии во-еннопленных к Англии и Америке»34 .

При этом немецкие военнопленные велисебя в лагере как дисциплинированные и испол-нительные люди, а при необходимости проявля-ли и инициативу.

Завершая исследование проблемы социа-листического перевоспитания военнопленных,мы пришли к выводу о том, что гипотеза,сформулированная в начале статьи, подтвер-дилась. Трудовое соревнование, которому уде-лялось особое внимание руководством лаге-рей НКВД/МВД СССР в социалистическом пе-ревоспитании, воспринималось военнопленны-ми формально. Реально же гораздо большеезначение для них имели разнообразные льго-ты: поощрение дополнительным питанием, та-баком, письмами на родину, местом в отдель-ной комнате для отдыха, правом на расконво-ирование и т.п. Военнопленные положительнореагировали лишь на то, что им было привыч-но у себя на родине, приемлемо здесь и несвязано с попыткой сформировать у них мар-ксистско-ленинское мировоззрение. Легчебыло добиться лояльного отношения военноп-ленных к СССР. Разумеется, деятельностьполитработников лагеря № 211 с антифашис-тами, антифашистским активом и руководите-лями рот (бригад) имела и, несомненно, поло-жительные результаты: часть из них удалосьубедить в преимуществах советского строя.Вернувшись на родину, некоторые репатриан-ты, получившие характеристики и рекоменда-ции от руководства советских лагерей мест-ным властям о возможности их использоватьв новом демократическом государстве на ру-ководящих постах разного статуса, получилиработу в новых органах управления.


1 Государственный архив Архангельской области (далее – ГААО). Ф. 2577. Оп. 1. Д. 3. Л. 2–3.2 Там же. Д. 48. Л. 13.3 Там же. Л. 1.


26

4 Информацию об изменениях в численности антифашистов и активистов лагеря № 211 с 1 декабря 1944 года по20 сентября 1946 года см.: табл. 1 предыдущей статьи «Проблема выживания военнопленных…».

5 ГААО. Ф. 2577. Оп. 1. Д. 85. Л. 96.6 Там же. Д. 125. Л. 89.7 Там же. Л. 91–91 об.8 Там же. Д. 96. Л. 1–2.9 Там же. Д. 136. Л. 59.

10 Там же. Д. 17. Л. 2.11 Там же. Д. 3. Л. 17.12 Там же. Д. 136. Л. 62об.13 Там же. Д. 43. Л. 39.14 Там же. Д. 43. Л. 62.15 Там же. Л. 66.16 Там же. Л. 78.17 Там же. Д. 138. Л. 153.18 Военнопленные в СССР. 1939–1956. Документы и материалы. М., 2000 (auditorium.ru/books/407/r3-3pdf).19 ГААО. Ф. 2577. Оп. 1. Д. 143 а. Л. 16об.20 Там же. Л. 19.21 Там же. Д. 46. Л. 76.22 Там же. Д. 46. Л. 61.23 Там же. Д. 125 а. Л. 31.24 Там же. Д. 138. Л. 43.25 Там же. Л. 73.26 Там же. Д 131. Л. 20.27 Там же. Д. 136. Л. 116.28 htpp://militera.lib.ru/research/_vp/index.htm; Жангуттин Б.О. Военнопленные и интернированные на террито-

рии Казахстана (1941–1951 гг.) // Отечественная история. 2008. № 2. С. 112.29 ГААО. Ф. 2557. Оп. 1. Д. 125. Л. 5–13 (высчитано мною. – В.К.).30 Там же. Д. 136. Л. 72.31 Там же. Д. 143 а. Л. 8.32 Там же. Д. 136. Л. 160.33 Там же. Л. 118.34 Там же. Л. 116.

Korotaev Vladimir

PROBLEM OF SOCIALIST REEDUCATION FOR PRISONERSOF WAR IN 1944–1948 ON THE MATERIALS OF CAMP № 211

The problems of survival and socialist reeducation of the prisoners of war in the Soviet camps areconsidered to be interrelated. The socialist reeducation involved two main aims: to create a loyal attitudetowards the USSR and the Soviet system as a minimum and to prepare future supporters for the«democratization» of the European political systems as a maximum.The main implementation methodswere labour, socialist completions and ideological indoctrination. The first aim was easy to attain, thesecond one posed more difficulties, especially among the German POWs.

Контактная информация:163046, г. Архангельск, Обводный канал, д. 69, кв. 173;

e–mail: [email protected]


ИСТОРИЯ

27

Кубасов А.Л. Н.В. Чайковский в поисках новой тактики борьбы с большевиками

В конце 1920 – начале 1921 года в связи споражением белогвардейских войск на фронтахГражданской войны перед лидерами антиболь-шевистского движения остро встал вопрос опутях продолжения борьбы против Советскойвласти. Именно в этот период по инициативебывшего председателя временного правитель-ства Северной области, лидера народных соци-алистов Н.В. Чайковского за рубежом началосьобъединение противников коммунистическогорежима в нелегальную организацию, построен-ную на внепартийной основе.

5 ноября 1920 года в русском посольстве вПариже по инициативе Н.В. Чайковского с док-ладом «Организация народной борьбы с боль-шевиками» выступил полковник генеральногоштаба Н.Н. Пораделов. Подводя итоги воен-ных действий, автор доклада констатировал,что, несмотря на антикоммунистические на-строения девяти десятых населения России,конечный успех борьбы неизбежно оказывалсяна стороне большевиков. В этой связи делался

УДК 940.5 (47)

КУБАСОВ Александр Леонидович, кандидатюридических наук, начальник отдела УФСБ Россиипо Вологодской области, докторант-соискательЦентра «Россия, СССР в истории ХХ века» Инсти-тута российской истории РАН. Автор 2 научныхпубликаций

Н.В. ЧАЙКОВСКИЙ В ПОИСКАХ НОВОЙ ТАКТИКИБОРЬБЫ С БОЛЬШЕВИКАМИ

Статья посвящена попыткам русской эмиграции в связи с поражением белых армий в ходе Гражданской войнывыработать и претворить в жизнь новую тактику борьбы с коммунистическим режимом, суть которой заключаласьв подготовке национальной революции, развертывании повстанческого, партизанского движения в России.

Борьба с большевиками, Центр действия, советские спецслужбы

вывод о необходимости выработки новой так-тики борьбы.

По оценке автора доклада, в создавшихсяусловиях наиболее эффективной формой борь-бы с большевистским режимом должны былистать повстанческие, партизанские действия.«Особенность малой партизанской войны, –указывалось в документе, – заключается в том,что она не нуждается в наличии широкой базы,имея таковую внутри себя, … не боится запрочность своих коммуникационных линий исвободна в переброске и переносе тыла налюбое направление. Следовательно, началоопераций может развиваться совершенно само-стоятельно без опоры на материальный тыл»1 .Ставилась цель объединения к весне 1921 годаразрозненного повстанческого движения внутриРоссии в единый партизанский фронт.

В докладе выделялись четыре района бое-вых действий, которые предполагалось начатьвесной 1921 года: «1. Северный район (Север-ная Карелия, Южная Олонецкая Карелия, Ин-

28

германландия, Псковско-Лужский район, Крон-штадт, Петроград); 2. Западный район (Бело-руссия); 3. Южный район (Украина); 4. Внут-ренний фронт (район Волги, Камы, Урала, За-падной Сибири)»2 .

Вот что говорилось, например, о перспекти-вах развития повстанческого движения в Каре-лии: «Северная Карелия при резко антибольше-вистском настроении и наличии сил (около 3 тыс.бойцов) сильно захвачена финляндским влияни-ем, инспирирующим в выгодах Финляндии ееповстанческие склонности. Несмотря на фино-фильские симпатии этой части Карелии, бли-зость ее к Мурманской жел. дороге заставляетотнестись с особым вниманием к ее движе-нию, которое, безусловно, желательно повер-нуть в нашу пользу... При успехе действий вэтом районе восставшие могли бы захватить всвои руки Мурманск, т.е. удобнейшую базу, накоторую мог бы опереться весь север. ЮжнаяОлонецкая Карелия (ядро волости Репполовскаяи Периярви) – русофильская и готова к актив-ным выступлениям. Здесь имеется до 2 тысячготовых активных бойцов. Благодаря племен-ным и родственным связям с карелами Твер-ской губернии и белозерскими эта группа мог-ла бы иметь большое значение для поднятиявосстания от Ладожского озера до Вологды(включ.)»3 .

В целях подготовки и объединения анти-большевистских сил высказывалось намерениеобразовать тщательно законспирированнуюорганизацию, в задачи которой входило ведениеразведки, подготовка восстаний на местах, де-зорганизация и деморализация советского госу-дарственного аппарата и Красной армии. Такойорганизацией должен был стать «Центр дей-ствия» (далее – «Центр») с отделениями вВаршаве, Выборге, Гельсингфорсе, Ревеле иКонстантинополе.

Политическая программа «Центра» былаизложена в форме «Наказа», составленного вдекабре 1920 – январе 1921 года и адресован-ного его местным отделениям. Ставилась за-дача идеологической и практической подготов-ки национальной революции для свержения из-нутри установленного в России коммунистичес-

кого строя. В качестве основных лозунговборьбы выдвигались призывы, под которымисовершалась Февральская революция: «За ро-дину, за Отечество, за Россию!», «За свободу исчастье народа!». Вопрос о дальнейшем госу-дарственном устройстве страны должно былорешить всенародно избранное УчредительноеСобрание. Особо отмечалось, что сторонники«Центра» персонально принадлежали к различ-ным политическим течениям и в случае прихо-да к власти не должны были навязывать рус-скому народу какую-либо партийную платфор-му.

По замыслам авторов «Наказа» всенарод-ное восстание против большевистского режимаследовало начать одновременно на всей терри-тории России по специальному сигналу на осно-ве единого замысла. Выступления на местахдолжны были возглавить «Областные центрыдействия». Согласно «Наказу» основной ударнациональной революции планировалось напра-вить против членов коммунистической партии иличного состава чрезвычайных комиссий поборьбе с контрреволюцией («чрезвычаек»),благодаря которым в стране удерживаласьСоветская власть.

«Готовимся, – писал Н.В. Чайковский вЧехословакию лидеру местной Национал-де-мократической партии К.П. Крамаржу, – к ве-сенней кампании по всему западному фронтуот Мурманска до Черного моря»4 .

В марте 1921 года Н.Н. Пораделов по по-ручению Н.В. Чайковского направился в Гель-сингфорс для организации отделения «Центра»в Финляндии. Его прибытие совпало с началомКронштадтского восстания. Вследствие этогоон изменил свои планы и сосредоточил внима-ние на поиске каналов установления связей смятежными матросами.

10 марта 1921 года Н.Н. Пораделов докла-дывал Н.В. Чайковскому: «Вопрос о помощикронштадтцам занимает все русские учрежде-ния в Финляндии. Уже во время восстанияпроф. Гримм, считая себя представителемген. Врангеля, образовал … Особое Совещание,в которое были приглашены представители Крас-ного Креста проф. Цейдлер и М.Д. Калугин, уп-

ИСТОРИЯ

29

равляющий делами Особого Комитета А.Н. Фену,ген. Клюев, ротм. Кузьмин-Караваев, сенаторИванов, граф Буксгевден, г. Нехорошев. Все этилица, учитывая остроту момента, тотчас жеоткликнулись на приглашение проф. Гримма.Совещание решило передать всю работу поснабжению Кронштадта Русскому КрасномуКресту»5 .

5 апреля 1921 года руководитель РусскогоКрасного Креста в Гельсингфорс профессорГ. Цейдлер писал из Выборга в докладе«О снабжении Петербурга»: «Когда РусскийКрасный Крест обратился к финляндскому пра-вительству с просьбой о разрешении везти вКронштадт для нуждающегося населения про-довольствие и медикаменты, мы получилитолько разрешение на доставку туда медика-ментов. Финляндия заключила мир с советс-ким правительством и, очевидно, по каким-топравилам международного права, кормлениерусского населения русской же организацией,Русским Красным Крестом, есть нарушениенейтралитета. Отказав нам, финляндские влас-ти, однако, указали, что к снабжению Кронш-тадта под флагом какого-либо иностранногоКрасного Креста или лучше всего Междуна-родного Красного Креста никаких препятствийне встречается. Мы бросились к представите-лю британского комитета Красного Креста ипосле его запроса к английскому послу в Гель-сингфорсе получили решительный отказ. … СМеждународным Красным Крестом мы не ус-пели сговориться. Кронштадт пал»6 .

11 апреля 1921 года Н.Н. Пораделов докла-дывал Н.В. Чайковскому о результатах своейдеятельности по созданию отделения «Центра»в Финляндии: «По ходу обстановки, по услови-ям местным и благодаря, как уже упоминалось,сложности персональных взаимоотношений вФинляндии, пришлось видоизменить тот орга-низационный план деятельности, который пре-дусматривался инструкцией, и свести его кследующим отделам:

1. Организационно-информационный. Егозадачи: подготовка агитационного материала,обработка поступающих сведений общеполити-ческого характера, доклады в центр.

2. Активный, который разделяется, в своюочередь, на два:

а) исключительно деловой технический ап-парат для проникновения в Сов. Россию, веда-ющий связью с ней и располагающий полнойвозможностью всяких отправок даже лиц;

б) преследующий активные цели, для кото-рого вышеуказанный аппарат является тольконадежным средством.

3. Контрольный отдел, необходимость кото-рого лишь временная и обусловлена местнымиусловиями.

4. Что касается той деятельности, которуюсогласно наказу предполагалось объединить вадминистративно-организационный отдел, тоона временно сосредотачивается персональнов двух лицах, участвующих во всех тех учреж-дениях, которые должны быть привлечены дляосуществления этих задач»7 .

Представителем «Центра» в Гельсингфор-се стал бывший участник Гражданской войнына Северном фронте С.Ц. Добровольский. Да-вая ему инструкции в отношении дальнейшейработы, Н.В. Чайковский писал: «Центр тяже-сти нашей работы мы кладем в деятельностьвнутри Советской России, дабы в лице связан-ных с нами людей и нам единомышленных заб-лаговременно проникать и связываться с таки-ми слоями населения, которые, несомненно,явят собою активную силу в деле свержениябольшевизма и в деле государственного уст-ройства после свержения. <…> Ваша близостьк такому советскому центру, как Петроград,делает Вашу задачу особенно ответственной.Для обслуживания этой работы необходимодобиться установления собственных надежныхлиний»8 .

На вопрос Добровольского в отношенииимен и адресов людей, на которых можно опе-реться при ведении конспиративной работы вРоссии, Чайковский отвечал, что они будутсообщены направленным для связи довереннымлицом. Но использовать их можно будет толькотогда, когда отделение «Центра» в Финляндиисамостоятельно создаст себе опору в Советс-кой России и убедится в ее полной надежности.Кроме того, отмечалось, что, вследствие боль-


30

шого промежутка времени и изменившейсяобстановки, явки, которыми располагал«Центр», нуждались в проверке.

О координации действий с руководителем«Союза защиты Родины и свободы» Б.В. Са-винковым отмечалось, что, несмотря на рас-хождения, желательно установить с ним дело-вое сотрудничество и своим «опытом и энерги-ей обеспечить ему ту часть работы, котораясправедливо является … общим делом»9 .

24 июня 1921 года в конфиденциальном со-общении из Гельсингфорса говорилось об ин-форматоре, занимавшем высокое служебноеположение в Советской России, человеке «во-енной профессии и большой выдержки», кото-рый «думал о чрезвычайно серьезных делах ирешился на многое за свой страх и риск», имелвозможность добывать важные материалы.Для связи в Москве ему были названы фами-лии людей, с которыми «он обещал консульти-роваться и руководиться их советами». Реко-мендацию указанному лицу дал «Центру» бли-жайший помощник Б.В. Савинкова, один из ру-ководителей «Союза защиты Родины исвободы» А.А. Дикгоф-Деренталь10 .

По соглашению с Н.В. Чайковским Б.В. Са-винков передал «Центру» «линию связи» на фин-ской границе11 .

В январе 1922 года интерес к сведениям ополитическом и экономическом положении вСоветской России, добывавшимся финляндс-ким отделением «Центра», проявил руководи-тель влиятельной русской финансовой группыБ.И. Гессен. В этих целях он согласился предо-ставить необходимые средства. С этого време-ни информационные бюллетени, подготавливав-шиеся в Гельсингфорсе, направлялись в Парижв адрес Русского страхового общества12 .

Изучение содержания информационныхбюллетеней показывает, что в них сообщалосьо положении в Москве и Петрограде, настрое-ниях населения, состоянии Красной Армии.Приводились данные советской прессы о со-стоянии внешней торговли, промышленности,сельского хозяйства, количестве посевных пло-щадей, продовольственном положении в регио-нах страны, ситуации в районах, охваченных

голодом, топливным кризисе, заготовке древе-сины, деятельности «Северлеса», снабженииуглем и дровами железнодорожного транспор-та, об отношении государства к Русской право-славной церкви. Перепечатывались выдержкииз постановлений ВЦИК и СНК, цитировалисьсведения о борьбе с контрреволюцией13 .

Вскоре в связи с проведением активнойразведывательно-подрывной деятельности про-тив РСФСР «Центр» попал в поле зрения со-ветских спецслужб. В Центральном архивеФедеральной службы безопасности (далее –ЦА ФСБ) России сохранился доклад иностран-ного отдела (ИНО) ГПУ в отношении «Цент-ра», датированный июлем 1923 года. Содержа-ние данного документа показывает, что ИНОГПУ обладал достаточно полной и достовер-ной информацией о «Центре».

В докладе сообщалось, что конспиративнаягруппа, послужившая организационным ядром«Центра», была образована осенью 1920 года вПариже. В ее состав вошли: Н.В. Чайковский(председатель); члены ЦК кадетской партииИ.П. Демидов (товарищ председателя) иН.К. Волков (управляющий делами «Центра»);бывший министр Временного правительства пра-вый кадет А.В. Карташев; бывший член Верхов-ного управления Северной области кадетП.Ю. Зубов (казначей); профессор А.А. Титов;генерал Н.Н. Головин; полковник Н.Н Пораделов;поручик А.Ф. Ступницкий.

Зимой 1921–22 годов эмиссар «Центра»Н.П. Вакар посетил Киев, где создал отделениеподпольной организации. Через связь Н.П. Ва-кара, некоего Вендеягольского, являвшегося поданным ГПУ личным другом Ю.К. Пилсудско-го, были установлены контакты с польскимправительством, что позволило решать вопро-сы получения доступа к польско-советской гра-нице.

Представителями организации на местахявлялись: штабс-капитан Б.С. Куцевалов (Киеви Москва), С.Ц. Добровольский (Гельсингфорс),Щелгачев (Ревель).

По данным чекистов, на первом этапе «Центр»получал периодические субсидии от бывшего рос-сийского посла в Вашингтоне Б.А. Бахметьева.

ИСТОРИЯ

31

В дальнейшем средства предоставлялись ли-дером партии кадетов П.Н. Милюковым.

Добывавшаяся через агентов «Центра» вРоссии информация в форме сводок посылаласьв Париж. Часть ее публиковалась в эмигрант-ских газетах «Последние новости» и «Общеедело».

В докладе ИНО ГПУ отмечалось, что неко-торые члены организации, в том числе Н.П. Ва-кар, И.П. Демидов, отчасти П.Ю Зубов, былиблизки к масонству и проникнуты религиозно-мистическим настроениями.

В 1923 году организация «Центра» в Киевебыла раскрыта чекистами. Вскоре органы ГПУликвидировали группы в ряде других городаРоссии, в том числе в Москве. Но и после этогоразведывательно-подрывная деятельность про-тив Советской России, а в дальнейшем СССР,продолжалась. Подтверждением этому можетслужить относящееся к 1926 году сообщениеИНО ОГПУ В.Р. Менжинскому о захвате че-кистами части архива активного члена «Цент-ра», а затем участника эмигрантской антисо-ветской организации «Радикально-демократи-ческое объединение» Б.А. Евреинова. В доку-менте говорилось: «Основной интерес впереписке представляют письма Вакара Алек-сея Анатольевича. Этот Вакар сидит в Варша-ве и все его письма с 1923 г. показывают, чтоон … держит связь с пунктами на польско-со-ветской границе, а также с Прагой и Парижем.Его письма дают полную картину всей органи-зации со стороны милюковцев на СССР, а так-

же документально подтверждают связь Вака-ра со вторым отделом польского генштаба (споручиком Таликовским)»14 .

В 1926–1930 годах каналами для проникно-вения в СССР, созданными «Центром», актив-но пользовалась входившая в «Радикально-де-мократическое объединение» организация«Крестьянская Россия», созданная и возглав-лявшаяся соратником Н.В. Чайковского, быв-шим членом антисоветского правительстваСеверной области эсером С.С. Масловым. Поним осуществлялась переправка через границуэмиссаров и связных, транспортировка агита-ционной литературы в Москву, Петроград идругие города России, Белоруссии и Украины.Члены военной секции организации вели сборсведений о Красной Армии, составе и располо-жении ее частей15 .

Выработанная под руководством и при не-посредственном участии Н.В. Чайковского но-вая тактика борьбы с большевистским режимомне принесла желаемых результатов. Несмотряна все усилия, прилагавшиеся непримиримо на-строенной частью русской эмиграции, членамзаговорщических организаций не удалось под-нять и возглавить национальную революцию вформе массового народного повстанческого дви-жения против Советской власти. Причинами это-го стали, с одной стороны, постепенная стабили-зация положения в СССР в сочетании с устало-стью населения от тягот и лишений, сопровож-давших Мировую и Гражданскую войны, сдругой – успешная деятельность чекистов.


1 Главный архив (далее – ГА) РФ. Ф. 5784. Оп. 1. Д. 98. Л. 3.2 Там же. Л. 5.3 Там же.4 Мельгунов С.П. Н.В.Чайковский в годы гражданской войны // Материалы для истории русской общественно-

сти 1917–1925 гг. Париж, 1929. С. 232.5 ГА РФ. Ф. 5784. Оп. 1. Д. 105. Л. 18.6 Там же. Д. 100. Л. 58–59.7 Там же. Л. 115–115об.8 Там же. Д. 99. Л. 103–104.9 Там же. Д. 100. Л. 13.

10 Там же. Л. 9.


32

11 Голинков Д.Л. Крушение антисоветского подполья в СССР. Кн. 2. М., 1986. С. 184.12 ГА РФ. Ф. 5784. Оп. 1. Д. 101. С. 8.13 Там же. Д. 111–117.14 ЦА ФСБ России. Ф. 2. Оп. 6. Д. 382. Л. 15.15 Там же. Л. 20–21.

Kubasov Alexandr

N.V. CHAIKOVSKY IN SEARCH OF NEW TACTICSOF STRUGGLE AGAINST THE BOLSHEVIKS

The article is devoted to the Russian emigration attempts to develop and put into practice some newtactics of struggle against the communist regime in connection with the defeat of white armies during theCivil war. They carried out preparations for the national revolution and expansion of insurgent, guerrillamovement in Russia.

Контактная информация:160002, г. Вологда, ул. Гагарина д. 73, кв. 55;

e–mail: [email protected],KUBASOV35@е-mail.ru

Рецензент – Голдин В.И., доктор исторических наук, профессор, проректор по научной работе Поморского госу-дарственного университета имени М.В. Ломоносова

ИСТОРИЯ

33

Минаева Т.С. Российское и шведское железо на Европейском рынке XVIII века...

История внешнеторговой конкуренции Рос-сии и Швеции XVIII века давно привлекаетвнимание российских и зарубежных ученых, номногие аспекты данной темы по-прежнему ос-таются в числе слабо изученных. Одна из ос-новных трудностей в работе исследователейзаключается в том, что как шведские, так ироссийские документальные источники по воп-росам внешней торговли разбросаны по разнымфондам центральных и местных учрежденийвласти, делопроизводственная документациякоторых сохранилась не в полном объеме. Кро-ме того, внешнеторговая статистика России вXVIII века только начала оформляться, и годо-вые сводки о ходе торговли при портах посту-пали в Коммерц-коллегию с мест нерегулярно.Шведское правительство в первые десятиле-тия XVIII века время от времени проявлялоинтерес к статистическим сведениям о движе-нии внешней торговли, но с 1738 года сбор и

УДК 94:339.5(470+485)«17»

МИНАЕВА Татьяна Станиславовна, канди-дат исторических наук, доцент кафедры отече-ственной истории, докторант Поморского государ-ственного университета имени М.В. Ломоносова.Автор 28 научных публикаций, в т.ч. одной моно-графии

РОССИЙСКОЕ И ШВЕДСКОЕ ЖЕЛЕЗОНА ЕВРОПЕЙСКОМ РЫНКЕ XVIII ВЕКА:

ОБЪЕМЫ ЭКСПОРТА И ПРОБЛЕМЫ КОНКУРЕНЦИИ

Швеция в начале XVIII века являлась самым крупным поставщиком железа на европейский рынок. Россияв этом же столетии начала продавать черный металл за рубеж и смогла превзойти Швецию в экспорте железав Великобританию. Швеция, тем не менее, сохранила объемы продаж и более высокие цены на свой товар набританском рынке и торговое преимущество перед Россией в странах Южной Европы.

Экспорт железа, внешнеторговая конкуренция, европейский рынок

обработка данных стали осуществляться сис-тематически и оформляться в виде отчетов илиэкстрактов. Однако для составления торговыхбалансов в разное время использовались раз-личные методы подсчетов. Сведения брали изтаможенных ведомостей, биржевых прейску-рантов, фактур торговцев, донесений, поступав-ших в Коммерц-коллегию. В итоге получалисьданные, которые не всегда полностью соот-ветствовали реальности, поэтому торговыебалансы подвергались жесткой критике уже вXVIII веке.

В отечественной историографии проблемаэкспорта российского железа в XVIII веке иего конкуренции со шведским металлом наевропейском рынке специально не изучалась.Впервые о неравных возможностях этой конку-ренции написал в своей работе Г.А. Неболь-син1 . Шведское полосное железо превосходило,по его мнению, российское по качеству и имело

34

преимущество в цене за счет более быстрой идешевой доставки к портам. Позднее С.Г. Стру-милин в монографии, посвященной истории чер-ной металлургии в СССР, напротив, указал нато, что российское железо стоило в Англиидешевле шведского, и это позволило Россиипостепенно увеличить экспорт черного металлав Великобританию2 . В дальнейшем в отече-ственной научной исторической литературе дан-ная проблема практически не поднималась,исследователи лишь приводили некоторые но-вые статистические сведения для доказатель-ства постепенного вытеснения шведского же-леза русским на британском рынке3 .

Иностранные авторы достаточно большоевнимание уделяли истории российской внешнейторговли, но только изредка обращались к воп-росу о торговом соперничестве России и Шве-ции в XVIII веке. Так, например, А. Атманпредставил в своей работе статистическиеданные о британском импорте железа и конста-тировал возраставшее влияние российскогометалла на британском рынке того времени, нопричин этого явления не указал4 . А. Каханболее подробно рассмотрел ситуацию, связан-ную с борьбой России и Швеции за британскийрынок, и выделил общие, на его взгляд, причи-ны, способствовавшие успеху российского ме-талла: рост потребностей Великобритании вжелезе, более низкая цена российского железаи заключение торгового договора 1734 года5 .

В шведской историографии проблема, свя-занная с развитием железоделательного произ-водства и экспортом шведского металла вВеликобританию в XVIII веке, является однойиз наиболее дискуссионных6 . Мнения автороврасходятся по вопросам о возможностях разви-тия черной металлургии в Швеции, характеревзаимоотношений производителей с владельца-ми торговых домов, причинах перехода веду-щих позиций на британском рынке от шведскихимпортеров к русским. Но как российские, таки шведские авторы не анализировали подробноситуацию торговой конкуренции двух госу-дарств на европейском рынке черного металлав целом, мало привлекали в процессе изученияи дискуссии новые делопроизводственные истатистические материалы.

В конце XVII – начале XVIII века Швецияявлялась самым крупным поставщиком железана европейский рынок. В первые два десятиле-тия XVIII века в среднем вывозилось 32 тыс. тжелеза в год7 . Главным покупателем данноготовара была Великобритания. Первое упомина-ние о появлении русского железа в Европевстречается в одной из работ А. Атмана, кото-рый пишет о 13 т этого металла, вывезенного вАнглию в 1714 году, в 1716 году в Англию по-ступило уже 74 т российского железа8 . Такначалось проникновение русского металла набританский рынок. В 20-х годах XVIII века,согласно исследованию Г.А. Некрасова, Россияэкспортировала в целом в Европу от 590 до2 540 т ежегодно9 . Положению шведского же-леза на британском рынке появление русскогометалла первоначально ничем не угрожало, таккак из всего объема импортируемого Великоб-ританией железа шведское составляло 76%,русское – всего 2%10 .

С конца 40-х годов росту шведского экспор-та стала мешать правительственная регламен-тация железоделательного производства.В 1747 году была образована Железоделатель-ная контора – управление железоделательногопроизводства, которое установило объем вы-пуска продукции для каждого брюка (центраметаллургического производства) и запретилосоздание новых предприятий. Железоделатель-ная контора принимала меры для поддержанияпроизводства внутри страны, но сдерживала егорост, чтобы не допустить падения цен на швед-ское железо в Европе и сократить вырубкулеса.

В середине 60-х годов финансовые рефор-мы правительства привели к повышению курсашведской валюты и к новым проблемам в эк-спорте железа, которое оплачивалось в иност-ранной валюте и, следовательно, повысилось вцене. Правительственная политика, вызывав-шая многочисленные недовольства владельцевбрюков, помогла сохранить рентабельность про-изводства, но не стимулировала техническоесовершенствование отрасли. В итоге объем итехнический уровень выплавки железа в Шве-ции на протяжении 40-х–90-х годов XVIII века

ИСТОРИЯ

35

оставались практически без изменений, экспортрос очень медленно и составлял 4 100–4 800 тв год11 .

Россия в начале XVIII века создала круп-ную металлургическую промышленность наУрале, и ее дальнейшие успехи в развитии чер-ной металлургии вызвали впоследствии оструюборьбу со Швецией за ведущую роль в постав-ках железа в Европу.

Таблица 1Экспорт железа в XVIII века (в т)12

Как видно из табл. 1, вывоз железа из Рос-сии увеличивался с каждым десятилетием. Вовторой половине 80-х годов произошло неболь-шое его сокращение, но в первой половине 90-хгодов экспорт вновь начал расти в связи с ан-гло-французскими войнами. Со второй полови-ны 90-х годов экспорт железа как из России,так и из Швеции начал уменьшаться в связи сростом собственного производства в Великоб-ритании. Учитывая неполноту приведенных све-дений об отпуске российского черного металлаза рубеж из-за недостатка сохранившихся ар-хивных источников и не всегда точной инфор-мации, приведенной в них, можно сказать, чтообъемы шведского и русского вывоза железа в80-х–90-х годах XVIII века сравнялись.

В 1734 году Россия заключила с Великоб-ританией торговый договор, который способ-ствовал экспорту российских товаров, в томчисле металлургической продукции. ОднакоВеликобритания продолжала закупать и шведс-кое железо, которое было более твердым ипрочным, чем английское и русское. Шведскоежелезо стоило на английском рынке всегдадороже русского. Разница в цене составляла от10 до 60%13 .

Отпускные цены на экспортное полосноежелезо в России в 20–70-х годах XVIII векаотличались относительной стабильностью (60-80 к. за пуд). К концу века цены поднялись до1,11 р., но курс рубля упал, что опять-таки непривело к значительным изменениям валютныхцен на железо в России (27-36 голландскихштиверов за пуд в 60-х годах, 30-32 штивера в90-х)14 .

В Швеции цены на железо с начала 40-х досередины 60-х годов выросли более, чем в 3 раза.На рост цен повлияла государственная полити-ка поддержки производителей, инфляция и ростмеждународного спроса на железо. Последующеерезкое падение цен во второй половине 60-х годовбыло вызвано девальвационной политикой пра-вительства и повышением курса шведской ва-люты. С начала 70-х до конца 90-х годов ценына железо в Швеции выросли на 54%, в томчисле и в связи с изменением курса шведскойвалюты15 . Отпускные цены в Швеции подвер-гались более частым колебаниям и в большеймере зависели от изменения вексельного курса,чем в России, что также, вероятно, оказывалонеблагоприятное воздействие на экспорт швед-ского металла.

К сожалению, за большую часть XVIII векаотсутствует информация о ценах на импортноежелезо в европейских странах, нет достаточ-ных данных, позволяющих сопоставить денеж-ный курс России и Швеции, что усложняетвыяснение обстоятельств, связанных с услови-ями продажи и положением русского и шведс-кого железа на рынках Западной Европы.

Российское правительство не менее внима-тельно, чем шведское следило за ситуацией навнешнем рынке, связанной с продажей отече-ственных товаров, и контролировало рост цен.Так, в 60-х годах XVIII века Берг-коллегия,получив информацию об ограничении производ-ства железа в Швеции, предложила поднятьотпускные цены на казенное железо. Комиссияо коммерции выразила мнение о сохраненииумеренных цен. В примечаниях советника Ком-мерц-коллегии Х. Фербера указывалось, что,во-первых, разница в ценах на российское ишведское железо на тот период времени была


Годы Россия Швеция 1720–1729 1 460 34 000 1730–1739 3 780 39 500 1740–1749 4 600 42 500 1750–1759 12 310 41 000 1760–1769 25 700 43 500 1770–1779 40 860 44 000 1780–1789 44 000 48 000 1790–1799 43 300 48 000

36

небольшая, во-вторых, англичане в Швециипокупали железо для собственных нужд, а вРоссии – не только для себя, но и для перепро-дажи в другие страны. По этой причине следо-вало, по мнению Х. Фербера, сохранять уме-ренные цены на железо, чтобы не потерятьангличан как покупателей, пока Россия сама несможет доставлять свой товар в заморскиегосударства, как это делает Швеция17.

Точка зрения Фербера после долгого обсуж-дения легла в основу решения правительствен-ного совещания о политике цен на экспортноежелезо. Поддержание государством определен-ного уровня цен и политика их сдерживанияпривлекали в Россию иностранных покупателей,обеспечивая рост экспорта металла в Европу,стабильные прибыли казне и частным предпри-нимателям. Подтверждением данного положе-ния служит тот факт, что в 70-х годах количе-ство русского железа, закупленного Великобри-танией, превысило объемы шведских поставокв эту страну.

Шведский экспорт железа в Великобрита-нию начал падать со второй половины 60-х го-дов XVIII столетия. Это было вызвано какростом русского экспорта, так и начавшимсяпозднее применением пудлингования в Англии,что способствовало увеличению собственногопроизводства. Технический прогресс в Великоб-ритании приведет в XIX веке к вытеснениюрусского железа вновь шведским, т.к. в Шве-ции выплавлялось больше железа, пригодногодля производства стали.

К концу XVIII века по сравнению с 1740-мигодами в три раза сократился шведский экс-

порт железа в Голландию, что явилось след-ствием целого ряда причин: введением в Шве-ции в 1724 году Продукт-плаката, кризиса гол-ландской промышленности, сокращения шведс-ко-голландской торговли в целом и уменьшенияпосреднической роли голландских купцов вмировой торговле. В то же время в два разаувеличился вывоз шведского железа в страныЮжной Европы, на которые приходилась при-мерно ¼ часть всего шведского экспорта чер-ного металла19. Русское правительство не обо-шло своим вниманием южно-европейский реги-он и во второй половине 80-х годов получилопосредством торговых договоров скидку сввозных пошлин на русское железо: во Франции– на 20% и в Португалии – на 50%, при условиидоставки товара на русских или португальскихсудах в адрес русских или португальских куп-цов20. Но в Южной Европе Швеция все-такипревзошла Россию в экспорте железа. ВоФранцию из России в середине 60-х годов вы-возилось всего около 300 т черного металла в

год, в 70-х – начале 80-х годов – в среднем1 600 т.21 Шведский экспорт во Францию досередины 60-х годов также был небольшим, нопостепенно увеличивался, достигнув максиму-ма в 80-х годах, когда в среднем вывозилось7 535 т.22

О влиянии договора с Португалией на раз-витие российского экспорта сложно сделатькакие-либо выводы, так как данные о количе-стве вывезенных туда товаров в XVIII веке вроссийских архивных источниках почти не встре-чаются. Швеция с конца 1730-х годов регулярноотправляла в Португалию 2,5–3 тыс. т железа,

ИСТОРИЯ

Таблица 2Экспорт железа в Великобританию в XVIII веке (в т)18

Годы Россия (в Англию и Уэльс, по

данным А. Атмана)

Россия (в Англию и

Шотландию, по данным А. Кахана)

Швеция

1760–1769 17 400 18 000 25 400 1770–1779 25 300 26 290 23 100 1780–1789 27 800 29 945 21 800 1790–1799 26 300 28 180 24 500

37

экспорт постепенно рос и к концу века в сред-нем составлял 4 тыс. т черного металла вгод24.

Испанцы отдавали предпочтение шведско-му металлу, они ценили его за жесткость ипрочность, покупали охотнее и платили за негона 2-3 реала больше, чем за русское24. О коли-честве шведского железа, вывезенного в Испа-нию и Италию, трудно составить представле-ние, потому что в шведских торговых балансахэти страны отдельно не выделяются и помеще-ны вместе под заголовком «Средиземноморье»,куда частично могли быть отнесены поставкижелеза и во Францию, и в Португалию. О россий-ском экспорте в Италию сохранились только еди-ничные сведения: согласно данным И.С. Шарко-вой, в первой половине 1790-х годов из Санкт-Петербурга в Италию вывозилось около 800 тжелеза в год25.

Россия и Швеция оказались достойнымиконкурентами в Западной Европе. Металлурги-ческое производство в XVIII веке в обеих стра-нах превратилось в одну из основных отраслейпромышленности, продукция которой пользова-лась высоким спросом за рубежом. Российскоеправительство проводило активную политикуподдержки экспорта железа: сдерживало ростотпускных цен и старалось сохранить традици-онных торговых партнеров, искало новые рын-ки сбыта в Европе и собирало информацию обэкспорте шведского железа для получения но-вых возможностей конкуренции с ним российс-



1 Небольсин Г.А. Статистическое обозрение внешней торговли России. СПб., 1850. Ч. 1.С. 229.2 Струмилин С.Г. История черной металлургии в СССР. Т. 1. М., 1954. С. 227.3 Некрасов Г.А. Торгово-экономические отношения России со Швецией в 20–30-х гг. XVIII в. // Международные

связи России в XVII–XVIII вв. М., 1966; Кан А. Швеция и Россия в прошлом и настоящем. М., 1999; Демкин А.В.Дискуссия в правительственных кругах об экспорте русского железа (1769) // Коммерция и государство в историиРоссии. Екатеринбург, 2001.

4 Attman A. Ryssland och Europa. En handelshistorisk översikt. Göteborg, 1973.5 Kahan A. The plow, the hammer and the knout. An Economic History of Eighteenth-Century Russia. Chicago &

London, 1985.6 Samuelsson K. De stora köpmanshusen I Stockholm 1730–1815. Sthlm, 1951; Högberg S. Utrikeshandel och sjöfart på

1700-talet. Lund, 1969; Samuelsson K. Handelshusen, järnet och bruken // Forsmak och vallon-järnet. Forsmak kraftgruppAB. 1982; Heckscher E.F. Svenskt arbete och liv från medeltiden till nutiden. Sthlm, 1985; Hildebrand K.-G. Svenskt järn.Sexton- och sjuttonhundratal. Exportindustri förre industrialismen. Sthlm, 1987.

кого металла. Шведское правительство, хотя ивыражало озабоченность по поводу увеличенияэкспорта российского железа, в середине сто-летия вынуждено было пойти на ограничениесобственного производства, чтобы сохранитьего рентабельность и лесные ресурсы страны,не допустить падения цен на европейском рын-ке в условиях растущих объемов продаж рос-сийского черного металла. Власти страны шлина определенный риск, но были уверены в проч-ных позициях шведского железа в Европе изнали свои преимущества.

К концу XVIII века Россия догнала Шве-цию по количеству экспортируемого железа,пробилась на британский рынок и смогла в1770-х годах превзойти Швецию в объемахпоставок железа в Великобританию. Крометого, со второй половины XVIII века Россиярегулярно экспортировала железо в страныЮжной Европы. Швеция сохранила объемыпоставок железа в Великобританию, более вы-сокие цены на свой товар и высокое качествометалла. В Южной Европе Швеция превзошлаРоссию в поставках железа, несмотря на от-сутствие льгот, какие получила последняя,заключив торговые договоры с Францией иПортугалией. Удержать позиции в этом регио-не ей помог прежде всего собственный торго-вый флот, соответствие качества продукциитребованиям местных производителей и внеш-неполитические акции шведского правитель-ства.

38

ИСТОРИЯ

7 Hildebrand K.-G. Op. cit. S. 17.8 Attman A. Op. cit. S. 35; Kahan A. Op. cit. S. 212.9 Некрасов Г.А. Указ. соч. С. 280.

10 Bunte R.och Jörberg L. Historia i siffror. Lund, 1990. S. 91.11 Hildebrand K.-G. Op. cit. S.17.12 РГАДА. Ф. 277. Оп. 3. Д. 619. Л. 11. Д. 626; Ф. 397. Оп. 1. Д. 159. Л. 77; архив СПбИИ РАН. Ф. 36. Оп. 1. Д. 545.

Л. 248об.; RA Kmk KkrA Еb. utrikes handel. Ser. 2. 1738–1799; Семенов А. Изучение исторических сведений о россий-ской внешней торговле и промышленности с половины XVII века по 1858 г. СПб., 1859. Ч. 3. С. 90; Небольсин Г.А.Указ. соч. С. 217; Козинцева Р.И. Участие казны во внешней торговле России в первой четверти XVIII в. // Историчес-кие записки. М., 1973. Т. 91. С. 325; Струмилин С.Г. Указ. соч. С. 229; Hildebrand K.-G. Op. cit. S. 17; Kahan A. Op. cit.S. 188–189, 212, 260.

13 Архив СПбИИ РАН. Ф. 36. Оп. 1. Д. 543. С. 267; Демкин А.В. Внешняя торговля России XVII–XVIII вв. Западноеи Северо-Западное направления. М., 1995. С. 77; Струмилин С.Г. Указ. соч. С. 225–227; Русско-британские торговыеотношения в XVIII веке. Сб. документов. М., 1994. С. 66; Heckscher E.F. Op. cit. D1. B3. D. XIII, XIV, XV; Högberg S. Op.cit. S. 90–92; Kahan A. Eighteenth-century Russian-British trade: Russia’s contribution to the industrial revolution inGreat Britain // Russia and Britain in the eighteenth century: contacts and comparisons. Newtonvillt, Mass. 1979. P. 188.

14 РГАДА. Ф. 397. Оп. 1. Д. 159. Л. 23об. – 49об., 77, 110; Струмилин С.Г. Указ. соч. С. 214.15 Heckscher E.F. Sveriges ekonomiska historia från Gustav Vasa. Sthlm, 1949. D1. B3. D. XIII, XIV, XV; Högberg S. Op.

cit. S. 90–92.17 РГАДА. Ф. 397. Оп. 1. Д. 159. Л. 1–24.18 RA KmkA, årsb. utrikes handel. Ser. 2; Attman A. Op. cit. S. 35; Kahan A. The plow, the hammer and the knout.

An Economic History of Eighteenth-Century Russia. Chicago & London, 1985. S. 212–213.19 RA Kmk KkrA Åb. utrikes handel. Ser.2.20 Полное собрание законодательства. Т. XXII. № 16489. Ст. XI; № 16594. Ст. VII.21 РГАДА. Ф. 277. Оп. 3. Д. 626, 629, 631; Небольсин Г.А. Указ. соч. С. 231.22 RA Kmk KkrA Åb. utrikes handel. Ser. 2.23 RA Kmk KkrA Åb. utrikes handel. Ser. 2; Шаркова И.С. Русско-португальские торговые отношения в последней

трети XVIII в. // Португалистика в Санкт-Петербурге. СПб., 1998. С. 164.24 Архив СПбИИ РАН. Ф. 36. Д. 53. Л. 63об.25 Шаркова И.С. Русские и итальянские записки об установлении прямых торговых связей между Россий и

Италией в последней трети XVIII в. // Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1976. Т. 7. С. 317.

Minaeva Tatiana

RUSSIAN AND SWEDISH IRON IN THE EUROPEAN MARKETOF THE XVIII CENTURY:

VOLUMES OF EXPORTS AND COMPETITION PROBLEMS

In the beginning of the XVIII century Sweden was the largest iron supplier in the European market.During the same century Russia started to sell ferrous metal abroad and managed to surpass Sweden inits exports of iron to the Great Britain. Sweden, nevertheless, maintained its sales volume and higherprices in the British market as well as trade advantages over Russia in the countries of Southern Europe.

Контактная информация:163045, г. Архангельск, а/я 29;


Рецензент – Репневский А.В., доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой всеобщей историиПоморского государственного университета имени М.В. Ломоносова

39

Раскатова Е.М. «Бедными были мы все. Не одинаково...»: Экономическое положение...

Власть в России на протяжении, по крайнеймере, трех последних веков целенаправленноформировала, развивала прогосударственноеискусство, поддерживала верно и талантливослуживших ей художников. Не случайно сегод-ня при всем разнообразии складывающихсяформ экономической поддержки отечественныхталантов очевидна ностальгия по советскимвременам, когда социалистическое государствовыступало «защитником и заказчиком» художе-ственной интеллигенции. Примечательно, что осоциализме, особенно позднем социализме, како «золотом веке» гарантированных государ-

УДК 008 (091); 008:14; 008:338.23

РАСКАТОВА Елена Михайловна, кандидатисторических наук, доцент, заведующая кафедройистории и культурологии гуманитарного факульте-та Ивановского государственного химико-техноло-гического университета, почетный работник выс-шего профессионального образования РФ. Автор 160научных работ, в т.ч. 3 учебных пособий

«БЕДНЫМИ БЫЛИ МЫ ВСЕ. НЕ ОДИНАКОВО…»:ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ

ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ В ЭПОХУ ПОЗДНЕГО СОЦИАЛИЗМАЗМА

На основании анализа многочисленных источников: личных, архивных и иных документов, часть из которыхвпервые введена в научный оборот, доказывается, что финансовые приоритеты советской власти в конце 1960-х –начале 1980-х годов являлись отражением общих тенденций государственной культурной политики, способствовалиформированию специфических векторов развития культуры и искусства, а материальное положение художествен-ной интеллигенции было своеобразным фактором формирования ее самосознания.

Художественная культура, идеология, соцреализм, государственный заказ

Наша революция освободила художников от гне-та этих весьма прозаических условий. Она преврати-ла Советское государство в их защитника и заказчика.

В.И. Ленин1

ственных заказов, вспоминают даже мастера,в целом негативно оценивающие вмешатель-ство государства в художественное творчество.

Без сомнения, искусство и культура практи-чески не могут существовать без экономичес-кой поддержки государства. При этом очевид-но, что политика государственного финансиро-вания – своеобразное отражение официальнойхудожественной политики – барометр приори-тетов власти в этой сфере. Экономические па-раметры жизни художников в эпоху позднегосоциализма представляют значительный инте-рес, так как позволяют выявить общие законо-

40

мерности формирования культурной ситуации,обстоятельства развития различных форм ис-кусства – активное продвижение одних и яв-ную материальную необеспеченность других,что часто не позволяло им и их творчествузанять достойное место в ряду актуальныхявлений современной культуры.

Очевидно и другое: экономическая полити-ка власти в сфере художественной культурывсегда преследует стратегически более важ-ную цель – укрепление самой власти. Тотали-тарные государства более других нуждаются вподдержке художественной интеллигенции, аэкономический рычаг – надежное средствоприручения нужных власти художников. Властьэпохи позднего социализма проводила вполнесознательную политику по отношению к куль-туре и искусству, имевшую существенные чер-ты своеобразия по сравнению с предшествую-щими историческими периодами. Так, создаваяна протяжении «длинных 1970-х» имидж циви-лизованной державы, государство пыталосьиграть роль «заботливого отца» культуры, «по-кровителя муз», но, решая различные вопросыукрепления и развития материальной базы со-ветского искусства (как общие, касающиесякомплексных проблем существования отдель-ных направлений культуры и искусства, так ичастные, связанные с конкретными событиямии людьми) – оно оставляло за собой право ука-зывать, регламентировать, контролировать, раз-решать и запрещать, т.е., в сущности, остава-лось тоталитарным.

Отлаженная десятилетиями система госу-дарственных заказов распространялась пре-имущественно на членов творческих союзов.Особенно щедро финансировалась подготовкак всероссийским и всесоюзным выставкамизобразительного искусства2 . Однако получе-ние заказа на подготовку произведений с гаран-тированной оплатой всех этапов творческойработы подразумевало выполнение художника-ми многих условий. Анализ материалов совме-стных заседаний коллегии Министерства куль-туры РСФСР и Союза художников (далее – СХ)РСФСР по вопросу об организации всероссийс-кой выставки «Советская Россия» (от создания

республиканского выставочного комитета3 иразработки идейно-тематического плана4 доподведения итогов с награждениями и указани-ем недостатков5 ) позволил выявить наиболеехарактерные требования, в первую очередь –жесткие тематические границы будущего про-изведения. Как правило, темы отражали нетолько актуальную советскую историю, но иидеологические новации власти. Так, нарядус традиционными идеологическими клише:«Вечная слава героям!», «Интернационализм ибратская солидарность людей труда», «Ленин-град – побратим многих городов» и т.п., пред-лагались новые, нуждавшиеся в художествен-ной интерпретации, например «Люди – будьтебдительны!», «Неодолимость сил социализма»,вводились понятия, требовавшие специальногоразъяснения, например «социалистический гу-манизм» и др., часто предлагалось и разъясне-ние: например, «индустриальный пейзаж» пред-лагалось «решать не протокольно достоверно, аромантически»6 .

Размер оплаты напрямую зависел не толькоот темы (например, наиболее ответственная инаиболее оплачиваемая – ленинская тема7 ), нои жанра (приоритеты у станковой картины) идаже размера8 . Преимущество при заключениидоговоров получали столичные мастера ИЗО ируководители, члены правлений областныхорганизаций СХ РСФСР9 . Ход работы контро-лировался выставкомами и только после ихрекомендации работы к выставке производилсяокончательный расчет с художником.

Так, в отчетных документах Министерствакультуры РСФСР обращено внимание, что призаключении договоров к Третьей выставкебыли определены тематические предпочтенияхудожников, пожелавших работать «по заказу»:из 908 договоров 180 – «на ленинскую тему»,180 – «историко-революционную», 130 – «натемы, посвященные рабочему классу», 100 –«колхозному крестьянству», 100 – «на военно-патриотическую», т.е. вполне традиционные длясоветского изобразительного искусства. Вы-полняя задачу, поставленную в тематическомплане, – «создать художественный образ совре-менного рабочего, колхозника, руководителя»,

ИСТОРИЯ

41

художники взялись за написание 230 портретов;при этом большинство мастеров предпочлорисовать пейзажи – 380, правда, в документахпо составлению договоров появилось понятиетипологии пейзажа (городской, индустриальныйи др.), что предполагало дифференциацию воплате работ даже известных мастеров «вла-димирского пейзажа»: архитектурный пейзажВладимира, созданный К.Н. Бритовым готовыбыли оценить дороже – 1 тыс. р., чем дваобычных пейзажа В.Я. Юкина (1,6 тыс. р.).

Интересно, что заключение договора дале-ко не всегда гарантировало художникам учас-тие в выставках, а значит, и получение полно-стью гонорара. В одной из итоговых справокотмечалось, что «в целом 2/3 договоров непослужили для формирования республиканскойвыставки, из 693 художников (живопись, скуль-птура, графика), работавших по договорам, ввыставке участвовали только 282», объясня-лись причины, по которым часть работ к выс-тавке была не допущена: «Некоторые работы,выполненные по договорам Министерства куль-туры РСФСР, по своим идейно-художественнымкачествам являются далеко не во всем удов-летворительными и не могут в полную силувойти в актив дальнейшей выставочной поли-тики Министерства культуры РСФСР» (срединих: «1941» В. Шебланова и графические лис-ты об иваново-вознесенских ткачах Е. Грибо-ва)10 .

Важнейший критерий оценки и отбора про-изведений к официальному показу в 1970-е –верность мастеров советского изобразительно-го искусства творческому методу – соцреализ-му. В преамбуле всех Постановлений о прове-дении выставки «Советская Россия», в итого-вых справках и наградных документах обраща-лось внимание на такую важнейшуюхарактеристику творчества художников, как«следование лучшим традициям русского исоветского изобразительного искусства,метода социалистического реализма», икритиковались художники, в чьих, правда, от-дельных произведениях намечается стремлениек ложной многозначительности, заимствованиечуждых советскому искусству приемов

(разъяснялось – приемов декадентских тече-ний)».

Таким образом, именно официальные выс-тавкомы решали: что и как рисовать, за какуюцену, где и почему выставлять работы, даль-нейшую судьбу договорных произведений, ктодостоин морального и материального поощре-ния, т.е. определяли, по сути, не только и нестолько политику финансирования, но через нее– официальную выставочную политику, в це-лом – политику в области изобразительногоискусства. «Другое искусство», творящееся непо соцреалистическим канонам, не должно былопопадать в официальное художественное про-странство.

Другим распространенным в 1970-х годахспособом материального поощрения лояльнойхудожественной интеллигенции являлись всесо-юзные и всероссийские творческие конкурсы.Особенно были популярны конкурсы созданияхудожественных произведений на, так называе-мую, производственную тему (вариация темытруда). Например, оргкомитет V республикан-ской выставки «Советская Россия» рекомендо-вал считать приоритетным участие в конкурсе«На лучшее произведение о рабочем классе»(облик, жизнь, быт, вдохновенный труд в завер-шающий год IX пятилетки), учредив специаль-ные премии художникам11 ; Министерство куль-туры РСФСР совместно с секретариатом ЦКВЛКСМ и секретариатом правления СХРСФСР в 1979 году провели конкурс «На луч-шее произведение изобразительного искус-ства, посвященное строителям БАМа»12 .Творческие союзы (Союз писателей, Союз ком-позиторов, ВТО) совместно с Министерствомкультуры РСФСР приняли решение о проведе-нии в 1982 году Всероссийского театральногофестиваля «Образ современного рабочего вдраматургии и театре». Заключительныйпоказ лучших спектаклей прошел с 16 по23 ноября года в Свердловске и Магнитогор-ске13 и т.д. Кроме того, Совет МинистровРСФСР решением от 23 октября 1979 годаучредил ежегодные премии Союза писателейРСФСР, Союза художников РСФСР и Союзакомпозиторов РСФСР «в целях поощрения пи-


42

сателей, художников и композиторов РСФСР засоздание значительных произведений, талант-ливо отображающих героические свершения со-ветского народа, проблемы развития социалис-тического общества»14 .

Принципиально важно, что власть, органи-зуя подобные конкурсы, обеспечивала себеподдержку художественными средствами, зачто щедро вознаграждала участников: произве-дения-победители, как правило, закупались го-сударственными организациями или творчески-ми союзами, рекомендовались к изданию зна-чительными тиражами, входили в списки репер-туарных пьес и др., что гарантировало авторамдолговременное денежное обеспечение15 .

Не случайно, в одном из современных ин-тервью художники Н.П. и В.В. Родионовы, ав-торы таких монументальных работ, как трип-тих «Ситцы» (1969 г.), «Художники росписи тка-ней» (1972 г.), «Красные ситцы» (1974 г.) и др.вспоминали это время, когда «государству былнужен художник». «Государство заботилось охудожниках, – говорит Н.П. Родионова, – Ми-нистерство культуры было «повернуто лицом»к художнику. На выставки давались заказы,заключались договоры. Людей, «проверенныхвременем», вообще не контролировали, мыписали то, что хотели. Каждая работа про-плачивалась, находила место в музее…»16 .

Без сомнения, нередко среди победителейбыли действительно талантливые авторы, пы-тавшиеся даже говорить о нараставших про-блемах социалистического общества, напримерА. Гельман («Протокол одного заседания»). Ноочевидно и другое – они не пересекали уста-новленных властью границ свободы творчестваи «мягкой критикой», по сути, поддерживали ееновый имидж.

Другое, дорогое современникам 1970-х вос-поминание – гарантированная заработная платаслужащим государственных учреждений, к ко-торым относились и драматические, музыкаль-ные театры, концертные организации, издатель-ства, редакции литературно-художественныхжурналов и др. При этом документы позволяютговорить об относительно невысоких размерахдолжностных окладов работников сферы куль-

туры, о существенной зависимости размеразарплаты, например, актера от статуса театра,выполнения творческим коллективом плана (со-циализм!) выпуска спектаклей, «заполняемос-ти» зрительного зала, установленных предель-ных цен на билеты и др., и совсем незначитель-ной увязке размеров зарплаты конкретного ак-тера с реально выполненной им нагрузкой(например, количество сыгранных за месяцспектаклей), тем более – мастерством испол-нения.

Обращает внимание мучительно долгаяпроцедура редких (единичных за изучаемыйпериод) повышений зарплаты художественнойинтеллигенции17 . Советская бюрократическаясистема демонстрировала в этом случае своихудшие качества: инициатива поручалась руко-водителям художественных организаций, выше-стоящее министерство обращалось за поддер-жкой в руководящие партийные органы, толькопосле их одобрения принимался совместныйдокумент – Постановление ЦК КПСС, СМСССР и ВЦСПС.

Документы подтвердили, по крайней мере,два повышения оплаты труда театральной ин-теллигенции. Так, до повышения в 1975 годусредняя заработная плата артистов театровсоставляла 106 р. (при этом – рабочих и служа-щих – 140 р.), после – от 100 (для актеров2 категории) до 250 (для имеющих почетныезвания) – т.е. в среднем опять 115 р.18 . Приэтом в 1981 году на одном из заседаний колле-гии Министерства культуры РСФСР (протокол№ 4 от 20 февраля 1981 года) обсуждались «ре-зультаты введения новых условий оплаты тру-да работников культуры и искусства Российс-кой Федерации». Чиновники докладывали вы-шестоящим чиновникам, что в 1976–1979 годахповышены ставки и оклады с одновременнымсовершенствованием организации и оплаты тру-да работников учреждений культуры и искусст-ва РФ, в результате фонд заработной платы вотрасли увеличился в среднегодовом исчисле-нии на 94,2 млн р., а средняя зарплата – на22%19 . Однако тексты подготовительных спра-вок и итогового решения свидетельствуют онеблагополучии в системе государственной

ИСТОРИЯ

43

оплаты работников художественной культуры вгосударственных учреждениях. Попытки госу-дарства ввести стимулирующие надбавки (доп-латы за совмещение профессий и должностей,расширение зон обслуживания или увеличениеобъема выполняемых работ и др.) уже не да-вали желаемого результата. «Механизм тормо-жения» работал и в этой сфере. Поэтому такформально звучит требование в очередной раз«разработать предложения по совершенствова-нию…», «…пересмотреть практику применениядействующих премиальных систем» и т.д.20

Заработная плата подавляющего большинствапредставителей художественной интеллигенцииоставалась на протяжении всех длинных 1970-хнищенской – в среднем чуть больше 80 р. повсем учреждениям системы МК РСФСР21 .

Конечно, особенности самосознания и само-ощущения художественной интеллигенции в изу-чаемый период во многом зависели от матери-альной стороны ее существования. Недоста-точность внимания государства к культуре в«человеческом измерении» (несмотря на заин-тересованность и участие, финансовое в томчисле, в формировании ее идеологическогополя) рождало у многих художников, даже нахо-дившихся в границах официальной культуры,ощущение общей для творческих людей бедно-сти: «Бедными были мы все. Не одинаково –чуть по разному, – но все мои знакомые (акте-ры, режиссеры, художники, врачи…), все былибедные <…> Итак, мы были бедными людь-ми… К съемкам «Золотого теленка» я ужедостиг достаточной известности, а потомувысшей ставки – 40 рублей за съемочный день,плюс еще надбавки. А этих съемочных дней уменя было сто. Вот я и получил за роль Бенде-ра 4000 рублей. Об автомобиле и мечтать былонечего. И параллельно был я ведущим артис-том выдающегося театра. И все равно – купитьсебе машину я не мог», – так оценивает эконо-мическое положение интеллигенции С. Юрс-кий22 . Почти то же высказывает в своих суж-дениях о «благосостоянии» советского худож-ника 1970-х ведущая актриса провинциальногодраматического театра Ольга Раскатова (Ива-ново): «Я в 33 года достигла как актриса выс-

шей категории финансового потолка – 180 руб-лей. Все! Если бы мне дали звание – еще былибы доплаты. Вот отец получал 225 рублей какнародный артист. Это был потолок <…> Пре-мии исключительно редко. Возможно, началь-ство (администрация) получало всегда – квар-тальные, годовые…»23 . Даже те артисты, чьидоходы по сравнению с большинством былизначительно выше, «звезды» советского искус-ства, получавшие кроме обычных зарплат го-норары за заграничные и внутрисоюзные гаст-роли, чувствовали себя не намного благополуч-ней: «Что касается нас, то все материальноеблагополучие нашей семьи зависело от загра-ничных гастролей, – утверждала Г. Вишневс-кая. – Работая вдвоем, больше 20 лет, мысмогли построить дачу и выплатить коопера-тивную квартиру… Всю одежду для себя идетей я везла из-за границы, вплоть до ниток икрючков на платья… Я получала свои 240 дол-ларов только когда ездила одна, а если выез-жал на гастроли Большой театр, то все безисключения, от рабочего сцены до первых со-листов, получали одинаково – 10 долларов вдень. На эти деньги нужно было питаться… ипеть спектакли – ни о каких гонорарах не моглобыть и речи…»24 .

Именно в вопросе о гонорарах художе-ственной интеллигенции (в данном случае до-полнительном к зарплате заработку) проявиласьпрямолинейность понимания советской властьюутверждения об отношении к «настоящему ху-дожнику как национальному достоянию». Спе-циальными решениями партийно-государствен-ных организаций определялся размер гонорарови условия вознаграждения членов творческихсоюзов, работников художественных организа-ций и др. Например, власть в лице Министер-ства культуры РСФСР и руководства СХРСФСР одобряла и приветствовала созданиепроизведений прежде всего историко-револю-ционной тематики, она стремилась всяческипоощрять такое творчество. В обширном спис-ке договорных работ с подробным указаниемавторов, тематики, материалов, размеров про-изведений заметно выделялась стоимость пор-третов политических, революционных деяте-

Раскатова Е.М. «Бедными были мы все. Не одинаково...» Экономическое положение...

44

лей25 . Под особым контролем находились гоно-рары известных режиссеров, артистов, музы-кантов и др., получаемые ими во время работыза рубежом26 . В отдельных случаях сведенияо размере доходов «в инвалюте» служили допол-нительным доказательством политической небла-гонадежности художников. Так, справки о концер-тно-исполнительской деятельности М. Ростропо-вича и Г. Вишневской, направленные в ЦККПСС 10 апреля 1979 года, заканчивались дан-ными о доходах музыкантов, особое вниманиеавтор обращал на «личные гонорары за выс-тупления за рубежом»27 . Для нас принципиаль-но важно, что в деле тексту справки предше-ствовал текст «Открытого письма Ростропови-ча»28 – таким образом формировалось «мне-ние» о личности музыканта: данные о доходах,по всей видимости, должны были служитьобъяснением его поведения и оправданием при-стального контроля власти за деятельностьювыдающегося исполнителя.

Однако возможно и более банальное объяс-нение – власть контролировала размеры дохо-дов известных деятелей литературы и искусст-ва, т.к. значительная доля «инвалюты» должнабыла поступать в государственную казну. Ис-ключений практически не бывало. А если ислучались, то были следствием скандала. Так,И.А. Дедков вспоминает об отказе С.Ф. Бон-дарчука ликвидировать личный счет в банке:«после окончания съемок «Ватерлоо» С. Бон-дарчук (режиссер и исполнитель одной из ро-лей) должен был получить полагающиеся емуденьги. Ему об этом сказали (он еще находил-ся во Франции), но он тянул, не шел в банк.Наконец его пригласили в наше посольство инапомнили, что нужно получить деньги. Так,дескать, полагается. «Я не знаю такого закона,где это написано», – якобы сказал Бондарчук.И уехал домой, оставив деньги в банке. В Мос-кве его пригласили в Министерство культуры,напомнили ему о его гражданском долге и про-чем. Он заявил, что деньги за границей емунужны, что <бы> не выглядеть нищим средисвоих зарубежных коллег. И он не намерен из-менять свое решение. После этого он выложилна стол журнал “Лайф” и развернул его на круп-

ной фотографии сына Гришина48, снятого в Ке-нии после удачной охоты на тигра. Под фото-графией указывалось, сколько стоила лицензияна отстрел тигра. “Я не хочу, – сказал Бондар-чук, – чтобы заработанные мною деньги шлина это. Оставьте это себе, – добавил он. – Уменя есть еще экземпляр”. И ушел. И большеего никуда не вызывали. И о случившемся ненапоминали. Что это – легенда? Правда?»29

Полагаем, что И.А. Дедков зря сомневался,скорее всего, история была правдивой и неединичной.

Решая общие и частные экономическиевопросы, государство давало понять всем пред-ставителям художественной интеллигенции, чтотолько ему принадлежит право вершить и куль-турно-исторические процессы и судьбы людей.В каждом конкретном случае позиция, влияв-шая на решение того или иного частного вопро-са (просьбы, жалобы, обращения и т.д.), былапредельно субъективной, связанной с опреде-лением политической благонадежности того илииного художника, а это, в свою очередь, полно-стью зависело от мнений одних или другихчиновников. Можно привести ряд характерныхпримеров, каждый из которых выявляет особуюгрань взаимоотношений «государство – худож-ник», затрагивающих экономическую сферужизни. Прецедент с И.С. Козловским, выразив-шим в письме Л.И. Брежневу желание «целе-направить сборы от… выступлений (зарубеж-ных гастролей, в первую очередь – Е.Р.) настроительство музыкальной школы и благоуст-ройство родного села», ярко характеризует по-зицию государства по отношению к подобным«нерегламентированным» инициативам художе-ственной интеллигенции, выявляющим ее «бур-жуазную» ориентацию. Причины, послужившиедостаточным основанием для отказа певцу,открываются в официальных записках чиновни-ков (МК и МФ) в ЦК КПСС, которые, кромеопасений в том, что «…не будет достаточногоконтингента учащихся для обучения в этойшколе», главным образом заключались в том,что «предложение И. Козловского <…> проти-воречит существующему порядку распределе-ния доходов государственных концертных орга-

ИСТОРИЯ

45

низаций», что гонорары и сборы, «…которые,как известно, поступают в государственныйбюджет» ни в коем случае не являются соб-ственностью зарабатывающего их артиста и,следовательно, не могут быть «распределены»при его участии и по его инициативе. Предло-жение И.С. Козловского является не простопосягательством на государственное имуще-ство – «…И.С. Козловский под видом благо-творительности предлагает построить учрежде-ние культуры на своей родине в значительноймере за счет государственных, а не личныхсредств», но нарушает, с точки зрения чиновни-ков, нечто большее – главный, базовый принципэкономической жизни Советского государства– право на собственность, превышающую ми-нимальные жизненные потребности человекаимеет только высшая надличностная инстанция,каковой это государство себя и считает. По-этому «случай И.С. Козловского» и был таккатегорически назван «беспрецедентным», по-скольку представлял большую идеологическуюопасность в плане влияния на других «деятелеймузыкального и драматического искусства»,которые могли заявить о своих видах на «госу-дарственный доход». Сила государства в реше-нии подобных вопросов и была продемонстри-рована, в частности, И.С. Козловскому и всемостальным представителям творческой интел-лигенции.

Чрезвычайно выразителен сюжет, связан-ный с «самовольной» концертной деятельнос-тью В.С. Высоцкого – долгое письменное раз-бирательство, в котором поднятые экономичес-кие вопросы были тесно увязаны с идеологи-ческими. Поводом для «сурового»«Постановления Коллегии Минкульта РСФСРот 28.06.1973 года», где формулировалось тре-бование «навести строгий государственный по-рядок в использовании актеров драматическихтеатров в гастрольно-концертной деятельнос-ти», выносились осуждения, выговоры, стави-лись «вопросы о соответствии», была статьяпод заголовком «Частным порядком», опубли-кованная в газете «Советская культура». В этойстатье сообщалось о проведении в феврале1973 года артистом В.С. Высоцким 17 сольных

концертов в г. Новокузнецке без разрешенияМинистерства культуры РСФСР и Росконцертас целью получения нелегального дохода, кото-рый составил 4 тыс. 522 р. Знакомство с офи-циальными документами позволяет делать вы-воды о том, что государство, чиновников боль-ше всего занимает не сам факт получения ар-тистом несанкционированного дохода, апопытка (скорее всего, невольная и бессозна-тельная) изменить десятилетиями закрепляв-шийся порядок вещей – право на творческую ииндивидуальную деятельность устанавливаеттолько государство в лице высших органов, недопуская никакой «самодеятельности снизу»,какую в данном случае проявил не толькоВ. Высоцкий, но и руководство театров (каквыясняется из тщательно подготовленнойсправки, подтверждающей «неправильное пове-дение» директора Новокузнецкого драмтеатраД.О. Бараца, директора театра драмы и коме-дии Н.Л. Дупака и даже начальника кемеровс-кого управления культуры при облисполкомеИ.Л. Курочкина). Что же больше всего испуга-ло государственных чиновников? Думается,больше, чем несанкционированный заработок –проявление опасной инициативы, тем более, чтоона была связана с творчеством артиста, за-ведомо не вписывающегося в рамки дозволен-ного советской цензурой. Отсюда важное вПостановлении коллегии указание на то, что«программа концертов В. Высоцкого никем небыла рассмотрена и утверждена. Знакомство стекстами песен <…> обнаружило не тольконевзыскательное отношение артиста к форми-рованию своего концертного репертуара, но инизкий художественный уровень многих из ис-полненных им вещей», – за этой репликой яснопрочитывается отношение госаппарата к твор-честву В.С. Высоцкого в целом: «В. Высоцкийне имеет права на театрально-гастрольнуюдеятельность, так как он не аттестован», –именно такая категоричная формулировка со-держалась в справке, написанной по поводуупомянутой газетной статьи. Даже попыткасамого В. Высоцкого оправдать себя в подроб-ной объяснительной записке, где артист, с од-ной стороны, в соответствии с «этикетными


46

нормами» общения с высшими государствен-ными структурами сообщает о легальностисвоих выступлений: «По положению актер те-атра имеет право работать по договору в дру-гих организациях с разрешения дирекции теат-ра в свободное от театра время», о материаль-ной заинтересованности в них театра: «За моивыступления театр заработал около 50 тыс. руб-лей – это примерно два месячных плана», ободобрении выступлений со стороны городскогои областного партийного руководства в Ново-кузнецке: «Все выступления прошли с успехом,на них присутствовали представители трудя-щихся города, городское и областное партий-ное руководство». Но с другой стороны, отве-чая на обвинения оскорбительной, с его точкизрения, статьи, В. Высоцкий обнаруживает ин-тонации, свидетельствующие об остром пере-живании артистом проблемы личного достоин-ства художника, его прав на собственное пони-мание целей творчества и видение его программи перспектив: «Это были не 16 выступлений за4 дня, а 16 выступлений за несколько лет, ибони одна московская концертная организация за9 лет ни разу не предложила мне участвоватьв концертах…», – так характеризует артистситуацию проведения большого количества кон-цертов, возмутившую государственных чинов-ников. На упреки в коммерческом интересегастрольной поездки В. Высоцкий отвечает спафосом, присущим многим советским худож-никам: «Я считаю слова «коммерческая сдел-ка» оскорблением, голословным и подтасован-ным. Я преследовал только цели общения созрителем, а не цели обогащения, и никто ненажился на моих выступлениях, только напро-тив, театр выполнил план». Категоричный тонзаписки Высоцкого, утверждение полной «юри-дической и этической законности» своих дей-ствий, обвинение органов печатных СМИ в«травле» любимого публикой артиста, настой-чивое требование свободы творческой работы– все это не могло не вызвать ответную реак-цию, но совсем не ту, какую, вероятно, предпо-лагал В. Высоцкий. Такое продуманное и в тоже время эмоциональное проявление личнойпозиции в решении общественно значимого (и

экономически, и идеологически) вопроса, приэтом позиции, расходящейся с официальнымиустановками, – не могло не вызвать сугубонегативную реакцию. В различных документах,составленных «по следам» представленныхсобытий мы можем видеть, как государствоограничивает рамки и ужесточает правила ин-дивидуальной творческой деятельности, осо-бенно если она связана с публичными выступ-лениями: «…Вся гастрольно-концертная дея-тельность на территории РСФСР, связанная спродажей билетов и выпуском рекламы, осу-ществляется только через государственныеконцертные организации независимо от ведом-ственной принадлежности концертных исполни-телей, групп, коллективов и по удостоверениямРосконцерта. <…> Право на участие в гаст-рольном республиканском плане имеют коллек-тивы и исполнители, создавшие программувысокого идейно-художественного уровня, об-ладающие ярким исполнительским мастер-ством и рекомендованные местными органамикультуры. <…> Гастрольные удостоверениядля гастрольной работы на территории РСФСРвыдаются только Росконцертом. Гастрольнаядеятельность без удостоверения Росконцертане разрешается» и т.д. Так государство утвер-ждает свое приоритетное право на контроль каксодержательной, так и финансовой стороныразвития культуры.

Государство даже в частных случаях, прирешении вопросов, касающихся личной судьбыхудожника, демонстрировало свою авторитар-ную и патрональную сущность. Так, долгаяпереписка чиновников разных рангов по поводузамены жилой площади Д. Шостаковичу, мно-гомесячное «рассмотрение» всех сторон этоговопроса, заключающееся обычно в выяснениидостаточной политической и идейной благона-дежности персоны, закончилась тем, что, какэто было сформулировано на языке казеннойписьменности: «В связи с изменением составаэтой семьи решение изложенного в письме воп-роса не требуется». Так цинично сообщалось отом, что композитор умер, так и не дождав-шись положительного решения проблемы. Хотя,нужно отметить, что в других случаях решение

ИСТОРИЯ

47

подобных вопросов иногда происходило в тече-ние невероятно короткого времени (например,улучшение жилищных условий Пономарева, на-значениие персональных пенсий некоторым де-ятелям культуры – А.В. Свешникову, Г.И. Сви-ридову и др.). Чем руководствовались предста-вители государства в том и другом случае?Что заставляло их затягивать или ускорятьрешение вопроса? Надо признать, что государ-ство в данном случае было далеко от выполне-ния гуманистических задач, его никогда илипочти никогда не интересовали конкретныелюди с их жизненными проблемами. Люди дляэтого государства являлись только функциями,в большей или меньшей степени соответствую-щими тем задачам, которые определялись каквысшие, а «экономическая политика» государ-ства в отношении культуры – средством влия-ния на деятельность этих «функций»: различ-ных групп и отдельных представителей худо-жественной интеллигенции.

Еще сложнее было финансовое положениепредставителей художественной культуры ан-деграунда – часто они были совсем лишеныофициальных источников дохода, что практи-чески приводило их на грань нищеты30 . Удиви-тельно, но эта парадоксальная ситуация, сло-жившаяся в неофициальном искусстве, а имен-но – его экономическая необеспеченность – взначительной степени стала причиной и основа-нием его бурного развития и расцвета.

Имела ли тотальная «бедность» советскойкультуры значение для развития творчества иискусства? Безусловно, причем парадоксальнодвойственное. Часть представителей художе-ственной интеллигенции оценивали свое поло-жение как глубоко унизительное, «кабальное»(Г. Вишневская), «кошмарное»; но при этом –многие участники официального культурногопроцесса свою бедность предпочитали не за-мечать или «не ощущать», потому что «бедны-ми были все» и, в целом, зарабатываемыесредства позволяли существовать и не только.Или же – умели видеть в своей бедности поводдля иронического отношения к жизни, для раз-мышлений о таких категориях существования,которые абсолютно не согласовывались с офи-

циальной доктриной, утверждавшей, что чело-век живет в мире всеобщего равенства, счас-тья и изобилия. То есть во многих случаях«бедность» не только не мешала творчеству, нодаже создавала дополнительные условия дляего движения по нерегламентированной, не ус-тановленной в качестве образца траектории.

Итак, мы может сказать, что в период по-зднего социализма сложилась во многом уни-кальная экономическая ситуация существова-ния отечественной культуры, где финансовыеприоритеты власти не только стали отражени-ем общих тенденций государственной культур-ной политики, но и способствовали формирова-нию специфических векторов развития культу-ры и искусства.

С одной стороны, в соответствии с зало-женными в ранние советские эпохи традиция-ми, гарантированная государством оплата тре-бовала соответствия идейно-художественнымканонам, представления власти о которых ста-новились все более ортодоксальными; как и впредшествующие десятилетия власть «прикар-мливала» лояльных деятелей литературы и ис-кусства, создававших ей художественнымисредствами положительный историческийимидж. Но при этом вмешательство государ-ства в художественный процесс становилосьвсе более бесцеремонным, способы воздей-ствия на художника все более циничными, рег-ламентация творческих проявлений (индивиду-альные гастроли, зарубежные гонорары и др.)– все более строгой, что не могло не изменитьв целом отношения художественной интеллиген-ции к власти: все меньше оставалось искренневерящих в «идею» и служащих «идее» худож-ников; все больше ответно-цинично пользова-лось благами и льготами, в конечном итоге, этосказывалось на снижении художественногоуровня и ценности произведений официальногоискусства.

С другой стороны, именно в этот периодгосударственными средствами сознательноподдерживалась «бедность» большинствапредставителей художественной культуры, чтотакже имело неоднозначные последствия –некоторые художники, ощущая ситуацию эконо-


48

мического прессинга государства как «унизи-тельную», «кошмарную», принимали соответ-ствующие решения и выбирали жизнь в другойсистеме политических приоритетов (оказыва-лись в вынужденной и желаемой для государ-ства эмиграции). Другие предпочитали «не за-мечать» экономические обстоятельства своейжизни, продолжали работать, создавая види-мость стабильности системы и социокультур-ных механизмов ее функционирования в тече-ние нескольких десятилетий. Третьи парадок-сально воспринимали данную ситуацию, как


1 Воспоминания о В.И. Ленине. М., 1969. Т. 5. С. 65.2 Государственный архив Российской Федерации (далее – ГАРФ). Ф. А-501 (фонд Министерства культуры РСФСР).

Оп. 1 (Т. 3). Д. 5363. Л. 15; Д. 7015. Л. 6 и т.д.3 Там же. Д. 5675. Л. 201.4 См.: Там же. Д. 6149. Л. 177–183.5 Там же. Д. 5363. Л. 152; Д. 7015. Л. 7 и др.6 Там же. Д. 6149. Л. 182.7 См.: Там же. Д. 5947. Л. 4–27.8 Напр., Там же. Д. 5374. Л. 19–20.9 Там же. Л. 7.10 Там же. Д. 5363. Л. 152–154.11 Три «первых» премии – по 1500 р., шесть «вторых» – по 1000 р., девять «третьих» – по 500 р. См.: Там же.

Оп. 1 (Т. 4). Д. 6149. Л. 184–188.12 Были объявлены шесть «первых» премий – по 500 р., шесть «вторых» – по 300 р., шесть «третьих» – по 200 р.

(средства на премирование художников за лучшие работы в размере 7 тыс.р. отнести за счет ЦК ВЛКСМ). См.: Тамже. Д. 9109. Л. 24–25.

13 Там же. Д. 9747. Л. 72–80.14 Там же. Ф. А-259 (фонд Совета Министров РСФСР). Оп. 48. Д. 920. Л. 2–3.15 См.: Российский государственный архив новейшей истории (далее – РГАНИ). Ф. 5 (фонд отдела культуры ЦК

КПСС). Оп. 60. Д. 60. Л. 14. (Ролик 9705).16 Из интервью народных художников РФ Нины и Валерия Родионовых Е. Комарову, ведущему программы

«У фонтана» // ТВ канал «Культура». 2005. 14 января.17 См.: Постановление коллегии Министерства культуры РСФСР «О результатах введения новых условий оплаты

труда работников культуры и искусства Российской Федерации» (протокол №4 от 20 февраля 1981 года) // ГАРФ.Ф. А-501. Оп. 1 (Т. 4). Д. 9728. Л. 17–21, 22–25.

18 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 67. Д. 191. Л. 13–22.19 ГАРФ. Ф. А-501. Оп. 1 (Т. 4). Д. 9728. Л. 17.20 Там же. Л. 19.21 Там же. Л. 21.22 Юрский С.Ю. Игра в жизнь. М., 2002. С. 311–312.23 Раскатова О.Л. Интервью автору. Зап. 17 ноября 2004 года.24 Вишневская Г. Галина. История жизни. Алматы; М., 1993. С. 330.25 См.: ГАРФ. Ф. А-501. Оп. 1 (Т. 3). Д. 5374. Л. 19, 20.26 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 67. Д. 197. Л. 50–53.

ИСТОРИЯ

собственную творческую свободу и независи-мость, что позволяло осуществлять наиболеерадикальные художественные поиски и экспе-рименты, которые, несмотря на «подпольное»существование, стали значимым фактором раз-рушения культурных стереотипов и векторомдальнейшего развития культуры.

Современная ситуация экономических взаи-моотношений власти и художника (шире – твор-ческой интеллигенции) потенциально содержитвсе обозначенные альтернативы. Какой путьразвития выберет новое государство?

49


27 См.: Там же. Л. 52, 58.28 См.: Там же. Л. 50–53.29 Дедков И. Дневник. 1953–1994. М., 2005. С. 334–335.30 См., напр.: Кабаков И. 60-е – 70-е… Записки о неофициальной жизни в Москве. Wien, 1999. С. 206.

Raskatova Elena

«WE ALL WERE POOR, BUT IN A DIFFERENT WAY...»:FINANCIAL STATE OF THE ARTISTIC INTELLIGENTSIA

IN THE EPOCH OF LATE SOCIALISM

On the basis of various private sources, archive documents, some of which are introduced for scientificuse for the first time, the author proves that financial priorities of the Soviet system in the late 1960s –early 1980s reflected general tendencies of the state policy in culture, contributed to the formation ofspecific directions in the development of culture and art, and it was financial state of the artistic intelligentsiathat created its self-awareness.

Контактная информация:153002, г. Иваново, пр. Ленина, д.47, кв. 24;



50

ИСТОРИЯ

С разгромом Русской армии генералаП.Н. Врангеля в Крыму (ноябрь 1920 года)крупномасштабные боевые действия Краснойармии на фронтах Гражданской войны заверши-лись. На повестку дня встал вопрос о серьезномреформировании Рабоче-Крестьянской Краснойармии (РККА), так как отпала необходимость вее содержании численностью 5,5 млн человек1 .Но не только эта причина побуждала правив-шую в Советском государстве коммунистичес-кую партию к радикальному реформированиюКрасной армии. Подобное диктовалось истори-ческой необходимостью, которая нашла выра-жение в ряде факторов.

1. Фактор социально-политического кризисав Советском государстве. Крестьяне, возму-щенные действиями продовольственных отря-дов (продотрядов), перестали не только сда-вать хлеб по продовольственной разверстке(продразверстке), но и поднялись на вооружен-ную борьбу. Восстания охватили Тамбовщину,

УДК 355.16

РОМАНОВА Надежда Владимировна, соиска-тель ученой степени кандидата исторических наукпо кафедре отечественной истории и археологииСамарского государственного педагогического уни-верситета

РАЗРАБОТКА ОСНОВНЫХ НАПРАВЛЕНИЙ ПОВЫШЕНИЯБОЕСПОСОБНОСТИ КРАСНОЙ АРМИИ НА X СЪЕЗДЕ РКП (Б)И ПЕРВЫЕ ПРАКТИЧЕСКИЕ ШАГИ РЕВВОЕНСОВЕТАРЕСПУБЛИКИ ПО ИХ РЕАЛИЗАЦИИ В 1921 ГОДУ

В статье кратко освещается разработка основных направлений повышения боеспособности Красной армии наX съезде РКП (б) и первые практические шаги Реввоенсовета республики по их реализации в 1921 году. Обосновы-вается то, что курс на реформирование РККА детерминировался исторической необходимостью.

Красная армия, трудовые армии, Реввоенсовет республики, реформирование РККА

Украину, Дон, Кубань, Поволжье и Сибирь.Вспыхнул Кронштадтский мятеж2 . Крестьянетребовали изменения аграрной политики, ликви-дации диктата Российской коммунистическойпартии (большевиков) (РКП (б)), созыва Учре-дительного собрания на основе всеобщего рав-ного избирательного права. Самым значитель-ным было антоновское восстание в Тамбовскойгубернии. На подавление этих выступленийбыли брошены части Красной армии и Всерос-сийской чрезвычайной комиссии по борьбе сконтрреволюцией (ВЧК). Причем действияКрасной армии против повстанцев с участиемартиллерии, пехоты, конницы, аэропланов и бро-немашин напоминали военные сражения3 . На-строения в крестьянской среде не могли не ска-зываться на состоянии в крестьянской по сво-ему составу армии. И председатель Революци-онного военного совета республики(Реввоенсовет, РВСР) Л.Д. Троцкий все этопрекрасно видел. Поэтому не случайно его по-

51

Романова Н.В. Разработка основных направлений повышения боеспособности...

слание к В.И. Ленину: «Москва, председателюСовета народных комиссаров Ленину: Все из-вестия с мест свидетельствуют, что чрезвы-чайный налог крайне возбудил местное населе-ние и пагубным образом отражается на форми-рованиях. Таков голос большинства губерний.Ввиду плохого продовольственного положенияпредставлялось бы необходимым действиечрезвычайного налога приостановить или край-не смягчить, по крайней мере в отношениисемей мобилизованных. Председатель РВСРТроцкий»4 .

2. Экономический фактор. Политика «воен-ного коммунизма» привела экономику страны кполному развалу5 . Это негативным образомотражалось и на снабжении армии. На заседа-нии командующих войсками фронтов и округов14 августа 1921 года, в основном докладе чрез-вычайного комитета по снабжению РККА, от-ложенного в Российском государственном во-енном архиве (РГВА) в фонде Управления де-лами РВСР, отмечалось, что «продовольствен-ное положение чрезвычайно тяжелое…Начиная с июня части, даже полевые, переве-дены на тыловой паек, причем в этом пайкеаккурат выдается только один хлеб (1 фунт).Приварку вообще нет никакого, сахар выдает-ся с большими перебоями, вместо мяса отпус-кается совершенно недоброкачественная рыба,даже табак продовольственники сумели недо-дать… В результате такого питания в частяхразвиваются или массовые заболевания на по-чве недоедания, или самоснабжение»6 .

3. Фактор усиления партийного руководствавоенным строительством. Постепенно сложи-лась ситуация, в которой для всех силовыхструктур высшим законом являлись не толькоофициальные документы конституционных за-конодательных органов (Всероссийский цент-ральный исполнительный комитет (ВЦИК)РСФСР – Центральный исполнительный коми-тет (ЦИК) СССР, съезд Советов), а в первуюочередь решения и циркуляры, чаще всего сек-ретные, Центрального комитета РКП (б) (ЦКРКП (б)) и его руководящих органов. Основ-ные направления военной политики, основопо-лагающие принципы военного строительства,

проблемы войны обсуждались на съездах,конференциях партии, на пленумах Центральногокомитета, заседаниях Политбюро и Оргбюро.Так, военные вопросы обсуждались на VIII и IXсъездах партии, на VIII и IX партийных конфе-ренциях. Об интенсивности работы руководящихорганов ЦК РКП (б) в данной сфере свидетель-ствуют следующие данные: с марта 1919 годапо март 1921 года состоялось 35 пленумов ЦК,95 заседаний Политбюро ЦК, 212 заседанийОргбюро ЦК и 19 совместных заседаний По-литбюро и Оргбюро ЦК РКП (б)7 .

4. Фактор выполнения Красной армией фун-кций, несвойственных ее предназначению. Ссокращением боевых действий на фронтахГражданской войны Красная армия все чащепривлекалась к деятельности, далекой от воен-ной. Так, 27 декабря 1919 г., по предложениюЛ.Д. Троцкого, одобренному В.И. Лениным,Совнарком постановил создать специальнуюкомиссию под руководством ПредседателяРВСР для разработки плана о введении трудо-вой повинности в стране. В РГВА сохранилосьписьмо Л.Д. Троцкого к М.Д. Бонч-Бруевичу спросьбой выяснить, какое количество людей,транспортных и технических средств можетвыделить армия, чтобы мобилизовать людейдля исполнения трудовой повинности. И далее:«Общее руководство всеми подготовительны-ми работами указанного характера я просил быВас принять на себя и немедленно приступитьк работе… Москва, 1 января 1920 г. Председа-тель Междуведомственной комиссии по трудо-вой повинности Л. Троцкий»8 . В начале января1920 года Реввоенсовет 3 армии Восточногофронта перевел свои воинские подразделения наположение трудовой армии9 . 15 января 1920 годапостановлением Совета рабочей и крестьянс-кой обороны Первой революционной армии тру-да были определены следующие задачи: заго-товка продовольствия, фуража, дров; под-воз к железнодорожным станциям; выпол-нение хозработ; мобилизация необходимойдополнительной силы для массовых работ встроительстве10 . В течение января–февраля1920 года было создано еще 5 трудовых армий:Украинская, Кавказская, Петроградская и др.

52

«Все задания Главного командования по подго-товке пополнений для фронтов остаются в силеи выполняются армией на прежних основани-ях»11 . Трудовым армиям изначально был опре-делен временный характер12 . Отвлечение вой-сковых частей и военной техники на восстанов-ление народного хозяйства, безусловно, отрица-тельно сказывалось на боеспособности армии,а участие войск в наведении внутреннего по-рядка (фактически выполнение полицейскихфункций) – на снижении ее морального духа13 .

На Х съезде РКП (б) в марте 1921 годаВ.И. Ленин предложил новую экономическуюполитику (нэп). Это была антикризисная про-грамма, сущность которой состояла в воссоз-дании многоукладной экономики и использова-нии организационно-технического опыта капи-талистов при сохранении «командных высот» вруках большевистского правительства. Подними понимались политические и экономичес-кие рычаги воздействия: полновластие РКП (б),государственный сектор в промышленности,централизованная финансовая система и моно-полия внешней торговли14 . Новые сложившие-ся политические, социально-экономические ус-ловия в стране вполне закономерно поставилина повестку дня очередного высшего партийно-го форума и вопрос реорганизации Вооруженныхсил Советского государства. Х съезд РКП (б)выработал основные направления укрепленияобороны, перестройки и повышения боеспособ-ности Красной армии: сохранение регулярнойармии с частичным переходом к территори-альным формированиям, реорганизация иперевод армии на мирное положение, сокра-щение ее численности и улучшение матери-ально-технического снабжения, усилениеспециальных, технических войск, укреплениевоенно-морского флота.

Анализ развернутого постановления Х съез-да РКП (б) по военному вопросу позволяетзаключить, что в нем содержались конкретныеспособы и средства повышения боеспособнос-ти Красной армии и укрепления политико-мо-рального состояния военнослужащих. Съездпризнал необходимым: существенно увеличитьколичество коммунистов в армии, укрепить

армейские парторганизации и политорганы;увеличить удельный вес рабочих; тщатель-но обследовать социальное происхождение,политические и боевые качества командно-го состава и произвести соответствующиеперемещения; обратить исключительноевнимание на технические войска – артилле-рийские, пулеметные, автоброневые, авиа-ционные, инженерные и пр., приняв всемеры к повышению их политического и бое-вого уровня и материально-техническогообеспечения; принять меры к возрождениюи укреплению Красного военного флота;укомплектовывать личный состав флотаморяками-коммунистами и призывникамипреимущественно из фабрично-заводскихрабочих; сохранить, улучшить и укрепитьпартийно-политический аппарат Краснойармии; армейским партийным и политичес-ким органам крепить связь, налаживатьвзаимоотношения с местными парторгани-зациями и населением; обратить особоевнимание на политико-просветительнуюработу15 .

Ясно, что была намечена обширная про-грамма радикального реформирования Воору-женных сил Советского государства. Ее необ-ходимо было претворять в жизнь незамедли-тельно. Именно об этом говорилось на сове-щании военных делегатов, насчитывающих158 человек, состоявшегося по итогам реше-ний Х съезда РКП (б), где обсуждался докладС.И. Гусева «О партийной и политической ра-боте в армии и флоте»16 , а также заседанииРВСР с командующими военными округами25 апреля 1921 года, на которых решения съез-да нашли дальнейшее развитие.

К первым шагам по реформированию Воо-руженных сил Советского государства в соот-ветствии с решениями X съезда РКП (б) мож-но отнести следующие.

1. Значительное сокращение численностиРККА. 8 апреля 1921 года вопрос о демобили-зации в армии обсуждался на заседании Полит-бюро ЦК РКП (б), которое постановило: «При-знать необходимым радикально изменить быс-

ИСТОРИЯ

53

троту демобилизации. Доклады демобилиза-ционной комиссии и Л.Д. Троцкого назначать2 раза в месяц»; «Поручить Э.М. Склянскомуразработать и провести через РВСР точныепредположения и исчисления в связи с услови-ем доведения армии до 1 млн и до 1,5 млн,включая все добавочные части17 . Но 10 апреля1921 года Главком РККА С.С. Каменев напра-вил в РВСР доклад за № 120/24, в которомпроанализировал состояние армии и подчеркнул,что численность армии, по его мнению, должнаопределяться в 1 890 000. Норма в 1,5 млн и 1млн причинила бы армии ничем непоправимыйвред18 . Данные документы свидетельствуютоб отсутствии планомерности и согласованнос-ти в действиях, участвующих в процессе демо-билизации ведомств19 . Вместе с тем постанов-ление Совета труда и обороны (СТО) требова-ло, чтобы «контингенты бессрочно отпущенныхкрасноармейцев, возвращающихся по своимдомам после тяжких трудов и лишений на бое-вых фронтах, победоносно ими ликвидирован-ных, совершали свой путь в наиболее благопри-ятных условиях и были полностью обеспеченыв санитарном отношении»20 . Кроме того, СТОпринял постановление «Об оказании помощисельскому хозяйству красноармейцев, увольня-емых в долгосрочный отпуск»21 . Однако, навзгляд автора статьи, подобного рода поста-новления чаще носили декларативный характериз-за недостатка средств и отсутствия меха-низма реализации принимаемых решений.

2. Начало развертывания системы подго-товки военных кадров. В июле 1921 года, назаседании Реввоенсовета республики были рас-смотрены учебные программы высших воен-ных учебных заведений и внесены необходи-мые коррективы. На данный период в составеКрасной армии имелись следующие академии:Генштаба (Москва), Военно-хозяйственная(Петроград), Военно-инженерная (Петроград),Военно-артиллерийская (Петроград), Военно-морская (Петроград), Электротехническая(Сергиев-Посад), а также военные вузы: Ин-ститут инженеров воздушного флота (Москва),военный факультет Туркестанского университе-та (Ташкент), Соединенные классы для флота

(Петроград), Военно-педагогический институт,Военно-химическая школа (Москва)22 . 25 июля1921 года состоялось совещание РВСР совме-стно с членами Высшего и Малого военно-пе-дагогических советов при участии военныхработников. На нем рассматривались вопросыо реорганизации Академии Генштаба и проектапостановления РВСР об организационно-учеб-ном плане Академии Генерального штаба23 .Особой комиссией были пересмотрены условияприема в военные академии: Генерального шта-ба, в Военно-инженерную, в Артиллерийскую,Военно-хозяйственную, в Институт инженероввоздушного флота, определены источники по-полнения военных вузов; было признано целесо-образным в первую очередь комплектоватьвузы кандидатами из дивизий и губвоенкома-тов; другие источники пополнения могли бытьиспользованы лишь при приеме в специальныевоенно-технические академии24 .

3. Начало выработки курса на сочетаниемер убеждения и принуждения в укреплениивоинской дисциплины и правопорядка в РККА.С окончанием Гражданской войны начинаетпроявляться «старорежимное» отношение ксолдату, в связи с чем Реввоенсоветом респуб-лики была проведена кампания борьбы с ру-коприкладством, грубостью, бранью, «тыкань-ем» в отношении подчиненных. Начало ей по-ложило в феврале 1921 года специальное пись-мо ЦК РКП (б) об укреплении Красной армии.В нем, в частности, всем политработникамвменялось в обязанность «постоянно наблю-дать за тем, чтобы военная дисциплина и внут-ренняя жизнь красноармейцев соответствовалинормам воинских уставов Красной армии»25 .Однако в условиях участия в боевых действи-ях, тем более Гражданской войны, на фонекрайних проявлений отношения к человеческойжизни, грубости со стороны командиров по от-ношению к подчиненным предавалось меньшеезначение. Между тем, меры принуждения по-прежнему были широко распространены. Так,практика ареста за мелкие проступки военнос-лужащих была широко распространенной. Обэтом можно судить по имеющемуся в делеобращению коменданта РВСР в Штаб РККА с


54

просьбой о закреплении постоянных 8 мест нагауптвахте для обслуживания охраны РВСР26 .На данном документе имеется резолюция:«Забронировать за Вами 8 мест не представля-ется возможным. Сотрудники будут принятытолько при наличии свободных мест»27 . Имелиместо даже крайние проявления – расстрелы.Если сравнивать применение данной меры сгодами Гражданской войны, то показатели впослевоенный, 1921 год, значительно ниже, од-нако для мирного времени размах террора вотношении военнослужащих довольно внуши-тельный (см. табл.).

Судя по всему, высшие государственные,партийные и военные органы управления край-нюю меру наказания применяли не только каккарательную, но и как демонстративную, нази-дательную.

4. Укрепление партийной прослойки в РККА.Чтобы усилить партийную прослойку в армии иобеспечить ее кадрами политработников, былорешено возвратить в армию всех членовпартии, демобилизованных «без серьезных нато оснований», для чего организовать проверкувсех уволенных из армии коммунистов. Поли-торганы Красной армии обязаны были провес-ти перерегистрацию всех коммунистов и орга-низовать их строгий учет. По решению ЦКпартии при партийных комитетах на местахсоздали специальные комиссии по проверкеправильности демобилизации коммунистов. Всостав комиссий входили представители мест-ного партийного комитета, высшего местноговоенного политоргана и коммунистическойфракции исполкома. Проверке подлежала «обо-

снованность» всех демобилизованных комму-нистов. В результате работы специальных ко-миссий в армию были возвращены тысячи ком-мунистов29 .

31 октября 1921 года ЦК РКП (б) утвер-дил Инструкцию организациям ячеек РКП (б)Красной армии и флота в тылу и на фронте, вкоторой были определены задачи, порядокорганизации ячеек и особенности их работы.Инструкция требовала от каждой партийнойячейки сосредоточивать главное внимание наобеспечении передовой роли коммунистов вбоевой и политической подготовке, в укрепле-

нии воинской дисциплины. Партийные ячейкидолжны были заботиться об организации по-литического просвещения и вовлечения всехкоммунистов в активную работу среди бес-партийных красноармейцев и краснофлотцев.Парторганизации обязывались всеми мерамиподдерживать и укреплять доверие к комисса-ру и командиру. При этом не имели прававмешиваться в распоряжения и приказы ко-мандования30 .

Таким образом, в 1921 году на X съездеРКП (б) были выработаны основные направле-ния повышения боеспособности Красной армии.Предприняли и первые практические шаги поих реализации. Рассматриваемая деятельностьпроходила под жестким партийным контролем.Меры принимались оперативно. Однако, какпокажут дальнейшие события 1922–1923 годов,в деле реформирования РККА возникнут серь-езные затруднения, отдельные из которых, осо-бенно в сфере воинской дисциплины и правопо-рядка, уже появились в 1921 году.

Статистика смертных приговоров, вынесенных военными трибуналамив отношении бойцов и командиров РККА в 1921 году28

Месяц фев. март апр. май июнь июль авг. сент. окт. нояб. дек. всего

Кол-во, чел. 375 794 740 419 365 393 295 176 122 11 187 4337

ИСТОРИЯ

55


1 См.: Большая советская энциклопедия. 3-е изд. М., 1979. Т. 19. С. 351; Гражданская война в СССР. М., 1980. Т. 2.С. 406.

2 Более подробно см., напр.: Павлюченков С.А. Крестьянский Брест, или Предыстория большевистского нэпа.М., 1996; Семанов С. Кронштадский мятеж. М., 2004.

3 Более подробно см., напр.: Павлюченков С.А. Указ. соч.; Cамошкин В.В. Антоновское восстание. М., 2005.4 РГВА. Ф. 33987. Оп. 2. Д. 41. Л. 146.5 Более подробно см., напр.: Павлюченков С.А. Военный коммунизм в России. М., 1997; Мау В.А. Реформы и

догмы. 1914–1929: очерки истории становления хозяйственной системы советского тоталитаризма. М., 1993; Чука-нов И.А. Советская экономика в 1920-е годы: новый взгляд (на материалах Среднего Поволжья). М., 2001; и др.

6 РГВА. Ф. 4. Оп. 8. Д. 738. Л. 17.7 Подсчитано автором статьи по: КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. 8-е изд.

М., 1970.8 РГВА. Ф. 33987. Оп. 2. Д. 97. Л. 1.9 КПСС и строительство Вооруженных сил СССР. М., 1959. С. 165.

10 Собрание узаконений и распоряжений Рабочего и Крестьянского правительства. 1920. № 3. Ст. 15.11 Там же. № 6. Ст. 31.12 Небезынтересно то, что трудовые армии подчинялись Реввоенсовету республики, а в хозяйственном – Совету

рабочей и крестьянской обороны (с апреля 1920 года – СТО).13 С введением нэпа трудовые армии прекратили свое существование. Приказом РВСР № 27 от 4 января 1922 г. –

трудовые части расформировывались. Часть военнослужащих (по возрасту) увольняли, других возвращали в войс-ковые части. Ликвидация трудармий, с одной стороны, позволила в определенной степени сократить численностьВооруженных сил, с другой – явилась показателем концептуальных изменений в Вооруженных силах страны, по-зволивших (по мнению автора статьи) конкретизировать пути их реорганизации.

14 Более подробно см., напр.: Россия нэповская. Исследования. М., 2002; и др.15 КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. М., 1959. Т. 1. С. 571.16 Протоколы совещания. РГВА. Ф. 4. Оп. 2. Д. 1. Л. 90–95.17 РГВА. Ф. 33988. Оп. 2. Д. 315. Л. 352.18 Там же. Л. 332–333об.19 Следует подчеркнуть, что в конечном итоге, советское и военное руководство все же проводило демобилиза-

цию Красной армии по утвержденным квотам в три этапа: 1) декабрь 1920 – декабрь 1921 года – численностьВооруженных сил сокращена с 5,5 до 1,6 млн; 2) май – октябрь 1922 года – до 800 тыс.; 3) январь – февраль 1923 года– до 600 тыс. чел. (Протокол совместного заседания РВСР с командующими войсками фронтов и военных округовот 28 апреля 1921 г.) // РГВА. Ф. 4. Оп. 18. Д. 4. Л. 27).

20 РГВА. Ф. 10. Оп. 5. Д. 375. Л. 20.21 Собрание узаконений и распоряжений Рабоче-Крестьянского правительства РСФСР.1921. № 21. Ст. 131.22 Сведения о вузах Красной армии взяты из справки, составленной Центральным бюро комячеек вузов. Там

указывались также подчиненность и местонахождение, % коммунистов и беспартийных, действительная потреб-ность слушателей, источник пополнения, наличие рабфаков при вузах, условия приема (РГВА. Ф. 33987. Оп. 1.Д. 411. Л. 16).

23 РГВА. Ф. 33988. Оп. 2. Д. 140. Л. 34, 35.24 Там же. Ф. 62. Оп. 1. Д. 70. Л. 5–13.25 РГВА. Ф. 33987. Оп. 2. Д. 4. Л. 115.26 РГВА. Ф. 4. Оп. 9. Д. 215. Л. 113.27 Там же.28 Составлена по материалам доклада заместителя военной коллегии Верховного трибунала ВЦИК Н. Сорокина

и заведующего учетно-статистической частью Трибунала ВЦИК М. Строговича на имя председателя Реввоенсове-та республики Л.Д. Троцкого (РГВА. Ф. 33987. Оп. 2. Д. 41. Л. 141, 179).

29 Кузьмин Н.Ф. На страже мирного труда (1921–1940 гг.). М., 1959. С. 20.30 РГВА. Ф. 33987. Оп. 3. Д. 302. Л. 15–22.


56

Romanova Nadezhda

DEVELOPMENT OF BASIC DIRECTIONS OF THE RED ARMY MILITARYEFFICIENCY INCREASE AT THE TENTH CONGRESS

OF THE BOLSHEVIST PARTY AND FIRST PRACTICAL STEPSOF THE REPUBLICAN REVOLUTIONARY MILITARY COUNCIL AIMED

AT THEIR REALIZATION IN 1921

The article gives a brief account of developing basic directions of the Red army military efficiencyincrease at the Tenth Congress of the Bolshevist Party and first practical steps of the RepublicanRevolutionary Military Council aimed at their realization in 1921. The course towards the Workers’ andPeasants’ Red Army reformation is proved to have been determined by historical necessity.

Контактная информация:443083, г. Самара, ул. Промышленности, д. 307, кв. 38;


Рецензент – Соколова Ф.Х., доктор исторических наук, профессор, заведующая кафедрой регионоведения По-морского государственного университета имени М.В. Ломоносова

ИСТОРИЯ

57

Тевлина В.В. Норвежско-российские взаимоотношения в ходе социальных реформ...

Конец ХХ столетия и трансформациясоциальной политики

В 1990-х начался период перестройки, кото-рый переживали не только в России, но и в Нор-вегии. Имеется в виду кризис как политичес-кой, экономической, так и социальной системы.В России это было время перехода от советс-кого планового ведения социального обеспече-ния большей части граждан к социальной за-щите наиболее обездоленных во время реформ.В Норвегии же 1990-е годы стали периодомпреобразований в здравоохранении и образова-нии, в миграционной политике, связанных с ро-стом экономики.

Конечно, к концу ХХ века Норвегия достигланемалого в строительстве благосостояния дляпожилых, детей, женщин и т.д. Выделяются зна-чительные бюджетные средства на поддержкуразличных категорий граждан, существуют ме-ханизмы защиты их прав и обеспечения. Созда-

УДК 327 (470+481):316.422(045)

ТЕВЛИНА Виктория Валерьевна, доктор ис-торических наук, доцент, профессор кафедры со-циальной работы Поморского государственногоуниверситета имени М.В. Ломоносова и Баренц-Института. Автор 82 научных публикаций, в т.ч.6 монографий (4 в соавт.)

НОРВЕЖСКО-РОССИЙСКИЕ ВЗАИМООТНОШЕНИЯВ ХОДЕ СОЦИАЛЬНЫХ РЕФОРМ (КОНЕЦ ХХ – НАЧАЛО ХХI ВЕКА)

Статья концентрирует внимание на вопросах социальной трансформации в России и Норвегии и, в частности,на социально-экономических и политических условиях, при которых происходила организация социальной помо-щи нуждающемуся населению и развитие социальной политики в обеих странах в целом в конце ХХ – начале ХХIвека. В статье также рассматривается опыт взаимодействия России и Норвегии, в частности их северных террито-рий, в сфере социальной деятельности и формирование кадровой политики в области социальной помощи.

Социальная политика, социальные проекты, подготовка кадров, социальная работа

ны частные и государственные организации, ко-торые занимаются социальной деятельностью.Существует стратегия государства, направлен-ная на совершенствование системы, достаточностабильно развивавшейся весь ХХ век. Однакона фоне социальных проблем с пожилыми, миг-рантами, безработными в различных государ-ствах в последние десятилетия и в Норвегиипроявились свои недостатки.

В России в конце XX – начале XXI векасложилась достаточно схожая картина. В ре-зультате постсоветских реформ появились но-вые центры помощи детям, больным, пожилым,отделы социальной работы, активизировалисьобщественные организации. Между тем, ново-введения появились в России всего в течение17-18 лет, т.е. за короткий срок и, конечно, нуж-даются еще в развитии. Кроме того, в отличиеот Норвегии, уровень финансирования социаль-ной сферы у нас остается недостаточным.

58

В России о нуждающихся, а в последниегоды об особо обездоленных, заботится почтиполностью государство. В Норвегии существу-ет та же стратегия, но к заботе активно при-влекаются и частные компании. У нас в странене совсем еще развиты частные социальныеслужбы, которые в Норвегии действуют нарядус государственными, а также не столь эффек-тивно, как у соседей, происходит использованиепрофессиональных социономов.

Россию отличает от Норвегии и то, что онаимела и сейчас имеет особое неповторимоесвоеобразие, которое прежде всего заключает-ся в глубоких традициях христианского мило-сердия и сострадания к ближнему. Они былонастолько сильны, что мощное воздействие всоветские годы не смогло в полной мере унич-тожить те благотворительные порывы обще-ственных сил и частных лиц, которые имелиместо в стране в разное время. Конечно, появ-ление в России в начале ХХI века обществен-ных организаций, члены которых добровольнозанимаются благотворительностью, – явноедоказательство проявления особого милосер-дия, позволяющего социальным службам в Рос-сии иметь сильную отдачу и результат.

Обучение социальной работеВ начале 1990-х годов по инициативе Мини-

стерства социальной защиты РФ (с 2005 года –Министерство здравоохранения и социальногоразвития РФ) началась разработка норматив-но-правовой и практической базы для организа-ции профессионального образования в областисоциальной работы. Так, был разработан пере-чень возможных курсов и методика определе-ния условий для организации в высших учебныхзаведениях факультетов или отделений подготов-ки специалистов по социальной работе.

Таким образом, основанием для появленияфакультетов социальной работы стала как не-обходимость в социальных институтах, так ипотребность регионов в обученных специалис-тах в сфере оказания социальной помощи. До-полнением к разработанным документам сталпринятый на российской конференции членовмежрегиональной Ассоциации работников соци-альных служб 22 мая 1994 года профессиональ-

но-этический кодекс социального работника. Внем провозглашались моральные принципы ра-боты в сфере социального обслуживания и от-мечалось, что работники социальных службобязаны накапливать и углублять свои знания,полноценно использовать их в профессиональ-ной деятельности.

К концу 1990-х годов вузы, взявшиеся заподготовку социальных работников с полным5-летним сроком обучения, согласно Госстан-дарту 1995 года, можно было классифициро-вать, исходя из типа учебного заведения и ко-личества студентов на: классические универси-теты (около 14); медицинские университеты (3);педагогические университеты и институты (бо-лее 80); военные академии и училища (около 7),технологические, туристические и др. высшиеучебные заведения (около 17)1 . Их общее чис-ло составило от 116 до 123.

Доля педагогических университетов и ин-ститутов, готовящих социальных работниковоказалась наибольшей, что доказывало ориен-тацию на подготовку социальных педагогов илиспециалистов по социальной работе с социаль-но-педагогической специализацией. Действи-тельно, в ходе дискуссий и экспериментов в1990-х годах социальная педагогика или педа-гогика отношений в социуме рассматриваласькак научная основа для работы в службах соци-альной помощи населению и, в первую очередь,детям и подросткам, позволяющая своевремен-но диагностировать и педагогически влиять насоциальные отношения. Более того, обращение ксоциально-педагогическому направлению в кон-це ХХ столетия являлось продолжением истори-ческих традиций ХIХ – начала ХХ века.

Самыми малочисленными среди вузов, от-крывших специальность «социальная работа»,были медицинские университеты, хотя именномедицина изначально являлась видом деятель-ности, близким к профессиональной социальнойработе. Уже сложившееся в начале ХХ векамедико-социальное направление, включающеевыполнение медико-реабилитационных, право-вых, психологических и социально-бытовыхфункций, обеспечивали врачи. Поэтому меди-цинским вузам в условиях жесткой конкурен-

ИСТОРИЯ

59

ции, в условиях определенного пробела в знани-ях медико-социального характера, пришлось непросто открыть факультеты социальной рабо-ты, а практически заново разрабатывать кон-цепцию развития целого направления социаль-ной помощи – «медико-социальной работы».

Развитие образовательных тенденций в об-ласти социальной работы пошло традиционнымпутем, в русле социально-педагогической имедико-социальной специализации. Базой для ихреализации стали профильные вузы, еще с 1930-хгодов профессионально ориентированные наподготовку кадров гуманитарных специальнос-тей: педагогов, психологов, дефектологов, атакже врачей. Сопоставляя эти данные с опы-том Норвегии, необходимо отметить, что там,в отличие от России, практически сразу созда-вались отдельные специализированные филант-ропические школы, социальные институты илифакультеты социальных работников в универ-ситетах, т.е. социальное образование изначаль-но развивалось как самостоятельное направле-ние. И происходило это в Норвегии, несмотряна естественные финансовые трудности, ведом-ственные традиции и отсутствие квалифициро-ванных преподавателей.

Между тем, вузы нашей страны не простоприступили к подготовке социальных работни-ков. Они пошли намного дальше, взяв на себяроль организатора социально-общественнойдеятельности в городах и областях, а непос-редственно студенты и преподаватели – про-фессиональных волонтеров. Так, на базе вузовс 1990-х и в начале 2000-х годов функциониру-ют Центры социальной помощи и медико-пси-хологической поддержки ветеранов, инвалидов,одиноких лиц, женщин. Эти центры осуществ-ляют социальную помощь пожилым людям,решают проблемы одиночества, информируюто необходимых профилактических мерах дляпредупреждения заболеваний и т.д. Студентызнакомятся и участвуют в работе обществен-ных комиссий для тяжелобольных, созданныхпри ветеранских организациях.

Практически волонтерская работа вылиласьв благотворительную поддержку нуждающихсяв ней и существенно помогает в проведении

социальной политики на местах. Оказывается,что характерная для России традиция обще-ственного призрения, которая существовалаеще до 1917 года, в конце ХХ – начале ХХIвека возродилась и продолжила свое существо-вание.

Особым явлением в формировании научно-исследовательской парадигмы образовательнойполитики в области социальной работы сталоее осуществление как в вузовских, так и в со-зданных с этой целью научно-исследовательс-ких структурах. В течение 1990-х годов науч-ные школы сложились в Алтайском государ-ственном университете, Саратовском государ-ственном технологическом университете,Институте молодежи в Москве, Московскомгосударственном социальном университете (с2004 года – Российский государственный соци-альный университет) и других учебных заведе-ниях.

Если в 1991–1992 годах было 21 высшееучебное заведение, готовившее специалистовпо социальной работе, то в 2007–2008 годах эточисло возросло до 130. Кроме того, если вузы,имевшие факультеты социальной работы в1991–1992 годах функционировали в 17 субъек-тах РФ, в 1995–1996 годах – в 28, то к концу2007 года факультеты и отделения социальнойработы открылись уже в 66 республиках, краяхи областях страны (число регионов в Россиисоставляет 85)2 .

В Норвегии удалось к сегодняшнему днюоткрыть 12 колледжей по подготовке кадров,где ежегодно обучается социальной работеоколо 700 студентов3. Студенты обучаются тригода, в то время как в России программа рас-считана на пять лет. Однако в Норвегии про-граммы по ряду предметов совпадают с рос-сийскими (социальная педагогика, психология,социология и т.д.), что позволяет говорить оперспективе интеграции между двумя страна-ми и возможности большего понимания другдруга. Норвегия и Россия явились одними изпервых государств, которые стали вновь актив-но взаимодействовать после окончания советс-кого периода истории или, по сути, возобновилиинтеграционные связи, имевшие место еще в


60

начале XX столетия. Наиболее активной и зна-чимой в этом процессе или своеобразной пи-лотной территорией стал Российский Север, илиСеверо-Запад России.

Роль Севера в развитии современнойсоциальной политики

Перемены на Российском Севере, или Се-вере-Западе России начались с выработкистратегических приоритетов в социальной по-литике, позволявших перейти от принципов со-циального обеспечения (в основном материаль-ного) к социальной защите. Приоритетные по-зиции нашли отражение в Концепции развитиясоциального обслуживания населения в Россий-ской Федерации, принятой в августе 1993 года.В ней говорилось об устранении причин, пре-пятствующих человеку достичь оптимальногоуровня благосостояния, об организации индиви-дуальной помощи людям, попавшим в труднуюжизненную ситуацию. Среди вновь возникшихтогда направлений можно назвать систему со-циальных служб, использовавших комплекс ин-новационных форм деятельности (социальныйпатронаж, консультативная помощь, социальнаяреабилитация и т.д.). Важной особенностьюстала констатация необходимости созданиякорпуса социальных работников, т.е. появленияпрофессии, основы которой были заложены вРоссии еще в середине XIX века и поддержи-вались на протяжении XX столетия.

В последнее десятилетие в России и, ко-нечно, на Севере основательно обновились за-коны о пенсиях, медицине, образовании, соци-альной заботе о детях, безработных, больных.Новой стала система служб помощи (соци-альный патронаж, консультативная помощь, со-циальная реабилитация и т.д.). Появились спе-

циалисты по социальной работе. А с 2006 годаначали работать дополнительно национальныепроекты «Образование», «Медицина» и «Доступ-ное жилье», принесшие в начале 2008 года пози-тивные результаты. Так, например, в Архангель-ской области в 2007 году родилось 12 634 ребен-ка, что на 771 больше, чем в 2006 году.В больницы области в течении 2007 года по-ступило 55 единиц нового диагностическогооборудования5 .

Осуществление цели Концепции 1993 года вРоссии было бы невозможно как без нацио-нальных, так и без международных специалис-тов. Парадокс в том, что, с одной стороны,система социальной помощи уже во многомсложилась в России в советское время, но в1990-х годах, в период реформирования, путиее дальнейшего развития стали не совсем ясны.В этих условиях теоретический и практическийопыт стран Европы, уже проверенный време-нем, был интересен и важен. С другой стороны,не менее значимым стало установление меж-культурного взаимодействия с социальнымиорганизациями, фондами и институтами ряданаиболее развитых стран, способными оказатьвсевозможную помощь России.

Норвегия оказалась не просто одним излучших помощников для Российского Севера вперестройке системы социальной помощи, но испособствовала интеграции России в междуна-родное сообщество. Первостепенная роль Нор-вегии в образовании Баренц Евро-Арктическо-го региона в 1993 году ускорила установлениесотрудничества соседствующих территорий вобласти социальной деятельности.

Поэтапное освоение социальной работы,повышение квалификации преподавателей соци-

Обучение на дневных отделениях факультетов социальной работы (1991–2007)4

Параметры 1991 1995 2000 2007 Количество высших учебных заведений (университетов)

10–15 60 110 130

Количество поступающих студентов 350–400 860 4400 Ок. 6000

Количество студентов-выпускников – 400 3000–3200 Ок. 5200

ИСТОРИЯ

61

альных дисциплин и практического мастерствавсех, кто занимается социальной деятельнос-тью на Севере, осуществлялось с помощьюдвусторонних проектов между Норвегией иРоссией. Значение норвежско-российских соци-альных проектов (за период 1990-х – начала2000-х годов) для России заключалось в следу-ющем:

– финансовая и организационная поддержка150 совместных проектов6 ;

– участие в подготовке свыше 1500 служа-щих социальных служб, социальных работниковили преподавателей вузов, работающих на фа-культетах социальной работы7 ;

– стимулирование анализа внутренних про-блем и изучения международного опыта соци-альных институтов;

– стимулирование практической активностисоциальных служб и неправительственныхорганизаций на уровне муниципалитетов.

Вызывает некоторые сомнения, смогли лисовместные социальные проекты России и Нор-вегии стимулировать стремление к получениюзнаний о социальной политике и практическипомочь друг другу. Ясно одно: появлявшиеся в1995–2007 годах проекты, очевидно, помогли нетолько Норвегии снова узнавать своего соседапосле советского периода отчуждения, но так-же способствовали организации социальной ра-боты на Российском Севере, начиная с откры-тия новых учреждений и заканчивая повышени-ем квалификации соответствующих кадров.

Сегодня Швеция «уходит» из сферы соци-ального сотрудничества с Россией, предпочи-тая сосредоточиться на поддержке иных госу-дарств. Думается, это не столь хорошо, есливспомнить о том многолетнем, почти вековомвзаимодействии, которое имело место междугосударствами, несмотря на сложности в ихотношениях. А хорошие традиции стоить почи-тать, поскольку они помогают лучшему пони-манию друг друга во все времена.

Норвегия продолжает активно взаимодей-ствовать с Россией, что особенно видно наСевере. Конечно, есть трудности из-за отсут-ствиия должной опоры на исторический опыт.Не делается пока основательный сравнитель-

ный междисциплинарный и межкультурный ана-лиз теории и практики социальной помощи, атакже форм и направлений подготовки кадров.А между тем именно социально-ориентирован-ный подход, как показывает история, способенопределить устойчивость и перспективность вотношениях государств.

Значение норвежско-российских социальныхпроектов (в период 1990-х – начала 2000-х го-дов) для Норвегии важно, поскольку:

– развивают новые возможности взаимоот-ношений между двумя соседствующими госу-дарствами в постсоветский период;

– создают атмосферу большего пониманияи дружественного интереса друг к другу;

– повышают уровень стабильности и безо-пасности на международном уровне;

– позволяют иметь более ясную и объек-тивную информацию об историческом опыте иповседневной жизни современной России.

Исторические связи, общая граница истремление к взаимодействию способствуютбольшему пониманию и интенсивности контак-тов на Севере в последние годы по сравнениюс другими территориями. Россия и Норвегиянакопили богатый опыт решения социальныхпроблем, который не находится в стороне отформирования мировой модели социальной по-мощи. Процесс накопления шел то медленно,то ускоренными темпами, но, несмотря ни начто, позволил осознать глобальную роль, кото-рую играет социальная политика в современ-ном мире.

За 1990-е – начало 2000-х годов произошлатрансформация социальной политики СевераРоссии и Севера Норвегии не только во взаи-мовыгодном, но и в партнерском режиме. Хотяинформация об организации социальной помо-щи у соседей в начале 1990-х годов была ми-нимальной, а зачастую отсутствовала, сегоднясовместными усилиями мы больше знаем ипонимаем друг друга. Наступает этап серьез-ных исследований опыта северных территорий.

Конечно, нельзя отрицать того, что в Рос-сии на протяжении XX столетия были пробле-мы с определением наиболее приемлемой кон-цепции социальной политики, систематизацией


62

государственных и общественных институтовпризрения, упорядочиванием финансирования иуправления. К слову, не меньше России этивопросы волновали и Норвегию. Между тем,несмотря на сложности, обе страны, исходя изнациональных традиций, сложившейся обста-новки в преддверие и в период модернизации1990-х годов, развивали сферу филантропии.

Россия не была исключением в ряду евро-пейских государств, она – нормальная страна,где эволюционное развитие социальной полити-ки происходило так же, как и в других государ-ствах. Оно шло то медленно, то ускореннымитемпами, но, тем не менее, являлось очевид-ным. В то же время стоит подчеркнуть, что вРоссии социальная политика, переживая непро-стые времена по причине трагедий, драм ипротиворечий в политической и экономическойсферах, занимала в истории более сложное по-


1 Подсчеты сделаны на основе: Отчеты различных университетов России о своей деятельности; Обучение социаль-ной работе в России: программы и технологии / Под ред. В.Г. Бочарова, Г.Н. Филонова. М., 1998. Ч. 2; Тевлина В.В.Образование в области социальной работы в России: история, тенденции, опыт. Архангельск, 2002.

2 Материалы заседания Совета УМО вузов России в области социальной работы за 1998–2000. М., 2001.3 Hutchinson, G.S., Lund L. & Oltedal S. Social Work in Norway // Social Work in Five Countries. Professional

Education and Social Policy Context for Social Work in Australia, Canada, Norway, Russia and USA, HBO-report, 25/2001,121.

4 Подсчеты сделаны с использованием данных из работ: Топчий Л.В. Кадры социальных служб России / Под общ.ред. В.И. Жукова. М., 2000. Т. 20. С.100; Жуков В.И. Социальное образование в России. Доклад, сделанный на ежегод-ном заседании Академии социального образования 16 июня 1998 г. М., 1998. С. 64; Вавилов А.П., Злобин П.Е. Учебно-методическое объединение: история, опыт, перспективы // Ученые записки МГСУ. 2001. № 1 (21). С. 188–191.

5 Итоговый отчет о ходе национального проекта «Здравоохранение» в Архангельской области в 2007 году (неопублик.).

6 Tevlina V. Integration of the Russian North to Form an International System of Social Work and Social Work Educationin the 1990s and the Early Years of 2000s // International Cooperation on the North of Russia in the Epoch of Globalization:Материалы междунар. науч. конф., Архангельск, 19–21 мая 2005 года // Баренц Журнал. № 1(4). С. 51–56.

7 Подсчеты сделаны автором на основании данных, собранных из отчетов кафедр социальной работы различныхуниверситетов России, Министерства образования и науки России за 1995–2007 годы.

ложение, чем в Норвегии. Может быть поэто-му, России нужно больше времени для улучше-ния и развития системы социальной помощи.

Не все так легко изменить в социальнойполитике как государства, так и регионов. Ве-роятно, что это может быть достигнуто, но несразу, а через несколько поколений. Если мыпосмотрим на Норвегию, то заметим, что она,в общем, имела достаточно стабильный пери-од развития на протяжении почти 100 лет, и этодало возможность решить большинство техпроблем, с которыми Россия имеет дело в на-стоящее время. Эти проблемы многогранны итолько благодаря политическим решениям исоциальной ориентации в деятельности прави-тельств, департаментов и благотворительныхобществ в условиях стабильности, которыескладываются сегодня между Россией и Нор-вегией, их можно будет решать.

ИСТОРИЯ

63

Tevlina Victoria

NORWEGIAN-RUSSIAN RELATIONS IN THE COURSE OF SOCIAL REFORMS(LATE ХХ – EARLY ХХI CENTURY)

The article gives special attention to the issues of social transformation in Russia and Norway andespecially to the socio-economic and political conditions under which organization of social assistance andwelfare systems development were carried on in both the countries in the late ХХ and early ХХI centuries.The article also considers the interaction experience of Russia and Norway, their northern territories inparticular, in the field of social activity and staffing policy formation in the sphere of social assistance.

Контактная информация:163000, г. Архангельск,

ул. Комсомольская, д. 41, кв. 21;e–mail: [email protected]

Рецензент – Голдин В.И., доктор исторических наук, профессор, проректор по научной работе Поморского госу-дарственного университета имени М.В. Ломоносова


64


Процесс глобализации заставил по-новомувзглянуть на эффективность использования рос-сийским обществом накопленных материаль-ных и духовных ресурсов, по-новому подойти коценке национального богатства страны. Вмеждународной практике национальное богат-ство стран исчисляют на основе трех показате-лей: природный капитал, произведенный капи-тал, человеческий капитал. Экспертные оценкиспециалистов Всемирного банка свидетель-ствуют, что природный капитал составляетлишь 16% общего национального богатства вмире, произведенный капитал – 20%, в то вре-мя как человеческий капитал – 64%1. В соста-ве национального богатства США природныересурсы составляют 5%, основные производ-ственные фонды – 19%, а человеческий капи-тал – 76%. Для Западной Европы эти показате-

УДК 377-057.86(470.11)(045)

ДРЕГАЛО Александр Алексеевич, доктор фи-лософских наук, профессор, заведующий кафедройобщего и специального менеджмента Поморскогогосударственного университета имени М.В. Ломо-носова. Автор 170 научных публикаций

УЛЬЯНОВСКИЙ Виктор Иванович, докторсоциологических наук, профессор кафедры менед-жмента Поморского государственного универси-тета имени М.В. Ломоносова. Автор 130 научныхпубликаций

ВЫБОР ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХТРАЕКТОРИЙ УЧАЩИХСЯ СИСТЕМЫ НАЧАЛЬНОГОПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ*

В статье рассматривается поливариантный характер жизненных траекторий и маршруты социальной мобиль-ности обучающихся по наиболее массовым для региона профессиям. Раскрываются перспективы модернизациисистемы начального профессионального образования.

Национальное богатство, человеческий капитал, выбор профессии, социальнаямобильность, жизненные ценности

ли – 2, 23 и 74% соответственно, а для России– 40, 10 и 50%2. Под человеческим капиталомпонимают совокупность приобретенных знаний,навыков, мотиваций и способностей, которыечеловек может использовать в целях производ-ства товаров и услуг.

Человеческий капитал, как и капитал физи-ческий, нуждается в инвестициях. Инвестициив человека включают затраты на образованиеи профессиональное обучение, расходы на здра-воохранение, обеспечение уровня жизненныхблаг, необходимых для поддержания трудовой исоциальной активности. Бум инвестиций в че-ловеческий капитал начался на этапе становле-ния индустриального общества. Исследователичеловеческого капитала (Т. Шульц, Г. Беккер,Дж. Минсер и др.) пришли к выводу, что эф-фективность затрат на обучение сотрудников

* Исследование выполнено при финансовой поддержке администрации Архангельской области в рамках проекта №11/а-2008«Социологический портрет контингента обучающихся в учреждениях начального профессионального образования областногоподчинения: сравнительный анализ».

65

Дрегало А.А., Ульяновский В.И. Выбор профессиональных образовательных траекторий...

фирмы превышает инвестиции в новую техникуи оборудование.

Развитие инновационной экономики в совре-менной России возможно лишь на основе каче-ственного профессионального образования, ори-ентированного на потребности постиндустри-альной экономики и общества XXI века. Имен-но образование создает базовые условия дляинформационного, технического, технологичес-кого прорыва. Между тем уже сегодня в пол-ной мере проявляется несоответствие российс-кого образования потребностям общества: спе-кулятивное перепроизводство юристов, экономи-стов, менеджеров при дефиците специалистовтехнических и рабочих профессий.

Социологические исследования последнихлет свидетельствуют об установившейся ори-ентации молодежи на получение высшего обра-зования. Так, например, социологическое иссле-дование 2005 года социально-профессиональныхориентаций выпускников средней школы Архан-гельской области показало, что более 71% вы-пускников после окончания школы ориентирова-ны на поступление в высшее учебное заведе-ние, при этом 17% выпускников твердо увере-ны, а 43% уверены, что их родители смогутоплатить учебу в вузе3.

Стремление молодежи к получению высше-го образования оправдано низкой социальнойоценкой начального и даже среднего професси-онального образования, престижностью ум-ственного, управленческого труда и материаль-ными соображениями. Гэрри Беккер – лауреатНобелевской премии 1992 года «за распростра-нение сферы микроэкономического анализа нацелый ряд аспектов человеческого поведения ивзаимодействия, включая нерыночное поведе-ние», пришел к важному выводу, что человек всвоем общественном поведении, и в особенно-сти при принятии жизненно важных для себярешений, руководствуется только экономичес-кими желаниями, причем порой бессознатель-но. Анализируя пожизненные заработки лиц свысшим образованием, он показал существен-ный разрыв их доходов в сравнении с лицами,имеющими среднее образование.

Российский бизнес готов тратить значитель-ные средства на подготовку и переподготовку

сотрудников в рамках конкретных квалифика-ций, но совершенно не готов финансировать3-летнее начальное профессиональное образо-вание, обучение профессии, которая можетбыть освоена за несколько месяцев.

Социологическое исследование, проведен-ное авторами, позволяет проследить маршрутысоциальной мобильности обучающихся по наи-более массовым для региона профессиям на-чального профессионального образования 4.

Среди поступающих в профессиональныеучилища начального профессионального обра-зования Архангельской области с получениемсреднего образования абсолютное большинствосоставляют вчерашние школьники (94,3%), ме-нее половины (44,5%) живут в полных семьях,каждый четвертый учащийся воспитываетсямамой.

Можно выделить города, где контингентобучающихся незначительно отличается отобластной поселенческой структуры: в Архан-гельске доля сельских жителей среди обучаю-щихся в системе начального профессионально-го образования составляет 20,4%, в Коряжме –23,3%. В то же время есть города, где контин-гент учащихся в значительной степени рекру-тируется за счет выходцев из сельской местно-сти. В Вельске 54,2% учащихся, а в Северод-винске 49,6% являются сельскими жителями.Если профессиональные училища г. Вельскаготовят специалистов для работы в районе,близлежащих деревнях и поселках, то г. Севе-родвинск, как центр атомного судостроения,нехватку рабочих кадров компенсирует за счетпривлечения сельской молодежи.

Среди учащихся учреждений начальногопрофессионального образования г. Северодвин-ска 18,6% и каждый десятый респондентг. Вельска (10,4%) детство провели в детскомдоме. Данная категория учащихся нуждаетсяне только в мерах государственной поддержки,но и в осознании бизнесом социальной ответ-ственности в отношении этой категории уча-щихся.

Если обратиться к анализу образовательно-го уровня родителей, то среди отцов учащихся13% имеют высшее, 56% – среднее професси-ональное образование, 13% – среднее, 1,7% –

66

незаконченное среднее. Среди мам высшееобразование имеют 19%, среднее профессио-нальное – 51%, среднее – 12,5%, незаконченноесреднее – 1%. Основной контингент учащихсясоставляют дети из семей рабочих: у 56% уча-щихся папа имеет рабочую профессию, у 43%– мама. У 5% учащихся один из родителейявляется пенсионером, у 2,8% один из родите-лей – безработный. Вместо системы, котораядекларирует равный доступ к образованию длявсех групп населения, на деле происходит вос-производство сложившегося социального рас-слоения.

Выбор будущей профессии для 16-летнихподростков носит поливариантный характер.Среди мотивов поступления в училище первуютройку ранговых мест занимают собственнаяинициатива (57%), советы родителей (34%),престижность профессии (24%). Исследованиедает основание предположить о существенномвлиянии внешних обстоятельств в выборе про-фессии.

Желание как-то устроиться в жизни занима-ет четвертое ранговое место, что свидетель-ствует о пробуждающемся чувстве ответ-ственности за свою собственную судьбу, при-чем это стремление в большей степени прояв-ляется у девушек (25%), чем у юношей (18%).

Исследование еще раз показало низкую эф-фективность школьной профориентации – к сове-там учителей прислушиваются лишь 2% респон-дентов. Не играют существенной роли в профес-сиональной ориентации школьников и эпизодичес-ки проводимые выставки «Наука, образование,карьера»: их посещение повлияло на выбор про-фессии для 2% юношей и 1% девушек.

Респондентам было предложено оценитьпрестижность ряда наиболее массовых профес-сий. Коэффициент привлекательности рассчиты-вался по 9-балльной шкале. Самыми привлека-тельными, с точки зрения молодежи, оказалисьпрофессии юриста (7,07), менеджера (6,71), ав-томеханика (6,27), коммерсанта в торговле(5,83), электросварщика (5,82). Не являютсяпрестижными профессии официанта-бармена(4,71), фельдшера (4,33), учителя (4,33), продав-ца-кассира (4,17), библиотекаря (3,08).

Для молодежи самым важным мотивом привыборе рабочей профессии является возмож-ность быстро найти работу (первое ранговоеместо – 37,6%) и перспектива профессиональ-ного роста (второе ранговое место – 36,4%)как основа материального благополучия. Приэтом у девушек проявляются скромные амби-ции к оплате труда. Если среди учащихся навысокую оплату труда рассчитывает 36,8%юношей, то среди девушек – лишь 12%. В тоже время 44% девушек рассчитывают на воз-можность профессионального роста, в то времякак такая перспектива привлекает лишь 32%юношей. Если бы учащимся снова представи-лась возможность выбрать профессию, тотреть опрошенных учащихся (34,7%) предпоч-ла бы другую профессию. Творческий характерработы занимает третье ранговое место(34,8%), а высокая оплата труда, занимая чет-вертое, привлекает немногим более четверти(28,7%) респондентов. Наша молодежь пока невоспринимает ценности западного мира, что непрестиж профессии, а престиж потреблениясглаживает во всем мире разницу между со-словиями. Сословная разница искореняется неравенством производства, а равенством по-требления, престиж рабочих профессий повы-шается только в день зарплаты.

Уже в период учебы учащиеся осознаютсвою социальную незащищенность перед част-ным бизнесом, каждый третий (33,4%) по окон-чании профессионального училища предпочелбы работать на государственном предприятии,лишь 25,3% респондентов хотели бы начатьсвою трудовую жизнь на частном предприятии,а 14,6% – открыть свое дело. Исследованиепоказало, что социальной ответственности биз-неса учащаяся молодежь системы начальногопрофессионального образования на себе не ис-пытала.

На какой уровень пополнения рабочих кад-ров можно рассчитывать за счет выпускниковсистемы начального профессионального обра-зования? Исследование показало, что лишьтреть учащихся (34%) по окончании училища,лицея, колледжа изъявляет желание работатьпо полученной профессии, а 13% учащихся,


67

получив аттестат зрелости, планируют переучи-ваться по другой специальности. В то же вре-мя планы учащихся различных училищ суще-ственно отличаются. Более половины учащих-ся г. Вельска и пос. Вычегодский хотели быработать по полученной специальности, в товремя как в Северодвинске, Новодвинске, Ко-ряжме – лишь каждый четвертый.

Таким образом, на рынок труда по получен-ной профессии выйдет не более трети выпуск-ников системы начального профессиональногообразования. Для остальных же получение на-чального профессионального и среднего обра-зования в училище является своеобразнымтрамплином для получения более престижнойспециальности, связанной с поступлением вколледж (15%) или в высшее учебное заведе-ние (25%), для 27% юношей учеба в професси-ональном училище является лишь ожиданиемпризыва в армию. Существующая система на-чального профессионального образования вы-полняет сегодня не только функцию професси-ональной подготовки, но в большей степениресоциализации, социального патроната, предо-ставляя части молодежи возможность адапта-ции к реалиям жизни.

Несоответствие профессиональной структу-ры и качества подготовки кадров потребнос-тям рынка выдвигает проблему модернизациисистемы профессионального образования. Ка-кой будет будущая образовательная реаль-ность? Способно ли отечественное профессио-нальное образование, ограничиваясь паллиатив-ными методами, достойно ответить на вызовыХХI века?

Прогнозные оценки ученых и практиков сви-детельствуют, что в системе профессиональ-ной подготовки должны произойти качествен-ные изменения, связанные с введением двуху-ровневого высшего образования. «В системуакадемического и прикладного бакалавриатабудет вовлечено более двух третей выпускни-ков общеобразовательной школы. Так высшееобразование станет социальным стандартомпоколения, вступающего в активную жизнь впервой четверти ХХI века. Уйдет в прошлоесамо понятие начального профессионального

образования, поскольку любые профессиональ-ные компетенции будут накладываться на вы-сокий уровень общего образования»5.

Быстрое сокращение срока жизни производ-ственных и сервисных технологий потребуетпереобучения и получения новой квалификациикаждые 5-7 лет. Можно прогнозировать, чтодля выполнения этих задач на базе профессио-нальных лицеев и училищ, а также части кол-леджей и техникумов возникнут комплексныеучебные центры профессиональных квалифика-ций, освобожденные от общеобразовательныхфункций. При этом не исключается сохранениеучреждений, реализующих программы как про-фессионального, так и общего образования.

Вместе с тем проблема оптимизации сис-темы начального профессионального образова-ния, как и других его уровней, связана с кри-зисными явлениями и недостатками в подго-товке специалистов. Известны два основныхподхода к оценке кризиса образования6.

Первый подход – технологический, исходитиз того, что нынешняя система не обеспечива-ет уровня, качества, масштабов интеллектуаль-ной, когнитивной и профессиональной подготов-ки молодежи, которых требуют индустриальныетехнологии. Ставится задача для выхода изкризиса – изменить смысл и характер образо-вания, чтобы формировать у обучаемых уме-ния оперировать информацией, владеть компь-ютерными технологиями, мыслить профессио-нально, прагматично. Такой подход просматри-вается в проекте «Концепции долгосрочногосоциально-экономического развития РоссийскойФедерации»7. Рассматриваемая модель реали-зует одну из функций образовательного процес-са – формирование специалиста, отвечающеготребованиям постиндустриальной экономики,информационного общества.

Второй подход – гуманистический, видитистоки кризиса в дегуманизации образования, начто обращали внимание Э. Фромм, П.Л. Капицаи др. При технократическом подходе под дав-лением индустриального технократизма обра-зование превращается в «утилитарное научениеузкому спектру профессиональных знаний и

Дрегало А.А., Ульяновский В.И. Выбор профессиональных образовательных траекторий...

68

умений»8. Последствия такого подхода неслож-но прогнозировать.

Поэтому в дилемме «профессионал-технок-рат» или «профессионал-гуманитарий» важно


1 Путь в ХХI век (стратегические проблемы и перспективы российской экономики) / Под ред. Д.С. Львова. М.,1999. С. 220.

2 См.: Зарецкий А., Линник А. Из нищеты нет другого выхода, кроме труда // Социальное партнерство. 2006. № 2.3 См.: Дрегало А.А., Ульяновский В.И. Молодежь Поморья: социологический анализ. Архангельск, 2006. С. 65–75.4 Социологическое исследование проведено в апреле 2008 года методом анкетирования. Генеральная совокуп-

ность учащихся системы начального профессионального образования в Архангельской области составила на 1.01.2008года 11 665 человек. Выборка ступенчатая, гнездовая, включающая учащихся 1–3 курсов профессионально-техни-ческих училищ, лицеев, колледжей и техникумов, реализующих программы начального профессионального обра-зования в городах Архангельске, Северодвинске, Новодвинске, Вельске, Коряжме, пос. Вычегодском. Выборочнаясовокупность составила 653 человека, что обеспечивает статистическую погрешность на уровне 3,7%.

5 См.: Доклад «Российское образование 2020: модель образования для экономики, основанной на знаниях» / Подред. Я. Кузьминова, И. Фрумина. М., 2008. С. 31.

6 Балыхин Г.А. Управление развитием образования. М., 2003. С. 47.7 См.: Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации. (Проект). М.,

2008.8 Балыхин Г.А. Управление развитием образования. М., 2003. С. 47.

Dregalo Alexandr, Ulyanovsky Victor

CHOICE OF PROFESSIONAL EDUCATIONAL TRAJECTORIESOF BASIC VOCATIONAL EDUCATION STUDENTS

The article considers the polyvariant character of life trajectories and social mobility routes for thestudents who are trained to get the most popular professions in the region. It covers the prospects for thebasic vocational education modernization.

Дрегало Александр АлексеевичКонтактная информация:

163000, г. Архангельск, ул. Воскресенская, д. 99, кв. 186;e–mail: [email protected]

Ульяновский Виктор ИвановичКонтактная информация:

163000, г. Архангельск, ул. Воскресенская, д. 17, кв. 11;e–mail: [email protected]

Рецензент – Флотская Н.Ю., доктор психологических наук, профессор, декан факультета коррекционной педаго-гики Поморского государственного университета имени М.В. Ломоносова

найти определенный баланс. И начинать этотпоиск, на наш взгляд, следует не в вузе, а всистемах дошкольного, школьного, начальногопрофессионального образования.


69


Интерес к региональному варианту правово-го менталитета вызван тем, что на пути адапта-ции к новым условиям буржуазного государствабольшим препятствием является осознанная не-готовность регионального сообщества восприни-мать те ценности, которые провозглашаются гос-подствующей правовой идеологией в сложившей-ся политико-правовой действительности. Этопрепятствие детерминирует конфликт ценностейи, как следствие, – углубление кризиса обще-ственного правового сознания, который выразил-ся в конечном итоге в неподконтрольной госу-дарству деформации традиционных политико-правовых идеалов во всех сферах общественнойжизни регионального сообщества.

В современной науке представлено доста-точно много определений менталитета, иссле-дуемого отечественными учеными в различныхотраслях знаний. Суммируя научные представ-ления, Р.А. Лубский, например, предложил вы-делить три подхода в определении этой катего-рии: «При первом подходе менталитет рассмат-ривается как совокупность повседневных осоз-нанных представлений, символических образов

УДК 101:316.3+34:159.922.4+340.114.5

ХАЛТУРИН Анатолий Николаевич, старшийпреподаватель кафедры уголовного права и процессаПоморского государственного университета име-ни М.В. Ломоносова. Автор 15 научных публика-ций

О СЕВЕРНОМ ПРАВОВОМ МЕНТАЛИТЕТЕ

В статье рассматривается одно из ключевых понятий правовой культуры – правовой менталитет. Приводятсяобобщающие характеристики данной категории. Особое внимание уделяется региональному варианту – северно-му правовому менталитету, основные положения культурологической концепции которого приводит автор.

Пространственный менталитет, правовой менталитет, ценностно-правовыеориентации, труд, хозяйственная целесообразность

и ценностей… При втором подходе акцент, на-оборот, делается на коллективно-бессознатель-ных, архетипичных его компонентах… В рам-ках третьего подхода подчеркивается, что мен-талитет – это область как сознательного, так ибессознательного, причем осознанные элемен-ты менталитета неразрывно связаны со сферойбессознательного, которое может рассматри-ваться исключительно как коллективное»1 .Т.М. Полякова выделяет такие типы ментали-тета, как описательный, исторический, норма-тивный, психологический, структурный, генети-ческий, политолого-социологический, связанныйс режимом государства, типом политическойкультуры, а кроме того политологический, куль-турологический и др2 .

Представляется, что особым типом мента-литета, практически не исследованным науч-ной мыслью, выступает менталитет региональ-ного социума, проживающего на определенномгеографическом и социокультурном простран-стве. В данном случае речь идет о менталите-те народа, существующего в трудных условияхРусского Севера.

70


Одну из первых попыток концептуальногообоснования северного менталитета предпринялпрофессор Н.М. Теребихин в монографии «Сак-ральная география Русского Севера (Религиоз-но-мифологическое пространство севернорус-ской культуры)». Представим основные поло-жения культурологической концепции Н.М. Те-ребихина.

Каждый этнос обладает известным специ-фическим набором неосознаваемых (бессозна-тельных) привычек, стереотипов простран-ственного поведения и мирочувствования, ко-торые и определяются понятием простран-ственного менталитета. Пространственныйменталитет этноса, как устойчивое, целостноеобразование, входящее в самую душу народа,как система, обладает активностью, избира-тельностью, первичностью по отношению квнешней, объективной пространственной реаль-ности жизни этноса.

Севернорусский (поморский) простран-ственный менталитет – это усиленный, предель-ный вариант (диалект) русского языка про-странства. Русский тип освоения арктическогопространства отличается прежде всего своимглубинным религиозно-духовным характером.Понятие «освоения» к нему неприложимо. Это,скорее, землепрохождение, странничество, длякоторого характерно экстенсивное (в принципе– беспредельное) освоение внешнего мира сцелью его включения во внутренний строй на-родной души.

Хотя поморский пространственный мента-литет и включал в себя элементы вертикально-сти, господствующим в нем оставалось обще-русское горизонтальное, плоскостное, равнинноемировосприятие, преображавшее чужое студе-ное море в родное русское поле3 .

Таким образом, автор предлагает рассмат-ривать северно-русский пространственный мен-талитет как свойство подсознания человека,стремящегося вырваться в окружающий мир, в«бескрайность», как свойство души, требующеебытия необъятных пространств. Причем конеч-ная цель странствований по морю-океану и зем-ной тверди помора не интересует. Ему важенсам процесс движения, само чувство возмож-

ности «странствования» в пространстве. По-морский пространственный менталитет рожденвнутренним миросозерцанием человека.

Об этом же, в сущности, пространственномменталитете упоминал в своих рабочих запи-сях и Федор Абрамов, тонкий и наблюдатель-ный знаток северно-крестьянской культуры.Странничество, бродяжничество – в крови урусских, утверждал писатель. Полет души,ширь души, тяга все к новым и новым далям –и отсюда невероятные размеры русской импе-рии, отсюда идея всечеловечекого братства ився неудовлетворенность, неуспокоенность су-щим. «Все в русском характере: и наши беды,и наша красота. Полное бескорыстие и непрак-тичность, странничество и бродяжничество,извечные мечты о царстве Божием на Земле ипоиски его – отдельными лицами и целымидеревнями (переселение в Сибирь, поиски Бе-ловодья и т.п.)»4 .

Правовой менталитет северно-русской ок-раины в отличие от пространственного имеетнесколько другую природу. Если пространствен-ный менталитет предстает как специфическийнабор неосознаваемых (бессознательных) при-вычек, стереотипов поведения и мирочувство-вания индивидуума, то правовой менталитетесть его осознанное отношение к правовомуобычаю, праву. Правовой менталитет рожденне «микрокосмом» помора, а его социальнойприродой, общностью совместного хозяйство-вания на земле и на море.

Северный правовой менталитет сформиро-ван всем укладом хозяйственной жизни север-ной деревни. В нем отражены, а вернее, сопря-жены все сферы жизни крестьянства – эконо-мическая, социальная, государственно-правоваяи духовная.

В основании иерархии ценностно-правовыхориентаций находится труд, трудовая деятель-ность. Поэтому генезис северного правовогоменталитета детерминирован многофункцио-нальностью крестьянского труда в простран-стве.

Во-первых, труд для крестьянина есть иисточник, и цель, и средство существования.Если пространство внешнее для северного кре-

71

Халтурин А.Н. О северном правовом менталитете

стьянина есть проекция внутреннего простран-ства его души, то труд необходим человеку недля того, чтобы осваивать эти огромные про-странства моря и земли, а для существованияв этом пространстве. Труд есть даже не основабытия, а само бытие человека в пространстве– природе. Социально-философскую сущностьтруда северного крестьянина можно определитьчерез формулу «трудиться – значит существо-вать».

В-вторых, труд выражает в сознании север-ного крестьянина смысл его жизни. Это тасвятая, сакральная идея, ради которой кресть-янин сможет нарушить любые правовые грани-цы и запреты, любые внешние писаные законыи предписания. Более того, можно утверждать,что именно труд устанавливает правовые обы-чаи для северного крестьянства, а не наоборот.

В-третьих, труд есть внутреннее психичес-кое состояние человека, необходимая потреб-ность его тела и души. В этом смысле можноутверждать, что труд есть такое же имманен-тное свойство поморской культуры, как и про-странство.

Таким образом, для северного крестьянинатруд выступает как взаимосвязь материально-го и идеального начал – труд как бытие и трудкак сознание. В этом дуалистическом понима-нии труда мы видим главную, основополагаю-щую и основоформирующую особенность се-верного правового менталитета.

Труд представляет для северного крестья-нина материальную и идеальную основа егохозяйствования. В этом смысле труд в про-странстве для себя является единственнымкритерием хозяйственной целесообразности,пронизывающей всю индивидуальную и обще-ственную деятельность северного крестьянина.Если материальная природа труда основана набытии природы, являющейся объектом труда,то идеальная природа труда заключается в егоцелесообразности.

Принцип соблюдения хозяйственной целесо-образности во всех сферах общественного бы-тия оказал решающее значение в формирова-нии правовых обычаев и традиций в среде се-верного социума. Обычное право, доминировав-

шее в северно-русской крестьянской общине,было насквозь пронизано этим принципом.Любое решение, принимаемое крестьяниномсамостоятельно или мирским сходом, не выхо-дило за границы хозяйственной целесообразно-сти.

Таким образом, ценностно-правовые ориен-тации, исторически длительное время форми-ровавшиеся в массовом правосознании север-но-русского крестьянства, основаны в своемгенезисе на соблюдении принципа хозяйствен-ной целесообразности во всех сферах деятель-ности. Условно правовой менталитет северно-русского крестьянства можно назвать север-ным хозяйственно-правовым менталите-том.

Этнографические исследования быта и об-щественного устройства Русского Севера пре-доставляют нам достаточно богатый материалдля определения роли правового менталитета всоциальной сфере северно-крестьянского обще-ства.

Строгие нравственно-правовые ограничениямирского общежития предполагают доминиро-вание в крестьянском правовом менталитететолько одной из сторон правоотношения – обя-занности. Мы полагаем, что духовное единствосеверной крестьянской общины покоиласьименно на обязанности крестьянина быть от-ветственным за свои поступки перед всемичленами соседской общины. Иметь в первуюочередь обязанности перед общиной, а не пра-ва – есть квинтэссенция крестьянского общин-ного правосознания.

Историки крестьянства отмечали большоеразнообразие в организации выборных земскихвластей в уездах Европейского Севера. Со вре-менем перечень выборных должностей в крес-тьянской общине изменялся, но неизменнымоставался принцип хозяйственной целесообраз-ности, которым руководствовались общинникипри избрании крестьяна на выборную долж-ность.

Основным требованием при выборе канди-дата на мирскую должность было условие,чтобы исполнение выборных обязанностей неповредило ведению крестьянского хозяйства

72


самого выборного лица. Правовой менталитетне мог позволить, чтобы добросовестное вы-полнение общественных обязанностей привелобы к разорению крестьянина или к существен-ному ухудшению его экономического положе-ния. В качестве примера приведем наблюде-ния П.С. Ефименко. В «Сборнике юридичес-ких обычаев…» автор утверждает, что «глав-нее всего при выборах на должности, сходыберут на себя обсуждение свойств избирае-мого с хозяйственной точки зрения, чтобы

выбором не поставить человека в критичес-кое положение, чтобы ему была под силуслужба, чтобы он не был отвлечен во всевремя от хозяйства, к которому должен бытьрачителен, чтобы он не принадлежал к мало-рабочему семейству»5 .

В этом, как мы видим, достаточно отчетли-во и однозначно проявляется принцип хозяй-ственной целесообразности как основополага-ющее начало хозяйственно-правового ментали-тета северно-русского крестьянства.


1 Лубский Р.А. Политический менталитет: методологические проблемы изучения и российские реалии: Авто-реф. дис. … канд. философ. наук. Ростов н/Д., 1999. С. 16.

2 См.: Полякова Т.Н. Менталитет полиэтнического общества как фактор политического процесса в России:Дис. … д-ра полит. наук. М., 1998. С. 52.

3 См.: Теребихин Н.М. Сакральная география Русского Севера (Религиозно-мифологическое пространство се-вернорусской культуры). Архангельск, 1993. С. 151–158.

4 Абрамов Ф.А. Чистая книга: Незавершенный роман / Публикация Л.В. Крутиковой-Абрамовой. СПб., 2000.С. 198.

5 Ефименко П.С. Сборник народных юридических обычаев Архангельской губернии. Архангельск, 1869. С. 210.

Khalturin Anatoly

ON THE NORTHERN LEGAL MENTALITY

Legal mentality as one of the key legal culture concepts is considered in the article. Generalcharacteristics of the given category are adduced. Special attention is given to the northern mentality asa regional variant, the culturological concept fundamentals being presented by the author.

Контактная информация:163000, г. Архангельск, пр. Дзержинского, д. 5, кв. 150;


Рецензент – Чертова Н.А., доктор юридических наук, профессор, декан юридического факультета Поморскогогосударственного университета имени М.В. Ломоносова

73

ФИЛОЛОГИЯ

Целью статьи является определение основ-ных тенденций в развитии фольклористики, отра-зившихся на страницах архангельской периодикиXIX столетия. В связи с этим перед нами по-ставлены следующие задачи: выявить причиныпоявления фольклорных материалов в местныхгазетах и журналах, рассмотреть жанровую си-стему выявленных текстов, отметить именалюдей, внесших вклад в процесс становленияфольклористики в Архангельской губернии.

Источниковую базу исследования составля-ют газеты «Архангельские губернские ведомо-сти» (далее – АГВ), «Архангельские епархи-альные ведомости» (далее – АЕВ) и журнал«Известия Архангельского общества изученияРусского Севера» (далее – ИАОИРС) с мо-мента их основания до конца XIX века.

Свое начало периодическая печать на Ар-хангельском Севере ведет с 1838 года, време-ни учреждения официальных правительствен-ных газет, издаваемых в губерниях, – «Губер-

УДК 398.5:025.173(470.11)«20»

БОЛГОВА Ольга Николаевна, аспирант кафед-ры литературы Поморского государственного уни-верситета имени М.В. Ломоносова. Автор 2 науч-ных публикаций

ВОПРОСЫ ТРАДИЦИОННОЙ КУЛЬТУРЫ НА СТРАНИЦАХАРХАНГЕЛЬСКОЙ ПЕРИОДИЧЕСКОЙ ПЕЧАТИ XIX ВЕКА

В статье определены основные тенденции в развитии фольклористики, отразившиеся на страницах архангельс-кой периодической печати XIX века. Отмечены особенности первичной жанровой классификации фольклора,основные темы публикаций, выделены уезды губернии, наиболее широко представившие фольклорный материал,обозначен круг исследователей и собирателей, внесших большой вклад в развитие фольклористики Архангельскойгубернии.

Архангельская периодическая печать, фольклористика, жанры, собиратели,публикаторы

нских ведомостей». В неофициальной частиэтой газеты помимо сведений об экономике иистории края, объявлений, рекламы публиковал-ся фольклорный и этнографический материал.До 1862 года АГВ оставались единственнымпечатным изданием губернии1 .

С 1865 по 1887 год стали издаваться «Ар-хангельские епархиальные известия», в 1888году преобразованные в «Архангельские епар-хиальные ведомости». Являясь официальныморганом епархиального начальства, АЕВ пуб-ликовали описания приходов и монастырейепархии, сведения из церковно-религиозногобыта прихожан, однако избежать публикаций,представляющих интерес для фольклористики,этому изданию не удалось. Проблемы, к кото-рым обращались подобные религиозные жур-налы, в основном касались верований и обря-дов. Во многих публикациях АЕВ высказыва-лась мысль о том, что для успешной борьбы ссуевериями и предрассудками духовенство дол-

74

ФИЛОЛОГИЯ

жно изучать их через общение с прихожанами.Считалось, что священникам, как людям наи-более близким крестьянству, следует собиратьматериалы по этнографии и фольклору.

Публикации в архангельской прессе отра-жали состояние фольклористики, до серединыXIX века, по мнению Т.Г. Ивановой, существо-вавшей синкретично с мифологией, историей,древнерусской литературой2 . Именно с этимсвязано обилие фольклорных материалов, пуб-ликовавшихся в периодических изданиях. Од-нако в то время они не подвергались научномуосмыслению, о чем свидетельствует их чис-ленное преобладание над исследованиями.

Во второй половине XIX века заметно ожи-вился интерес к изучению быта и культурынародов, населявших Архангельскую губернию.Поэтому часто в статьях шла речь о культур-ной и хозяйственной жизни не только русских,но и других этносов – карелов, саамов (лопа-рей), коми, ненцев (самоедов).

Отчеты о путешествиях, путевые и этног-рафические заметки, очерки, бытовые зарисов-ки, статистические описания Архангельскойгубернии содержали сведения о народных об-рядах. Со второй половины XIX века произве-дения фольклора все больше представляли на-учный интерес для собирателей. Обусловлен онбыл распространением в уезды губернии про-грамм по сбору этнографических материалов,разработанных статистическим комитетом3 .Кроме того, XIX век для фольклористики вместной печати явился периодом первичнойклассификации жанров. Авторы публикацийчасто ошибались в определении жанровой при-надлежности того или иного текста. В АГВбыли представлены материалы, определенныепубликаторами как быль, миф, предание, на-пример «Миф о Машке-кицке»4 . На самомделе упомянутые тексты являются легендами.Этот жанр слабо представлен на страницахпериодики, в доказательство мы можем на-звать лишь следующие работы: под авторствомШелонина «Старинное предание» Холмогорско-го уезда5 и «Тайна болот» неизвестного авто-ра, повествующая о событиях, происходившихв Каргополе6 .

Кроме легенд, несказочную прозу пред-ставляет ряд преданий, опубликованных в АГВи являющихся циклом текстов о Петре Вели-ком. В том же издании М. Истоминым пред-ставлено «чудское» предание «Яг-Морт»(«Лесной человек»)7 .

Как показало проведенное исследование,центральное место в периодике XIX занималаобрядовая поэзия. Частными примерами по-добных публикаций могут служить описанияпразднования дня пророка Илии (в Шенкурскомуезде), пророка Елисея. Календарная обряд-ность (святочные гадания, описание праздни-ков Масленицы, Пасхи, Троицы) также нашласвое место на страницах периодических изда-ний, основная часть текстов была опубликова-на в АГВ.

Свадебная обрядность в архангельскойпериодической печати представлена в несколь-ких вариантах. Описания свадебных ритуалов,тексты свадебных песен, причитаний былиобъектом внимания собирателей и публикато-ров. Некоторые авторы предпринимали попыт-ки теоретического осмысления народных обря-дов, например священник В. Дьячков в статье«Свадьба Лямецкого крестьянина»8 , Т.Г.В. взаметке «Из наших нравов»9 , Н.К.Т. в статье«Свадебные обычаи крестьян Пинежского уез-да»10 .

На наш взгляд, характерной чертой перио-дики XIX века, посвященной народной медици-не, является обличительно-осуждающий харак-тер публикаций. Знахарство, колдовство, клику-шество волновали и вызывали осуждение состороны авторов заметок: Е. Ивановского встатье «Лечение болезней в простом народе»11 ,И.Н. Шмакова в публикации «Заметка о народ-ной медицине на Крайнем Севере России: роды,детские болезни и болезни взрослых»12 , И. Ели-азаровского в исследовании «Икота – недуг Ар-хангельской губернии»13 .

Феномен икоты вызвал острую полемику настраницах АГВ, исследовать это явление пыта-лись П.С. Ефименко в статье «Икота и икотни-цы»14 , «Еще об икоте»15 ; «Заметки об икоте вАрхангельской губернии лекаря Кенигсфеста»16 ,упомянутый Иоанн Елиазаровский17 , В. Рожиц-

75

Болгова О.Н. Вопросы традиционной культуры на страницах архангельской периодической...

кий в публикации «Дело о кликушах XVIII сто-летия»18 , священник Л. Н-ский в статье «Ещеоб икоте. Доп. к № 99 за 1869 г.»19 , епископВениамин20 .

Существовало множество взглядов на этуболезнь. Лекарь Кенигсфест рассматривал ико-ту как болезненное явление, характерное дляАрхангельской губернии. На ее территорииданное название варьировалось: икота, порча,грыжа, скорбь. Причину возникновения икотыврачи обычно объясняли употреблением крес-тьянами плохой пищи, в основном зловоннойрыбы, болезнями половых органов и гельмин-тами. Этого мнения придерживались лекарьКенигсфест21 , С. Постников в статье «Кевро-ла»22 . Однако в Онежском и Кемском уездахикота не была зафиксирована, поэтому перечис-ленные источники болезни не являются един-ственными – к такому мнению пришли авторы.

Появление икоты связывалось с употребле-нием болотной воды, из которой выходит серо-водородный газ (по заметкам епископа Вениа-мина23 ), объяснялось климатическими услови-ями (статьи П.С. Ефименко24 ), кроме того,считалось, что крестьяне Архангельской гу-бернии заразились икотой от своих соседейненцев (самоедов), жрецы и жрицы (талибеи)которых во время «битья кудес» приходили всовершенное исступление, и в таком состоя-нии могли вступать в контакт со сверхъесте-ственной силой.

П.П. Чубинский писал о широком распрос-транении икоты в районе реки Пинеги, причемболезнь встречалась как у женщин, так и умужчин, хотя у последних – реже. Пинежанебыли уверены, что болезнь насылается злымилюдьми, чародеями или колдунами25 .

Священник Н. Л-ский в статье «Об икоте»высказал мысль о незнании крестьянами назва-ний болезней и принятии эпилептического при-ступа за приступ икоты26 .

И. Елиазаровский в работе «Икота – недугАрхангельской губернии» отмечает женскоепритворство в проявлении болезни27 .

Народные знания о причинах заболеванийбыли ничтожны, этим можно объяснить обилиестатей о народной медицине. Мерой же борьбы

с икотой авторы заметок считали «антиикотноеополчение»28 , к которому призывали со страницместной прессы: посредством заметок облича-ли жителей того или иного уезда в притворстве,священнослужители, общаясь с паствой, объяс-няли народу ошибочность его убеждений.

Что касается песенных жанров, то в пос-леднее десятилетие XIX века АГВ с особыминтересом относились к ним. Печатались тек-сты хороводных, плясовых песен, почти в каж-дой статье отмечался упадок песенной тради-ции, отмирание жанра, однако такое мнениенельзя считать обоснованным, так как песен-ная традиция северных уездов губернии быланаиболее устойчива по сравнению с южными,что подтверждается исследованиями XX века.

Сказка в указанный период не фиксирова-лась. Лишь в начале XX века на страницах АГВпоявились литературные сказки, созданные пофольклорным мотивам. Это сказки К. Жакова«Золотая сказка», «Серебряная сказка», «Гу-лень на небе»29 . Каллистрат Фалаллеевич Жа-ков – писатель, фольклорист, лингвист народакоми30 . По поручению Академии наук, Русско-го географического общества Жаков ездил вэкспедиции и командировки к коми-зырянам,коми-пермякам, удмуртам, мордве. Его произ-ведения печатались не только в АГВ, но такжеи в газете «Архангельск», в основном это былифилософские сказки и рассказы.

ИАОИРС в 1911 году опубликовали «По-морские народные сказки», собранные Г. Цей-тлиным. Издание «Поморских сказок» сталозначительным событием для губернии, отража-ющим самобытность Архангельского края, не-смотря на то, что представленные сказки соби-рались лишь в Кемском уезде (с. Колежма,Лапино и Сумском посаде). Публикатор указалне только место, время записи текстов, но так-же дал характеристику информантам, в записистарался передать особенности говора поморс-кого населения. Среди опубликованных текстовнами выделены анекдоты о хитрых и ловкихлюдях, главным персонажем которых являетсяшут. Это сказки с повторяющимся сюжетом:1. Шут Гаврила. Сравнительный указатель сю-жетов. Восточно-славянская сказка (далее –

76

СУС), 1539 (Шут продает глупым людям плет-ку) и 4. Шуба-самолет. СУС 1539*** (Шут);6. Царь и мужик. СУС 1528 (Сокол под шля-пой); -1138* «Золочение знати»; сказки о жи-вотных: 3. Конь, Свинья, Собака, Кошка даПетух. СУС 130, 130А, 130В=АА130 (Зимовье(ночлег) животных); новеллистические: 2. Матьи дочь. СУС 901В*=АА901*В (Исправлениеленивой), 901=АА901А (Укрощение стропти-вой); 15. Катенька. СУС 955 (Жених-разбой-ник), 956 В (Девушка и разбойники); легендар-ная сказка: 17. Как солдат на царской дочериженился. СУС 813А=АА*813А (Проклятаядочь) и 10 сказок волшебных: 5. Поп и работ-ник. СУС 650А (Иван медвежье ушко), 1132Бегство от работника (от дурака); 7. Сказки обИванушке-дурачке. СУС 531=К531(Конек-гор-бунок), 530=АА530А (Сивко-бурко); 8. Ванька.СУС 560; 9. Сказки об Иване-царевиче. СУС707(Чудесные дети), – 674*=К 674 Змеиныйкамень; 10. Сказка без названия. СУС313Н=АА*313 I, 301А, В; 3021 Смерть Кащея вяйце; 11. (Сказка без названия). СУС 450 (Бра-тец и сестрица); 12. (Сказка без названия).СУС 706 (Безручка); 13. Счастье. СУС735=К311А (Две доли); 567 (Чудесная птица);566 (Рога); 14. Два братана. СУС 676 (Двабрата и сорок разбойников); 950 Дядя и пле-мянник; 16. Бедняк-мальчик. СУС 461=930(Чудесная задача. Сказки о судьбе).

К сказочным текстам относятся опублико-ванные на страницах АГВ в 1889 и 1891 годаханекдоты, перепечатанные из других изданий –«Киевской старины», «Русской старины», «Са-ратовских губернских ведомостей», «Чернигов-ских губернских ведомостей». Эти текстыпредставляют собой своеобразные циклы, геро-ями которых были цари – Петр I, Александр I,Николай Павлович.

Детский и материнский фольклор оста-вался на периферии научного интереса, лишьодна публикация отмечена нами на страницахАГВ: «Колыбельные песни Тотемского уездаВологодской губернии». Цель, поставленная ееавтором А. Каменевым заключалась в призы-ве собирать материал данной тематики по всейгубернии31 .

Итак, к концу XIX века значительная частьжанров устной словесности получила отраже-ние на страницах архангельской периодики.Сбор фольклорного материала и его последую-щая публикация стали возможны благодаряработе провинциальной интеллигенции: учите-лей, врачей, священников, земских служащих,знавших свой край и имевших возможность (всилу образования, службы) сравнить его с други-ми губерниями, уездами. С деятельностью поли-тических ссыльных П.П. Чубинского, П.С. Ефи-менко связано заметное оживление фольклор-но-этнографического изучения Архангельскойгубернии.

П.П. Чубинский, исполнявший обязанностичиновника по особым поручениям при губерна-торе, возглавлял статистический комитет32 .Благодаря его деятельности в Архангельскойгубернии была организована этнографическаяработа, он разрабатывал программы по изучениюфольклора, народных юридических обычаев.

Более 115 статей П.С. Ефименко посвяще-но истории и народной культуре Севера (АГВ,1863–70)33 . Он стал исследователем, объеди-нившим усилия энтузиастов-одиночек, ученым,сделавшим первые научные обобщения в обла-сти этнографии и фольклора Архангельской гу-бернии. П.С. Ефименко анонимно опубликовалв АГВ в 1864 году программу научной обра-ботки данных по этнографии, которая была вдальнейшем одобрена Русским географическимобществом в качестве образца для всех рос-сийских губерний34 . Исследователю удалосьпривлечь к собирательской и пропагандистскойдеятельности более тридцати человек: в Шен-курском уезде собиранием материала занима-лись становой пристав Шадрин, миссионер-священник И. Павловский, фельдшер Косты-лев, чиновник удельного ведомства Ф.И. Тус-тановский, священник Макаров, священникМефодиев; в Пинежском уезде – волостнойписарь П.А. Иванов, ссыльный А. Симановс-кий; в Холмогорском – смотритель уездногоучилища, коллежский асессор Базилевский,учитель приходского училища Елиазаров, свя-щенник Гаратин, священник Колчин, священ-ник Васильев, священник Павловский, священ-

ФИЛОЛОГИЯ

77

ник Глебовский, ссыльный Ф. Харевич; в Ар-хангельском – священник Розанов, священникФедоров, священник Вахрамеев; в Кемском –коллежский секретарь А.П. Шешенин; в Онеж-ском – священник Дьячков и уездный исправ-ник, титулярный советник Н. Фризе, в Мезенс-ком – ссыльный А. Никольский. Основную мас-су собирателей составляли священники (12 че-ловек) и ссыльные (4). Изучение материаловАрхангельской дореволюционной периодичес-кой печати второй половины XIX века свидетель-ствует о наличии у духовенства потенциала вделе просвещения сельского населения. Священ-ники и ссыльные часто оказывались лучшимибытописателями жизни крестьян, традиционнойобрядности. Первые – в силу постоянного про-живания в приходе, вторые – в связи с интере-сом, проявляемым к местному населению.

П.С. Ефименко в дальнейшем обобщалсобранные на территории Архангельской губер-нии труды, готовил их для публикации. С помо-щью П.П. Чубинского эти материалы печата-лись в АГВ.

Еще одним исследователем народной куль-туры на Архангельском Севере был П.Ф. Куз-мищев, контр-адмирал, географ, путешествен-ник35 . Он издал собрание морских терминов,местных слов и наречий.

В результате наблюдений над местной пе-риодикой XIX века мы можем отметить уезды,наиболее широко представившие фольклорныйматериал. Самое значительное количество га-зетных и журнальных статей касалось всегоПоморья, а также Кемского, Холмогорского,Пинежского, Мезенского и Шенкурского уездов.

Менее освещены в статьях Онежский уезд,Печорский край, Терский берег Белого моря иКаргопольский уезд. Причины столь неравно-мерного «представления» фольклора выявитьсложно, возможно, это связано с работой ста-тистического комитета, местной интеллигенции,уровнем образования жителей уезда или други-ми причинами. Данный вопрос требует допол-нительного изучения.

Подведем некоторые итоги. Публикации вархангельской периодике отражают процесс ста-новления фольклористики в отдельно взятой гу-бернии. Интеллигенция, большую часть которойсоставляли ссыльные, пыталась не только со-брать фольклорно-этнографический материал, нои осмыслить его. Исследования публикаторов,членов Архангельского общества изучения Рус-ского Севера к концу XIX века приобрели науч-ный характер, что подтверждается появлениемв прессе этнографических программ по сборуматериалов. Благодаря работе с этими програм-мами исследователям удалось посредством пе-чати «показать» разнообразие фольклорногоматериала губернии, охватив почти все уезды.Пресса обеспечивала своеобразный «обмен»информацией среди архангельских собирателей,отражала полемику по некоторым вопросам.

Мы согласны с мнением Е.Е. Шуруповой отом, что XIX век стал периодом формированияинтереса российского провинциального сообще-ства к региональной истории36 . Но также счи-таем, что это время начала фольклористичес-кого краеведения, рассмотренные в данной ра-боте публикации в местных периодических из-даниях – яркое тому подтверждение.


1 Дейч Г.М. Губернские ведомости как исторический источник // Вспомогательные исторические дисциплины.Л., 1978. Т. 9. С. 236.

2 Русский фольклор: библиогр. указ., 1800–1855 / Сост. Т.Г. Иванова. СПб., 1996. C. 7–18.3 Программа этнографии // АГВ. 1864. 6 июня (№ 23). С. 199–201; 13 июня (№ 24). С. 207–208; Программа по

этнографии // АГВ. 1866. 13 авг. (№ 33). С. 333–337; Наставление для собирания народных песен и других произведе-ний народной словесности и музыки // ИАОИРС. 1916. № 11. С. 2–11.

4 Миф о Машке-кицке // АГВ. 1872. 20 сент. (2 окт.) (№ 76). С. 3–4.5 Шелонин. «Старинное предание» Холмогорского уезда // АГВ. 1865. 20 марта (№ 12). С. 130–132.6 Тайна болот // ИАОИРС. 1915. № 5. С. 137–141.


78

7 Истомин М. Яг-Морт // АГВ. 1848. 21 февр. (№ 8). С. 63–67.8 Дьячков В. Свадьба Лямецкого крестьянина (Этнографический очерк) // АГВ. 1868. 6 апр. (№ 28). С. 2–3; 10 апр.

(№ 29). С. 2–3.9 Т.Г.В. Из наших нравов // АГВ. 1896. 5 окт. (№ 80). С. 510 Н.К.Т. Свадебные обычаи крестьян Пинежского уезда // АГВ. 1898. 18 янв. (№ 13); 20 янв. (№ 15).11 Ивановский Е. Лечение болезней в простом народе // АГВ. 1872. 19 апр. (1 мая) (№ 32). С. 3–4.12 Шмаков И.Н. Заметка о народной медицине на Крайнем Севере России: роды, детские болезни и болезни

взрослых // АГВ. 1902. 26 июня (№ 142). С. 3–4; 3 июля (№ 147). С. 2–3; 6 июля (№ 150). С. 2–3; 7 июля (№ 151). С. 2–3;10 июля (№ 153). С. 2–3.

13 Елиазаровский И. Икота – недуг Архангельской губернии // АГВ. 1868. 23 окт. (№ 85). С. 2.14 Ефименко П.С. Икота и икотницы // Памятная книжка Архангельской губернии на 1864 год. Архангельск / Изд.

Архангельским губернским статистическим комитетом. Архангельск. 1864. С. 75–93.15 Еще об икоте / Е. // АГВ. 1869. 10 дек. (№ 99); 17 дек. (№ 101); 20 дек. (№ 102); 24 дек. (№ 103).16 Заметки об икоте в Архангельской губернии лекаря Кенигсфеста // АГВ. 1865. 5 июня (№ 23). С. 267–276.17 Елиазаровский И. Указ. соч. // АГВ. 1868. 25 сент. (№ 77). С. 2; 2 окт. (№ 79). С. 2; 9 окт. (№ 81). С. 2; 16 окт. (№ 83).

С. 2; 23 окт. (№ 85). С. 2; 30 окт. (№ 87). С. 2.18 Рожицкий В. Дело о кликушах XVIII столетия // АГВ. 1870. 8 июля (№ 53). С. 3–4.19 Св. Н-ский Л. Еще об икоте. Доп. к № 99 за 1869 г. // АГВ. 1870. 28 янв. (№ 8). С. 2.20 Вениамин (Смирнов). [Заметки об икоте] // Памятная книжка по Архангельской губернии на 1864 год / Изд.

Архангельским губернским статистическим комитетом. Архангельск. 1864. C. 83–87.21 Заметки об икоте в Архангельской губернии лекаря Кенигсфеста // АГВ. 1865. 5 июня (№ 23). С. 267–276.22 Постников С. Кеврола (Из путевых заметок) // АГВ. 1865. 10 июля (№ 28). С. 329–331; 17 июля (№ 29). С. 339–341;

31 июля (№ 31). С. 368–371.23 Вениамин (Смирнов). Указ. соч. С. 85.24 Ефименко П.С. Указ. соч. С. 75–93; Еще об икоте…25 Ефименко П.С. Указ. соч. С. 76.26 Св. Н-ский Л. Указ. соч. С. 2.27 Елиазаровский И. Указ. соч. // АГВ. 1868. 25 сент. (№ 77). С. 2; 2 окт. (№ 79). С. 2; 9 окт. (№ 81). С. 2; 16 окт. (№ 83).

С. 2; 23 окт. (№ 85). С. 2; 30 окт. (№ 87). С. 2.28 Икота (кликушество) // АГВ. 1870. 1 июля (№ 51). С. 1–2.29 Жаков К. Золотая сказка // АГВ. 1911. 18 янв. (№ 13). С. 2; Он же. Серебряная сказка // АГВ. 1911. 20 янв. (№ 15).

С. 2; Он же. Гулень на небе // АГВ. 1911. 28 янв. (№ 22). С. 2.30 Жаков К. Ф. Под шум северного ветра. Рассказы, очерки, сказки и предания. Сыктывкар, 1990.31 Каменев А. Колыбельные песни Тотемского уезда Вологодской губернии // АГВ. 1910. 13 окт. (№ 219). С. 3.32 Павел Платонович Чубинский: библиогр. указ. (1861–1878) / Сост. Ю.В. Дойков. Архангельск, 2005. С. 12.33 Ефименко П.С. Материалы по этнографии русского населения Архангельской губернии // Тр. ЭО Об-ва лю-

битлей естествознания, антропологии и этнографии при Моск. ун-те. Кн. 5. Вып. 2: Народная словесность. М., 1878.34 Ефименко П.С. Программа этнографии // АГВ. 1864. 6 июня (№ 23). С. 199–201; 13 июня (№ 24). С. 207–208.35 Кузмищев П.Ф. Замечания к особым словам и наречиям Архангельской губернии // АГВ. 1847. 11 янв. (№ 2).

С. 23–26; 18 янв. (№ 3). С. 33–35.36 Шурупова Е.Е. «Губернские ведомости» и формирование интереса к местной истории в дореволюционной

российской провинции (на материалах Архангельской области): Автореф. дис. … канд. ист. наук. Архангельск, 2005.С. 23.

Bolgova Olga

TRADITIONAL CULTURE ISSUES ON THE PAGESOF THE XIX CENTURY ARKHANGELSK PERIODICALS

The paper determines the major development tendencies in folkloristics reflected on the pages of theXIX century Arkhangelsk periodicals. Peculiarities of the initial genre classification of folklore and the basic

ФИЛОЛОГИЯ

79


themes of publications are given, districts and provinces characterized by the folklore material abundanceare singled out, researchers and collectors who have made a great contribution to the folkloristicsdevelopment of the Arkhangelsk province are designated.

Контактная информация:163009, г. Архангельск, ул. Галушина, д. 9, корп. 1, кв. 58;


Рецензент – Николаев Н.И., доктор филологических наук, профессор, проректор по учебной работе Поморскогогосударственного университета имени М.В. Ломоносова

80

ФИЛОЛОГИЯ

В силу типологических особенностей совре-менного английского языка, все более проявля-ющего тенденцию к аналитизму, интерес линг-вистов когнитивного направления к аналитичес-ким средствам репрезентации глубинных струк-тур знания в настоящее время значительноповысился.

Изучение когнитивного механизма форми-рования сложного языкового знака можно рас-сматривать как следующий этап в развитиикогнитивной семантики, подготовленный много-численными исследованиями, объектом кото-рых стали отдельные лексико-семантическиегруппы слов различной частеречной принадлеж-ности, представляющие на языковом уровне теили иные ментальные структуры: концепты,концептосферы, пропозиции, сценарии, фреймы.

Данные типы когнитивных структур нео-днократно и неоднозначно толковались в линг-вистической науке, и в рамках данной статьимы не будем останавливаться на проблемныхмоментах категориально-понятийного аппарата

УДК 811.111

ДЬЯЧЕНКО Татьяна Дмитриевна, кандидатфилологических наук, доцент кафедры английско-го языка Белгородского государственного универ-ситета. Автор 23 научных публикации, в т.ч.3 учебно-методических пособий

СПЕЦИФИКА АНАЛИТИЧЕСКОЙ РЕПРЕЗЕНТАЦИИ ФРЕЙМА«ПОТРЕБЛЕНИЕ ПИЩИ И ЖИДКОСТИ» В АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ

В статье рассматриваются аналитические средства отражения на языковом уровне концептуального содержа-ния фрейма «Потребление пищи и жидкости». Анализируются облигаторные и факультативные компоненты фрей-ма и способы их вербализации. Исследуются семантико-синтаксические особенности аналитических конструкций,выражающих значение потребления пищи и жидкости.

Когнитивная семантика, фрейм, глагол, аналитическая конструкция

когнитивной семантики, поскольку в фокусенашего внимания будет лишь один из перечис-ленных типов – фрейм как структура данныхдля представления стереотипной ситуации.Включая в себя всю совокупность стандарт-ных знаний о ситуации, накопленных языковымколлективом, фрейм фиксирует и структуриру-ет знания отдельного индивида, получаемые имв процессе взаимодействия с окружающей дей-ствительностью. Вершинные узлы такой моде-ли фиксированы и соответствуют вещам, все-гда справедливым для данной ситуации, а ниж-ние узлы, или «слоты», могут заполняться оп-ределенными концептами или же оставатьсянезаполненными.

В структуре фрейма «Потребление пищи ижидкости» можно выделить обязательные (об-лигаторные) компоненты, характеризующиесянеизменностью содержательного наполнения, ифакультативные (необлигаторные) компоненты.Облигаторными компонентами являются ПО-ТРЕБЛЯЮЩИЙ (одушевленный предмет –

81

Дьяченко Т.Д. Специфика аналитической репрезентации фрейма...

лицо или не лицо), ПОТРЕБЛЯЕМОЕ (продук-ты питания или напитки) и ДЕЙСТВИЕ, состо-ящее из нескольких стадий. Необлигаторныекомпоненты фрейма включают концептуальныепризнаки ПОТРЕБЛЯЮЩЕГО, ПОТРЕБЛЯЕ-МОГО, а также признаки действия, совершае-мого ПОТРЕБЛЯЮЩИМ по отношению кПОТРЕБЛЯЕМОМУ, подразделяющиеся навнешние и внутренние признаки.

Как показывает фактический материал, ана-литические глагольные лексемы, представляю-щие наиболее яркий тип аналитического слово-образования в английском языке, по частотно-сти активизации рассматриваемого фрейма кон-курируют с идентификаторами фрейма,глаголами EAT и DRINK. Модели, по которымони образуются, представлены бинарной ком-позицией широкозначного глагола (HAVE,TAKE) и существительного.

Глагольные и именные компоненты соотно-сятся между собой как константная и перемен-ная части, при этом каждый из компонентоввыполняет определенные функции. Так, глаголь-ный компонент является грамматически стер-жневым элементом сочетания, а именной ком-понент, в свою очередь, сосредоточивает в себеосновную семантическую нагрузку, являясьсмысловым центром конструкции.

В группе аналитических лексем со значени-ем потребления пищи, образованных глаголомHAVE, самой широкой предметно-понятийнойосновой по сравнению с другими сочетаниямис глаголом обладает единица HAVE A MEAL(eat at one of the customary times of eating). Еесемантика покрывает значение всех остальныхчленов рассматриваемой группы, так как акту-ализирует только облигаторные компонентыфрейма, имплицируя регулярность действия, ноне конкретизируя время приема пищи. Все ос-тальные сочетания характеризуются сужениемпонятийного объема и расширением семанти-ческого содержания за счет актуализации нео-блигаторных компонентов фрейма, тем илииным образом характеризующих действие.

Так, конкретизация времени приема пищипроисходит при употреблении единиц HAVEBREAKFAST, HAVE DINNER, HAVE LUNCH,

HAVE SUPPER, передающих значение дей-ствия, характеризующегося большой степеньюрегулярности. Поскольку фрейм «обладает бо-лее или менее конвенциональной природой иконкретизирует, что в данной культуре харак-терно и типично, а что – нет»1 , употребление вкачестве активизаторов фрейма «потреблениепищи и жидкости» указанных сочетаний актуа-лизирует значение ежедневных, регулярныхприемов пищи, осуществляемых приблизитель-но в одно и то же время. Отсутствие одногоили нескольких приемов пищи воспринимаетсякак отклонение от нормы:

I’m absolutely starving! Didn’t havebreakfast or anything (Connolly J. «SummerThings»);

The day hasn’t started yet. We haven’t evenhad breakfast! (Dawkins L. «Natives andStrangers»).

Значение регулярности, ежедневного приемапищи в определенное время передается как сформой единственного, так и множественногочисла существительного в позиции второго эле-мента сочетания:

I’d also start having breakfasts of musliand chopped-up fresh fruit (French N. «Beneaththe Skin»).

Сужение понятийного объема за счет вы-деления качественных признаков действия иколичественных признаков ПОТРЕБЛЯЕМОГОпроисходит в сочетаниях HAVE A SNACK(food eaten between regular meals) и HAVE ABITE (eat a small quantity of food). О.В. Стель-мак отмечает наличие синонимической связимежду данными единицами2 . Однако анализпримеров фактического материала позволяетвыделить существенные различия в актуализа-ции данными единицами значения потребленияпищи. Так, сочетание HAVE A SNACK выра-жает значение приема пищи, состоящего, какправило, более чем из одного компонента:

He had a snack consisting of an apple anda glass of milk (French N. «Beneath the Skin»).

Сочетание HAVE A BITE имплицирует со-всем не большое количество ПОТРЕБЛЯЕМО-ГО, при этом действие занимает мало времени(значения «перекусить», «перехватить»):

82

This was two middle-aged ex-classmatescatching up with each other. Having a bite toeat and then, no doubt, parting for good,because the chances were they had nothing atall to talk about anymore (Tyler A. «Back Whenwe were Grownups»).

В отрицательной конструкции данное соче-тание отражает значение «ничего не есть». Длясочетания HAVE A SNACK такое употребле-ние не свойственно:

Well, now we all know where we stand, solet’s eat. I’ve never had a bite since morning(Cookson C. «The Rag Nymth»).

Конструкция HAVE A DRINK отражаетзначение однократного потребления алкоголь-ных напитков, эквивалентного в русском языкезначению «выпить» в безобъектном употребле-нии глагола. Интересно, что для адекватногопонимания смысла предложения в большинствеслучаев при этом не требуется эксплицитноговыражения ПОТРЕБЛЯЕМОГО:

He was glad he had decided to go to theOlive on foot; he could have a real drink nowand celebrate (Rendell R. «Kissing the Gunner’sDaughter»).

Значение часто или регулярно совершаемо-го действия требует множественного числаименного компонента:

We always had drinks in there or in thedrawing room (Rendell R. «Kissing the Gunner’sDaughter»).

Сочетание HAVE a SIP (drink in smallquantities) передает значение потребления жид-кости (как алкогольных, так и не алкогольныхнапитков) маленькими глотками:

Gone were the hugs and the leisurelymornings in his mother’s warm bed, eating toastand having sips of tea (Cole M. «Broken»).

Обратимся далее к конструкциям, образо-ванным глаголом TAKE, которые передаютоднократность действия, не актуализируя, вотличие от сочетаний с HAVE, значение «при-ем пищи», представляющее собой множестводействий.

Сочетания TAKE A NIBBLE, TAKE A BITEявляются синонимичными, они выделяют на-чальную стадию действия – способ попадания

ПОТРЕБЛЯЕМОГО в ротовую полость (значе-ние «откусывать»). Для передачи многократно-сти действия рассматриваемыми единицамитребуется форма множественного числа имен-ного компонента:

I took bites of my heart-attack breakfastand washed it own with mahogany-brown tea(French N. «Beneath the Skin»).

Семантика аналитических лексем TAKE AMOUTHFUL, TAKE A SPOONFUL ограничи-вается начальной стадией действия, что яркоиллюстрирует следующий пример:

When Tomby brought her the dish, she tookone mouthful and spat it straight out in a waythat would have had her Aunt Lily scandalizedat such uncouth behavior (Summers R. «A SafeHaven»).

Наиболее обобщенно отражают отдельноедействие потребления жидкости сочетанияTAKE A DRINK («отпить, отхлебнуть»), TAKEA GULP, TAKE A SWALLOW («сделать гло-ток»):

He waited till he’d sprung the can open andtaken a drink before he continued (Shaw R.«Village Gossip»);

I took a gulp of the whisky, which made mecough (French N. «Beneath the Skin»);

She took a swallow of water. It was roomtemperature, tasting of chlorine (Tyler A. «BackWhen we were Grownups»).

Добавление признака действия, связанногос быстротой его осуществления, а также боль-шим количеством проглатываемой жидкости,наблюдается в значении сочетания TAKE ASWIG:

He moved back to the table and took a swigfrom his wine glass, then another (James E.«Precious Time»).

Сочетание TAKE A SIP, напротив, отражаетнебольшое количество проглатываемой жидко-сти, актуализируя значение «сделать малень-кий глоток»:

But it’s got sugar in,’ Ned said, taking a sipfrom his mug and screwing up his face (James E.«Precious Time»).

Скорость производимого действия отража-ется сочетаниями TAKE A PULL, TAKE A

ФИЛОЛОГИЯ

83

DRAUGHT (one continuous process ofswallowing), актуализирующими значение «от-пить медленно, потягивая»:

He took a draught of beer and with relishlicked the fringe of foam from his upper lip(Banville J. «The Untouchable»);

Norman took a pull at his drink and settledown to looking at the thing (Connolly J.«Summer Things»).

Еще одно сочетание с рассматриваемымзначением – TAKE A SLURP (take liquid into themouth noisily) – указывает на присутствие звукав процессе потребления жидкости:

Not hungry,’ I said, taking a violent slurp ofcoffee (French N. «Beneath the Skin»).

Системное и в большинстве случаев един-ственное значение рассматриваемых в даннойработе единиц выражает потребление пищи илижидкости во всех типах контекста. Употребле-ние этих единиц в значениях, не принадлежа-щих рассматриваемому фрейму, а также ихметафорическое использование в фактическомматериале не зафиксировано.

Исследование глагольного компонента всоставе сочетания позволяет выявить наибо-лее характерные для него особенности. Боль-шинство лингвистов отмечают следующие ти-пичные черты этого компонента: десемантиза-цию, переосмысление, широкозначность, тен-денцию к грамматизации, связанность ифразообразующий характер его значения.

Указанные особенности не могут не отра-зиться на синтаксическом поведении рассмат-риваемых единиц, в связи с чем образованиесинтаксических конструкций при активизациифрейма аналитическими сочетаниями имеетсвою специфику.

В основе способности глагольно-именныхсловосочетаний образовывать те или иные син-таксические конструкции при активизации фрей-ма «потребление пищи и жидкости» лежит реа-лизация их номинативных функций. Как указы-вает Н.В. Питолина, совокупность структурных,семантических и функциональных свойств та-ких сочетаний позволяет идентифицировать ихкак промежуточные образования, по содержа-нию тождественные слову, а по форме – слово-

сочетанию3 . Номинативная функция глагольно-именного словосочетания выявляется на уров-не слова, так как номинируется одно действие,но, в отличие от слова, благодаря структурнойрасчлененности, наблюдается большая семан-тическая гибкость при актуализации различныхкомпонентов фрейма. Благодаря включению вструктуру сочетания дополнительных лексичес-ких единиц открываются более широкие воз-можности по сравнению с глаголом в отноше-нии передачи нескольких концептов в одномсочетании.

В связи с этим довольно частотной длярассматриваемых единиц является синтакси-ческая конструкция NsV(Adj)P, в которой вто-рой компонент словосочетания выражен суб-стантивным сочетанием с прилагательным.Так, сочетания с фразовым глаголом HAVEмогут актуализировать необлигаторные компо-ненты фрейма, относящиеся к ПОТРЕБЛЯЕ-МОМУ или описывающие внешние и внутрен-ние признаки действия: HAVE A LOVELYMEAL; HAVE A PLEASANT ANDPRODUCTIVE LUNCH; HAVE A REALDRINK (качественная характеристика ПО-ТРЕБЛЯЕМОГО); HAVE A LONG LUNCH(продолжительность действия); HAVE ANEVENING MEAL; HAVE A MIDDAY MEAL(время принятия пищи) и т.д.

Такая возможность инкорпорирования атри-бутивных элементов, актуализирующих необли-гаторные компоненты фрейма, позволяет стро-ить максимально информативные высказыва-ния на фоне структурной целостности самогословосочетания. Конструкции такого типа рас-сматриваются некоторыми авторами как част-ный случай номинализации – процесса, активноразвивающегося в английском языке4 .

С точки зрения когнитивного механизмааналитической номинации интересно проследитьсоотношение семантики аналитических сочета-ний и соответствующих глаголов, к примеруHAVE A DRINK – DRINK, TAKE A SIP – SIPи многих других. А.А. Азаренко, анализируяотличия аналитической глагольной лексемы givea sigh от стандартной глагольной лексемы sigh,отмечает, что, несмотря на то, что их сигнифи-

Дьяченко Т.Д. Специфика аналитической репрезентации фрейма...

84

кат приравнивается к значению «вздохнуть»,данные единицы семантически и функциональ-но неравны. Аналитическая лексема расчленя-ет номинацию процесса таким образом, чтоперед нами выделяется процесс как предмет,тогда как глагольный компонент подчеркиваетдинамизм процесса, сообщает информацию ократности действия5 . Однако наиболее важ-ным фактором, лежащим в основе семантичес-

ФИЛОЛОГИЯ


1 Демьянков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода // Вопросы языкозна-ния. 1994. № 4. С. 18.

2 Стельмак О.В. Типология словосочетаний «Have+ существительное» в современном английском языке:Дис. …канд. филол. наук. М., 1985. С. 52.

3 Питолина Н.В. Структура и семантика глагольно-именных предикативных сочетаний типа to give a smile всовременном английском языке: Дис. … канд. филол. наук. СПб., 2001. С. 172.

4 Gordon E.M., Krylova I.P. A grammar of present-day English. M., 1986; Вейхман Г.А. Новое в грамматике совре-менного английского языка. М., 2002.

5 Азаренко А.А. Аналитические лексемы английского языка как лексикографический тип // Вопросы теорииязыка и методики преподавания иностранных языков. Таганрог, 2007. С. 134–137.

Dyachenko Tatiana

ANALYTICAL REPRESENTATION PECULIARITIESOF «FOOD AND DRINK CONSUMPTION» FRAME IN THE ENGLISH LANGUAGE

The article considers analytical means of the language representation of «Food and Drink Consumption»Frame and its conceptual content. Obligatory and optional frame elements and ways of their verbalizationare analysed. Semantic and syntactic peculiarities of the analytical constructions expressing the meaningof food and drink consumption are also studied in the paper.

Контактная информация:308007, Россия г. Белгород ул. Студенческая, д. 4, кв. 65;

e-mail: [email protected]@mail.ru

Рецензент – Дранникова Н.В., доктор филологических наук, профессор кафедры литературы Поморского госу-дарственного университета имени М.В. Ломоносова

ких различий аналитического образования исоответствующего глагола, на наш взгляд, яв-ляется когнитивная природа рассматриваемыхединиц. В аналитической конструкции каждыйкомпонент, будучи мотивированным, т.е. имею-щим определенное когнитивное основание, темсамым «вносит свой вклад» в общее значениеконструкции, значительно расширяя ее функци-ональные возможности.

85

Клепиковская Н.В. Метафорический перенос как средство формирования...

Предметом анализа в статье является ме-тафорический перенос, рассматриваемый каквид семантической деривации, при котором про-исходит переосмысление значения общеупотре-бительной лексической единицы, сопровождаю-щееся переходом объекта номинации из однойпонятийной сферы в другую.

В основе семантической деривации лежатразличные причины как экстралингвистическо-го, так и интралингвистического (собственнолингвистического) свойства. Лингвистическимипричинами изменения значения слова принятосчитать: 1) борьбу синонимов, при которой за-имствования вытесняют исконные слова в инуюфункциональную сферу; в результате такойборьбы возникают изменения в семантическойструктуре или в стилистической окраске обеихлексических единиц (например, исконное словоfoe было вытеснено в поэтическую сферу за-

УДК 811.11

КЛЕПИКОВСКАЯ Наталья Владимировна,ассистент кафедры иностранных языков Санкт-Петербургского государственного морского техни-ческого университета, филиал в г. Северодвинске,аспирантка кафедры германских языков Северод-винского филиала Поморского государственногоуниверситета имени М.В. Ломоносова. Автор2 научных публикаций

МЕТАФОРИЧЕСКИЙ ПЕРЕНОС КАК СРЕДСТВОФОРМИРОВАНИЯ ТЕХНИЧЕСКИХ ТЕРМИНОСИСТЕМ

Предметом настоящей статьи является исследование метафоры как терминообразовательного средства в обла-сти технических терминосистем. Новые термины создаются путем семантической деривации на основе переносазначения лексических единиц общелитературного языка. Метафоризация при этом рассматривается как один изнаиболее продуктивных видов семантического переноса.

Техническая терминология, метафорический перенос, функциональный перенос

имствованным словом enemy); 2) эллипсис,сокращение словосочетания, при котором слововбирает смысл всего словосочетания (a weekly= a weekly paper); 3) перенос наименования,зависящий от типа связей между денотатом иего наименованием1 . Связь может быть имп-ликационная (при этом подразумевается связьмежду целым и частью) и квалификационная(на основе выявления общего признака у раз-ных денотатов). К импликационному типу отно-сятся метонимия (а также синекдоха), к квали-фикационному типу относят метафору (и функ-циональный перенос)2 .

В научной литературе принято разграничи-вать художественную (или поэтическую) и язы-ковую метафору. Г.Н. Скляревская проводитразграничение по нескольким аспектам. В се-мантическом плане оно сводится к тому, что, вотличие от художественной, языковая метафо-

86

ра отражает очевидный признак объекта номи-нации, в то время как художественная метафо-ра воспроизводит нетипичные характеристикисближаемых объектов3 .

С учетом целей и задач исследования осо-бенностей семантической деривации в терми-нологии интерес представляют зафиксирован-ные в отраслевых словарях специальной лекси-ки терминологические единицы, образованныена базе языковой метафоры, «стершейся в про-цессе употребления в обыденной речи, поте-рявшей свой индивидуальный характер и образ-ность и ставшей частью семантики языка»4 .

В английской технической терминологииизобилие терминов семантического образованияво многом объясняется спецификой английско-го языка. Анализируя английские термины, об-разованные путем семантического переноса,можно установить, что исходными лексически-ми единицами общего языка, значение которыхпереосмыслялось в процессе терминообразова-ния, были слова, обозначавшие тело человека иживотных, одежду, кухонную утварь и другиепредметы, используемые человеком. Данныеобъекты были во многих языках и во многихобластях знания образцом для сравнения, «уни-версальным источником образования сравне-ний»5 .

Сходен по своей природе с метафоричес-ким переносом и функциональный. Несмотря наизвестную близость к метафоре (оба вида ос-нованы на сходстве), перенос по функции всеже отличается от собственно метафорическоготем, что основан не на сходстве материальныххарактеристик по цвету или форме, как приметафоре, а на общности функции6 .

В ряде научных работ функциональный пе-ренос рассматривается в качестве разновидно-сти метафорического. Например, подобной точ-ки зрения придерживается В.Н. Прохорова, по-скольку считает, что функциональный перенос,во-первых, отражает признак сходства по фун-кции, во-вторых, в большинстве случаев егоприменения обнаруживается «переплетениедифференциальных признаков формы, местопо-ложения, структуры с признаком сходства фун-кций»7 .

С учетом существующих в лингвистикеточек зрения на природу различных видов се-мантического переноса в исследуемой нами наматериале английского языка терминологиисудостроения в зависимости от различных лек-сико-семантических групп и символов выявля-ются следующие модели переносов по типу«значение исходного слова» > «признак перено-са» > «новое слово».

1. Соматизмы (названия частей тела ивнутренних органов человека). Перенос по при-знаку сходства формы и функции: leg «опора,стойка»; arm «рычаг, кронштейн»; перенос попризнаку сходства местоположения: heart «сер-дечник, ядро»; head «нос судна, сварочная го-ловка».

2. Зоосемизмы (названия животных, птиц,рыб, насекомых, пресмыкающихся). Перенос попризнаку сходства формы: frog «крестовина,перекрещивание»; caterpillar «гусеница, гусе-ничный ход»; перенос по признаку сходствафункции: dog «скоба, стопор, зажим».

3. Названия построек и их частей. Пере-нос по признаку сходства формы и функции:room «каюта, отсек»; roof «покрытие»; переноспо признаку сходства формы: house «рубка»;перенос по признаку сходства функции: floor«днищевая обшивка».

4. Названия одежды и ее частей. Пере-нос по признаку сходства формы и функции:skirt «юбка поршня или изолятора»; перенос попризнаку сходства функции: apron «фартук,порог шлюза»; перенос по признаку сходстваформы: belt «приводной ремень, лента транс-портера».

5. Названия головных уборов. Перенос попризнаку сходства местоположения и функции:cap «колпачок, цоколь (электролампы)».

6. Названия обуви и ее частей. Переноспо признаку сходства функции: shoe «башмакякоря, наконечник кабеля»; boot «кожух, чехол».

7. Названия постели и постельных при-надлежностей. Перенос по признаку сходствафункции: bed «станина, степс»; pillow «подклад-ка, подшипник»; blanket «покрытие, защитныйслой».

8. Названия, связанные с процессами пря-дения, ткачества, шитья. Перенос по призна-

ФИЛОЛОГИЯ

87

ку сходства формы: thread «резьба, жила про-вода»; needle «стрелка»; перенос по признакусходства формы и функции: reel «барабан, тро-совая вьюшка».

9. Названия принадлежностей туалета,украшений. Перенос по признаку сходства фор-мы и функции: chain «тракт, сеть»; перенос попризнаку сходства формы: ring «хомут, обойма».

10. Названия посуды и тары. Перенос попризнаку сходства формы: plate «плита, плас-тина»; cup «уплотнительное кольцо, втулка»;fork «вилка, разветвление»; перенос по призна-ку сходства формы и функции: knife «резец».

11. Названия продуктов питания и куша-ний. Перенос по признаку сходства формы:cake «плитка, брусок».

12. Названия домашней утвари. Переноспо признаку сходства формы и функции: pot«резервуар, ванна»; chair «подпорка, кронш-тейн»; перенос по признаку сходства формы:bucket «поршень, рабочая лопатка».

13. Названия оружия. Перенос по призна-ку сходства формы и функции: gun «сварочнаягорелка».

14. Названия, связанные с транспортом.Перенос по признаку сходства формы, место-положения и функции: wheel «шестерня, штур-вал»; перенос по признаку сходства формы ифункции: rail «леер, рейка».

15. Географические названия, названиячастей рельефа. Перенос по признаку сход-

ства формы: mount «штатив, установка, креп-ление».

16. Названия музыкальных инструментови их частей. Перенос по признаку сходстваформы: trumpet «воронка, раструб»8 .

«Метафора как тип переноса – всего лишьчастный случай осмысления (интерпретации)одного (нового, неосвоенного, но по каким-топараметрам сопоставимого) через другое(данное, освоенного, парадигматическое)»9 .Подобие перечисленных выше моделей в об-разовании общеупотребительной и терминоло-гической лексики показывает единый харак-тер метафорических переносов для данныхсфер.

Максимальную частность процессы мета-форизации обнаруживают в области предметноориентированной терминологии судостроения. Всфере абстрактной терминологической лексикиметафоризация выступает как менее продук-тивное средство.

Термины, созданные путем метафорическо-го переноса, имеют как свои достоинства, кним относятся «краткость, меткость, доходчи-вость», т.е. именно те качества, которых не-редко не хватает длинным, неуклюжим «книж-ным» терминам, так и недостатки, ибо подоб-ные термины «часто не отражают или дажезатемняют и искажают классификационныесвязи, которые существуют между соответ-ственными понятиями»10 .


1 Арнольд И.В. Лексикология современного английского языка. М., 1986. С. 72.2 Прохорова В.Н. Русская терминология. М., 1996. С. 67–68.3 Скляревская Г.Н. Языковая метафора в словаре. Опыт системного описания // Вопросы языкознания. 1987.

№ 2. С. 58.4 Розина Р.И. Категориальный сдвиг актантов в семантической деривации // Вопросы языкознания. 2002. № 2. С. 3.5 Суперанская А.В., Подольская Н.В., Васильева Н.В. Общая терминология: Вопросы теории. М., 1989. С. 93–94.6 Реформатский А.А. Введение в языковедение. М., 1999. С. 84.7 Прохорова В.Н. Указ. соч. С. 46, 51–55.8 Современный англо-русский морской технический словарь. Киев, 2005.9 Кустова Г.И. Когнитивные модели в семантической деривации и система производных значений // Вопросы

языкознания. 2000. № 4. С. 104.10 Лотте Д.С. Основы построения научно-технической терминологии. Вопросы теории и методики. М., 1961.

С. 60–61.

Клепиковская Н.В. Метафорический перенос как средство формирования...

88

Klepikovskaya Natalya

METAPHORIC TRANSFER AS A MEANSOF FORMING TECHNICAL TERMINOLOGICAL SYSTEMS

The subject matter of the article is the investigation of a metaphor as a term formation means in thesphere of technical terminological systems. New terms are created by way of semantic derivation whichresults in the meaning transfer of the common language lexical units. Metaphorization therewith proves tobe one of the most productive types of semantic transfer.

Контактная информация:164500, Архангельская обл., г. Северодвинск,

ул. Южная, д. 4, кв. 93;e-mail: [email protected]

Рецензент – Сидорова Т.А., доктор филологических наук, доцент кафедры русского языка Поморского государ-ственного университета имени М.В. Ломоносова

ФИЛОЛОГИЯ

89

Котцова Е.Е. Гипонимические связи глаголов в общеупотребительной и специальной лексике

Изучение процессов категоризации знанийна основе родо-видовых отношений в глаголь-ной лексике, поиск исходных оснований длявыявления корпуса глагольных гипонимов врусском языке составляет неотъемлемуючасть исследования закономерностей построе-ния русской языковой картины мира. Цельюданной статьи является попытка сопоставитьгипонимические (родо-видовые) связи глаголовв общеупотребительной и специальной лексикерусского языка.

Гипонимические связи слов привлекаютвнимание лингвистов как важнейший способ си-стемной организации лексики (работы Ш. Бал-ли, Дж. Лайонза, В.Г. Гака, Ю.С. Степанова,М.В. Никитина, Р.И. Розиной, М.В. Лысяковой,Н.П. Романовой и др.). Данные исследования1960–1980-х годов заложили общетеоретичес-

УДК 482-25

КОТЦОВА Елена Евгеньевна, кандидат фило-логических наук, доцент кафедры русского языкафакультета филологии и журналистики Поморс-кого государственного университета имениМ.В. Ломоносова. Автор 53 научных публикаций,в т.ч. одного учебного пособия

ГИПОНИМИЧЕСКИЕ СВЯЗИ ГЛАГОЛОВВ ОБЩЕУПОТРЕБИТЕЛЬНОЙ И СПЕЦИАЛЬНОЙ ЛЕКСИКЕ*

Статья посвящена проблеме характеристики гипонимических связей глаголов в общеупотребительной и специ-альной лексике русского языка. Учет этих характеристик позволит точнее определить состав глагольных гипонимовв русском языке, а также унифицировать структуру глагольных гипонимических групп.

Лексика, семантика, глагольные гипонимы, термины, категоризация

кий фундамент в понимание гипонимии как важ-нейшего способа категоризации лексики в об-ласти системных парадигматическоих связейслов, выявили универсальность отношенийвключения и общий логический механизм этихсвязей. Глагольные гипонимы еще не былипредметом специального комплексного анали-за. Исследовались в основном отдельные гипо-нимические группы конкретных существитель-ных (названия воинских чинов, блюд, видовмебели, одежды, терминология разных сферзнания – медицинская, лингвистическая, теле-коммуникации и др.), цветовые прилагательные,причем часто на материале иностранных язы-ков – английского, немецкого, испанского1 . Приэтом родо-видовые группы и другие иерархи-ческие системы, в основе которых были отно-шения включения, наиболее четко формирова-

* Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ и администрации Архангельской области в рамках научно-исследова-тельского проекта «Лексика горнорудного, металлообрабатывающего и оружейного производства Северо-Западной РусиXVII–XVIII вв. (на материале деловой письменности Олонецких заводов). Историко-терминологический словарь» (№ 07-04-48404 а/С).

90

лись именно в пределах терминосистем суще-ствительных, отражающих результаты научных,в частности естественно-биологических, и ар-тефактных классификаций (натурфакты – на-звания растений, животных, водоемов, небес-ных тел и др., артефакты – виды мебели, одеж-ды, построек, названия военнослужащих и др.).Наиболее подробно была исследована замкну-тая микросистема «названия родственников»2 .

Количество современных исследований погипонимии также незначительно, особенно при-менительно к сложным и гибким по семантикеглаголам. Это объясняется прежде всего тем,что глагольная лексика, имеющая более слож-ную и гибкую семантику, сигнификативную при-роду в отличие от класса конкретных имен,представляет особую трудность при выявлениигипонимических связей не только в естествен-ном языке, но и терминосистемах. Концептыглаголов представляют собой типовые ситуа-ции, включающие, наряду с основной процессу-альной семой, разные актанты действия(субъект, объект, способ, место, цель, резуль-тат, время осуществления действия). Они неменее «текучи», окрашены «схематичностью»,чем концепты абстрактных имен3 .

Признано, что в терминосистемах, преждевсего у существительных, данные связи болеечетко структурированы, а вот возможностьвыявления корпуса гипонимов в естественномязыке вызывает сомнение исследователей. Так,Р.М. Фрумкина и А.Д. Мостовая, проанализи-ровав лингвистические концепции гипонимии,приходят к выводу: нужно ли вообще распрос-транять на естественный язык представления ородо-видовых отношениях, заимствованных излогики, основанных часто на экстралингвисти-ческих критериях4 . Мы считаем, что гипони-мические связи не только существительных, нои глаголов отмечаются как в терминосистемах,которые также являются частью естественно-го языка, так и в общеупотребительной лекси-ке, однако с разной степенью выраженности впределах разных семантических групп и клас-сов этих слов. Иерархические классификацииимен, например, восходят еще к античной тради-ции, являясь модификациями «дерева Порфирия»,

проанализированными в монографии Ю.С. Сте-панова5 . Выделение родовых понятий являетсяодним из важнейших процессов мышления, чле-нящим тот или иной класс в соответствии счленением реального мира. Между тем иссле-дователи отмечают сложность и многообразиевариантов категоризации даже в наиболее де-нотативно «прозрачных», вроде бы иерархичес-ких классификациях конкретных существитель-ных6 .

В лингвистике до сих пор дискуссионной инедостаточно исследованной остается пробле-ма соотнесенности термина и слова в языке истепени системной организации общеупотреби-тельной лексики в отличие от терминологииразных областей знания. Решение вопроса осоотнесенности специальной и общеупотреби-тельной лексики необходимо для объективногоописания процессов развития терминологии, еесистематизации, а также для исследования ги-понимических связей слов в естественном язы-ке. Существуют разные подходы к определе-нию места терминологической лексики в струк-туре современного русского языка:

1. Терминология – самостоятельный пластлитературной лексики (М.Н. Кожина, О.Д. Мит-рофанова, Е.Н. Толикина и др.);

2. Терминология выводится из состава лек-сики литературного языка, относится к лексикеограниченного употребления (речь специалис-тов). Статус и отношения терминов исследу-ются внутри самой терминосистемы как однойиз относительно автономных областей, микро-систем, лексической системы русского языка(К.Я. Авербух, А.Ю. Корнеева);

3. Терминология – функциональная разно-видность литературного языка, но достаточноавтономный подъязык науки, занимающий особоеместо за пределами функциональных стилей, какязык художественной литературы (В.П. Дани-ленко)7 .

Третий подход к определению места терми-нологии в системе языка представляется болеелогичным, обоснованным, так как позволяетизучать ее собственно лингвистические особен-ности в «естественных условиях», т.е. в языко-вой среде. Язык науки развивался и развивает-

ФИЛОЛОГИЯ

91

ся на базе естественного общелитературногоязыка. Лингвисты признают сходство свойствтерминов и общелитературных слов, диффуз-ность этих лексических классов, считая, что«ничто языковое им (терминам – Е.К.) не чуж-до»8 . В процессе изучения терминов в услови-ях функционирования выяснилась сложность ихспецифики. Оказалось, что такие признаки тер-минов, как точность, однозначность, систем-ность, стилистическая нейтральность, номина-тивность, отсутствие эмоциональности, синони-мии, подверглись сомнению в процессе иссле-дования особенностей развития терминологии,были признаны неуниверсальными, характерны-ми также и для общеупотребительной лексики.Эти признаки рассматриваются сейчас многи-ми исследователями не более как тенденции,желательные качества9 . При этом не отрица-ются и специфические характеристики терми-носистем, например наличие особых способовноминации, а также невербальных средств вы-ражения специальных понятий за пределамиязыка (символика в широком смысле – знаки,формулы).

Спорным является и вопрос о степени сис-темной организации общеупотребительной итерминологической лексики. Считается, чтотерминология более системно организована,особенно на уровне парадигматических отно-шений (тематические, гипонимические (родо-видовые), антонимические связи, отношенияпартитивные, или «целое – его части», и др.).Это можно объяснить тем, что создатели тер-миносистем, специалисты, сразу пытаются«выстроить», уточнить иерархические отноше-ния между терминами, чтобы более точно от-разить их семантику в дефинициях, в частностив наиболее распространенных для терминовродо-видовых толкованиях10 . Особая логикаотношений слов как элементов терминосистемзадается еще и основной функцией языка науки– информационно-коммуникативной, т.е. он яв-ляется средством познания действительности,хранения, передачи информации и результатовнаучно-исследовательской деятельности. По-этому главной перспективой развития языканауки является дальнейшее изучение и упоря-

дочение терминосистем разных областей зна-ния, которое началось в лингвистике сравни-тельно недавно, с 70-х годов ХХ века. В рам-ках терминологии выделяют три группы лекси-ки – нетерминологическую, общенаучную итерминологическую (специальные слова конк-ретных терминосистем). Особый интерес всопоставлении глагольных гипонимов есте-ственного языка и терминов представляет тре-тья группа терминологической лексики. Бес-спорно, к терминам относят только нарицатель-ные существительные. Вопрос о функциониро-вании глаголов как терминов являетсясложным. Если относить часть глаголов ктерминологической лексике, то необходиморассматривать глагол не сам по себе, а на фонесистемы терминов как микросистемы языка.Глагол, имеющий значимость термина, долженотвечать основным признакам термина (устой-чивость, однозначность, точность и др.), нахо-диться в семантических, словообразоватльно-мотивирующих отношениях с терминами-суще-ствительными и представлять не статическую,а динамическую часть терминосистемы11 .

Чтобы получить конкретные результаты ввыявлении корпуса глагольных гипонимов, вразграничении их ядра, т.е. типичных предста-вителей данной семантической категории, ипериферии, необходимо определить критериигипонимических связей глаголов. Анализ сло-варных дефиниций глагольных гипонимов и фор-мирование отдельных гипонимических группглаголов позволили выделить следующие кри-терии глагольной гипонимии, актуальные какдля терминов, так и для общеупотребительныхслов:

1. Границы гипонимии как самостоятельно-го вида лексико-семантической связи следуетрассматривать в рамках иерархических отно-шений включения более узко, а именно: ограни-чить уровнем взаимодействия лексических сем:верхним пределом родовых значений признатьархисемы лексико-семантических групп (по-крывать, готовить, отделять, разрушать, поме-щать и др.) и определить состав типов глаголь-ных гипосем с опорой на дефиниционный ана-лиз их значений.


92

2. Минимальная структура гипонимическойгруппы – трехчленная, включающая один гипе-роним и минимум два видовых слова, гипони-ма. В рамках этой лексической парадигмывыделяются два вида семантических оппози-ций: а) привативная (оппозиция гиперонима игипонима: готовить – варить) и б) эквиполент-ная (оппозиция гипонимов: варить – жарить).

3. Прототипическое ядро глагольных гипо-нимов, более активно вступающих в родо-видо-вые связи, – класс глаголов конкретного физи-ческого действия, имеющих более «прозрач-ную», денотативную, соотнесенность с процес-сами в реальной действительности в отличиеот глаголов состояния и отношения. Это глаго-лы общеупотребительные, как правило, стилис-тически нейтральные, непроизводные (особен-но гиперонимы), однозначные или вступающиев гипонимическую связь по исходному значе-нию, имеющие нерасщепленное содержаниегиперсемы и гипосем, двухсемную структурузначения, которое толкуется через ближайшийпо родо-видовой иерархии гипероним. Факти-чески здесь представлена семантическая мо-дель идеального термина: глазурировать – «по-крывать глазурью». Но по этой же моделимогут образовываться не только узкоспецаль-ные термины, но и гипонимы в общеупотреби-тельной лексике (см. ниже).

4. В семантике слова с видовым значением(гипонима) выделяются гиперсема (обычновыраженная лексемно, гиперонимом), и гипосе-ма – дифференциальный признак, эксплициро-ванный в дефиниции и отражающий качествен-ное, существенное, а не оттеночно-синоними-ческое отличие (мера и степень, интенсивностьпроявления чего-либо, различия в сочетаемос-ти, стилевой принадлежности). К гипонимичес-ки значимым признакам глаголов действияможно отнести следующие семы, качественнохарактеризующие процесс: а) орудие, инстру-мент или средство осуществления действия(пилить – резать пилой); б) характер объекта(вальсировать – танцевать вальс); в) способосуществления действия, в т.ч. место, сфера,принцип его осуществления (строчить – шитьсплошным швом, плыть – передвигаться по

воде); г) результат действия (сборить – соби-рать (в 5 знач.) в сборку); д) время действия(завтракать – есть утром, до обеда); е) ха-рактер субъекта (пороситься – рождать поро-сят, о свинье); ж) цель действия (диктовать –произносить вслух с тем, чтобы слушающиезаписывали).

5. Гипонимы в составе одной группы соот-носятся с ближайшим по семантике родовымсловом, а между собой – по одному типу гипо-нимически значимого признака, а не по всемукомплексу дифференциальных сем, как это ча-сто отмечается у конкретных существитель-ных, отличаются содержанием, наполнениемэтих признаков. Так, в группе готовить – ва-рить, жарить это гипосема «способ осуще-ствления действия» и варианты ее содержанияотражены в значениях гипонимов, слов с видо-вым значением, – «кипячением», «на сильномжару, без воды, в масле, жире».

6. Родо-видовые группы глаголов обычноорганизуются по одному типу гипосемы, покоторому глаголы с видовым значением проти-вопоставляются глаголам с родовым значени-ем, а именно: 1) характер субъекта процесса:рождать – жеребиться («рождать (о лоша-ди)»); 2) характер объекта: пить – чаевничать(«пить чай»); 3) способ осуществления дей-ствия (в т.ч. сфера, место, принцип его осуще-ствления): бежать – галопировать («бежатьгалопом»); передвигаться – плыть («по воде»);4) орудие, средство осуществления действия:покрывать – красить («краской»); 5) результатдействия: красить – желтить («в желтыйцвет»); 6) время осуществления действия: есть– завтракать («утром, до обеда»); 7) цельосуществления действия: произносить – дикто-вать («вслух с какой-либо интонацией с тем,чтобы слушающие записывали»).

Однако отклонений от этих идеальных ха-рактеристик гипонимов достаточно много, и нетолько в общеупотребительной лексике, но и втерминосистемах12 . Приведем один яркий при-мер. Глагольные гипонимы с общей родовойсемой часто содержат несколько типов видо-вых отличий в значении. Поэтому необходимовыделить доминирующий, наиболее значимый

ФИЛОЛОГИЯ

93

тип видового признака, по которому глагол бу-дет включен в состав той или иной гипоними-ческой группы, или признать гипонимическизначимыми сразу два признака, если они регу-лярно повторяются в значениях всех гипонимовгруппы. Так, гипонимическая группа рождатьфактически организуется на основе оппозициигипонимов и родового слова сразу по двум ги-посемам – «характер субъекта» (кто?) и «ха-рактер объекта» (кого?). Ср.: жеребиться (же-ребенка – о кобыле, ослице, верблюдице),пороситься (поросят – о свинье), котиться (ко-тят – о кошке), телиться (теленка – о корове,а также о самке оленя), щениться (щенят – особаке, волчице, лисе), ягниться (ягнят – обовце) и др.

Кроме того, поликонцептуальная природаотдельных глагольных значений, их ядерная ипериферийная расчлененность, отраженная вдефинициях, также ослабляет гипонимическую«активность» таких слов, делает нежесткими,перекрещивающимися отличия между гипони-мами внутри группы и между группами, ср.расщепленное содержание гипосемы «характерсубъекта» (указание на вид самки животного),показанное выше курсивом в толкованиях гипо-нимов гипонимической группы рождать.

Особый интерес в семантической структу-ре как общеупотребительных, так и узкоспеци-альных глаголов с включенной актантной рам-кой представляют гипосемы, отражающие со-держание субъектно-объектных актантов дей-ствия, такие как характер объекта, характерсубъекта, орудие или средство осуществлениядействия. Это группа глагольных слов с дено-тативно закрепленными, специализированными,лимитированными субъектно-объектными се-мами, представленными в словарной дефини-ции глагола тематически ограниченным набо-ром лексем13 . Например, вальсировать (танце-вать вальс), шарить (искать руками), хохлиться(о птицах), кропить (о дожде) и др. По соотно-шению этих сем часто формируются гипоними-ческие группы глаголов конкретного физичес-кого действия в рамках разных терминосистем.Глаголы-термины с видовым значением, содер-жащие, как правило, небольшое количество

видовых отличий, обычно «заданных» ономаси-ологической моделью той или иной гипоними-ческой группы, образуются в результате «свер-тывания» глагольно-именной синтагмы в уни-верб, ср.: никелировать – «покрывать (метал-лические изделия) тонким слоем никеля»(Малый академический словарь). Здесь гипо-ним образован на базе глагольно-именного со-четания «гипероним покрывать+чем? (нике-лем). Можно привести также в качестве при-мера гипонимическую группу глаголов обработ-ки почвы из сферы сельскохозяйственнойтерминологии, где слова с видовым значением(гипонимы) четко соотносятся с гиперонимомобрабатывать по гипосеме (видовому отли-чию) «средство осуществления действия (ма-шина или механизм, используемые для обра-ботки почвы)». Таким образом, семантическаямодель гипонимов такой группы, включающаяближайшее по степени обобщения родовое сло-во и один тип видового отличия, будет иметьвид «обрабатывать+чем?»: обрабатывать –бороновать (бороной), дисковать (диском),культивировать (культиватором), лущить (лу-щильщиком), маловать (малой), маркировать(маркером), мотыжить (мотыгой), фрезеровать(фрезой), цапковать (цапкой), шлейфовать(шлейфом) и др. Как видно, составы значениятерминов одного иерархического уровня обра-зованы по одной модели. Но даже в рамкахтакой идеальной группы отмечаются дополни-тельная гипосема «цель осуществления дей-ствия», т.е. указание целевой направленностиземледельческого процесса: бороновать – «длявыравнивания почвы и закрытия влаги»; куль-тивировать – «для крошения, рыхления и час-тичного перемешивания почвы»; фрезеровать –«для крошения, тщательного перемешивания ирыхления почвы» и т.д.14

Уникальность таких глаголов определяетсяих ограниченной сочетаемостью, явной сопод-чиненностью глагольных и субстантивных ком-понентов, зависимостью формы актантов от ихсемантических характеристик, которые «хра-нятся в памяти» (А.И. Богданова) глагола, ср.:болеть – грипповать («болеть гриппом»); на-носить – градуировать («наносить деления


94

в принятых единицах на измерительный прибор,инструмент и т.п.»), гримировать («наноситьгрим, изменяя внешность актера в соответ-ствии с исполняемой ролью» – Большой акаде-мический словарь).

Признаки дистрибутивного характера, отра-жающие в семантике глагола содержаниесубъектно-объектных актантов действия, на-кладывают, по мнению Е.В. Падучевой, огра-ничения на тип участника ситуации. Кроме того,и сами таксономические классы имен, участ-ников ситуации, их родо-видовое соотношениепозволяют уточнять иерархические связи гла-голов. Так, в пределах одной гипонимическойгруппы эти актанты не могут представлятьразличные «таксономические классы участни-ков»15 в значениях гипонимов, например немогут включаться в состав одной группы гла-голы с гипосемами, отражающими таксономи-ческие классы имен человек и неодушевлен-ный предмет, абстрактное и конкретноеимя, ср.: глаголы ремонтировать, реставри-ровать, реабилитировать включены в однулексико-семантическую группу восстанавли-вать16 . В последнем глаголе гипосема «харак-тер объекта действия» отражает другой таксо-номический класс участника – «человек», а непостройку, поэтому в строгом смысле следуетвыделить две гипонимические группы в преде-лах одного гипонимического гнезда.

Эти признаки представлены в семном со-держании глаголов тематически ограниченнымнабором слов. Они являются структурно-се-мантическими восполнителями процессуальныхсем, делают глагол специализированным, огра-ничивают его сочетаемость. Но при этом исемантика глагола предопределяет выбор типаактанта. Например, глаголы состояния частосодержат в значениях субъектные семы илисемы объекта-психофакта, а глаголы действия– объектные семы (артефакт и натурфакт).

Необходима дальнейшая дифференциацияэтих сем с точки зрения их состава, степениабстрактности, одушевленности/неодушевлен-ности обозначаемых ими предметов, явлений,отнесенности их к разного рода субъектам иобъектам живой материи (гнездиться – жить,

о птицах; белковать – охотиться на белок) инеживой материи: к натурфактам (прилуниться– опуститься на поверхность Луны), артефак-там (оснастить – снабдить снастями судно)или психофактам (любить – испытывать чув-ство любви). Это позволит выявить «сильные»,доминирующие, и «слабые» гипосемы в значе-ниях глаголов разных семантических классов,действия, состояния и отношения, уточнитьиерархическую «глубину» в структуре гипони-мических групп глаголов в зависимости отродо-видовой соотнесенности «именных» ак-тантов в семантике гипонимов.

Актантно-ролевая структура глагола, в ко-торой закреплены «константы сознания»(А.А. Уфимцева), признается основной едини-цей концептуальной модели мира. Таким обра-зом, анализ субъектно-объектных гипосем взначениях глагольных гипонимов может рас-сматриваться как исследование фрагментаязыковой картины мира17 .

Анализ особенностей семантики глагольныхгипонимов и организации глагольных гипоними-ческих групп в общеупотребительной и специ-альной лексике русского языка позволил выя-вить ряд общих критериев в их характеристи-ке. Особое внимание было уделено ролисубъектно-объектных актантов глагольных зна-чений характер объекта, характер субъек-та, орудие или средство осуществления дей-ствия как наиболее типичным и продуктивнымв организации гипонимических групп глаголовдействия, относящихся как к общеупотреби-тельной, так и к терминологической лексикерусского языка. Необходима дальнейшая диф-ференциация этих сем. Иерархическая и смыс-ловая соотнесенность таких сем позволит уточ-нить и иерархическую структуру гипонимичес-ких групп глаголов.

Семный анализ гипонимически связанныхглаголов показал, что иерархически упорядо-ченные системы глагольных гипонимов явля-ются в естественном языке зачастую не пра-вилом, а исключением. В терминосистемахформирование гипонимических групп по указан-ным выше критериям осуществляется болеепоследовательно (см. выше гипонимическую

ФИЛОЛОГИЯ

95

группу обрабатывать). Тем не менее такиегруппы есть, особенно в классе глаголов дей-ствия.

Кроме того, гипонимические группы в рам-ках общеупотребительной лексики могут вклю-чать глаголы из разных тематических, в т.ч.терминологических, сфер. При этом термины,особенно узкоспециальные, находятся на пери-ферии таких групп, ср.: покрывать – красить,мазать, асфальтировать, бетонировать, цемен-


тировать, ламинировать, полировать, никелиро-вать, золотить, серебрить и др. Семантическиеграницы таких групп должны определяться ти-пом участника ситуации, его отнесенностью ктому или иному таксономическому классу (на-пример, живые и неживые явления). Именнопоэтому не следует включать в состав однойгруппы с гиперонимом восстанавливать гла-голы ремонтировать (здания) и реабилити-ровать(человека).


1 См., напр.: Банина Н.В., Шеремет Л.Г. Гипонимия как отражение системности в лексике // Синонимы в пара-дигматике и синтагматике: Межвуз. сб. науч. тр. Саранск, 1984. С. 33–38; Гинзбург Е.Л., Крейдлин Г.Е. Родо-видовыеотношения в языке (словообразование, таксономия, оценка) // Научно-техническая информация. Сер. 2. 1983. № 11.С. 25–28; Гольдберг В.Б. Структурная семантическая связь как когнитивный процесс (на примере гиперо-гипони-мической связи в лексико-семантической подсистеме) // Реальность, язык и сознание. Вып. I.: Межвуз. сб. науч. тр./ Отв. ред. Н.Н. Болдырев. Тамбов, 1999. С. 82–88; Дяченко Л.Д. Гипонимия в системе английского глагола: Автореф.дис. ... канд. филол. наук. М., 1976; Захарова М.Н. О разграничении синонимических и видо-родовых обозначений,выраженных синонимами // Учен. зап. Кишинев. ун-та. Т. 71. Кишинев, 1964. С. 41–48; Клишин А.И., Фонякова О.И.Динамика гиперо-гипонимических отношений в лексике современного русского языка (на материале одной лекси-ко-семантической группы) // Вестн. МГУ. Сер. 2. История, языкознание, литературоведение. Вып. 1. М., 1987.С. 50–53; Лебедева Л.Б. Типы семантических связей в современном английском языке (антонимия, синонимия,гипонимия): Автореф. дис. … канд. филол. наук. М., 1977; Попок Х.-К. Иерархическая организация наименованийсредств передвижения в испанском и русском языках: Автореф. дис. … канд. филол. наук. Минск, 1983; Лысякова М.В.Гипонимия в русском языке (Теория. Анализ. Типы гипонимов): Автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 1986; Орел Т.И.Структура терминосистемы в когнитивной лингвистике (на материале терминосистемы телекоммуникации) // Воп-росы романо-германской филологии: Межвуз. Сб. ст. Вып. 1. Пятигорск, 2004. С. 180–187; Шурыгин Н.А. Лексико-семантические группировки и гипонимо-гипонимические отношения терминов в лексикологии // Аспекты вузов-ской русистики / Под ред. Н.К. Фролова. Тюмень, 1998. С. 79–84.

2 Бурыкин А.А. Термины родства как объект лингвистического анализа (Круг проблем и аспекты исследования)// Алгебра родства. Родство, системы родства. Системы терминов родства. СПб., 1998. Вып. 2. С. 76–78; Кузнецов А.М.Сопоставительно-типологический анализ терминов родства в английском, датском, французском и испанском язы-ках // Науч. докл. высш. шк. Филолог. науки. 1970. № 6. С. 49–59; Ломтев Т.П. Конструктивное построение смысловимен с помощью комбинаторной методики (Термины родства в русском языке) // Науч. докл. высш. шк. Филолог.науки. 1964. № 2. С. 108–120 и др.

3 Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико–фразеологической системе. Воронеж, 1996. С. 37–38.4 Фрумкина Р.М., Мостовая А.Д. Гиперонимия и таксономия: к биографии проблемы // Речь: восприятие и

семантика. М., 1988. С. 8–31.5 Степанов Ю.С. Имена, предикаты, предложения (Семиологическая грамматика). М., 1981. С. 49–85.6 Розина Р.И. Принципы классификации в лексической семантике (имя существительное): Науч.-аналит. обзор.

М., 1982. С. 16–37; Степанов Ю.С. Имена, предикаты, предложения (Семиологическая грамматика). М., 1981.С. 49–85; Мостовая А.Д. Гиперонимы класса и гиперонимы свойства // Язык и когнитивная деятельность. М., 1989.С. 19–37; Фрумкина Р.М., Мостовая А.Д. Указ. соч.; Чернейко Л.О. Логико-философский анализ абстрактногоимени. М., 1997. С. 80–102.

7 Авербух К.Я. Общая теория термина. М., 2006. С. 15–20; Даниленко В.П. Русская терминология. Опыт лингвис-тического описания / Отв. ред. Ф.П. Филин. М., 1977. С. 8–9; Корнеева А.Ю. Использование словарей для изученияактивных процессов в русской экономической терминологии новейшего периода // Слово и словарь. Vocabulum et

96

vocabularium: Сб. науч. тр. по лексикографии / Отв. ред. В.В. Дубичинский. Гродно, 2002. С. 150–153; Котелова Н.З.К вопросу о специфике термина // Лингвистические проблемы научно-технической терминологии. М., 1970. С. 122–126; Котелова Н.З. Семантическая характеристика терминов в словарях // Проблематика определений терминов всловарях разных типов. Л., 1976. С. 30–44; Кутина Л.Л. Термин в филологических словарях (к антитезе: энциклопе-дическое–филологическое) // Проблематика определений терминов в словарях разных типов. Л., 1976. С. 19–30;Толикина Е.Н. Термин в толковом словаре (к проблеме определения) // Проблематика определений терминов всловарях разных типов. Л., 1976. С. 45–57.

8 Котелова Н.З. К вопросу о специфике термина…9 Авербух К.Я. Указ. соч. С. 110–133; Виноградов С.Н. Термин как средство и объект описания (на материале

русской лингвистической терминологии): Моногр. Нижний Новгород, 2005. С. 63–65; Комарова З.И. Семантичес-кая структура специального слова и ее лексикографическое описание. Свердловск, 1991. С. 14–17; Шелов С.Д.О языковой природе термина // Научно-техническая информация. Сер. 2. 1982. № 9. С. 1–6.

10 Казарина С.Г. Типологические исследования в терминоведении // Филолог. науки. 1998. № 2. С. 66–73; Шелов С.Д.Родовидовые определения и родовидовая иерархия терминологических понятий: На материале определений линг-вистических терминов // Вопросы языкознания. 1996. № 6. С. 72–83.

11 Даниленко В.П. Русская терминология. Опыт лингвистического описания / Отв. ред. Ф.П. Филин. М., 1977.С. 39–42.

12 Котцова Е.Е. Глагольная гипонимия с позиций прототипического подхода // Вестн. Тамбов. ун-та. Гуманит.науки. Тамбов, 2007. Вып. 6(50). С. 226–229.

13 Михайлова О.А. Ограничения в лексической семантике: Семасиологический и лингвокультурологическийаспекты. Екатеринбург, 1998. С. 4. Плотникова А.М. Парадигматическое описание глаголов с включенной актантнойрамкой // Семантика слова, образа, текста: Тез. междунар. конф. Архангельск, 1995. С. 43–44.

14 Комарова З.И. Семантика термина как объект терминографического моделирования // Глагол и имя в русскойлексикографии: Теория и практика: Сб. ст. / Отв. ред. З.И. Комарова. Екатеринбург, 1996. С. 30–43.

15 Падучева Е.В. Динамические модели в семантике лексики. М., 2004. C. 80–89.16 Толковый словарь русских глаголов: Идеографическое описание. Английские эквиваленты. Синонимы. Анто-

нимы / Под ред. Л.Г. Бабенко. М., 1999. С. 301.17 Богданова А.И. Зависимость формы актантов от семантических свойств русских глаголов. М., 1998. C. 30.

Kotsova Elena

HYPONYMICAL VERB RELATIONS IN COMMONAND PROFESSIONAL LEXIS

The article is devoted to the presentation of hyponymical verb relations of the Russian languagecommon words and professionalisms. Knowledge of these characteristics will enable one to find out a moreaccurate number of verbal hyponyms in the Russian language and also to unify the structure of verbhyponymical groups.

Контактная информация:163061, г. Архангельск, ул. Садовая, д. 7, кв. 45

Рецензент – Черняк В.Д.., доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой русского языкаРоссийского государственного педагогического университета имени А.И. Герцена

ФИЛОЛОГИЯ

97

Марьянчик В.А. Аксиологическая функция устойчивых сравнений...

Вербальные номинации и конструкты отра-жают действия ценностной идентификации он-тологических реалий. К ядру аксиологическинагруженных текстов можно отнести текстыхудожественной литературы и оценочные жан-ры публицистики. Специфика последних заклю-чается в том, что они транслируют ценностиуровня идеала, нормы и значимости, формиру-ющие культуру данного социума на данномэтапе культурно-исторического развития: «Чтопринесет пользу, а что вред, что способствуетсоциальному прогрессу, а что ему вредит, чтоэтично, а что неэтично, – решение этих вопро-сов становится целью журналистского анализа,для отражения которого в газетной публицисти-ке формируются собственно оценочные жан-ры»1 . Аксиологичность медиа-политическоготекста обусловлена его природой – функцио-нальной (воздействие как основная функцияпублицистики) и денотативной (политика как

УДК 81’27

МАРЬЯНЧИК Виктория Анатольевна, кан-дидат филологических наук, доцент кафедры рус-ского языка Поморского государственного универ-ситета имени М.В. Ломоносова. Автор 25 публи-каций, в т.ч. 6 учебно-методических пособий

АКСИОЛОГИЧЕСКАЯ ФУНКЦИЯ УСТОЙЧИВЫХ СРАВНЕНИЙВ МЕДИА-ПОЛИТИЧЕСКОМ ТЕКСТЕ

В статье описаны сравнения, функционирующие в медиа-политическом тексте. Исследуется аксиологическаяфункция устойчивых сравнений, их способность формировать эксплицитную и имплицитную оценочность текста.Предлагается классификация устойчивых сравнений по аксиологическому основанию. Автор обращается к такимпонятиям когнитивной лингвистики, как стереотип, роль, сценарий и др. Анализируется роль сравнений в реализа-ции когнитивных механизмов оценки. Описывается реализация аксиологических механизмов.

Устойчивое сравнение, медиа-политический текст, оценочность, аксиологическиймеханизм, стереотип

борьба за власть посредством ценностного ма-нипулирования). К базовым политическим цен-ностям относят власть, народ, этничность,единство, государственность, законность,свободу, безопасность и др. Данные ценностипредставляют собой так называемые автохтон-ные концепты, т.е. концепты, «исторически фор-мировавшиеся в пределах данного вида дискурсаи регулярно в нем воспроизводимые»2 . Кромеидеологем и политем, аксиологическое простран-ство медиа-политического текста включает цен-ности иной природы – нравственные, культурные,экономические и др.

Все транслируемые ценности являются ос-новой для вынесения оценок, т.е. могут рассмат-риваться в качестве оценочной мотивировки иконтекстуальной аргументации (т.н. аргумент ктрадиции, поскольку «традиция представляетсобой анонимную, стихийно сложившуюся сис-тему образцов, норм, правил и т.п., которой

98

руководствуется в своем поведении достаточ-но обширная и устойчивая группа людей»)3 .Оценка как ценностная идентификация объектаи расположение его на мелиоративно-пейора-тивной шкале является действием менталь-ным, получающим в определенных условияхвербальную реализацию. Способы транслирова-ния оценки текстом делятся на эксплицитные иимплицитные. К первым относятся прямые икосвенные оценочные высказывания. Имплицит-ным способом выражения оценки в тексте слу-жит актуализация ценностных ассоциаций уадресата текста путем создания аксиологичес-кой пропозициональной основы текста (актуа-лизации оценочных стереотипов-образов и сте-реотипов-ситуаций). Имплицитная оценка –феномен не чисто языковой природы: «Квази-оценочные высказывания являются собственноассерторическими, однако и в них можно по-стулировать оценочную модальную рамку, ос-нованную на «картине мира»: Он провалилсяна экзамене – “и это плохо”»4 .

Сравнение как стилистическое средство/прием медиа-политического текста может уча-ствовать в реализации как имплицитной, так иэксплицитной оценки. Сравнение, будучи логи-ческой операцией, основывается на сопостав-лении: при широком подходе под сравнением влингвистике понимают «логико-семантическуюмыслительную операцию, включающую в себяустановление сходства между двумя реалиямивнеязыковой действительности и выражающу-юся в трех составных частях: субъекте срав-нения (то, что сравнивается), объекте сравне-ния (то, с чем сравнивается) и признаке сравне-ния (общее у сравниваемых реалий)»5 . В этомслучае рассматривают вербализацию сравненияв таких компаративных единицах, как сравни-тельная конструкция, предложное сравнение, кон-струкция с предикатными словами, падежноесравнение, сравнительное придаточное, метафо-ра и др. При узком понимании сравнения (каксемантико-грамматической конструкции) приня-то отграничивать его от метафоры по конструк-тивному и функциональному критерию6 .

Сравнения делятся на логические и образ-ные. Логические реализуют описательную,

иллюстративно-объяснительную функцию, по-зволяют соотнести фрагменты картины мира,установить логические связи. См.: Мы не мо-жем сделать цены на хлеб и мясо, как вЕвропе. Они у нас в 4-5 раз дешевле (АиФ.2007. № 4)7 . Аксиологический потенциал в по-добных случаях тесно связан с образом автораи коммуникативной структурой оценочного жан-ра. В оценочных текстах «журналист учитыва-ет <…> возможность противодействия каждо-му из предусмотренных жанром авторских оце-ночных коммуникативных действий и стремит-ся на каждом из этапов сформировать общую считателем смысловую платформу»8 . Логичес-кое сравнение формирует определенный образавтора, создает его ролевую маску – автор-аналитик. Данная ролевая позиция обладаетмощным суггестивным потенциалом: выноси-мые оценки воспринимаются адресатом не какинтерпретация, а как знание.

Образные сравнения оценочно эксплицитны.Они реализуют экспрессивную функцию присоздании образа и эмоциональной окраски: Такчто к Донскому привыкли, как к сериалу«Санта-Барбара» (ПС. 2005. 29 марта);Наши чиновники, как жуки-вредители, ис-портят любое федеральное начинание (ПСЗ.2006. 16 апреля); Люди готовы встать жи-вой стеной на пути бульдозеров (КП. 2007.16 февраля). Эмотивные и образные семы лек-сического значения объекта сравнения, как пра-вило, взаимодействуют с оценочными. Так,метаморфоза встать живой стеной выража-ет положительную оценку (решительно, непо-колебимо), сравнительный оборот как жуки-вредители – отрицательную. Оценочная иден-тификация объекта сравнения может уточнять-ся посредством оценочных высказываний,гротеска, иронии и другими контекстуальнымиприемами: Держать сокровища в чемоданах,как подпольный миллионер Корейко из «Зо-лотого теленка», или чахнуть над златомподобно Скупому рыцарю – дело скучное ималоэффективное (КП. 2006. 18 августа),Нашим чиновникам дай волю, они и на пого-ду налоги соберут, как у Синьора Помидораиз «Приключений Чиполлино» (КП. 2006. 29августа).

ФИЛОЛОГИЯ

99

В отличие от индивидуально-творческихобразных, устойчивые сравнения «характеризу-ются воспроизводимостью и являются не про-явлением речи, а проявлением языка»9 . Фондустойчивых компаративных единиц активнопополняется. Так, сравнения как казаки-раз-бойники, как больной в реанимации, как втеатре, как цветная революция, как баль-зам, как прогноз погоды, как птичий грипп идр. не зафиксированы в словаре устойчивыхсравнений русского языка10 , но на основаниирегулярности в публицистических текстах се-годня мы относим их к группе устойчивых.

Сравнение есть универсальная для носите-лей различных языковых культур мыслительнаялогическая операция, но ее вербализация про-являет национальную специфику на граммати-ческом и лексико-семантическом уровнях. На-ционально-культурная специфика наиболее яркореализуется в устойчивых сравнениях: «Этисвязи подвергаются прихотливому отбору всоответствии с нравами и обычаями народа,особенностями его культуры и истории, поэто-му устойчивые сравнения национально специ-фичны»11 . Компаративная фразеология(грызться как собаки, пьяный как зюзя, тол-питься как стадо баранов, лопнет как рези-новый шарик) входит в золотой фонд русскогоязыка. Анализ устойчивых сравнений обуслов-ливает необходимость оперирования такимипонятиями когнитивной лингвистики и психолин-гвистики, как клише/штампы языка и сознания,стереотипы, сценарии. Для клише отличитель-ным признаком является регулярность употреб-ления, а для штампа – дисфункциональность12 .

Штамп обычно рассматривается со стили-стических позиций как стертое образное выра-жение. Однако сравнения-штампы, утратившиесвою образность и новизну, выполняют в пуб-лицистическом тексте особую коммуникатив-ную и когнитивную функции: они актуализируютобразный и оценочный стереотип, помещаютсубъект в определенную позицию медиа-поли-тического сценария, присваивая ему ту илииную сценарную роль. Рассмотрим это на при-мере следующего контекста: Складываетсяощущение, что для всей этой газетной и

политической публики Сычев не человек. Он– сенсация, которой зарабатывают деньги.Он – знамя, под которым очень удобно бо-роться с политическими конкурентами (КП.2006. 10 февраля). Отрицательное сравнениеформирует оппозицию «свой – чужой», импли-цитно помещая всю эту публику на пейоратив-ную полуось оценочной шкалы. Сравнение зна-мя выступает вербальным сигналом стереоти-па-ситуации и актуализирует медиа-политичес-кий сценарий «Борьба» с определеннымролевым набором: захватчик – защитник/врагили освободитель – защитник/враг. В контек-сте данного сценария ролевой стереотип знамяполучает следующий набор ассоциаций: яркий,известный, положительный, идеологическоеприкрытие, идеологическое оружие, средствополитической агитации, субъект, не обладаю-щий реальной силой, не отражающий реальныхстремлений и ценностных установок группы.Таким образом, сравнение выполняет компрес-сивно-оценочную функцию, направляя оценоч-ный вектор на а) субъект, б) общественно-по-литическую группу, в) ситуацию. Сравнениесенсация также служит сигналом стереотипа-ситуации «Информационная кампания», в роле-вой репертуар которой включаются организа-тор и массовый адресат, сюжетными призна-ками которой являются обман, черный пиар.Слово сенсация вызывает сюжетные ассоциа-ции, устойчивая пейоративная окраска которыхподдерживается определительным придаточ-ным. Таким образом, посредством сравненийанализируемый текст транслирует стереотип-ные образы и ситуации и приписывает им акси-ологические модусы. Стереотип может бытькультурно и исторически наполненным. Ср.: Доних еще, как до Китая пешком, а они пыта-ют Путина по поводу его планов на 2008год (Жизнь. 2005. 27 апреля) и Для наших за-падных соседей Соловки – что для японцевЮжные Курилы (ПСЗ. 2006. 29 марта). Клишеи штампы языка соотносятся с клише и штам-пами сознания, т.е. с ментальными стереотипа-ми. В.В. Красных связывает прецедентныеимена, прецедентные ситуации и прецедентныетексты с клише сознания, а прецедентные выс-


100

казывания – со штампами. Если исходить изтого, что «для клише сознания крайне важнасемантика: весь комплекс значений поверхнос-тных и глубинных <…>, т.е. речь идет не толь-ко о понимании формы, но и о знании того, чтостоит за данной единицей; при функционирова-нии клише идет «игра» со значением»13 , тоустойчивые сравнения следует рассматриватьв качестве клише сознания.

Устойчивые сравнения медиа-политическо-го текста в зависимости от объекта делятся натри группы. Первая группа включает логичес-кие сравнения. Регулярны две их семантичес-ких группы – хронологические (как при Ельци-не, как в период перестройки) и локальные(как в Европе, как на Западе, как американ-цы, как у Батько). Такие конструкции выпол-няют иллюстративно-оценочную функцию, т.е.помогают представить сравниваемый объект иоценить в результате сопоставления его призна-ков, качеств с признаками и качествами друго-го объекта. В этом случае сравнение, как пра-вило, выражает качество в одинаковой степениприсущее как субъекту, так и объекту сравне-ния14 . Вторая группа объединяет устойчивыеобразные сравнения. В рамках данных семан-тико-грамматических конструкций уподобляют-ся тематически далекие и даже несоотносимыеявления, предметы. Речевые клише, с однойстороны, служат стандартизации текста, облег-чая его восприятие и понимание, а с другойстороны, являются яркими свидетельстваминациональной языковой картины мира. Третьяанализируемая группа тесно примыкает ко вто-рой. Объектами сравнения данной группы слу-жат прецедентные феномены – ситуации, име-на, тексты. Конечно, сравнения типа как наГолгофу, как Отелло и т.п. можно включитьво вторую группу, однако особая природа пре-цедентных имен и текстов обусловливает глу-бину аксиологической интерпретации текста –от трактовки ценностных составляющих обра-зов автора и читателя до анализа интертексту-альной оценочности. Аксиологическая функциялогических и образных сравнений в медиа-по-литическом тексте тесно взаимодействует саргументативной, так как «компаративная ар-

гументация, иногда именуемая традукцией,<…> считается очень выгодной в психологи-ческом отношении»15 . Аргумент к прецеденту,аргумент к традиции, аргумент к авторитету идр., построенные на сравнении, включаются всуггестивные механизмы политической комму-никации.

Структурно сравнение может включать раз-ное число элементов: от слова до текста. Раз-вернутое сравнение более интенсивно трансли-рует авторские оценки, см.: Ситуацию, в ко-торой мы сейчас находимся, можно срав-нить с лодкой, в которой все вместеплывем. Эту лодку мы не выбирали – намона досталась исключительно дырявая изапущенная. В ней чаще пели песни, чемзанимались ремонтными работами (ПС.2006. 30 мая); Государство в виде огромногодядьки одной рукой давало несмышленомуребенку карамельку, строго грозя ему паль-цем, дабы мимо рта не пронес. Другой жерукой глаза свои прикрывало, чтобы несмотреть, как конфетку ту из детских рукдовольно бесцеремонно выхватывали (ПС.2006. 20 мая). Такие сравнения, как правило,формируют ролевую маску автора-философа итребуют от автора оригинальности содержанияи формы. Однако конструктивный принцип пуб-лицистического стиля – сочетание экспрессиии стандарта – обусловливает повторяемостьобразов, используемых в развернутых сравне-ниях (например, образ лодки в приведенномпримере). Те из них, в основе которых лежаттипичные образы, представляют собой перифе-рию устойчивых сравнений.

Таким образом, устойчивые сравнения, фун-кционирующие в медиа-политическом тексте,по принципу языковой стереотипности образу-ют поле, к ядру которого относится компара-тивная фразеология, а к периферии – устойчи-вые развернутые сравнения. Сравнения в оце-ночном тексте выполняют различные стилевыефункции (эстетическую, компрессивную, аргу-ментативную, социальную, когнитивную, аксио-логическую) при доминировании оценочной.

Устойчивые сравнения в зависимости отоценочной маркированности субъекта и объек-

ФИЛОЛОГИЯ

101

та реализуют различные аксиологический ме-ханизмы – присоединение, усиление, акцента-цию, реконструкцию, изображение. В конструк-ции «нейтральный субъект – оценочныйобъект» (Sнейтр.+Oоц.) оценочный знак объек-та сообщается субъекту (присоединяется кнему): При этом будет выделено порядкасеми опорных крупных регионов, которыесмогут динамично развиваться, увлекая засобой, как локомотив, все остальное (ПС.2006. 29 июня). В этом случае мы говорим оприсоединении положительного или отрицатель-ного оценочного знака. Изменение узуальногооценочного знака объекта сравнения можетбыть обусловлено контекстом. Так, сравнениекак на ладони имеет значение, включающеемелиоративный компонент: «виден хорошо, це-ликом, во всех деталях, совершенно». Однако вконтексте «А зарплата учителей – как на ла-дони. В результате реальная пропасть меж-ду денежными и низкооплачиваемыми про-фессиями в России куда глубже, чем пока-зывает Росстат» (КП. 2006. 1 августа) срав-нение, сохраняя положительно оценочные семы,получает отрицательные контекстуальные от-тенки («настолько мала»). Оценка репрезенти-рует аксиологическое поле адресанта/адресатана уровне социально-политических норм (равен-ство) и на уровне значимостей (материальныйдостаток). Пейоративная окраска семантичес-ки поддерживается в контексте оценочнымопределением низкооплачиваемые и метафо-рой пропасть. В большинстве случаев изме-нение оценочного знака связано с ироническоймодальностью текста, например: Нефтедолла-ры, словно золотой дождь, не первый годльются на нас (ПС. 2005. 25 марта) и т.п.

В конструкции «нейтральный/оценочныйсубъект – нейтральный объект» (Sоц./нейтр.+Oнейтр.) реализуется механизм изобра-жения. Например, в предложении «Жизнь, увы,

летит, как скорый поезд» (ПСЗ. 2006. 5 авгу-ста) субъект оценки обладает устойчивымиположительно оценочными ассоциациями (см.оппозицию жизнь–смерть). Нейтральныйобъект скорый поезд выполняет изобразитель-ную функцию, в результате реализации которойвозникает образ стереотипа-ситуации с пейора-тивной окраской, эксплицированной в текстемеждометием. В конструкции «оценочныйсубъект – оценочный объект» (Sоц.+O оц.) присовпадении знаков мы наблюдаем усилениетого или иного признака, качества: Как птичийгрипп, вирус разложения все более поража-ет российское общество (ПС. 2006. 17 мар-та). Ассоциативный метафорический признак«болезнь» усиливается номинацией птичийгрипп, которая включает семы «быстрота»,«смерть». В примере «мечется Батька в аго-нии, как в клетке» (КП. 2007. 27 января) от-рицательная оценка усиливается в результатеповтора в конструкции сравнения семы «безвы-ходность». В конструкции Sоц.+Oоц. при несов-падении оценочных знаков мы встречаемся среконструкцией – изменением аксиологическо-го вектора субъекта оценки с мелиоративногона пейоративный: Человеческое стремлениеоставить след в памяти потомков неистре-бимо, как тараканы (ПС. 2006. 13 декабря).В большинстве случаев при реализации меха-низма реконструкции текст получает ироничес-кую модальность.

Аксиологический потенциал устойчивыхсравнений базируется на таких свойства тро-пов и фигур СМИ16 , как сочетание сознатель-ного и бессознательного начал, образность иэмоциональность, усиленная изобразительность,легкая запоминаемость, полисемантичность,понятность, интертекстуальность, прагматич-ность, культурная стереотивность, культурнаямифологичность, идиоматичность, «поэтичес-кая» относительность.



1 Дускаева Л.Р. Диалогическая природа газетных речевых жанров. Пермь, 2004. C. 151.2 Слышкин Г.Г. Лингвокультурные концепты и метаконцепты. Волгоград, 2004. С. 115.3 Ивин А.А. Теория аргументации. М., 2000. С. 132.

102

ФИЛОЛОГИЯ

4 Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. М., 2006. С. 122.5 Ушакова Ю.Ю. Лексическая наполняемость и структурно-семантические особенности компаративных тро-

пов в русском языке: Автореф. дис. … д-ра филолог. наук. М., 2005. С.3.6 Беззубов А.Н. Стилистические приемы газетной речи. СПб., 2000; Москвин В.П. Стилистика русского языка:

теоретический курс. М., 2006.7 Здесь и далее названия газет: АиФ – Аргументы и факты, КП – Комсомольская правда, ПС – Правда Севера, ПСЗ

– Правда Северо-Запада.8 Дускаева Л.Р. Диалогическая природа газетных речевых жанров. Пермь, 2004. C. 152.9 Огольцев В.М. Словарь устойчивых сравнений русского языка. М., 2001. С. 5.10 Там же.11 Там же.12 Красных В.В.«Свой» среди «чужих»: миф или реальность? М., 2003. С. 273.13 Там же. С. 274.14 Москвин В.П. Стилистика русского языка: теоретический курс. М., 2006. С. 162.15 Там же. С. 164.16 Желтухина М.Р. Тропологическая суггестивность масс-медиального дискурса: о проблеме речевого воздей-

ствия тропов в языке СМИ. М., 2003.

Maryanchik Victoria

AXIOLOGICAL FUNCTION OF THE CONSTANT COMPARISONS IN THE MEDIA-POLITICAL TEXT

The article describes comparisons functioning in the media-political text. The author investigates anaxiological function of the constant comparisons, their capability for forming explicit and implicit values ofthe text. The constant comparisons classification on the axiological basis is suggested. The author refersto such concepts in cognitive linguistics as stereotype, role, scenario, etc. The role of comparisons in therealization of cognitive mechanisms of evaluation is analysed. The realization of axiological mechanismsis described.

Контактная информация:163000, Архангельск, ул. Выучейского, д. 37, кв. 2;


Рецензент – Воробьева О.И., доктор филологических наук, профессор кафедры русского языка Поморскогогосударственного университета имени М.В. Ломоносова

103

До сих пор в науке нет единой оценки рус-ского письма XV века. Одни ученые называютэтот период расцветом южнославянской пись-менности в русской церковной литературе, дру-гие появление в русской письменности некото-рых южнославянских графико-орфографическихи греческих графических особенностей связы-вают со стилистической тенденцией архаиза-ции письма, т.е. с реставрацией древнейшегорусского литературного языка. Но в памятникахрусской письменности середины и конца XV векапредставлена разнообразная картина графиче-ских и орфографических особенностей.

Изучая письмо рукописей, в которых содер-жится запись писца о времени и месте написа-ния исследуемого памятника, можно выявить

УДК 811.181.1“0:34+808.2-02

НЕНАШЕВА Лариса Викторовна, кандидатфилологических наук, доцент, старший научныйсотрудник кафедры истории русского языка и диа-лектологии Поморского государственного универ-ситета имени М.В. Ломоносова. Автор 41 науч-ной публикации

ОРФОГРАФИЧЕСКИЕ И ГРАФИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИСРЕДНЕВЕКОВЫХ РУКОПИСЕЙ СЕВЕРО-ЗАПАДНОЙ РУСИ*

Яркой фонетической особенностью псковского говора XV века было чередование аффрикат, которое отсут-ствует в современных псковских диалектах. Многочисленные примеры с буквой Е вместо «ять» свидетельствуют отом, что «ять» по своему произношению стал совпадать со звуком [э]. Исследуемые рукописи хоть и написаны всередине и конце XV века, но графика и орфография данных списков не отличается от норм письма XIV – началаXV века.

Псковский диалект, реставрация языка

Ненашева Л.В. Орфографические и графические особенности средневековых рукописей...

местные фонетические, орфографические и гра-фические особенности. Рассмотренные намирукописи созданы в переломный период длярусской письменности – в XV веке. Интересвсегда представляют орфографические, графи-ческие, фонетические особенности рукописныхсредневековых русских списков разных жанров.Для исследования были выбраны: рукопись ре-лигиозного содержания «Трефологий» 1445 года(ГИМ, Син. № 872) и Летопись Псковская иНовгородская (ГИМ, Син. № 154). Также длясравнения привлекается грамота псковскогокнязя Ивана Александровича, написанная в1463–1465 годах1.

«Трефологий» (Трефолой и Трефелой) – этокнига служб праздничных и служб избранным

* Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ и администрации Архангельской области в рамках научно-исследова-тельского проекта «Лексика горнорудного, металлообрабатывающего и оружейного производства Северо-Западной РусиXVII–XVIII веков (на материале деловой письменности Олонецких заводов). Историко-терминологический словарь» (№ 07-044804 а/С).

104

святым из миней месячных. Данная рукописьнаписана в Пскове на пергамене, на 208 листах,в лист уставом, в один столбец одним писцом.На последнем 208об. листе находим записьписца: «ℜ ⎣⎬∫ .σ�. ��. ⎨™.� (6954 – 5509 = 1445 г.)⎨◊⎪⎝⟩◊⎨⎦ ⟨⎦⎠◊ ⎢⎨⎝©⎝ ⟩⎝ ⟨©⎩�/™⌡⎨�⎩®∑⎨◊∗ ′2⎟⎫�⟩⎢⎦⎧◊?⟩∫⎨◊⎧◊ ©⎣⎝�⎧⎦3⎝3/ ⟩⎥⟨⎩�⎨⎝⎢. ⎧⎞◊� ™∑⎢∑®�⎝◊ .⎜�. (7) ⎨◊⎪◊⎧�∫⎫ ⟩∫©�⎩/ ′⎞�◊ ⎨◊⎠©⎩ ◊⎧⟨�⎩⟩⎝◊. ⎪�⎝ ⟨⎣©�⎩®⎬�⎨⎩#®∑⎣⎝⎢⎩# ⎢⎨⎜�⎝/ ®◊⟩⎝⎣⎫⎝ ®◊⟩⎝⎣⎫%®⎝$ ⎧⎩⟩⎢⎩®⎫⟩⎢⎩# ⎝ ®⟩∑∗�⟩⎝./ ⎪�⎝ ◊�⌡⎝∑⎪⎪�⎬ ®∑⎣⎝⎢⎩©⎩ ⎨⎩®◊©�◊♣ %?⎮⎝⎧⎫⎝/ ⎝⎪�⎝ ⎢⎨⎜�⎝ ⎪⎣∑⟩⎢⎩®⎫⟩⎢⎩# ◊⎣⎬⎢⟩◊⎨™�∑ ®◊⟩⎝⎣⎫%®⎝$... ◊ ⎪⎝−⟩◊⎣⎥( ©◊®�⎝⎣⎩ ⎪⎩⎪⎥ ⟩∫©�⎩ ⟨©⎩�∗®⎣∑⎨⇑◊».

Летопись Новгородская до 1446 года иПсковская до 1486 года написана на бумаге, недатирована, в 2 столбца в 1о. По бумажнымзнакам можно определить время создания дан-ного списка – последняя четверть XV века(Briquet № 14663 – 1465 год; № 9183 – 1472год, № 9184 – 1483 год).

Как отмечает А.А.Шахматов, данная лето-пись начинается с истории о сотворении мира ичеловека. Далее следует летопись греческих иримских событий до рождества Христова ипосле него. Большая часть содержания осно-вывается на Палее. Оканчивается хронологи-ческая часть словами: «Вс⎬хъ же л⎬тъ от Ада-ма до крещения рускаго 6000 и 400 и 60 и 9».Далее ошибочно определяется год крещенияРуси (6469 вм. 6496), потом следует заглавие«Начало рустэи земли». Собственно летописьначинается с рассказа о расселении славян: «Ибысть языкъ словеньскыи от племени Афетованарицаемiи Норици». Новгородская летописьоканчивается известием 1446 года о высокойцене на рожь в Новгороде. С л. 154 начинаетсяПсковская вторая летопись, которая доведенадо 1486 года2, поэтому мы можем утверждать,что рукопись написана в самом конце XV или вначале XVI века, т.к. А.А. Шахматов утверж-дает, что рукопись «продолжалась и далее, ноутратила свое окончание»2.

Обе рукописи русского извода, и это дока-зывают графико-орфографические особенностиданных списков. Так, например, в начале слов ив предлоге-приставке ⎩∫- буквы ⎩ и ÷ взаимоза-меняемы, что характерно для древнерусского

письма XIV – начала XV века: ÷©⎨⎫⎨∞⎭ (3об.)и ′©⎨⎫/⎨∞ (6–6об.), ′∫⎥ ∫∑⟨∑ (10об.) и ♦ ⎨∑∗(43) – «Трефологий»; ♦ ∫®∑�™⎝ (1б), ♦ ′⟨⎬⎤◊−⎨⎝∗ (7а), ÷6 ⎪�∑⟩∫⌠⎪⎣∑⎨⇑⎝ (3в), ÷6⎣©? (35а) и ′⎣©◊(35в) – Летопись. В грамоте в начале слова, впредлогах О-, ОТЪ- пишется только буква ÷:÷⟨⎦⟩⎢◊®⎥, ÷⎨⎥, ÷⎪�∫⎫. В «Трефологии» и грамоте÷ (омега) никогда не встречается после буквсогласных, как и в других рукописях серединыXV века, а в Летописи (конец XV века), напро-тив, ÷ употребляется часто, причем в основ-ном под выносными буквами, редко в серединеслова: ® ⎛⎝®÷∫ (1а), ⎜◊⎢÷⎨ (8б), ⎪÷♣ ⎜∑⎧⎣∑⎭ (8в),◊⎨∫⎝÷⌡ (16г), ⊆⎩®⎥©⎩�÷♣ (182а) и ®⎥⟩⌡÷∫⎬⎠◊ (27в).

В «Трефологии» по правилу древнерусскойорфографии употребляется и «ук»: диграф ?пишется в начале слова, монограф ∞ после со-гласных, написания ? после согласных редки:?⎟∑⎨⎝∗ (1об.), ⎠∑⟩∫®∞∗ (2), ?⟩∫∞⎪◊%∫⎫ (11), но⎪⎩⟨∑™? (11об.), ⟨∑⎜ ⟨?�� (38об.). В грамоте(1463–1465) в предлоге, в начале слова и послебуквы согласной употребляется только ∞: ⎢∞⎪−⎞⎩®⎥, ∞⟨⎝⎣⎥, ⎢�∞©∞ ®⎩⟩⎢∞, ⎧∑™∞, ∞ ⎨∑©⎩, ∞ ⎨◊⟩⎥, ⎢⎩⎪⟩⎢⎩®∞, ⎢∞⎜⎧◊, ∞ ⎨⎝⌡⎥. В Летописи (конец XV века)диграф ? и буква ⌠ встречаются и в началеслова, и после букв согласных, хотя в началеслова все же ? пишется чаще: ?∫®◊�⎫, ⌡∑�?®⎝−⎧⎝ (1а), ⌠⟨⎩ (3г), ⎪∑�®⎩⎧⌠ ⟩®⎬∫⌠ (1г).

В «Трефологии» в корнях слов с неполног-ласным сочетанием пишется ⊕ вместо южно-славянского ⎬: ™�∑®⎩ (1об.), ⎧⎣∑⎢⎩⎧⎥ (2), ⟩�∑™⎬,®�∑™⎥ (10), ®⎥⟩⎪⎣∑⎤∑# (30), ⎪⎣∑⎨⎝⎞◊ (35об), то жеможно сказать и о предлогах-приставках ⎪�∑-,⎪�∑™-: они пишутся только с буквой ⊕: ⎪�∑⟩⎣◊®−⎨⎦⎝ (12об.), ⎪�∑™⎥⎠∑⟩∫®∞⎭⎤◊©⎩ (14об.) и ⎪�∑♣⟩∫⎩−⎝∫⎫ (41). В Летописи также в данных сочетани-ях употребляется буква ⊕, за исключениемслова с корнем плен, в котором чаще встреча-ется ⎬: ⎪⎩⟩�∑™⎝ �◊∗ (3б), ♦ ™�∑®⎥ (5а), ⎪⎣∑⎧∑⎨⎥(7а), ® ∫⎩ ®�∑⎧� (19г), ®⎣∑⎟◊⌡?∫ (38а), но ⎪⎣⎬⎨⎥(18б), ⎪⎣⎬⎨�⎠∑ (35г). Предлоги-приставки ⎪�∑-,⎪�∑™- пишутся только с ⊕: ⎪�∑⎪⎝�◊∑∫ ⎛∑ ⎧� (2а),⎪�∑⎪⎝�◊∑∫ ⎛∑ ⎧� (2а), ⎪�∑™⎥/ ⎞�8∫®⇑∑⎧⎫ (31г). Вграмоте на месте праславянских сочетаний*tort, *tert, *tolt только полногласные формы:⎧⎩⎣⎩™⎝/⎝ ⎣⎭™⎝, ⎜⎩⎣⎩∫⎩⎝, ©⎩⎣⎩®⎨⎝⎢◊, ⎪∑�∑™⎥. В кор-

ФИЛОЛОГИЯ

105

не слова серебро также отмечено написаниеере: ⟩∑�∑⟨��⎨⎦⌡⎥.

В «Трефологии» в сочетаниях редуцирован-ных с плавными типа *tьrt, *tъlt встречаетсятолько древнерусское написание: ⎨◊ ⟩∫⎩⎣⎪⎥ (2),⎝⟩⎪⎩⎣⎨⎝⟩� (9об.), ⎧⎩⎣⎟◊⎤◊ (16), ?∫®∑�⎛∑⎨⇑% (10об.,12об.), ⎛∑⟩∫⎩⟩∑�™⎦⎧⎫ (10об.), ∫∑�⎨⇑% (16об), ⎢⎥∫⎩�⎛∑⟩∫®∞ (16). Можно также отметить приме-ры с ⇐ вместо ⊕: ⎪⎫�®⎬% (34об., 41об., 46), ⎪⎫�®⎩%(42об), ®⎫�⟩∫∞ (39), ?∫®⎫/�⎛⎫ (39) – в после-днем примере действует правило конца строки.На месте буквы ⊕ в сочетании *tьrt употребля-ется и ⎬: ∫⎬�⎪⎬⎨⇑∑⎧⎫, ∫⎬�⎪⎬⎨⎝◊ (7об.), ⟩®⎬�−⎠◊%⎧⎫ (55об.). В грамоте на месте буквы реду-цированного в данных сочетаниях пишутсягласные полного образования: ®™∑�⎛◊⎣⎥, ⎨∑ ™∑�−⎛�⎣⎥. В Летописи встречаем не только слова сгласными ∈, ⊕ на месте букв ∨, ⇐ перед плав-ными, но и написания южнославянского типа,которые вновь появляются в рукописях концаXV века: ®⟩∑™∑�⎛⎝∫∑⎣� (24в), ®⎩⎣⎢◊ (26а), ♦ ®∑�−⌡⎩®⎨⎦⌡ (27в), ® ⟨⎩⎣©◊�⎦ (33б), �◊⎜®∑�⎛∑ (182б), ⎨⎩⎛�⎥∫®⎦ (12в), ⎧⌠⎢⎦ ∫⎣⎥⎟∑⎨⎦◊ (13а), ⎪⎩⎪⎣⎥⎜∑⟩� (14б).Если буква плавного оказывается в конце стро-ки, после нее пишутся буквы ∨, ⇐: ⎪∑�⎫/®⎬⎨⎞◊(9в), ®⎩⎣⎥/⎨◊ (18а), ⟩®∑�⎥/⎠⎝ (20в), ®⎩⎣⎥/©⎦ (33г).

Часто в псковских рукописях встречаетсямена ⎬, ⎫ и ∑, что свидетельствует о большойблизости в говоре ⎬ к ∑. В «Трефологии» буква∑ вместо ⎬: ®∑⎨∑⎞⎫ (3,8) и ®⎬⎨∑⎞⎫ (8), ⎣∑⟩∫®⎝⎞∞(3об.) и ⎣⎬⟩∫®⎝⎞∞ (8об.), ⟩®∑∫⎝⎣⎨⎝⎢⎥ (6об.), ®⎥?∫�⎩⟨⎬ (11) и ®⎥ ?∫�⎩⟨∑ (16об.), ⎨∑⎪⎩⟨∑™⎝⎧⎫(35об., 45об.) и ⎨∑⎪⎩⟨⎬™⎝⎧⎫ (45об.). ⊂∑⎨◊ ⎬/⎫:⟩⎣⎬⎜◊⎧⎝ (1об.), ⟩®⎬�⎠◊%⎧⎫ (55об.), ⎪�⎩⎟®⎫∫∑ ®⎝−⎨⎩©�◊™⎥ (41об.) – вместо ⎪�⎩⎞®⎬∫∑. Буква ⎬ вме-сто ∑: ⎝⟩ ∫∑⟨⎬ (5об.), ∫⎬⎪⎣∑ (44об), ⎪�⎝∫⎬⎢◊⎭⎤◊∗(45). ⊂∑⎨◊ ∑/⎝/⎬: ⎪�⎝⎠⎝⟩∫®⇑% (19), ⎪�⎝⟨⎝⎛⎝⎤∑(34об.) и ⎪�⎝⟨⎬⎛⎝⎤∑ (35об.), ® ⎪∑⎤∑ (35об.) –®⎧∑⟩∫⎩ ⎬ ⎪∑⎤⎝, ⎝⟩⎞⎬⎣⎝⎨⇑% (33об., 34) и ⎝⎞∑⎣∑⎨⇑%(33об.), ⟩⎧⎩/∫�⎝⎣⎥ (57об.). На чередование букв⎝, ⎬, ∑, ⎫ в псковских рукописях указывал иН.М. Каринский, описывая языковые особенно-сти Паремейника 1271 года: «⎧⎫⟩∫⎩ ⟩®⎩∑ (150),⎪⎩©⎦⟨⎨⎬∫⎫ (27об.), ⟨∞™⎬∫⎫ (202об.), ⎧�∫∑⎛⎫(64об.), ⎨∑⟨⎬⟩◊ (85)». Ученый отмечал, что вданном памятнике «постановка э вместо евстречается много чаще, чем обратная заме-

на»3, тогда как в нашей рукописи частыми какраз являются написания с буквой ⊕ вместо ⎬.О мене ⎬ и ⊕, буквы ∪ вместо ⎬ Н.М. Карин-ский говорил и в исследовании, посвященномязыку псковских рукописей XV века, когда пи-сал о диалектных особенностях Палеи 1477года4. В Псковской грамоте отмечено написа-ние ⊕ на месте ⎬ в корнях слов: ⟩∞⟩∑™⎩⎧⎥, ⎪�⎝−∑⌡◊®⎥, ♦®∑⎟�⎣⎝, ♦®∑⎟�⎣⎥, ⎪�⎝∑⌡◊⎣⎥, а также в па-дежных окончаниях именных частей речи: ⟨∑⎣⎢∑(Д. п.); встречается также буква ⊕ на месте ∪в форме Род. падежа множественного числа:3 ⟨⎩⎟⎢∑ ⎧∑™∞. В Летописи также написания ⊕ наместе ⎬ частые: ⟩∫◊�∑⎝⎠⎝⎨ (6а), ⎣⎝⎞◊ �◊™⎝ ⟨⎣∑™◊(19в), ⎛∑⎣∑⎜⎨◊∗4 (21в), ♦%⌡◊ ⎨◊ ⊂⎩⟩⎢®⌠ (188а), ⎝4⟩∫⎩©⎩ ⎛∑ ⎣∑⟩◊ (33б), ⎪⎩ ™®⎝⎨∑ (33б), ® ⎨⎩®∑©⎩�⎩™∑(42б), ⎨◊ ⟨∑⎣∑ ′σ∑�∑ (154г). В сочетаниях реду-цированных с плавными на месте буквы реду-цированного ⇐ встречается буква ⎬, а не ⊕:®⎥⟩⎢�⎬⟩⎠◊ (31а), ©�⎬⎟∑⟩⎢?/⎭, ©�⎬/⎟⎫⟩⎢⎩⎝ (32а),⎢�⎬/⟩∫⎝⟩� (35в).

Еще одной яркой фонетической чертойпсковского говора XIII–XV веков, о которойупоминает Н.М. Каринский и в Паремейнике1271 года5, и в Палее 1477 года6 являлась мена⎞/⎟. Мена аффрикат наблюдается и в «Трефоло-гии»: ⟩∫◊�∑⎟⎫ (14об., 19), ⟩∫◊�∑$ (42об.), ⟨⎩⎨�⎩⟩⎞◊′⎟�◊ (44об.), ⟨��⎟◊⎣⎩⎧⎥ (20), ⎨◊�∑⎟◊%⎧◊ (29), ⎪�⎩−⎟®⎫∫∑ ®⎝⎨⎩©�◊™⎥ (41об.), ⎟∑�⎨⎩�⎝⎜⎟∑/⎧⎥ (57об.); иобратная замена: ⎨◊⎧⎬⟩∫⎨⎝⎞∑ ⎟∫⎨⎦⎝ и ⟩®⎬∫⎝⎣⎨⎝−⎞∑ ®⟩∑/⟩®⎬∫⎣⎦⎝ (44), ⎟⎣®�⎞⎫⟩∫®⎩ (48об), ′⎞�⎫⟩∫®∞(53об), ⎟⎣®�⎞⎫⟩⎢⎩⎧∞ (55). В грамоте также встреча-ется чередование ⎟/⎞: ⎢∞⎪⎞⎝⎨⎥, ⎟∑⎪⎝ ⎜⎩⎣⎩∫⎩⎝, ⎞∑©⎩,⎨⎩⎞⎫, ⟨⎩⎞∑⎢⎥, ⟨⎩⎟⎢∑, ⟩⎦⎞∑⎨⎩©⎩, ⎨◊⎠⎝⌡⎥ ⎢∞⎪⎞⎝⎨⎥. В Ле-тописи же подобная мена аффрикат не отмечена.

В псковских рукописях написания со взаим-ной меной букв ж – з и с – ш свидетельствуюто неразличении шипящих и мягких свистящих исовпадении их в мягких, вероятно, шепелявыхзвуках. В «Трефологии» мена свистящих и ши-пящих редка: ⟩∑⟩∫®⎝∗ ∫®⎩∗ ℑ∑�. ⎠∑⟩∫®⇑∗ ®∑⎣⎝⎢◊ ⎝⎟⎭™⎨◊ (8), ⟩⎣⎨�⎞∑ ⎪�⎩⟩∫∑�⎣⎥ ∑⟩∫⎫ ⎝⎛ (из) ⎨∑©⎩ ⎛∑™⎥⎛©⎝∫⎫ (41об.). Сочетание ⎛© на месте ⎛™встречается редко, часто пишется ⎛™: ™⎩/⎛♣⎫(4), ™⎩⎛♣∑®∑ (5), ™⎩⎛♣∞ (5об.), ⎝⎛ ⎨∑©⎩ ⎛∑ ™⎥⎛©⎝∫⎫(41об.). Такая же мена ⎛/⎜ и ⎠/⟩ отмечена и в


106

грамоте: ⎜�⎣∞⎭∫⟩�, ⎪∑⎨∑⎛⎝ (⎪⎬⎨�⎜⎝), ⎪⎩⟩⎣⎝⎨∑(⎪⎩⎠⎣⎝⎨∑), ♦⟩∫◊⎣⎩⎠⎫. В Летописи подобные чере-дования отсутствуют, в корне дожд- пишетсясочетание ⎛™: ™⎩⎛™⎫ ⟩⎨⎝™∑ (19б), ⟨∑⎜™⎩⎛♣⎝∑ (22а).

В «Трефологии» после шипящих и аффрикатупотребляются как буквы ⎭, ⎫, так и ∞: ®⎩⎛∞ (9)и ®⎝⎛⎭ (15об), ™⎦⎠∞⎤∑ и ™⎦⎠⎭⎤∞ (12), ⎝™∞⎤∞(19) и ⎪⎝⎤⎭ (40), ⎣∑⟩∫®⎝⎞∞ (3об.) и ⎣∑⟩∫®⎝⎞⎭(26об.), ⎟∞™⎩ (13об.) и ⎟⎭™⎨◊ (8), ⎪�∫♣⎟∞ (17об.) и⎪�∫♣⎟⎭ (17об.); ⎨◊⎠⎫, ™◊⎛⎫ (6об.), ®⎝⟩�⎤⎫ (15),®∑⎨∑⎞⎫ (3). Такая мена ∞/⎭ встречается во мно-гих памятниках письменности на протяжениивсего XV века и, конечно, не говорит об отвер-дении тех или иных согласных звуков. Употреб-ление букв ⎫ и ⎭ после шипящих в рукописяхцерковного содержания является данью тради-ции, нежели отражением на письме фонетичес-ких особенностей шипящих. В Летописи упот-ребление букв ⎭/?, ⌠ после шипящих и аффри-кат также не нормировано: ⎛∑⎣◊⎭⎤⌠ (2в) и ™⎩⎣−©⎩∫∑/�⎪�⎤⎭ (17в), ⎪�∑⎪⎣⌠®⎠⌠ (7а), ©⎩�⎟∑⎝4/⎠?⎭(13в) и ⟨⎦®⎠⎭ (7б), ⎪∫⎝⎞⌠ (4а) и ∫®⎩�⎞⎭ (2а), нопосле ⎟ всегда буква ⎭: ⎟⎭™⎫ (9б), ⎟⎭⎛⎫ (17б),⎪�∑/⎟⎭™⎨⎩ (21г). После шипящих часто наблю-дается переход [e] в [o]: ⎪⎩⎣⎠⎩⟩∫⎦ ®∑�⟩∫⎦ (6в),⟨⎝⎠◊ ⎟⎩⎣⎩#, ⎟⎩⎣⎩⎧⎥ (182а), ⎢⌠⎪⎞⎩®⎥ (186в), ⎢ ⎟⎩∫⎦/�∑⎧⎫ (25б), ⎨⎩®©⎩�⎩/™⎞⎩®⎥ (43а), ⟩?⎛™◊⎣⎞⎩®⎥ (43б)⎟∑�⎨⎫/⎞⎩®⎥ (152в), ⎛⎩⎨⌠ (153в), а также в слове�?⟨⎣⎩®⎥ (210а). В Псковской грамоте (1463–1465) также пишется буква О, что говорит опроцессе перехода [e] в [o]: ⎢∞⎪⎞⎩®⎥, ⎢⎩®⎠⎩/®⎥.

Из графических особенностей в «Трефоло-гии» можно отметить отсутствие греческихбукв «пси», «кси», «ижица». Как и в XIV веке,указанные буквы заменяются на русские эк-виваленты: ⎪⟩◊⎣⎩⎧⎫⟩⎢⎦⎝ (1об.), ⎧⎩⎝⟩∑⎝ (5об.),%?◊B⎣⇑% (23), %∞◊B⎣⇑% (24об.), ⟩◊?⎣◊ ⎨◊�∑⎟◊%⎧◊ (29),�◊♣⎝⟩� ⎧∞�⎫/⟩⎢⎦⎝ ⌡�◊⎨⎝∫∑⎣⎭ (44). Слово ангелпишется по-русски, также используется и гре-ческий вариант написания: ⟩⎥ ◊©©�⎣⎦, ⟩⎥ ◊⎨©�⎣⎦(2об.), ® ⎣⎝⎞⎬ ◊⎨©�⎣⎫⟩∫∑ (6об.), ©⎣◊8 ◊⎨©�⎣⎩®⎫ (16об.),◊©©�⎣⟩∫⎝⎝ ⎟⎝⎨⎝ (32об.), ◊©©�⎣⎝ ⟨⎝⎝� (42об.). В Лето-писи частое употребление букв «кси» в именахсобственных, заимствованных из греческого

языка, говорит, скорее всего, о жанровом сво-еобразии данного памятника: ◊⎣∑κ◊⎨�♣⇑◊, ◊⎣∑κ◊⎨�♣⎥(18г), ⎪⎩ ◊⎣∑κ◊⎨™�⎬ ⎞�∫8®⎩/®◊ ⎧◊⎢⟩⎝⎧⇑◊⎨⎥, ⎪⎩ ⎧◊⎢⟩⎝−⎧⇑◊⎨∑, ⎧◊κ⎝⎧⎫, ⎪⎩ ⎧◊κ⎝⎧∑ (19а). Букву «пси» пе-реписчик хоть и использует, но старается заме-нить на русское сочетание ∉∇: ®◊�⎝ϕ◊®◊ (7а), но©∑⎪⟩⎝⎧◊⎨⎝⎭4 (30в), ⎪⎣8∫�⎫ (35а). Слово ангел пи-шется только в греческом варианте: ◊©©�⎣⎥ (1а),◊©©�⎣⎝ ⎧⎩⎝ (1б), ◊©©�⎣⎝ ⟩∫⎩∗∫⎫ (1в), ⟩⎥ ◊©©�⎣⎦ (3а),◊©©�⎣◊ ⎧⎝⌡◊⎝⎣◊ (3в). Буква «ижица» по начерта-нию напоминает монограф ∞, хотя у данной бук-вы малый хвостик и широкая чашечка. При этом∞ заменяется на буквы ⎝, ? как в рукописяхрусской редакции, поэтому можно говорить обупотреблении все-таки буквы ∞, а не «ижицы»:%©⎝⎪∫�⎨∑, ⎧÷∞⟩⎝, %/©⎝⎪∫∑ (5б), ⎝⎜⎥ %©⎝⎪∫◊ (8б), ⎢⎧⎩⎝⟩∑÷6®⎝, ⎨◊ ©⎩�⎬ ⟩⎝⎨◊⎝⟩∫⎬⎝ (8б), ⎧?⟩∑?5 (9а),⎧⎩⎝⟩⇑⎝ (9®), ⟩◊?6⎣⎥ (10в), ⟩∫∞⌡⇑◊⎧⎫ (13в), %©⎝⎪∑∫⟩⎢⎦⎝⎞�⎫� (14в), ® ⟩∞�⇑⎝, ⇑÷◊⎨ %∞◊B⎣⎝⟩∫⎥ (26в), ∑/©∞⎪∫◊ (28б).

Нарушением древнерусской нормы, архаи-зацией письма считает Л.П. Жуковская написа-ние буквы ⇐ после ℘, ⊇, ∏, ℜ, а также последругих букв7. В наших рукописях встречаетсятакая особенность: ⎪⎩⎢◊⎜◊®⎫ (6), ⎪⎩©∞⟨⎝⎣⎫ %⟩⎝(8), ™◊⎨⎝⎣⎫ (30об.), ⌡∑�⎩®⎝⎧⎫ (11), �◊⟩⎪�⎩⟩∫∑�⎫ (11),⎝′⟩⎝⎮⎫ (12об.), %™⎝⎨⎩⟩∞⎤∑⎨⎫ (20об.), ⟩⎥⟨∑⟩∑™⎨⎝⎢⎫,�◊⎜∞⎧⎫ (22об), ⎪∑⟩⎩⎢⎫ (24), ⟩∫⎩⎣⎪⎥ ⟩®⎬∫∑⎣⎫, ⎪⎩∫⎩⎢⎫,⎝⟩∫⎩⎟⎨⎝⎢⎫ (25) – «Трефологий»; ⟩⎝⎧⎫, ⌡◊⎧⎫, ◊⎮∑∫⎫(5г), ⟩∫⎩⎣⎪⎫ (6а,б), ⎝⎢⎩⎨⎩⟨⎩�⎞∑®⎫ (21г), ®⎥/ ⟩⎣⎩−®∑⎨⎫⟩⎢⎦⎝ ∗⎜⎦⎢⎫ (22б), ® �⎝⎧⎫ (26в), ® ™⎨∑⎪�⎫ (38а),♦ ∫⎩∫◊�⎫ (152в) – Летопись.

Таким образом, можно сделать вывод отом, что яркой фонетической особенностьюпсковского говора XV века была мена аффри-кат, которая отсутствует в современных псков-ских диалектах8. Многочисленные примеры сбуквой ⊕ вместо ⎬ свидетельствуют о том, чтов XV веке ⎬ по своему произношению сталсовпадать со звуком [э] – это демонстрируютнаписания в рукописях разных жанров. Иссле-дуемые памятники письменности, хоть и созда-ны в середине и конце XV века, но графика иорфография данных списков не отличается отнорм письма XIV – начала XV века.

ФИЛОЛОГИЯ

107


1 Хрестоматия по истории русского языка: Учеб. пособие // Авт.-сост. В.В. Иванов, Т.А. Сумникова, Н.П. Панкрато-ва. М., 1990.

2 Шахматов А.А. Обозрение русских летописных сводов XIV–XVI вв. М.-Л., 1938. С. 231–232.3 Каринский Н.М. Паремейник 1271 года как источник для истории Псковского письма: Лекция. М., 1926. С. 236.4 Он же. Язык Пскова и его области в XV в. СПб., 1909. С. 51.5 Он же. Паремейник 1271 года… С. 235.6 Он же. Язык Пскова… С. 54.7 Жуковская Л.П. Грецизация и архаизация русского письма 2-й пол. XV – 1-й пол. XVI в. (Об ошибочности

понятия «второе южнославянское влияние») // Древнерусский литературный язык в его отношении к старославян-скому. М., 1987. С. 171.

8 Захарова К.Ф., Орлова В.Г. Диалектное членение русского языка. М., 1970. С. 142.

Nenasheva Larisa

GRAPHIC AND ORTHOGRAPHIC PECULIARITIESOF THE MEDIEVAL MANUSCRIPTS FROM THE NORTH-WEST OF RUSSIA

One of the most striking features of the Pskov dialect in the XV century was the interchange ofaffricates which is not characteristic of modern Pskov dialects. Numerous examples with the letter Еinstead of «yat» show that the pronunciation of «yat» began to merge with the sound [э]. Though writtenin the second half of the XV century the manuscripts under investigation reveal the norms of spelling ofthe XIV and the early XV centuries.

Контактная информация:163060, г. Архангельск, ул. Урицкого, д. 56, кв. 229;


Рецензент – Петров А.В., доктор филологических наук, доцент кафедры истории русского языка и диалектологииПоморского государственного университета имени М.В. Ломоносова


108

ФИЛОЛОГИЯ

В современном языкознании при описаниипредложения активно используется понятиетождества/вариативности. Актуальными про-блемами тождества являются вопросы об ин-варианте и вариантах предложения, допустимыхпри сохранении его самотождественности, окритериях тождественности, о различных пара-дигмах предложения. Внимание к парадигма-тической оси синтаксических конструкций,стремление представить набор парадигм в раз-личных аспектах, с учетом в синтаксическихединицах не только языкового, но и речевого,весьма характерно для современных синтакси-ческих исследований.

Вопрос о тождестве предложения предпо-лагает разные аспекты: логический, семанти-ческий, структурный (грамматический), комму-никативный. Современное понимание синтакси-ческой парадигматики предусматривает много-образие аспектов парадигматическихотношений, исходя из того, какое значение при-

УДК 811.161.1´367

ПОПОВА Лариса Владиславовна, кандидатфилологических наук, доцент кафедры русского язы-ка Поморского государственного университетаимени М.В. Ломоносова. Автор 25 научных публи-каций, в т.ч. одной монографии

К ВОПРОСУ О ТОЖДЕСТВЕ ПРЕДЛОЖЕНИЙС ИМЕННЫМ СКАЗУЕМЫМ

В статье представлен системный подход к описанию русского предложения с именным сказуемым. Основани-ем тождества таких предложений выбрано категориальное значение глагола-связки. Данное значение является инва-риантным, представляющим значение парадигматического ряда. Связочную парадигму составляют три вариант-ных значения: логическое, модальное и фазисное.

Предложение, тождество предложения, парадигма предложения, именное сказуемое,связка, связочная парадигма

нимать в качестве инвариантного. Инвариантомпарадигматического ряда, по мнению Т.С. Мо-ниной, «…может служить практически любоеграмматическое значение»1 .

При всем разнообразии подходов к систем-ному описанию синтаксических явлений, общийпринцип построения синтаксических парадигм– это выявление отношений сходства и разли-чия. Ф. де Соссюр отмечал, что «в каждомданном состоянии языка все покоится на отно-шениях»2 . Отношения сходства и различия эле-ментов языковой системы позволяют лучшеуяснить природу каждого их них, выявить сис-темный характер их отношений, а также внут-рисистемные отношения вариантов.

Тождество предложения в грамматическомаспекте подразумевает прежде всего тожде-ство его грамматической формы, под которойпонимается неразрывное единство означающе-го (формальной стороны) и означаемого (содер-жательной стороны). Тождество предложений с

109

именным сказуемым обусловлено общим грам-матическим значением сказуемого – значени-ем «пассивного предикативного признака» ианалитическим способом его выражения (приучастии связки и именного компонента).

Поскольку глагол-связка является важней-шим, облигаторным компонентом формы имен-ного сказуемого (с учетом «нулевой формы»связки), то грамматическое значение связкиможет быть принято в качестве одной из сущ-ностных характеристик данной модели предло-жения и служить основанием тождества и про-тивопоставления возможных реализаций в рам-ках этой модели.

Под связкой мы понимаем грамматикали-зованный глагол, выражающий предикативныезначения (модально-временные) и организую-щий формальную и логико-семантическуюсвязь между предметом и его предикативнымпризнаком.

Будучи по природе глагольным словом,связка выполняет в предложении важнейшуюфункцию выражения предикативных значений.В этом смысле связка является «партнеромполнозначного глагола»3 и, как и глагол, офор-мляет модально-временную парадигму предло-жения. Долгое время в языкознании за связкойпризнавали только это грамматическое значе-ние.

В современной лингвистике укрепиласьмысль о том, что функция «передатчика мо-дальности» (И.И. Мещанинов) не являетсяединственной связочной функцией. Связка уча-ствует в процессе перевода атрибутивных от-ношений в предикативные, выполняя не толькоформальную, но и семантическую функцию, аименно, квалифицирует характер отношениймежду предметом и его предикативным при-знаком. Активное развитие связочной системы,пополнение «списка» глаголов-связок обуслов-лено прежде всего потребностями выразить вязыке различные логические, семантические,модальные связи и отношения между предме-том и его атрибутитвно-предикативным призна-ком.

Признание за связкой семантической функ-ции не означает то, что связка обладает номи-

нативным значением. Основной критерий отне-сения глагола к связкам должен иметь именнограмматическую, а не семантическую природу.«Все функции связки относятся к грамматичес-кому уровню, лексический интересен лишь по-стольку, поскольку он в большей или меньшейстепени реализует грамматическое содержа-ние»4 . Связочное значение не может быть от-несено к лексическому уровню, оно возникаетсинтагматически, в определенной позиции –позиции связки. Это значение есть результатграмматизации конкретного значения глагола.Переход глагола в связку во многом обуслов-лен теми изменениями, которые происходят вименном компоненте, а именно, выдвижениемна первый план атрибутивной семантики.

Критерием тождества связок как служеб-ного класса слов, отражающим их функциональ-ную специфику, является их категориальное(грамматическое) значение. Категориальноезначение связки понимается нами как значение«отношения между предметом и его предика-тивным признаком». Это значение отражаетобщие свойства класса связок, каждый вари-ант-объект несет в себе инвариантные свой-ства, присущие любому члену вариантногоряда.

Понимая под синтаксической парадигмой«совокупность синтаксических построений,объединенных на основе единства выражениянекоторого инвариантного грамматическогозначения (или функции), объединяющего всеэлементы и противопоставленных на основевариантных значений реализации этой функ-ции»5 , можно представить особую (связочную)парадигму предложений с именным сказуемым.Тождество таких предложений будет основы-ваться на инвариантном значении связочногокомпонента, а также его вариантных реализа-циях.

В современном русском языке в роли связ-ки используется значительное число глаголов, вразной мере специализирующихся на выполне-нии связочной функции. Причем процесс попол-нения корпуса связок признается активным.При всем их разнообразии, можно установитьнекий инвариант, типическую обобщенную фор-

Попова Л.В. К вопросу о тождестве предложений с именным сказуемым

110

ФИЛОЛОГИЯ

му, которая соотносилась бы с любой конкрет-ной реализацией предложения. Феноменальнос-тью связочной системы русского языка можносчитать наличие в ней центрального компонен-та – связки быть («истинной связки»). Вследза А.М. Пешковским, эту связку принято назы-вать «идеальной», имея в виду ее практическинеограниченные сочетательные возможности, атакже максимально отвлеченное (по сравнениюс остальными глаголами-связками) значение.Признание этой связки своеобразным «этало-ном» позволяет определить общее связочноезначение, так как в значении всех связок при-сутствует значение связки быть. «…Полузна-менательный глагол полностью включает зна-чение глагола быть, как бы инкорпорируетэто значение»6 . Ю.А. Левицкий усматривает вовсех связочных глаголах «двойную семантику– включающую значение глагола «быть» – су-ществовать»7 .

Отвлеченное значение связки быть можноопределить как значение наличия, существова-ния, присущности предикативного признака. Всеостальные связки отличаются от связки бытьтем, что они не только манифестируют отно-шения «предмет – признак», но и оценивают их.Что входит в оценку этих отношений?

Во-первых, связки могут давать рациональ-ную оценку отношениям «предмет – предика-тивный признак», то есть проявлять логическоезначение. Связка помогает отражать наши по-знания о предметах мира и их признаках, свой-ствах, сравнивать предметы, заявлять о мне-нии и оценке говорящего. Она выражает осо-бенности и результаты логико-мыслительнойдеятельности человека, его способность позна-вать мир. В этом своеобразно проявляетсялогическая природа связки, взаимосвязь языкаи мышления. Все логические связки сигнализи-руют о способе отражения связей междуобъектами в мире и в предложении. В этомсмысле основная цель связки состоит в пере-даче «не коммуникации событий, а коммуника-ции отношений»8 .

Во-вторых, в отношениях «предмет – пре-дикативный признак» может отражаться мо-дальная оценка. Модальное значение связки

понимается как оценка предикативного призна-ка со стороны говорящего. В этом принципи-альное отличие от значения вспомогательныхмодальных глаголов, передающих оценку дей-ствия со стороны самого субъекта. Выражениемодально-оценочного значения является однойиз важнейших служебных функций, участвую-щей в выражении универсального смысла, ко-торый передается любой предикативной едини-цей. Модальное значение связки входит в сум-марное значение модальности предиката и мо-дальности высказывания.

В-третьих, связки могут оценивать преди-кативный признак с точки зрения его фазы. Вотличие от глагольного сказуемого со значени-ем активного признака, пассивный предикатив-ный признак (именной) может быть охаракте-ризован как а) изменяющийся (возникающий) иб) стабильный. Эти два основных значения,выражаемые связками, относят к фазиснымзначениям. В качестве частного случая значе-ния изменения можно рассматривать значениепревращения, проявляемое связками превра-титься, оборотиться, обратиться, перевоп-лотиться, переродиться. Сказуемое с таки-ми связками означает не изменение какого-либоотдельного качества, свойства предмета, а но-вую суть или новый вид предмета. Вышепере-численные связки сочетаются только с суб-стантивным компонентом, что сближает их сосвязками тождества, только при этом речь идетне о тождественности предмета самому себе,а о тождественности другому предмету в ре-зультате изменения сущности предмета: Вско-ре шум превратился в грохот (Ю. Визбор);Девочки, совсем о том не догадываясь, дав-но уже перевоплотились в зрительниц(Л. Улицкая).

Таким образом, связочное значение пред-ставлено тремя инвариантно-вариантными раз-новидностями: логическим, модальным и фа-зисным. Модификации предложений с именнымсказуемым в рамках однотипного именногокомпонента, обусловленные нетождественнос-тью связок, сводятся к трехчленной парадигме:с логическим значением, модальным значени-ем и фазисным значением. Например:

111

Дом был старым. – Дом казался старым.– Дом стал старым.

На улице было холодно. – На улице каза-лось холодно. – На улице стало холодно.

Брат был спортсменом. – Брат казалсяспортсменом. – Брат стал спортсменом.

Данные типовые значения представляютсистему инвариантов возможных вариантныхзначений связок. Анализ языкового материалапоказывает, что этими значениями ограничива-ются все значения связок. Глагол нельзя счи-тать связочным, если в нем не обнаруживают-ся эти значения.

Внутри данных групп можно выделить час-тные парадигматические группы (подпарадиг-мы), возникающие на основе вариантов вариан-тных значений. Например:

1. Варианты логического значения: тожде-ство, подобие, именование. Я был студентом.– Я походил на студента. – Я называлсястудентом;

2. Варианты модального значения: подлин-ность, мнимость, кажимость, соответствие илинесоответствие общему мнению, самохаракте-ризация, притворство. Я казался студентом. –Я оказался студентом. – Я считался сту-дентом. – Я причислял себя к студентам. –Я притворялся студентом;

3. Варианты фазисного значения: стабиль-ность, изменение, превращение. Я оставалсястудентом. – Я стал студентом. – Я пре-вратился в студента.

Кроме того, связки, объединенные тожде-ством вариантных значений, могут различатьсяинтерпретационными значениями (стилистичес-кими, экспрессивными и др.). На синтаксичес-ком уровне они образуют синонимический ряд,связанный отношениями градуальности или эк-виполентности. Например, связки со значениемподобия/сходства: быть похожим, походить,напоминать, смахивать.

Таким образом, рассматривая типовое зна-чение связки как инвариантно-вариантное иобязательное в каждой конкретной реализациимодели предложения с именным сказуемым,

можно представить своеобразную связочнуюпарадигму именного предложения. Данная па-радигма представляет собой ряд, состоящий изтрех модификаций: логической, модальной ифазисной, возникающих на основе инвариантно-го значения связки. При этом тождество пред-ложений в пределах одной модели определяет-ся постоянством ее формы и структуры, а про-тивопоставление вариантов – переменнымсмыслом одного из компонентов – связки. Свя-зочная парадигма относится к модификациямпредложения (П. Адамец, В. Грабе), то естьизменениям в рамках одной синтаксическойструктуры – предложения с именным типомсказуемого.

Г.А. Золотова справедливо заметила: «Вся-кий аналитический опыт систематизации оста-ется в той или иной мере гипотезой, но посте-пенно расстояние между представляемой иобъективно существующей системой уменьша-ется»9 . Считаем, что понятия «тождества» и«варианта» можно рассматривать как приемформального описания синтаксических единиц(или их компонентов), способствующий выявле-нию их сущностных характеристик. Парадиг-матический подход позволяет глубже проник-нуть в характер синтаксической структуры,систематизировать языковые факты и, возмож-но, в какой-то мере спрогнозировать дальней-шее развитие языковой системы.

Несомненно, описание системы предложе-ний с именным сказуемым требует вниманияне только к парадигматике, но и к синтагмати-ке. Именно взаимодействие парадигматичес-ких и синтагматических отношений являетсяосновой выражения значений языковых единиц.Детального изучения заслуживает вопрос осочетаемости связок различных парадигмати-ческих групп с именным компонентом и под-лежащим. Это даст представление о конкрет-ной реализации связочной парадигмы предло-жения, о ее полных и неполных вариантах, озакономерностях функционирования связочно-именных предикативных конструкций в рус-ском языке.

Попова Л.В. К вопросу о тождестве предложений с именным сказуемым

112

ФИЛОЛОГИЯ


1 Монина Т.С. Проблемы тождества предложения как многоаспектного знака // Тенденции развития граммати-ческого строя русского языка. М., 1994. С. 41.

2 Соссюр Ф. де. Труды по языкознанию. М., 1977. С. 155.3 Лекант П.А. Грамматические категории слова и предложения. М., 2007. С. 5.4 Он же. Очерки по грамматике русского языка. М., 2002. С. 272.5 Блох М.Я. Теоретические основы грамматики. М., 2000. С. 128.6 Ружичка Р. О полусвязочных (полузнаменательных) глаголах и подъеме подлежащего // Новое в зарубежной

лингвистике. Вып. 15. М., 1985. С. 120.7 Левицкий Ю.А. Основы теории синтаксиса. М., 2002. С. 78.8 Лурия А.Г. Язык и сознание. М., 1998. С. 182.9 Золотова Г.А., Онипенко Н.К., Сидорова М.Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. М., 2004. С. 45.

Popova Larisa

TO THE ISSUE OF IDENTITY OF SENTENCESWITH NOMINAL PREDICATES

The paper presents a system approach to the description of a Russian sentence with a nominalpredicate. The categorial meaning of the link-verb is considered to be the basis for the identity of suchsentences. The given meaning is invariant and stands for the paradigm. The link paradigm is representedby the following meanings: logical, modal and phasal.

Контактная информация:163060, г. Архангельск, ул. Урицкого, д. 56, кв. 808

Рецензент – Лекант П.А., доктор филологических наук, заслуженный деятель науки РФ, заведующий кафедройсовременного русского языка Московского государственного областного университета

113

Для культурологии и филологии характерныдва понимания феномена паломничества – уз-кое и широкое. Согласно узкому пониманию,паломничество – это путешествие, которое со-вершается для того, чтобы поклониться рели-гиозным святыням. В широком смысле палом-ничество – это путешествие, которое имеетнесомненную духовную наполненность и совер-шается с целью поклонения Творцу всего су-щего. В данной статье мы придерживаемсяширокого понимания феномена паломничества.Соответственно, можно выделить и два видапаломнических путешествий – религиозное икультурное паломничество. Первое направ-лено на почитание святынь, связанных с темиили иными мировыми религиями, второе вклю-чает в себя поклонение культурным святыням.

В поэзии Н.С. Гумилева присутствуют об-разы-символы как религиозных, так и культур-

УДК 821.161.1

РАСКИНА Елена Юрьевна, кандидат филоло-гических наук, доцент, заведующая кафедрой ту-ризма и гостиничного хозяйства Московского гу-манитарного института имени Е.Р. Дашковой,докторант Поморского государственного универ-ситета имени М.В. Ломоносова. Автор 36 науч-ных публикаций, в т.ч. двух монографий

СТРАННИЧЕСТВО И ПАЛОМНИЧЕСТВОКАК ФОРМЫ ДУХОВНОГО СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ГЕРОЯВ ПРОИЗВЕДЕНИЯХ Н.С. ГУМИЛЕВА

Тема «духовного странничества» занимает особое место в художественном мире Н.С. Гумилева. Лирическийгерой поэзии Гумилева – это не только путешественник, но и странник, которому – в сновидениях и мечтах –является иная, высшая реальность. Концепт «путь к раю» необыкновенно важен для интерпретации произведенийН.С. Гумилева.

Странничество, паломничество, поэзия Н.С. Гумилева

ных святынь. К первым (религиозным) можноотнести «сияющий Иерусалим» (стихотворение«От всех заклятий Трисмегиста»), «стены но-вого Иерусалима на полях моей родной стра-ны» (стихотворение «Память»), «сикомору Бо-гоматери» из стихотворения «Вступление»(сборник «Шатер»), Красное море, исполнившее«Божий закон» (одноименное стихотворение),острова Родос и Патмос (стихотворения «Ро-дос» и «Над этим островом какие выси!»), кон-стантинопольский собор св. Софии («Африкан-ский дневник»), Нотр-Дам (стихотворение«Франции»), «таинственный город, тропическийРим» (стихотворение «Галла») и т.д. Религиоз-ные святыни могут быть связаны с бегствомСвятого Семейства в Египет, с ветхозаветны-ми и новозаветными географическими обозна-чениями. Так, в стихотворении Н.С. Гумилева«Вступление» читаем: «И последняя милость,

Раскина Е.Ю. Странничество и паломничество как формы духовного совершенствования...

114

ФИЛОЛОГИЯ

с которою / Отойду я в селенья святые: / Дайскончаться под той сикоморою, / Где с Хрис-том отдыхала Мария»1 . В стихотворении«Евангелическая церковь» под самым сводомхрама герою видится остов корабля, устрем-ленного в вечность («Дрожал вверху под са-мым сводом / Неясный остов корабля, / Кото-рый плыл по бурным водам / С надежным кор-мчим у руля»2 ).

К культурным святыням, представленным втворчестве поэта, относятся «старая Смирна»(стихотворение «Ослепительное»), «Аддис-Абе-ба – город роз» (одноименный акростих), каир-ский сад Эзбекие, подобный «священным ро-щам молодого мира» (одноименное стихотво-рение), абиссинский Гондар – «столица поэтови роз» (стихотворение «Абиссиния») и т.д. Вряде стихотворений поэт вводит в пространствопаломнической литературы новые святыни имаршруты – как культурно-исторические, так ирелигиозные. К числу таких святынь относятсястолицы древних царств, в прошлом – центрыуникальной и многогранной культуры, великиегорода древности и «оазисы» девственной, гар-моничной природы, такие как Гондар, столицадревнего Аксума, Левант, символизирующийсвятыни и культуру Ливана, Израиля, Сирии иИордании, таинственный остров Мадагаскар(одноименное стихотворение), культурно-исто-рические святыни Парижа (Пантеон на холмесв. Женевьевы и др.) и т.д.

Святыня понимается нами как объект, ко-торый является смыслом паломнического пу-тешествия. Под святынями подразумеваютсяхрамы, монастыри, чудотворные иконы, святыемощи, благодатные источники и священныереликвии. В культурном паломничестве цельюпаломнического путешествия могут стать мо-гилы известных культурных деятелей, их дома-музеи и усадьбы, памятники архитектуры иискусства. В художественном пространствепаломнической литературы центральное местозанимает концепт пути, реализованный вcюжетах, персонажности, образах и символах.Ярким примером «паломнических текстов» яв-ляются не только древнерусские хождения вСвятую землю, но и апокрифические путеше-

ствия к раю. Рассказы о поисках таинственно-го Царства Пресвитера Иоанна и плаванияхсв. Брендана, в русской литературе – много-численные хождения к Святой земле – являют-ся вариантами «паломнического текста» миро-вой литературы.

Среди многочисленных историй о стран-ствиях кельтских (ирландских) монахов выде-ляются истории о путешествии к острову, гдеживут Енох и Илия, изложенные в XII векехронистом Годфридом Витербосским. «Плава-ние св. Брендана» считается первоисточникомкельтских рассказов о морских путешествиях.Для кельтской путевой литературы характеренопределенный повторяющийся круг сюжетов: кчислу таковых относится посещение райскогоострова. Святой (райский) остров, который по-нимается как цель водного путешествия героя(героев). Кельтам (в частности, ирландцам)Иной мир представлялся в виде острова: Ост-рова Женщин, Радости или Юности.

Мотив поиска райских (золотых) острововприсутствует в произведениях Н. Гумилева.Так, в рассказе «Путешествие в страну эфира»героям предстают «Острова СовершенногоСчастья»: «Огромный вал выплеснул меня насеребряный песок, и я догадался, что это ост-рова Совершенного Счастья. Их было пять.Как отдыхающие верблюды, лежали они посре-ди моря, и я угадывал их длинные шеи, малень-кие головки и характерный изгиб задних ног»3 .Представление о «земном рае» как об острове(«золотых островах») на краю света восходит кмотиву скрывшейся под водой (водами миро-вого океана) благодатной земли (чудесногограда, ушедшего под воду, подобно Китежу иКер-Ису). Остров в данном контексте являетсячастью, «осколком» сакральной «первой земли»,которая была сотворена на заре Бытия. Соот-ветственно, величайшие морские путешествиянаправлены на поиск райских островов, пред-ставляющих собой «осколки» неоскверненной инедоступной греху материи. Таким чудеснымостровом на краю света в драматической по-эме «Гондла» Гумилева является «лебединая»Ирландия, противостоящая суровой Исландиивоинов-«волков». В стихотворении Н.С. Гуми-

115

лева «Пощади, не довольно ли жалящейболи…» священные «золотые острова» изобра-жены как особый духовный центр земли, местодля молитвы и самосовершенствования («Нотеперь, словно белые кони от битвы, / Улетаютклочки грозовых облаков, / Если хочешь, мывыйдем для общей молитвы / На хрустящийпесок золотых островов»4 ).

В сакральной географии Н.С. Гумилева«благодатная земля» – цель и итог странствийгероя-паломника – может быть уподобленасаду, острову (островам), девственной неведо-мой земле, морскому побережью или оазису впустыне. В этом плане поэт опирался на биб-лейскую традицию изображения Рая в Ветхоми Новом Заветах, в Книге Бытия и в Открове-нии Иоанна Богослова: «И насадил Господь Бограй в Едеме на востоке; и поместил там чело-века, которого создал. И произрастил ГосподьБог на земли всякое дерево, приятное на вид ихорошее для пищи, и дерево жизни посреди рая,и дерево познания добра и зла. Из Едема вы-ходила река для орошения рая; и потом разде-лилась на четыре реки» (Быт. 2, 8, 10). В пер-вом случае Рай – это чудесный сад, Эдем, вовтором – Небесный Иерусалим: «И я, Иоанн,увидел святый город Иерусалим новый, сходя-щий от Бога с неба, приготовленный как неве-ста, украшенная для мужа своего» (Откр. 21,2); «И ночи не будет там, и не будут иметьнужды ни в светильнике, ни в свете солнечном,ибо Господь Бог освещает их» (Откр. 22, 5);«И вознес меня (Ангел) в духе на великуювысокую гору и показал мне великий город,святый Иерусалим, который нисходил с неба отБога» (Откр. 21, 10).

«Визионером» Н.С. Гумилева называлаА. Ахматова. «Гумилев – поэт еще не прочи-танный. Визионер и пророк. Он предсказалсвою смерть с подробностями вплоть до осен-ней травы. Это он сказал: “На тяжелых и гул-ких машинах...” и еще страшнее (“Орел”), “Длястарцев все запретные труды...” и, наконец,главное: “Земля, к чему шутить со мною...”»5 ,– эти почти конспективные записи из заметокА. Ахматовой «Самый непрочитанный поэт»,тем не менее, необыкновенно важны для по-

нимания творчества Н.С. Гумилева. Французс-кое слово «visionnaire» («визионер»), используе-мое для обозначения человека, которому явля-ются неземные, сверхъестественные видения,Ахматова употребила в данном контексте впол-не уместно. Действительно, гумилевским геро-ям-странникам являются видения рая, райскогосада или неведомых, блаженных земель. Так, встихотворении «Райский сад» читаем: «В золо-тисто-лиловом мираже / Дивный сад предомною встает»6 .

«Паломнический текст» русской литерату-ры повествует о странствиях в поисках рая, освятынях, которые являются «очарованномувзору» странников-визионеров. Необходимо от-метить, что описание острова Патмос, присут-ствующее в стихотворении Н.С. Гумилева «Надэтим островом какие выси!», приближается кпаломническому осмыслению историко-культур-ного и религиозного значения места, где былсоздан Апокалипсис. В строфах «Над этимостровом какие выси, / Какой туман! / И Апо-калипсис здесь был написан / И умер Пан! / Аесть другие: с пальмами, с лугами, / Где веселжнец / И где позванивают бубенцами / Стадаовец»7 культурологически и философски связы-ваются книга Откровения св. Иоанна Богосло-ва, повествующая о конце христианского мира,Страшном Суде и втором пришествии Христа,и легенды о смерти Пана, относящиеся к концумира языческого. В то же время для стихотво-рения «На острове» характерная «географичес-кая контаминация»: поэт соединяет островаПатмос и Паксос (Палодес). Остров Патмос,упоминаемый в кн. Откровения Иоанна Бого-слова (Откр. 1, 9), не имеет никакого отноше-ния к легендам о смерти Пана. Эти легендысвязаны с островом Паксос (Палодес): слова«Умер великий Пан!» выкрикнул кормчий Та-мус, проплывая мимо острова Паксос, на чтоответом был таинственный плач некоего «голо-са гор». Однако в христианской традиции упо-мянутый выше эпизод связывается с рождени-ем Христа и гибелью языческого мира, поэто-му «сопряжение книги упоминания о кн. Откро-вения, повествующей о конце нашего мира, илегенды о смерти Пана – мира языческого – втексте Гумилева логически оправдано»8 .


116

ФИЛОЛОГИЯ

Присутствует в гумилевской сакральнойгеографии и остров Родос, упомянутый игуме-ном Даниилом как Род. Остров в Эгейскомморе, у юго-западного побережья Турции, гдеобосновались члены военно-монашеского орде-на иоаннитов (другое название – госпитальеры,родосские рыцари), представленный как некийидеал, который нужно отвоевать «у веков, упространств, у природы». «Мы идем сквозьтуманные годы, / Смутно чувствуя веянье роз,/ У веков, у пространств, у природы / Отвоевы-вать древний Родос»9 . Родос изображен в од-ноименном стихотворении Гумилева как святоеместо, охраняемое Небесной Невестой: «Но вдолинах старинных поместий, / Посреди кипа-рисов и роз, / Говорить о Небесной Невесте, /Охраняющей нежный Родос»10 .

Иерусалим представлен в произведенияхН.С. Гумилева как цель и итог паломническихстранствий – «Иерусалим пилигримов» («Да, тыв моей беспокойной судьбе – / Иерусалим пи-лигримов, / Надо бы мне говорить о тебе / Наязыке серафимов»11 ). В произведениях Гуми-лева присутствует и образ «горнего Иерусали-ма» – небесного града, отражением которогоявляется земной Иерусалим («Стыдимся мы

входить слепыми / В сияющий Иерусалим»12 ).В стихотворении «Память» лирический геройпредвидит дни, «когда взойдут, ясны / СтеныНового Иерусалима / На полях моей роднойстраны»13 . Новый Иерусалим в стихотворении«Память» – это символический образ ЦарстваБожия, которое наступит, согласно Откровениюсв. Иоанна Богослова, после Страшного Суда иСветопреставления, на Новой земле. У Гуми-лева этой Новой землей названы поля роднойстраны – России.

Итак, мы видим, что маршруты паломни-ческих странствий, упомянутые в средневеко-вых «Хождениях в Святую землю», и маршру-ты гумилевской сакральной географии во мно-гом совпадают. Однако в произведениях Гуми-лева, восходящих к «паломническому тексту»мировой литературы, читателям предлагаютсяне сжатые путевые комментарии паломника, апространные и художественно разработанныесюжеты. В целом интерпретация «паломничес-кого текста» в произведениях Гумилева посюжетике и образно-символической наполнен-ности приближается не к паломнической лите-ратуре раннего Средневековья, а к паломничес-ким запискам Нового времени.


1 Гумилев Н.С. Полн. собр. соч. в 10 т. Т. 4. М., 2001. С. 13.2 Там же. С. 58.3 Гумилев Н.С. Указ. соч. Т. 6. С. 112.4 Там же. Т. 1. С. 225.5 «Самый непрочитанный поэт». Заметки Анны Ахматовой о Николае Гумилеве // Новый мир. 1990. № 5. С. 223.6 Гумилев Н.С. Указ. соч. Т. 2. С. 63.7 Там же. Т. 3. С. 47.8 Там же. С. 318.9 Гумилев Н.С. Указ. соч. Т. 2. С. 102.

10 Там же.11 Гумилев Н.С. Указ. соч. Т. 3. С. 112.12 Там же. Т. 4. С. 75.13 Там же. С. 92.

117

Raskina Elena

WANDERING AND PILGRIMAGE AS FORMS OF SPIRITUAL IMPROVEMENTOF THE HERO IN THE WORKS OF NIKOLAY GUMILEV

The theme of «spiritual wanderings» occupies a special position in the artistic world of N.S Gumilev.Gumilev’s lyrical hero is not only a traveler but also a spiritual wanderer and a visionary perceiving thehighest reality in his dreams. The «path to paradise» concept is extremely important for the interpretationof the N.S Gumilev’s works.

Контактная информация:127247, г. Москва, ул. 800-летия Москвы, д. 22/1, кв. 4;

e-mail: [email protected]@rambler.ru

Рецензент – Николаев Н.И., доктор филологических наук, профессор, проректор по учебной работе Поморскогогосударственного университета имени М.В. Ломоносова


118

ФИЛОЛОГИЯ

Жанровая дифференциация текстов – воп-рос чрезвычайно сложный в силу разнообразиясфер человеческой деятельности, которые этижанры обслуживают. Выявление общих крите-риев дифференциации и описания жанров ком-пьютерно-опосредованной коммуникации явля-ется еще более проблематичным. Так, иссле-дователи отмечают нечеткость границ междужанрами Интернета1, что обусловлено отсут-ствием «центрального менеджмента» и стихий-ным «имплицитным структурированием» от-дельных сетевых документов2.

Научная литература о критериях выделенияи описания жанров Интернета находится в на-чале своего становления, при этом большинстворабот представляют собой источники на анг-лийском языке. Интересно отметить, что зна-чительная их часть имеет прикладной характери посвящена облегчению автоматического по-иска необходимых документов. В лингвисти-ческих работах о жанрах Интернета рассмат-

УДК 81’48

ЩИПИЦИНА Лариса Юрьевна, кандидатфилологических наук, доцент кафедры немецкогоязыка Поморского государственного университетаимени М.В. Ломоносова. Автор 28 научных публи-каций, в т.ч. одного учебного пособия

ПРОБЛЕМА ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ ЖАНРОВКОМПЬЮТЕРНО-ОПОСРЕДОВАННОЙ КОММУНИКАЦИИ

В статье рассматривается вопрос классификации текстов новой коммуникационной среды. Для его решения встатье предлагается использовать комплекс критериев, включающий медийные, функциональные, содержательно-структурные и языковые характеристики жанра.

Жанр, Интернет, жанровая дифференциация, компьютерно-опосредованнаякоммуникация

риваются главным образом тексты конкретныхслужб / жанров (электронное письмо, чат, веб-страница и т.п.), что можно обозначить какиндуктивный подход к жанровой дифференциа-ции текстов (выявление релевантных для опи-сания жанров критериев, исходя из характерис-тики одного конкретного жанра). В данной жестатье мы попытаемся рассмотреть возмож-ность дедуктивного подхода, т.е. классифика-цию всех текстов по жанрам на едином основа-нии. Подобный подход представляется болееплодотворным, т.к. сопоставление текстов раз-ных жанров позволяет выработать единые, аследовательно, более объективные критериидля их классификации. Для решения этой зада-чи рассмотрим основу дифференциации тради-ционных жанров и возможность ее использова-ния при описании жанров компьютерно-опосре-дованной коммуникации.

Жанром традиционно считается устойчи-вый тип текста, объединенный единой комму-

119

никативной функцией, а также сходными ком-позиционными и стилистическими признаками3.Рассматривая жанры новой коммуникационнойсреды, исследователи чаще говорят не об ус-тойчивом типе «текста», а о «повторяющемсякоммуникативном действии»4 или «практикахкоммуникации»5. Подобное определение жанрапозволяет рассматривать не только жанры ли-тературные и письменные, но и любые другие,например жанр радиоинтервью, научного док-лада или неформальной беседы в Интернете(чата). Конечно, само понятие «текст» можетбыть расширено и включать в себя не толькоте явления, которые традиционно считаютсятекстами (письменно зафиксированные, с обо-значенными границами, объединенные цельнос-тью идеи и стиля). Следует отметить, что вприменении к Интернету часто говорят не о«текстах», а о «документах», хотя и этот вто-рой термин не лишен дополнительных коннота-ций. В данной работе будет использоватьсясочетание «жанр текста», хотя отметим, что«тексты» Интернета, которые будут подвер-гаться жанровой дифференциации, зачастуюмогут визуально располагаться в несколькихэкранах (ср. понятие гипертекста) и представ-лять собой довольно сложные семиотическиеобразования (ср. мультимедийность компьютер-но-опосредованной коммуникации).

В качестве основы классификации различ-ных жанров исследователи традиционно назы-вают единую коммуникативную функцию, схо-жую структуру и схожие языковые средства6.При этом первый из названных факторов игра-ет определяющую роль, все же остальные за-висимы и выводимы из него.

Базируясь на утверждении о приоритетефункции при выделении жанров, некоторые ав-торы предлагают рассматривать в качествеосновы дифференциации жанров Интернетаименно функцию. В частности, в работеДж. Карлгрена и Д. Каттинга7 жанры делятсяна 1) информативные, к которым относятсятексты прессы, деловой и учебной литературыи др., 2) литературно-художественные(imaginative). Литературно-художественные тек-сты выделяются и при автоматизированной

идентификации жанра в поисковой системе«Яндекс» наряду с научно-технической лите-ратурой, нормативными документами, житей-скими советами и публицистикой8. В даннойклассификации нетрудно заметить ориентациюна традиционные для российской стилистикипять функциональных стилей, хотя они выделя-ются, скорее, не в соответствии с функциейжанра, а в соответствии с глобальной функциейобщения в определенной сфере.

Если же вернуться к вопросу о функцииконкретного жанра, то здесь целесообразнообратиться к классификации типов текста наоснове их функции, предложенной немецкимиучеными В. Хайнеманном и Д. Фивегером9.Различные типы текстов могут выполнять фун-кцию информирования, побуждения, общения,самовыражения, эстетического воздействия.Можно присоединиться к мнению У. Шмитца,который считает, что ряд жанров прототипичес-ки соответствует одной из указанных функций(новостные веб-страницы, веб-реклама, чат,блог, сетевая литература), другие же совмеща-ют в себе различные функции10. Так, форумыслужат запросу информации и обсуждению оп-ределенной темы, в гостевых книгах высказы-вается реакция на содержание посещенногосайта, а также осуществляется самопрезента-ция и т.д. Вследствие подобного совмещенияфункций в реализации каждого жанра, по наше-му мнению, данный критерий не может являть-ся основой жанровой дифференциации текстовновой коммуникационной среды.

В других научных работах основой класси-фикации жанров Интернета является структу-ра текста в виде перечисления составляющихего модулей11. С данных позиций электроннаянаучная статья, например, включает такиеструктурные элементы, как аннотация, пере-чень ключевых слов, изложение состояния на-учной проблемы и первоначальной гипотезы,теоретические положения, практическая иллю-страция теоретических идей на основе практи-ческих примеров, заключение и перспективыдальнейшего исследования, список научной ли-тературы. Другие жанры, например веб-стра-ница ученого или университета, также исполь-

Щипицина Л.Ю. Проблема дифференциации жанров компьютерно-опосредованной...

120

ФИЛОЛОГИЯ

зуют данные структурные блоки, но порядок ихследования не является строго заданным, кро-ме того, на веб-страницах не все они являютсяобязательными.

Если же от рассмотрения научных текстовперейти к текстам других стилей и другихслужб Интернета, то указанные блоки вряд либудут применимы (ср. структуру электронногописьма или гостевой книги). Каждый из такихжанров видимо, будет включать свои виды струк-турных элементов. Так, при анализе главной веб-страницы фирмы И. Аскехаве и А.Э. Нильсенвыявляют такие структурные элементы, или«риторические ходы», как 1) привлечение вни-мания, 2) приветствие, 3) идентификация фир-мы, 4) экспликация структуры содержания,5) детализация содержания, 6) создание доверияк фирме, 7) установление контакта, 8) созданиесообщества (путем регистрации), 9) привлече-ние внешней информации12.

Несмотря на то, что в данной классифика-ции речь идет, в первую очередь, о стратегиях(ср. название авторов «риторические ходы»), ноэти стратегии, действительно, связаны с от-дельными блоками, имеющими типичное визу-альное или текстовое оформление. Практикаиспользования каждого жанра приводит к вы-работке типичного набора таких блоков, средикоторых можно выделить обязательные и фа-культативные для конкретного жанра. Так,идентификацию фирмы (логотип и название) иэкспликацию структуры (меню с гиперссылка-ми) следует отнести к обязательным элемен-там главной веб-страницы фирмы, а остальные– к более или менее факультативным. Наборструктурных элементов веб-страниц универси-тетов, политических организаций и т.п., а такжедругих жанров требует уточнения. Использова-ние же структурного критерия для дифференци-ации жанров компьютерно-опосредованной ком-муникации можно привлекать, но лишь в сово-купности с другими критериями, в частностифункциональной сферы (ср. разницу структурыжанров научной и деловой сферы).

Язык / стиль текстов в Интернете в связис разнообразием выполняемых ими функцийможет быть весьма специфичным даже в рам-

ках одного типа текстов (частное или деловоеэлектронное письмо, личная, корпоративная илиакадемическая веб-страница и т.п.). Общиесвойства «языка Интернета» – наличие смай-лов, аббревиатур и акронимов, специальнойкомпьютерной лексики, итерация букв и знаковпрепинания, а также различные признаки непос-редственного устного общения13 – постулиру-ются, как правило, на основе анализа нефор-мальных электронных писем и чат-сообщений.При рассмотрении языка разных жанров Ин-тернета можно выявить лишь общие тенден-ции, в частности уменьшение длины текста исинтаксических структур, т.к. чтение с экранаосуществляется значительно медленнее, чем спечатных носителей14, и усиление диалогичнос-ти текстов разных жанров15 в силу интерактив-ного характера новой коммуникативной среды.Тем не менее перечень данных тенденций, атакже степень их проявления в разных жанрахеще требуют своего описания.

Таким образом, использовать в качествеединого основания для классификации всех тек-стов компьютерно-опосредованной коммуника-ции один из традиционных жанрообразующихфакторов (функция, структура или язык текста)не представляется возможным. Более прием-лемым в этом отношении становится предло-жение описывать жанры на основе комплексаданных критериев (ср. комплексную (фасетную)классификацию жанров в работе К. Кростона иБ. Квасник16).

В данный комплекс критериев целесооб-разно также включить медийные характери-стики жанров новой коммуникационной среды,т.е. функциональные возможности, которыедает каждая служба Интернета (электроннаяпочта, IRC, всемирная паутина, новостнаягруппа и т.д.) или отдельные программы, от-личающие конкретные жанры в рамках все-мирной паутины (веблог, форум, поисковая си-стема и т.д.)17. При этом медийную реализа-цию важно рассматривать именно в качествепервоначального фактора дифференциации иописания соответствующего жанра. В пользуэтого говорит традиционно существующаяклассификация жанров новой коммуникацион-

121

ной среды в соответствии со службами Ин-тернета18, а также продолжающееся использо-вание термина «жанр» в отношении веб-стра-ницы, веблога, форума, гостевой книги и т.д.19,которые выделяются в рамках одной службы,но используют разное программное обеспече-ние и поэтому обладают разной функциональ-ностью.


1 Schmitz U. Sprache in modernen Medien. Einfьhrung in die Tatsachen und Theorien, Themen und Thesen. Berlin,2004. S. 44.

2 Crowston K., Williams M. Reproduced and emergent genres of communication on the World-Wide Web // TheInformation Society: An International Journal. 2000. № 16(3). P. 201–216; Orlikowski W.J., Yates J., Okamua K., Fujimoto M.Shaping electronic communication: The metastructuring of technology in the context of use // Organization Science. 1995.№ 6(4). P. 423–444.

3 Бахтин М.М. Проблема речевых жанров // Эстетика словесного творчества. М., 1986. С. 255.4 Orlikowski W.J., Yates J. Genre repertoire: The structuring of communicative practices in organizations // Administrative

Sciences Quarterly. 1994. № 33. P. 543.5 Runkehl J., Schlobinski P., Siever T. Sprache und Kommunikation im Internet: Ьberblick und Analysen. Opladen;

Wiesbaden: Westdt. Verl., 1998.6 Orlikowski W.J., Yates J. Op. cit.7 Karlgren J., Cutting D. Recognizing Text Genres with Simple Metrics Using Discriminant Analysis // COLING 94 –

The 15th International Conference on Computational Linguistics. Vol. 2. Kyoto, 1994. P. 1071–1075. http://acl.ldc.upenn.edu/C/C94/C94-2174.pdf.

8 Браславский П.И., Вовк Е.А., Маслов М.Ю. Фасетная организация интернет-каталога и автоматическая жанро-вая классификация документов. http://company.yandex.ru/articles/article8.html.

9 Heinemann M., Viehweger D. Textlinguistik: Eine Einfьhrung. Niemeyer, 1991. S. 148–153.10 Schmitz U. Op. cit. S. 47–56.11 Rehm G. Towards Automatic Web Genre Identification A Corpus-Based Approach in the Domain of Academia by

Example of the Academic’s Personal Homepage // Proceedings of the Hawai’i International Conference on System Sciences,Hawaii, 2002. http://csdl2.computer.org/persagen/DLAbsToc.jsp?resourcePath=/dl/proceedings/&toc=comp/proceedings/hicss/2002/1435/04/1435toc.xml.

12 Askehave I., Nielsen A.E. What are the Characteristics of Digital Genres? – Genre Theory from a Multi-modalPerspective // Proceedings of the 38th Hawaii International Conference on System Sciences. IEEE, 2005. Р. 5. http://csdl2.computer.org/persagen/DLAbsToc.jsp?resourcePath=/dl/proceedings/&toc=comp/proceedings/hicss/2005/2268/04/2268toc.xml.

13 Crystal D. Language and the Internet. Cambridge, 2001. Р. 28.14 Атабекова А.А. Лингвистический дизайн WEB-страниц (сопоставит. анализ языкового оформления англо- и

русскоязычных WEB-страниц). М., 2003. С. 122.15 Дускаева Л.Р., Протопопова О.В. Язык сети Интернет // Стилистический энциклопедический словарь русско-

го языка. М., 2003. С. 649.16 Crowston K., Kwasnik B.H. A Framework for Creating a Facetted Classification for Genres: Addressing Issues of

Multidimensionality // Proceedings of the 37th Hawaii International Conference on Systems Science HICSS-37. 2004. http://csdl2.computer.org/persagen/DLAbsToc.jsp?resourcePath=/dl/proceedings/&toc=comp/proceedings/hicss/2004/2056/04/2056toc.xml.

17 Щипицина Л.Ю. Дигитальные жанры: проблема дифференциации и критерии описания // Коммуникация иконструирование социальных реальностей: Сб. науч. ст. / Отв. ред. О.Г. Филатова. Ч. 1. СПб., 2006. С. 377–389.

18 Crystal D. Op. cit. Р. 10.19 Капанадзе Л.А. Структура и тенденции развития электронных жанров // Жизнь языка: Сборник к 80-летию

Михаила Викторовича Панова. М., 2001. С. 246–255.

Выделенные в результате первичной клас-сификации по медийному признаку жанры но-вой коммуникационной среды можно уточнятьописанием их функции, структурных элементови степенью проявления тенденций языковойэкономии, диалогичности и др., которые отме-чаются для языка компьютерно-опосредован-ной коммуникации в целом.

Щипицина Л.Ю. Проблема дифференциации жанров компьютерно-опосредованной...

122

ФИЛОЛОГИЯ

Shchipitsina Larisa

DIFFERENTIATION PROBLEM OF COMPUTER MEDIATED GENRES

The paper deals with the new media texts classification. The author suggests using the criteriacomplex which includes media, functional, structural and linguistic features of each computer mediatedgenre to solve this problem.

Контактная информация:163060, г. Архангельск, ул. Урицкого, д. 56, ком. 406;


Рецензент – Гришаева Л.И., доктор филологических наук, профессор кафедры немецкой филологии Воронежско-го государственного университета

123

За последние десятилетия появилось значи-тельное количество работ, посвященных иссле-дованию ряда терминологических систем ста-рорусского языка, а также начального этапаформирования русского национального языка.Лингвистическому анализу подверглась терми-нология золотопромышленности РоссийскойИмперии1 . Уже достаточно полно изучена совре-менная горнозаводская терминология (см. кан-дидатские диссертации М.В. Джикия, С.И. Ива-нова, В.И. Кажан, И.А. Курдюмовой, Л.К. Ла-заревой, Н.В. Фатеевой2 ). В стадии глубокогообобщающего исследования находится горно-заводская железоделательная терминологияXVII–XVIII веков (см. работу О.Н. Трубачеваи кандидатские диссертации Е.И. Головановой,

УДК 811.161.1’373.611(045)

ЮДИНА Татьяна Михайловна, кандидатфилологических наук, доцент кафедры русского язы-ка Поморского государственного университетаимени М.В. Ломоносова. Автор 47 научных публи-каций

ГОРНОЗАВОДСКАЯ ЛЕКСИКА НАЧАЛА XVIII ВЕКАВ НОМИНАТИВНОЙ ДЕРИВАЦИОНННОЙ СИСТЕМЕ ЯЗЫКА*

В статье проанализирована горнозаводская терминология XVII–XVIII веков в еще сравнительно новом онома-сиологическом аспекте: наряду с монолексемными терминами описаны составные и фразовые наименования,синонимические и номинативные ряды терминов. Специфика материала позволила автору углубить понятие но-минативного ряда и выделить по степени сложности два типа номинативных рядов: элементарный и сложный.

Горнозаводская терминология, номинативная единица, номинативный вариант,номинативный ряд, синонимический ряд, фразовое наименование, составноенаименование, субстантиват, универбат

Е.К. Саматовой, Н.А. Щегловой, Т.М. Юди-ной3 ). Отдельные тематические группы горноза-водской терминологии подвергаются анализу вдиссертациях Т.В. Бредихиной, Ж.А. Закупры,О.И. Новоселовой и многочисленных работахЛ.А. Шкатовой4 . Судьба некоторых горнозавод-ских терминов рассматривается в статьяхИ.Г. Денисова и Ю.И. Чайкиной5 . В этих рабо-тах показаны основные этапы формированияопределенных тематических групп, названыразличия между общеупотребительной и тер-минологической лексикой, рассмотрена специ-фика семантики термина, особенности его об-разования и функционирования в пределах оп-ределенных лексико-семантических групп(ЛСГ). Однако номинативная деривационная

* Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ и администрации Архангельской области в рамках научно-исследова-тельского проекта «Лексика горнорудного, металлообрабатывающего и оружейного производства Северо-Западной РусиXVII–XVIII веков (на материале деловой письменности Олонецких заводов). Историко-терминологический словарь» (№ 07-04-48404 а/С).

Юдина Т.М. Горнозаводская лексика начала XVIII века в номинативной...

124

ФИЛОЛОГИЯ

система горнозаводских терминов начала XVIIIвека еще не являлась аспектом исследования.

Наша работа6 посвящена производственно-технической терминологии, связанной с горно-заводским промыслом, активно развивавшимсяв конце XVII – начале XVIII века на террито-рии Северо-Западного региона Российского го-сударства, в Олонецком крае.

В силу экстралингвистических факторов,горнозаводская терминология возникла и сфор-мировалась в основном в Петровскую эпоху –на этапе интенсивного развития лексики рус-ского национального языка, что обусловленообщественно-политическими преобразованиямитого времени. «Развитие производства, реме-сел, науки, культуры и связанное с этим форми-рование новых понятий вызывало необходи-мость использования для их обозначения нетолько новых языковых средств (новообразова-ний, заимствований), но и старых (славянских исобственно русских)»7 .

Специфика нашего материала определиладва основных аспекта исследования: традици-онный – семасиологический и сравнительноновый – ономасиологический. Ономасиологи-ческий подход (номинативная деривация) даетвозможность показать специфику номинатив-ных рядов XVII–XVIII веков, позволяет нарядус монолексемными терминами описать и со-ставные наименования, и фразовые наименова-ния, показать существование в изучаемой тер-минологии элементарных и сложных номинатив-ных рядов, а также синонимических рядов.

В начальный период формирования любойтерминологии часто отсутствуют однословные(словесные) наименования для обозначения рядановых технических понятий. Их отсутствие ком-пенсируется неоднословными номинациями.Широкий подход к номинативным средствамязыка, к которым, помимо словообразования,относятся также аналитический и синтаксичес-кий способы номинации, находит отражение втрудах Е.С. Кубряковой, Н.И. Мигириной,Л.Н. Мурзина, А.В. Никитевича, В.М. Никите-вича и других ученых8 .

Сущность теории номинативной деривациизаключается в признании эквивалентности

разноструктурных номинативных единиц (НЕ)при обозначении одного и того же денотата.Принимая за НЕ структуры разных уровней,мы получаем возможность исследовать номи-нативную системность.

Составные наименования (СН) по структу-ре могут состоять из двух и более компонен-тов. Вопрос о номинативном статусе СН нео-днократно рассматривался в трудах Ф.Ф. Фор-тунатова, Л.А. Булаховского и В.В. Виноградо-ва9 . По мнению Е.И. Голановой, специфика СНхарактеризуется семантической целостностью,мотивированностью, постоянством структурыи воспроизводимостью в речи. «Выбор компо-нентов в СН существен и осознан, так как каж-дый составляющий имеет свое значение и фун-кцию, от которых зависят устойчивость, узу-альность, общая номинативная функция СН»10 .

Учет структурных особенностей НЕ позво-лил выделить третий тип наименований – фра-зовое наименование (ФН). Еще Ф.И. Буслаев,П. Перевлесский, В. Стоюнин констатировалиупотребление придаточных предложений в ролианалитических названий: «Сложные предложе-ния могут быть сокращены в простые, типакто вспыльчив, тот не зол = вспыльчивый незол; кто стар, тот не догонит того, ктомолод = старый не догонит молодого»11 .

По мнению Н.И. Мигириной, фразовая (син-таксическая) номинация активизируется в тотпериод, когда терминология находится в стадиистановления, – это средство компенсации сло-вообразовательной недостаточности. Фразоваяноминация тождественна лексической номина-ции12 . В настоящее время проблему номина-тивной функции предложений (простых и слож-ных) изучают Н.Д. Арутюнова, В.Д. Девкин,Н.И. Мигирина, В.М. Никитевич, А.В. Никите-вич, В.Н. Телия, И.С. Торопцев, Л.А. Шкатоваи др.13

Исследование разноструктурных НЕ (ФН,СН, словных) неразрывно связано с понятиемвариантности языковых единиц. Языковедынеоднократно указывали на обилие вариантно-синонимических НЕ в различных терминосис-темах Петровского периода14 .

В науке существует узкое (собственно ва-риантность) и широкое понимание вариантнос-

125

ти. Большинство лингвистов считает, что язы-ковая вариантность – отношения единиц одногоуровня языка. Исходя из широкого пониманиявариантности, к вариантам относят и языковыеединицы разных уровней, но с тождественнойноминативной функцией, направленные на одинденотат и способные замещать друг друга вкоммуникациях. Вслед за В.М. Никитевичеммы придерживаемся второй точки зрения. Пришироком подходе номинативные варианты (НВ)могут быть представлены синонимами (абсо-лютными и частичными), собственно вариан-тами и НЕ, связанными родо-видовыми отно-шениями (гиперонимы и гипонимы).

Разноструктурные НВ объединяются в си-стеме языка в номинативные ряды (НР). Помнению В.М. Никитевича, «НР – это системаединиц, которые, различаясь своей образующейструктурой, могут служить названием одного итого же денотата»15 . Учение о НР, в составекоторых НВ объединены системными отноше-ниями, плодотворно, поскольку свидетельству-ет о системной организации номинативного со-става языка в целом. Несмотря на то, что эле-менты НР, как и компоненты синонимическогоряда (СР), объединены системными отношения-ми, В.М. Никитевич различает эти понятия. Вотличие от синонимического ряда (СР) в номи-нативном ряду (НР) (иначе – в микросистеменоминативной деривации) всегда сохраняетсяматериальное тождество производящей основы.НР: весельчак – веселый человек – веселый –тот, кто весел. Для СР материально родствен-ные единицы свойственны далеко не всегда. СР:большой, исполинский, циклопический.

В начальный период формирования нацио-нального русского языка характер НР был бо-лее сложным. Материал показал, что один итот же денотат мог обозначаться не одним, анесколькими НР. Мы выделили по степенисложности два типа НР – элементарные НР исложные НР. Элементарный НР состоит из НВ,являющихся материально родственными едини-цами, оформленными по одному мотивировоч-ному признаку. В состав сложного НР могутвходить несколько элементарных НР.

Наиболее ярко элементарные и сложные НР,а также СР проявляются в ЛСГ «Названия

горнозаводских предприятий и их отделений(цехов)» и «Названия лиц по профессии горно-заводского производства».

Номинативная системность проявляется вфункционировании элементарных НР, возникшихза счет разнооформленности НЕ.

См.: Элементарный НР, состоящий из че-тырех НЕ:

модель ФН – СН – СН – S(субстантиват):мазанка, в которой делали уклад (1727) –укладная мазанка (1728) – укладного делаизба (1732) – укладная (1710);

модель ФН – СН – СН – У(универбат):мастер, который делает замки (1717) – за-мочный мастер (1704) – замочного деламастер (1704) – замочник (1696).

В горнозаводской терминологии началаXVIII века термины изба, мазанка, кузница,машина, мельница, анбар, двор и др. высту-пали в СН или ФН, имевших значение «цех,мастерская завода». Для обозначения специфи-ки производственного помещения опорные наи-менования изба, мазанка и др. конкретизиро-вались с помощью определений, характеризую-щих тип мастерской указанием на 1) производ-ственное действие: СН изба столярная – «цехзавода для обработки дерева, изготовлениямехов, полировочных кругов, моделей»; избатокарная – «цех завода, где производилась натокарных станках механическая обработкаметалла посредством обточки»: «Возле Он⎬гатокарная и столярная изба (БК. К. 799. Л. 2об.1727)16 ; помимо СН, существительное изба яв-лялось опорным словом ФН типа: «Изба в кото-рои всякое столярное и токарное д⎬ло им⎬етца»(БК. К. 799. Л. 61. 1728); «Изба в которои точатшпаги» (БК. К. 634. Л. 1066об. 1703); ФН: «Ма-занка в которои преж сего заваривали стволыфузейные и пистолетные» (БК. К. 634. Л. 33об.1732) и мн.др.; 2) предмет, изготовляемый напредприятии: мазанка замочная – «цех завода,где изготовляли оружейные замки»: «1 мазанказамочная» (БК. К. 634. Л. 1067об. 1703); ФН:«Мазанка в которои замки обтиралис фузеиные»(БК. К. 799. Л. 3. 1727) и др.

Продолжая анализ номинативной дериваци-онной системы, отметим, что в олонецких ис-


126

ФИЛОЛОГИЯ

точниках в составе ЛСГ с общим значением«цех завода» выделяется группа однословныхтерминов, возникших в результате семантичес-кой конденсации (стяжение расчлененного наи-менования в одно слово-конденсат), причемодни из них образованы способом эллиптичес-кой субстантивации (субстантиваты), у другихже эллиптическая субстантивация сопровожда-ется аффиксацией (универбаты). В языковед-ческой литературе явление стяжения словосо-четания в однословное наименование известнопод различными терминами, например: «синте-тическое сжатие», «семантическое стяжение»,«семантическая конденсация», «включение»,«компрессия», «универбация», или «универбиза-ция». Явления субстантивации и суффиксаль-ной универбации подробно описаны в лингвис-тической литературе (Р.А. Будагов, И.П. Гло-това, В.В. Лопатин, В.А. Низинская, Е.С. Снит-ко, Д.Н. Шмелев и др.)17 .

Проследим формирование группы субстан-тиватов (существительных адъективного типасклонения женского рода), образованных набазе атрибутивно-именных СН.

Ввиду того, что в терминологических СН сопорными словами изба, мазанка, кузница,машина и др. (например, изба молотовая, ма-занка молотовая, кузница молотовая, машинамолотовая) главным с точки зрения семантикиявлялось определение, указывающее на специ-фику цеха, опорные слова – дублеты моглисвободно взаимозаменяться и опускаться, врезультате чего семантическое содержание,выражаемое ранее двумя лексемами, начинаетобозначаться одной (субстантиватом), изменив-шей свой категориальный статус и закрепив-шейся в форме женского рода (молотовая).

Ср.: проволочная мазанка (БК. К. 634.Л. 1067. 1703) – проволочная машина (БК.К. 799. Л. 2. 1727) – проволочная (БК, 634,1258.1703). Термин проволочная возник в ре-зультате эллиптической субстантивации из СН.

Обращаясь к истории вопроса, исследова-тель В.А. Низинская, отмечает, что субстанти-ваты, обозначающие помещения, впервые по-являются в старорусском языке. «В памятни-ках XVI–XVII веков на правах самостоятель-

ных лексем встречаются существительныеадъективного склонения: келарская, передняя,мастерская, крестовая..., которые выступали вкачестве заместителей комплексных наимено-ваний: келарская изба, передняя палата, мас-терская палата... Определяемый компонент та-ких сочетаний мог варьироваться, например:мастерская изба, палата, келья, горница. В ре-зультате эллипсиса определяющее прилагатель-ное субстантивировалось, приобретая парадиг-му грамматического рода элиминируемого су-ществительного»18 .

Субстантиваты являются «одним из основ-ных средств номинации в терминологическойсфере» и особенно частотны в период форми-рования терминосистем. По словам В.В. Лопа-тина, «субстантиваты – это разговорные вари-анты соответствующих словосочетаний, нося-щих более официальный, общепринятый, стили-стически нейтральный характер»19 .

В олонецких документах одним из наиболеераспространенных субстантиватов был терминмастерская – «цех завода, где работают ре-месленники, мастера»: «А плотниковъ вс⎬хъпоголовно выслать вел⎬но строить слободы,мастерския и иныя строения» (МРФ, III ч. 4,499. 1705)20 .

В наших текстах отмечены следующие суб-стантиваты: глиняная – «цех, где готовили гли-ну для изготовления литейных форм»: «Въ гли-няныхъ в двухъ у мятья глины 23 члвка» (БК.К. 558. Л. 149. 1718); дощатая – «цех завода,где изготовляли под молотом кровельное желе-зо, а также железные латные и дверные дос-ки»: «В даче в дощатые на крышечные доскикованого жел⎬за разныхъ рукъ...» (БК. К. 634.Л. 1272об. 1703); ефесная – «цех завода, пред-назначенный для обработки эфесов посред-ством опиливания и чистки их поверхности»(БК. К. 558. Л. 152. 1714); жестенная – «цехзавода, где изготовляли жесть» (БК. К. 559.Л. 110. 1722); замочная (БК, 558, 66 об. 1717);колясная (калясная) (БК. К. 634. Л. 1067об.1703; К. 558. Л. 66об. 1717); ложная (ложе-вая) (ф. 26, 1 ч. 2, д. 3269, 7 об., 8. 1708); мехо-вая (БК. К. 634. Л. 1067. 1703); палерная (БК.К. 634. Л. 1067об. 1703); проволочная (БК.

127

К. 634. Л. 1258. 1703); стальная (БК. К. 559.Л. 110. 1722); укладная (Там же); фурмовая –ФН: «1 фурмовая гд⎬ д⎬лаютъ пушечные и ко-телные и протчие фурмы» (БК. К. 634.Л. 1258об. 1703); шпажная (БК. К. 558. Л. 149.1718); шпикарная – «цех завода, где изготов-ляли гвозди»: «В шпикарнои у ковки гвоздьяиноземец...» (БК. К. 559. Л. 7об. 1721); якор-ная (БК. К. 558. Л. 159. 1710).

Наблюдения показывают, что такого родатерминов-субстантивов в значении «цех заво-да» в олонецких документах начала XVIII веказначительно больше, нежели в тульских источ-никах. В словаре Н.А. Щегловой21 зафиксиро-вано лишь 5 субстантиватов в названном зна-чении: мастерская (1738); меховая (1762); мо-лотовая (1721); отдельная (1712); полерная(1757).

В олонецких же источниках регистрируется18 терминов-субстантивов, причем наиболеечастотны следующие: дощатая, мастерская,меховая, молотовая, полерная, проволочная,фурмовая, шпикарная, якорная. Некоторые суб-стантиваты употребляются в наших текстахлишь эпизодически: глиняная, ефесная, жесте-ная, замочная, колясная, ложная (ложевая),стальная, укладная, шпажная.

Проведенный анализ свидетельствует обактивизации процесса семантической конденса-ции в начале XVIII века на Северо-ЗападеРоссийского государства, в то время как вЦентральной России и на Урале наиболее час-тотны СН типа колесный сарай (1663); палер-ная фабрика (1748); стальная кузница (1721);укладная кузница (1721); шпажная машина(1778); якорная фабрика (1769)22 и др., а так-же: железорезная фабрика; меховая фабри-ка; стальная фабрика; укладная фабрика;якорная фабрика23 и др.

Считаем, что активизация субстантивациина Северо-Западе связана с сильным влияниемразговорного языка на формирование термино-логии горнозаводского дела данной территории.

Второй путь семантической конденсации –образование суффиксальных существительных(универбатов). В этом случае стяжение сопря-жено с изменением морфемного состава опре-

деляющего имени прилагательного в исходномСН. Каждому универбату обязательно сопут-ствует определенное синонимичное СН.

В олонецких источниках нами отмеченовсего лишь 3 термина-универбата в значении«цех завода». Возникли они в результате эллип-тической субстантивации и аффиксации: обра-зованы от глагольных основ с помощью суф-фиксов -льн-, -н-, -ильн-:

1) свириленная кузница (БК. К. 558. Л. 66.1717) – свиреленная кузница (БК. К. 557.Л. 299. 1720) – свирильня (свирельня) (БК.К. 558. Л. 66. 1717) – «цех завода, где производи-лось механическое сверление и прочая обработ-ка пушек, а также сверление ружейных стволов»;

2) заварная мазанка (БК. К. 634. Л. 1067об.1703) – заварня (БК. К. 558. Л. 149. 1718) –«цех завода, где изготовляли оружейные ство-лы посредством заварки»;

3) предилней сараи (БК. К. 799. Л. 2об.1727) – предилня (придилня) (БК. К. 634.Л. 1067об. 1703) – «цех завода для изготовле-ния канатов».

См. примеры: «Свирелни близъ домен» (БК.К. 799. Л. 2. 1727); ФН: «3 свирилни в которыхточат и сверлят пушки» (БК. К. 588. Л. 66.1717); «В заварне... 192 члвка» (БК. К. 558.Л. 149. 1718); ФН: «1 предилня гд⎬ спущаютъконаты» (БК. К. 634. Л. 1067об. 1703) и др.

Термины свирилня, заварня, предилня вСловаре Н.А. Щегловой не зафиксированы.

Таким образом, обогащение и совершен-ствование горнозаводской терминологии шло попути активизации субстантивации и суффик-сальной универбации. Названные конденсатыприобрели статус самостоятельных лексем ивступали в системные отношения, образуя сисходными СН, ФН номинативные ряды.

Лексика, связанная с названиями цехов за-вода, составляет в исследуемых документахнаиболее многочисленную группу однословныхи составных терминов. В начале XVIII векасостав этой группы был неупорядоченным, вней отсутствовало строгое закрепление одноготермина за соответствующим понятием, чтопроявлялось в функционировании множестваразноструктурных НВ – названий производ-


128

ФИЛОЛОГИЯ

ственных цехов одного и того же типа. Приве-дем примеры некоторых элементарных номи-нативных рядов (НР), возникших за счет разно-оформленности НЕ.

I. Элементарный НР, состоящий из трех НЕ:модель ФН – СН – S(субстантиват):«мазанка в которои д⎬лают пушечные фур-

мы» (БК. К. 634. Л. 1068. 1703) – «мазанкафурмовая» (БК. К. 588. Л. 66. 1717) – «фурмо-вая» (БК. К. 634. Л. 1258об. 1703);

«мазанка в которои д⎬лали уклад» (БК.К. 799. Л. 11. 1727) – «машина укладная» (БК.К. 557. Л. 325. 1720) – «укладная» (БК. К. 559.Л. 110. 1722);

«изба в которои точат шпаги» (БК. К. 634.Л. 1066 об. 1703) – «шпажная кузница» (БК.К. 634. Л. 1067об. 1703) – «шпажная» (БК.К. 588. Л. 149. 1718) и мн. др.;

модель ФН – СН – У(универбат):«мазанка в которои заваривали стволы фу-

зеиные» (БК. К. 634. Л. 33об. 1732) – «мазанказаварная» (БК. К. 634. Л. 1067об. 1703) – «за-варня» (БК. К. 588. Л. 149. 1718).

II. Элементарный НР, состоящий из двух НЕ:модель СН – S:«мазанка проволочная» (БК. К. 634.

Л. 1067. 1703) – «мельница проволочная» (ПГ,77. 1718) – «машина проволочная» (БК. К. 799.Л. 243. 1728) – «проволочная» (БК. К. 634.Л. 1258. 1703);

«кузница якорная» (БК. К. 634. Л. 1258об.1703) – «машина якорная» (БК. К. 557. Л. 325.1720) – «якорная» (БК. К. 558. Л. 159. 1710) идр.;

модель СН – У:«свириленная кузница» (БК. К. 558. Л. 66.

1717) – «свирилня» (БК. К. 558. Л. 66. 1717);модель ФН – S:«изба в которои глину мнут» (БК. К. 634.

Л. 1067об. 1703) – «глиняная» (БК. К. 558.Л. 149. 1718) и др.

В составе данной терминологии мы выяви-ли сложные НР.

Два и более элементарных НР, обозначаяодно и то же понятие при помощи разных мо-тивировочных признаков номинации, объединя-ются в один более сложный НР. См.:

Сло

жны

йН

Р

Элем НР. Элем НР.

Изба где плавят руду (1703) – плавильная кузница (1721) – плавильного дела анбар (1722) – плавильный двор (1714) – плавильня (1672) Доменный двор (1714) – домница (1504)

В значении п « о-мещение для в ы-

плавки мета лла из руды»

Сло

жны

йН

Р

Элем НР. Элем НР.

Мастер которы й (1721) у плавки руды – плавильный мастер (1707) – плавильного дела мастер (1717) – плавильщик (1666); Мастера которые работают на до мнах

(1717) – доменный мастер (1713) – доменного дела масте р (1718)

В значении «спе-циалист по в ы-

плавке из руды м е-талла раб, отавший у домны пл ; авиль-

щик»

129

Многокомпонентный характер НР в началь-ный период формирования терминологии объяс-няется несколькими факторами. Во-первых,ориентация специальной лексики на понятие, напредставление о предмете обусловливает поискНЕ, наиболее полно отражающих специфическиесвойства реалии. Это приводит к созданию не-скольких элементарных НР. Во-вторых, отсут-ствие кодификации, избыточность терминологиипозволяет им (элементарным НР) функциониро-вать в составе одного сложного НР. Таким об-разом, элементарный НР состоит из НВ, являю-щихся материально родственными единицами,оформленными по одному мотивировочному при-знаку. В свою очередь элементарные НР фор-мируют сложный НР, его единство обусловленоденотативной прикрепленностью.

Системность проявляется в наличии синони-мических рядов (СР), в состав которых могутвходить термины с тождественным значениемразной структуры, а также НР, см., схему:

Особенностью ЛСГ является то, что в нейодновременно функционировали разнопризнако-вые и разноструктурные НВ для названия од-ного денотата. Наблюдается большое количе-ство синонимов-дублетов. Это свидетельству-ет о том, что формирование горнозаводскойтерминосистемы еще не было завершено, онабыла открытой и находилась на первичном эта-пе своего формирования.

Отличительные признаки олонецкой горно-заводской терминосистемы в конце XVII – на-чале XVIII века: 1) насыщенность ее составанеоднословными НЕ (СН и ФН), 2) наличиеобширных НР и СР, объединяющих в своемсоставе НВ разной структуры и уровня.

Специфика материала позволила нам углу-бить понятие номинативного ряда (НР) и вы-делить по степени сложности два типа номи-нативных рядов: элементарный НР и сложныйНР. Так в названной работе получает дальней-шее развитие теория номинативной деривации.


1 Борхвальдт О.В. Лексика золотопромышленности в аспекте исторического терминоведения русского языка:Дис. … д-ра филол. наук. Красноярск, 2000.

2 Джикия М.В. Русская металлургическая терминология: Дис. … канд. филол. наук. М., 1977; Иванов С.И. Рус-ская терминология производства металлов и лингвистические вопросы ее упорядочения: Дис. … канд. филол. наук.Днепропетровск, 1981; Кажан В.И. Исследование семантической и словообразовательной структуры терминов(наименования сплавов): Дис. … канд. филол. наук. Днепропетровск, 1984; Курдюмова И.А. Формирование терми-носистемы горного дела в языке русской науки XVIII – первой половины XIX века: Дис. ... канд. филол. наук.Донецк, 1977; Лазарева Л.К. Лексико-синтаксические связи между компонентами терминосочетаний (на материа-


элементарный НР

СР

Доктор (1672) – опытный мастер – (1704) опытчик – пробирный мастер – пробный мастер (1722)

В значении «мастер производящий опыты с целью исследования качества р, уды»

СР

Элем. НР Элем НР. Элем НР

Рудосыскный мастер (1706) – (1710) рудосыщик – рудознатный мастер (1705) – (1675) рудознатец – рудокопных дел мастер (1717) – (1675)изветчик

В значении специалист умевший отыскивать руды добывать их зн « , , ; а-ток руд »

130

ФИЛОЛОГИЯ

ле русской терминологии горного дела): Дис. … канд. филол. наук. Киев, 1986; Фатеева Н.В. Семантические связиметаллургических терминов: Дис. … канд. филол. наук. Киев, 1989.

3 Трубачев О.Н. Ремесленная терминология в славянских языках: Этимология и опыт групповой реконструкции.М., 1966. С. 309–393; Голованова Е.И. Становление уральской горнозаводской терминологии в XVIII – начале XIX в.:Дис. … канд. филол. наук. Челябинск, 1995; Саматова Е.К. Специальная лексика горнозаводского производстваСреднего Урала XVIII в. (на материале челобитных): Дис. … канд. филол. наук. М., 1992; Щеглова Н.А. Терминоло-гическая лексика оружейно-железоделательного производства XVII–XVIII вв. (по материалам памятников пись-менности Тульского края): Дис. … канд. филол. наук. М., 1964; Юдина Т.М. Горнозаводская терминология Северо-Западной Руси (на материале деловой письменности Олонецких заводов конца XVII – начала XVIII в.): Дис. … канд.филол. наук. Вологда, 1996.

4 Бредихина Т.В.Наименования лиц в русском языке XVIII века: Дис. … канд. филол. наук. Воронеж, 1990;Закупра Ж.А. Названия лиц по профессии, связанные с металлургическим производством // Номинация лиц попрофессии в памятниках письменности русской народности XIV–XVI веков (строительное дело и ремесло): Дис. …канд. филол. Наук. Киев, 1973; Новоселова О.И. Наименования единиц измерения металлов // Метрологическаялексика Русского Севера XVI–XVII вв. (по материалам письменности Подвинья): Дис. … канд. филол. наук Т. II. При-лож. Вологда, 1987. С. 25–40. Шкатова Л.А. Формирование системы терминов металлообработки в XI–XVII вв. //Научный симпозиум «Семиотические проблемы языков науки, терминологии и информатики». М., 1971. С. 461–464.

5 Денисов И.Г. Уклад «сталь» // Этимология. 1966. М., 1968. С. 159–166; Чайкина Ю.И. К истории становленияпроизводственно-технической терминологии в русском литературном языке XVII–XVIII вв. (Название предприя-тий) // История русского языка и лингвистическое источниковедение. М., 1987. С. 236–248.

6 Юдина Т.М. Указ. соч.7 Смолина К.П. Развитие лексики русского литературного языка в Петровскую эпоху (конец XVII – нача-

ло XVIII века) // История лексики русского литературного языка конца XVII – начала XIX века. М., 1981. С.115.8 Кубрякова Е.С. Теория номинации и словообразование // Языковая номинация. Виды наименований. М.,

1977. С. 222–304; Кубрякова Е.С. Номинативный аспект речевой деятельности. М., 1986; Мигирина Н.И. Типыноминаций для обозначения статусов лица в современном русском языке. Кишинев, 1980; Мурзин Л.Н. Основыдериватологии: Конспект лекций. Пермь, 1984; Никитевич А.В. Русский глагол в номинативной системе языка: Дис.… докт. филол. наук, Минск, 2005. Никитевич В.М. Основы номинативной деривации. Минск, 1985.

9 Фортунатов Ф.Ф. Избр. тр. Т. I. М., 1956; Булаховский Л.А. Курс русского литературного языка. Киев. 1953;Виноградов В.В. Вопросы изучения словосочетаний // Вопросы языкознания. 1954. № 3.

10 Голанова Е.И. Номинация в сфере автолексики // Способы номинации в современном русском языке. М.,1982. С. 165.

11 Буслаев Ф.И. Историческая грамматика русского языка. М., 1959. С. 279. Перевлесский П. Начертание русскогосинтаксиса. М., 1848. Стоюнин В. Высший курс русской грамматики. СПб., 1876. С. 192.

12 Мигирина Н.И. Типы номинаций для обозначения статусов лица в современном русском языке. Кишинев,1980. С. 32.

13 Арутюнова Н.Д. Синтаксис // Общее языкознание. М., 1972. С. 304–357; Девкин В.Д. Разновидности номинации //Учен. зап. Москов. пед. ин-т. Т. 475: Вопросы немецкой филологии. М., 1971; Мигирина Н.И. Типы номинаций дляобозначения статусов лица в современном русском языке. Кишинев, 1980; Никитевич А.В. Указ. соч.; Никитевич В.М.Указ.соч.; Телия В.Н. Вторичная номинация и ее виды // Языковая номинация: Виды наименований. М., 1977.С. 129–221; Торопцев И.С. Предмет, задачи, материал и методы ономасиологии // Проблемы ономасиологии.Вып. I. Орел, 1974. С. 3–75; Шкатова Л.А. Развитие ономасиологических структур. Иркутск, 1984.

14 Смолина К.П. Указ. соч.; Старикова Г.Н. Тематическая группа «промышленные люди» в русском языке концаXVI–XVII веков (ономасиологический и лексикографический аспекты): Дис. … канд. филол. наук. Томск, 1990 и др.

15 Никитевич В.М. Указ. соч.16 БК – Берг Коллегия. РГАДА. Ф. 271. Табели и ведомости Олонецких заводов. Кн. 557, 558, 559, 606, 634, 799.17 Будагов Р.А. Определяет ли принцип экономии развитие и функционирование языка? // Вопросы языкозна-

ния. 1972. № 1. С. 17–37; Глотова И.П. Лексические включения в разговорной речи // Вопросы стилистики. 1972.№ 4. С. 50–61; Лопатин В.В. Субстантивация как способ словообразования в современном русском языке // Рус-ский язык. Грамматические исследования. М., 1967. С. 205–233; Лопатин В.В. Суффиксальная универбация и смеж-ные явления в сфере образования новых слов // Новые слова и словари новых слов. Л., 1978. С.72–80; Низинская В.А.К вопросу о способах словообразования существительных адъективного типа склонения в старорусском языке //

131

Исследования по историческому словообразованию. М., 1994. С. 169–180; Снитко Е.С. Составные наименования иих эквиваленты в газетно-публицистической речи. Киев, 1981. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализалексики. М., 1973.

18 Низинская В.А. Указ. соч. С. 169, 176.19 Лопатин В.В. Субстантивация как способ словообразования… С. 226.20 МРФ – Материалы для истории русского флота. Балтийский флот. Ч. III. СПб., 1866. С. 381–544.21 Щеглова Н.А. Словарь оружейно-железоделательного производства XVII–XVIII вв. Прилож. к дис. … канд.

филол. наук. М., 1964. С. 224, 239, 244, 295, 340.22 Там же. С. 110, 190, 228, 230, 420, 489, 498, 499.23 Геннин В. Описание Уральских и Сибирских заводов 1735 г. М., 1937.

Yudina Tatiana

MINING TERMINOLOGY OF THE EARLY XVIII CENTURYIN THE NOMINATIVE DERIVATIVE LANGUAGE SYSTEM

The article attempts at analysing the onomasiological aspect of mining terminology of the XVII–XVIIIcenturies. Monolexemic, compound and phrasal terms of mining industry are described along with synonymicand nominative series of terms. The material analysed allows the author to extend the notion of anominative series and classify nominative series into elementary and complex on the basis of theirstructure.

Контактная информация:163046, г. Архангельск, ул. Обводный канал, д. 40, кв. 42

Рецензент – Петров А.В., доктор филологических наук, доцент кафедры истории русского языка и диалектологииПоморского государственного университета имени М.В. Ломоносова


132


И.А. Бунину уделяется пристальное внима-ние в современной школьной методике. Все ав-торские программы включают его произведе-ния в списки для обязательного изучения. Кни-га О.Ю. Богдановой «Бунин в школе»1 и много-численные статьи в журнале «Литература вшколе» к юбилею писателя дают возможностьучителю сформировать целостное представле-ние о личности и творчестве писателя, его ролив истории развития русской литературы.

Вместе с тем, как показывает опыт, школь-ники не всегда осознают значение великого рус-ского поэта, его имя часто теряется за имена-ми А.П. Чехова, И.С. Тургенева, Л.Н. Толсто-го. Бунина называют продолжателем традицийлитературы XIX века, писателем-реалистом.Уникальность его личности, совершенство егохудожественной индивидуальности часто незамечаются школьниками. Произведения Буни-на, несмотря на их почти математическое со-вершенство, остаются сложными для понима-ния и для анализа. И сложность эта связана, с

УДК 821.161.1 (072)

КОЛЕСНИЧЕНКО Елена Николаевна, старшийпреподаватель кафедры литературы Поморского го-сударственного университета имени М.В. Ломоно-сова. Автор 6 научных публикаций

ОПРЕДЕЛЕНИЕ КАТЕГОРИЙ ХУДОЖЕСТВЕННОГО МИРАИ.А. БУНИНА НА УРОКАХ ИЗУЧЕНИЯ ЕГО ЛИРИКИ В 11 КЛАССЕ

В статье описывается первый этап экспериментального изучения творчества поэта на уроках литературы ввыпускном классе. В процессе эвристической беседы учащиеся определяют основные категории художественногомира поэта на примере его лирических стихотворений. Представленная методика может быть использована дляпрактической работы.

Художественная индивидуальность, символ, категория «прапамяти», категория«всебытия»

одной стороны, с неподготовленным к воспри-ятию творчества сознанием учеников, а с дру-гой стороны, с искаженным представлением охудожественной индивидуальности Бунина какписателя-реалиста, которое дает школьная ме-тодика.

Чтобы открыть для себя мир художника,надо рассматривать его по тем же законам, покоторым он (мир) создавался. «Путь к бунинс-кой философии лежит через бунинскую филоло-гию» (В. Ходасевич)2 . Сам Бунин всегда счи-тал себя поэтом, и как бы нам ни нравилисьего рассказы, попытаемся понять, что значитбыть поэтом для Бунина. Дело, очевидно, не вумении рифмовать, а в том особом мироощу-щении, что роднит всех поэтов (стоит тольковспомнить «странные» романы, написанныестихотворцами, – и в этом ряду «Жизнь Арсе-ньева»). Мир поэта развернут скорее верти-кально, вверх и в глубину, в отличие от мирапрозаика – «горизонтального», развернутого вовремени (деление, конечно, очень условно).

133

Поэтическое сознание И.А. Бунина с наи-большей ясностью раскрылось в его стихотво-рениях. Юный поэт обратился к темам Вечно-сти, смысла человеческой жизни, Бытия. Чело-век, Космос, История, Природа – герои еголирики. Особенность художественной индиви-дуальности Бунина состоит в том, что тради-ционных для многих этапов развития мы не на-блюдаем. Бунин изначально знает и чувствуетто, к чему другие приходят в процессе личнос-тного развития. У него нет коренных переломовсознания: в своих глубинах мировосприятие по-эта неизменно – начинающий писатель и нобе-левский лауреат одинаково осознают мир кактайну, данную в ощущениях и переживаниях.

Для своих стихов Бунин использовал клас-сическую, чеканную форму (очень любил со-нет). Именно эта форма заставила многих кри-тиков увидеть в поэзии Бунина традицион-ность, а В. Брюсов назвал его стихи «ветхоза-ветными»1 , даже не осознав, что определилистинную сущность бунинского поэтическоговидения мира. Классическая форма скрыла не-вероятную «модерность»2 содержания, но то,что многие называют «модерностью», частоявляется более глубоким взглядом на предме-ты, проникновением в Суть, Вечность, ТайнуБытия. Ошеломляющая новизна есть откры-тие наиболее древнего эзотерического подхо-да к миру. «Философию Бунина можно принятьили не принять, но нельзя не принять тогомудрого художественного метода, которымона выражена. Этот метод можно предста-вить двумя простейшими словами смотрите ипереживите. Бунин обогащает нас опытом –не идеями»3 .

Сложность художественной индивидуально-сти писателя требует нового подхода к его изу-чению в школе, заключающегося, на нашвзгляд, в поэтапном осмыслении философскогомировосприятия Бунина от поэзии к прозе. Зна-комство с личностью писателя на первом этапедает представление о взаимосвязи творчестваи исторической эпохи, создает предпосылки дляпостижения художественного мира поэта.

Следующий этап знакомит школьников сосновными категориями художественного мира,

явленными в поэзии. Принципиально важным наданном этапе обучения является использованиев качестве основного метода эвристическойбеседы. Система проблемных вопросов по ана-лизу стихотворений («Ночь», 1901; «Еще и хо-лоден, и сыр…», 1901; «Растет, растет могиль-ная трава…», 1906; «И цветы, и шмели, и коло-сья…», 1918; «Встреча», 1922) способствуетиндивидуализации восприятия и готовит основудля более глубокого понимания картины мира,созданной в произведениях писателя. Остано-вимся на данном этапе, как наиболее важномдля постижения мировосприятия Бунина.

Давайте последуем за поэтом в его мир...[На столах учеников сборники с текстами

стихов Бунина.]Учитель или подготовленный ученик чита-

ет стихотворение «Встреча» (1922 г.) и предла-гает ученикам следующие вопросы и задания:

• Какое настроение возникло у вас послепрочтения стихотворения?

• Опишите то, что вы представили.• Определите время суток, года, историчес-

кое время, эпоху.• Почему вы затрудняетесь в определении

исторического времени?• На сколько частей и почему можно разде-

лить стихотворение?Композиция стихотворения делится на 3

части:I часть – описание девушки,II часть – воспоминание – переживание,III часть – вечное Бытие.• Почему при описании девушки автор ис-

пользует глаголы настоящего времени, хотя самобраз является воспоминанием?

• Какие слова, выражения, образы, повторя-ются? Каково их значение? В какой части сти-хотворения их больше всего?

Во II части стихотворения все повторы(5 раз повторяется выражение «тот же», «та же»)относятся к образу девушки и, соединяясь сглаголами настоящего времени в I части, со-здают ощущение неизменности, незыблемостипроисходящего – вечного настоящего. Времяне имеет социальной ограниченности – мы на-ходимся в надвременном пространстве.

Колесниченко Е.Н. Определение категорий художественного мира И.А. Бунина...

134


Образ девушки растворен в образе вечере-ющего моря и полуденной земли. Пространствостихотворения, как и время, не имеет границ.

Вместе с тем поэтические образы предель-но конкретны, чувственны: «дикий запах лука»смешивается с «телесным запахом» девушки.

Предложим школьникам поразмышлять надтем, как они понимают строки:

…взглядИсполненный и рабства и свободыУмерший на земле уже стократ.иЧерез века найду в пустой могилеТвой крест серебряный...Даже если мнения разойдутся или учащие-

ся затруднятся ответить, мы привлечем ихвнимание к двум очень важным категориямхудожественного мира Бунина, которые раскро-ются ниже.

Обратим внимание школьников на то, каксуществительные, обозначающее конкретныепредметы в I части (рука, кувшин, злаки, по-лынь...), сменяются в III части существитель-ными, обозначающими отвлеченные понятия(мечта, быль, любовь, даль, зов, красота).

Последняя строчка стихотворения «И кра-сота полуденной земли» объединяет в себекрасоту мира и красоту конкретной девушки.

Три части стихотворения предполагают на-личие настоящего, прошедшего, будущего, нопреобладает одно застывшее настоящее. Мо-жем ли мы назвать это простым человеческимвоспоминанием из глубин прошлого – это «пра-память», которая разрушает временные рамки– перед нами «вечность».

Таким образом мы открываем для себяодну из главных категорий художественногомира Бунина – категорию памяти или «прапа-мяти».

«Память – прообраз вечности, бесконечно-сти, всеединства»1 . Человек включен в цепьпоколений и неотделим от целого.

Герои Бунина живут не столько в конкрет-ном историческом времени, сколько в застыв-шем настоящем – в вечности, где миг и векравнозначны, равноценны. Память – это нос-

тальгия по прошлому, по ушедшему; это вечноенастоящее, полное той же боли, любви, очаро-вания.

Обратимся к стихотворению «Ночь» (1901 г.),написанному на 20 лет раньше, чем «Встреча»(1922 г).

• Что объединяет эти поэтические тексты?• Почему в последней строфе при повторе-

нии слово «вечного» изменено на «тайного»?• Как вы понимаете 2 последние строчки

стихотворения?Изменение слова в последней строфе свя-

зано с образом звезд и перекликается со строч-кой «И тайный смысл их царственных имен»Нельзя сказать, что «вечного» и «тайного»противопоставлены в контексте стихотворения,скорее слово «тайного» служит для расширениясмысла текста и в связи со словами «мечта» и«сон» выводит нас за пределы сознания в инуюреальность. Две последние строчки, как частобывает у Бунина-поэта, выражают основнуюидею стихотворения. Индивидуальная челове-ческая любовь имеет универсальное значение,поэтому герой любит «весь мир... для одной»,прочно ощущая свою «укорененность во Все-бытии», свою связь со всеми и всем.

Таким образом мы знакомимся еще с од-ной категорией художественного мира И. Буни-на – это «Всебытие», как называл его сам поэт.

Герой его романа «Жизнь Арсеньева» ска-жет: «Я родился во Вселенной, в бесконечнос-ти времени и пространства...». Так всегда чув-ствовал Бунин и писал: «...Единая жизнь совер-шает свое таинственное странствование черезтела наши, – стремись же ощущать это един-ство и благоговей: в нем твое бессмертие(долгота дней) и самоутверждение»2 .

Смысл человеческого существования – вне-земной, он за пределами человеческого бытия.[Принцип «Всебытия» противостоит принципу«антропоцентризма», одному из основополага-ющих принципов русской литературы XIX века.Человек – часть мира, но не центр его. Онравновелик как Космосу, так и любому живомусозданию.]

Можно привести в качестве примеров сти-хотворения «Собака» (1909 г.), «Кобылица»(1916 г.).

135

Интересно высказывание З. Гиппиус, о ко-тором вспоминает В.Н. Муромцева-Бунина: «Клюдям он относится как к части мира, которыйон любит очень... Человек сам по себе ему ненужен»3 .

Этот принцип Всебытия найдет свое выра-жение в рассказах о любви и сборнике «Тем-ные аллеи». Поскольку человек – часть мира,то свои отношения с другими людьми он будетстроить через Космос, время и пространство.У Бунина нет отношения человек–человек, новсегда есть отношения человек–Космос–чело-век. Отсюда часто нелогичность поступков,действий героев, ведь они подчиняются зако-нам Бытия, а не человеческого социума. От-сюда катастрофичность сознания самого писа-теля и необыкновенный интерес к любви исмерти, взрывающим бытовое сознание чело-века.

Такой взгляд на человека также показываетблизость Бунина эзотерическому подходу кмиру. Мир воспринимается поэтом как великаятайна, которую нельзя постичь логикой, а толь-ко переживанием, интуицией. Воплощение тай-ны в красоте жизни, природы, женщины. Мыопределяем еще одну категорию художествен-ного мира поэта – категорию Красоты. По-смотрим, как воплощается она в поэтическихтекстах.

Читаем стихотворение «Еще и холоден исыр...» (1901 г.).

• Опишите звуковые и зрительные образы,которые возникают у вас при прочтении этогостихотворения.

• Почему мы видим многоцветную картину,хотя из красок названа лишь одна «голубая»?

Стихотворение обращено к эмоциональномуопыту каждого; радостное восторженное на-строение расцвечивает картину весны всемикрасками; она предельно конкретна и в то жевремя обобщенна. Здесь Бунин близок симво-листам, которые видели за реальностью тайну,инобытие; поэту необыкновенно дорог сампредметный, вещный мир, явленный во всейсвоей красоте.

Прочитаем стихотворение «И цветы, ишмели, и трава, и колосья...» (1918 г.).

• В чем смысл евангельского сопоставле-ния?

• Почему последним благодарным воспо-минанием станут «полевые пути меж колосьеви трав»?

Как и во многих стихотворениях И. Бунина,конкретная картина становится символом, че-ловеческая жизнь представляется «путем межколосьев и трав», а смысл ее, благодаря ис-пользованию евангельского мотива, выходит зарамки земного бытия и приобретает вселенс-кое значение.

Мы подошли еще к одной категории худо-жественного мира поэта – символу. То, чтомногие символисты только декларировали, Бу-нин явил в своем творчестве. Его символ пре-дельно конкретен в контексте произведения, нов то же время и всеобъемлющ. Так, «серебря-ный крест» в пустой могиле не только вещнаядеталь, но и знак живой души, символ вечности(«Встреча», 1922).

Обратимся к стихотворению «Звезда дро-жит среди вселенной...» (1917 г.). Звезда ста-новится символом тайны человеческой жизни,ее сокровенного смысла. Обратим вниманиеучащихся на знаки препинания: многоточие и2 вопросительных знака также говорят о таин-ственности, недосказанности. Стихотворениепостроено как развернутая метафора.

Природа человека таинственна, как и саммир. Нет логики поступков, нет «диалектикидуши» – есть мгновенность проживания целойжизни или нескольких жизней, чудо ощущенияразнородных, антиномичных чувств и явлений.Именно этим объясняется фрагментарностькомпозиций бунинских произведений и частоеиспользование оксюморона. Вспомним взгляддевушки, «исполненный и рабства и свободы»(«Встреча», 1922).

Новый психологизм, предложенный Буни-ным, – это психологизм знакомых всем ощуще-ний и переживаний, когда разнородные чувстваи эмоции заполняют все существо. Этой проти-воречивостью наполнена жизнь самого И. Бу-нина. Истоки надо, скорее, искать в мировосп-риятии поэта; близость его взглядов восточнойфилософии (об этом говорят многочисленные


136


записи) позволяет предположить, что Бунинвоспринимал мир как дуальный. Это дохристи-анский мир. Добро и зло, свет и тьма состав-ляют в нем нерасторжимое целое, отсюда не-предсказуемость поступка, чувства, пережива-ния. На уровне слова дуальность являет себяоксюмороном.

Прочитаем стихотворение «Растет, растетмогильная трава...» (1906 г.).

Задумаемся: почему И. Бунин обращаетсяк сонету, едва ли не самой сложной стихотвор-ной форме, где требуется слить мысль и чув-ство в совершенное целое.

Данный сонет не следует строгим правилами состоит из 3-х катренов и сонетного замка –2-х последних строк, где содержится основнойвывод.

• Противопоставлены ли 1 и 2 строки сти-хотворения? Докажите свою мысль.

• Будут ли меняться темп и интонация со-нета при чтении? Объясните обилие восклица-тельных знаков во II части стихотворения.

• Как вы понимаете образ совы?Кажущееся противопоставление жизни и

смерти в сонете снимается сонетным замком– синтезом; «счастье в утрате» – это возрож-денная повторенная жизнь; жизнь, как и смерть,несет в себе свою противоположность. Эта жемысль выражена в раннем стихотворении Бу-нина «Ветер осенний в лесах подымается...»(1888 г.):

Жизнь зарождается в мраке таинственном.Радость и гибель еяСлужат нетленному и неизменному –Вечной красе Бытия!Под этими строками, созданными восем-

надцатилетним юношей, мог бы подписаться изрелый художник И. Бунин, автор «Легкого

дыхания», «Суходола», «Деревни», «Солнечно-го удара», «Митиной любви», «Жизни Арсенье-ва» и сб. «Темные аллеи».

Результатом беседы является определениеосновных категорий художественного мираИ.А. Бунина:

• «Прапамяти» как прообраза «вечности,бесконечности и всеединства»4 (герои Бунинаживут не столько в конкретном историческомвремени, сколько в застывшем настоящем – ввечности, где миг и век равнозначны, равноцен-ны. Память – это не ностальгия по прошлому,по ушедшему; это вечное настоящее, полноетой же боли, любви, очарования);

• «Всебытия» как ощущения единства совсем миром (принцип «всебытия» противосто-ит принципу «антропоцентризма», одному изосновополагающих принципов русской литера-туры XIX века. Человек – часть мира, но нецентр его, он равновелик как Космосу, так илюбому живому созданию);

• «Красоты» как тайны мира, жизни, при-роды, женщины (мир воспринимается поэтомкак великая тайна, которую нельзя постичь ло-гикой, а только переживанием и интуицией. Та-инственна сама природа человека);

• «Символа» как ключа к тайне жизни, со-прягающего земное и небесное (бунинский сим-вол предельно конкретен в контексте произве-дения, но в то же время и всеобъемлющ. Так,«серебряный крест» в «пустой могиле» не толь-ко вещная деталь, но и знак живой души, сим-вол вечности).

Актуализация полученных теоретическихзнаний происходит непосредственно на урокахизучения прозаических произведений («Суходол»,«Старуха», «Солнечный удар», цикл «Темныеаллеи»). Это следующий этап постижения худо-жественной индивидуальности И.А. Бунина.


1 Богданова О.Ю. Бунин в школе: Книга для учителя. М., 2003.2 Мальцев Ю. Иван Бунин. 1870–1953. Посев, 1994. С. 289.3 Брюсов В.Я. Ив. Бунин // И.А. Бунин: pro et contra / Сост. Б.В. Аверина, Д. Риникера, К.В. Степанова, коммент.

Б.В. Аверина, М.Н.Виролайнен, Д. Риникера, библиогр. Т.М. Двинятиной, Ф.Я. Лапидус. СПб., 2001. С. 267.

137

4 Мальцев Ю. Указ. соч. С. 100.5 Ходасевич В. Бунин. Собр. соч. // Бунин И.А. Избр. проза. М., 1997. С. 578.6 Мальцев Ю. Указ. соч. С. 10.7 Там же. С. 26.8 Там же. С. 124.9 Там же. С. 10.

Kolesnichenko Elena

DETERMINATION OF I. BUNIN’S ARTISTIC WORLD CATEGORIESAT THE LESSONS OF HIS LYRIC POETRY IN THE 11TH FORM

The article describes the first stage of the experimental study devoted to the poet’s creative work atthe lessons of Literature with the final year students. In the process of heuristic discussion students definethe basic categories of the poet’s artistic world by the example of his lyric poetry. The presented methodscan be applied for practical work.

Контактная информация:163046, г. Архангельск, ул. Логинова, д. 80, кв. 169

Рецензент – Николаев Н.И., доктор филологических наук, профессор, проректор по учебной работе Помор-скогогосударственного университета имени М.В. Ломоносова


138


В ходе разработки методики исследованияорфографической грамотности младших школь-ников с общим недоразвитием речи (далее –ОНР) мы опирались на психологический, психо-лингвистический и психофизиологический ас-пекты, представленные в работах отечествен-ных лингвистов, психологов и нейрофизиологов1.В них указывается, что устная и письменнаяформы речевой деятельности определяются:структурной (внешней и внутренней) организа-цией, предметным содержанием, общефункцио-нальными психологическими механизмами2.Они обеспечиваются и поддерживаются со-вместной работой соответствующих структурголовного мозга и проводящих путей.

Основой орфографически верного письмаявляются сложнейшие интегративные речемыс-лительные и грамматико-орфографические опе-рации, умения и навыки. В начальной школе их

УДК 376.37

ПРИЩЕПОВА Ирина Владимировна, канди-дат педагогических наук, доцент кафедры логопе-дии Российского государственного педагогическогоуниверситета имени А.И. Герцена. Автор 92 на-учных публикаций, в т.ч. 6 учебно-методическихпособий

К ВОПРОСУ ОБ УРОВНЕ СФОРМИРОВАННОСТИПСИХОФИЗИОЛОГИЧЕСКИХ ПРЕДПОСЫЛОК

УСВОЕНИЯ ОРФОГРАФИИ У МЛАДШИХ ШКОЛЬНИКОВС ОБЩИМ НЕДОРАЗВИТИЕМ РЕЧИ

В статье представлен качественный и количественный анализ данных о характере стиля кодирования и предпоч-тении в использовании разных анализаторных систем учащимися 2–4 классов в учебно-практической деятельности.

Общее недоразвитие речи, орфографическая грамотность, стили кодированияинформации

формирование проходит ряд общих этапов, чтосвязано с включением в учебно-практическуюдеятельность преимущественно всех сенсорныхсистем и всех структур головного мозга3.

На начальных этапах формирования учеб-но-практических навыков (в том числе и орфог-рафических) происходит становление той функ-циональной системы, которая обеспечиваетреализацию грамматико-орфографического дей-ствия. При несформированности или дефицитеразвития любого компонента, который интегри-руется в функциональную систему, возникаюттрудности формирования обучения4. С учетомвыделенных трех нейропсихологических профи-лей (с билатеральной дисфункцией левого иправого полушарий, височно-лобных отделов,при правосторонней локализации мозговой дис-функции) нами были выделены основные зако-номерности стратегий усвоения учебного ма-

139

териала и, соответственно, орфографическихзнаний, умений и навыков учащимися началь-ных классов с ОНР.

Известно, что общее недоразвитие речиявляется по своей структуре многокомпонент-ным нарушением. Оно проявляется в трудно-стях оперирования языковым материалом раз-личных уровней5. Данная закономерность от-четливо проявляется и при актуализации грам-матико-орфографических знаний. Прежде всегопри спонтанном выборе языковых знаков длякодирования своего смыслового намерения на-рушается процесс выбора слов высказываниякак по формальным, так и по семантическимпризнакам, их лексической и семантическойсочетаемости. При декодировании речевогосообщения устанавливаются неадекватные свя-зи между звуковым образом слова и его поня-тийным и/или контекстуальным содержанием.Стойкие ошибки грамматического структуриро-вания и языкового оформления высказыванияхарактеризуются неоправданным расширениемили сужением значений слов, их взаимозамена-ми по звуковому или семантическому сходству.Выражены трудности обозначения с помощьюязыковых знаков порядка, последовательностии содержания алгоритмов грамматико-орфогра-фических операций.

Механизмом данных нарушений, по мнениюбольшинства исследователей данной проблемы,служит недостаточность семантической (кате-гориальной), оперативной памяти (в меньшейстепени – ее долговременной формы), ослаб-ленный контроль за речевой деятельностью вцелом, специфические особенности абстрактно-го словесно-логического мышления, которыеобусловлены речевой недостаточностью, непол-ноценностью взаимодействия зрительной, слу-ховой и речедвигательной анализаторной сис-тем.

В механизме деятельности многоуровневойсистемы категориальной (семантической памя-ти) происходит кодирование, закрепление необ-ходимых сетей связей, которые существуютмежду ее элементами. Успешность запомина-ния и припоминания зависит от возможностиустановления связей между словами, концепту-

альной и фактуальной информации текста (со-держания правила), а также навыков ее интер-претации.

При исследовании психофизиологическихпредпосылок формирования стратегий овладе-ния орфографическими знаниями, умениями инавыками были использованы следующие ме-тодики. Характер стиля кодирования речевойинформации изучался с помощью теста, опи-санного Л.В. Савельевой6. Он основан на клас-сификации детьми стандартного набора из де-вяти слов, анализ результатов которой позволя-ет выявлять доминирование правого или левогополушарий головного мозга у младших школь-ников (художественного или мыслительноготипов высшей нервной деятельности). Методи-ка предусматривает оценку активности полу-шарий с помощью пятиуровневой шкалы.

Предпочтения в использовании разных ана-лизаторных систем (зрительной, речемоторнойили слуховой модальности) определялась с по-мощью методики, предусматривающей воспро-изведения детьми наборов цифр при разномспособе их предъявления. С помощью пяти-уровневой шкалы оценивалась успешность за-поминания стимульного материала с опорой накаждый из трех анализаторов.

В исследовании принимало участие 30 де-тей с ОНР и 30 детей без нарушений речевогоразвития 8,5–10 лет.

Результаты исследования предпочтений ис-пользования детьми экспериментальной и конт-рольной групп того или иного полушария мозгапри восприятии речевой информации представ-лены в таблице.

Приведенные в таблице данные позволяютоценить, какой из стилей переработки информа-ции – вербальный или образный – преобладаетв разных возрастных группах детей. Можновидеть, что соотношение детей, использующихпреимущественно левое или правое полушариемозга в сравниваемых группах детей противо-положно. В экспериментальной группе суще-ственно преобладают дети, использующие пра-вое полушарие мозга (в 4,3 раза), а в конт-рольной группе, наоборот – левое (в 2 раза).При этом с возрастом в группе детей с ОНР

Прищепова И.В. К вопросу об уровне сформированности психофизиологических...

140


наблюдается незначительная тенденция к сгла-живанию соотношения детей, использующихразные стили кодирования речевой информации.

Как показало дальнейшее исследование, вгруппе детей с ОНР, для которых характеренобразный способ кодирования информации, пре-обладают учащиеся со смешанной модальнос-тью ее переработки – зрительной, слуховой икинестетической, соответственно: 86,7% второ-классников, 80% третьеклассников и 76,7% чет-вероклассников.

Известно, что сформированность функцийправого полушария обеспечивают операции зри-тельно-пространственного характера и акусти-ческого гнозиса, которые включаются на самыхранних этапах обработки информации. Соответ-ствующие грамматико-орфографические уме-ния и навыки у данной группы учащихся оказа-лись наиболее сформированными, что подтвер-ждается наименьшим количеством ошибок вдиктанте, при воспроизведении слов на не прой-денные ими правила правописания в устныхзаданиях. В этой популяции детей лишь двоевтороклассников (6,7%), четверо третьекласс-ников (13,3%) и шесть четвероклассников (20%)смогли правильно осуществить классификациюслов. Самые низкие результаты показали уча-щиеся вторых и третьих классов. По характеруих затруднений можно говорить лишь о началеформирования стиля кодирования. При анализеобразов объектов (летящего орла, бегающейовцы, плывущей рыбы) они проявляли хаотич-ность и импульсивность. Например, правильно

определяя последовательность одной группыслов (щука – чешуя – плавать), большинстводетей не могло справиться с классификациейдругих групп слов. Но и при записи уже верноопределенной последовательности они наруша-ли выбранный порядок слов, заменяли отдель-ные слова в последовательности на семанти-чески или фонетически сходные (плавать –купать – прыгать – лакать).

Наиболее типичными были ошибки заменыпо семантическому сходству имен существи-тельных (овца – собака, щука – рыба), заменыглагольных форм (плавать – плавает, летать –летит), смешения существенных и несуще-ственных признаков объектов, в частности ча-сти и целого (рыба – хвост; орел – перо).

Ограниченность анализа у таких детей про-являлась в неспособности выполнить заданиедо конца, например, успешно сгруппировав одиннабор слов, оставшиеся объединяли междусобой механически. Характер ответа на уточ-няющие вопросы экспериментатора свидетель-ствовал о том, что целостный образ склады-вался у них замедленно. Повторное воспроиз-ведение вслух реципиентами серий слов не по-могало им найти и исправить допущенныеошибки. Дети легко отвлекались на побочныестимулы, например, возвращаясь к содержаниюи стратегии выполнения предыдущего задания.

Таким образом, полученные результатысвидетельствуют о том, что в количественнопреобладающей группе детей с ОНР, у которыхдоминирует правое полушарие мозга, наблюда-

В – использование вербального стиля кодирования информации,О – использование образного стиля кодирования информации

Сравнительная количественная характеристика стилей кодирования информациимладшими школьниками экспериментальной и контрольной групп

Экспериментальная группа Контрольная группа Классы 2 3 4 2 3 4 Стиль кодирования информации

В О В О В О В О В О В О

Количество детей, в %

13,3 86,7 20 80 23,3 76,7 70 30 63,3 36,7 66,7 33,3

Доля В к О, в %

15,3 25 30,4 233,3 172,5 200,3

141

ется недостаточное владение операциями сослуховыми, кинестетическими, зрительными изрительно-пространственными образами. Онитакже плохо владеют произвольным програм-мированием всего учебно-практического дей-ствия, что в целом свидетельствует о недо-статках образной («холистической») стратегиив зрительных и зрительно-пространственныхоперациях.

Среди детей с ОНР, опирающихся на вер-бальный компонент, было выявлено 13,3%школьников второго класса, 20% – третьего и23,3% – четвертого. У них существенно преоб-ладали орфографические ошибки, что, по наше-му мнению, свидетельствует о недостаточнос-ти процессов переработки слухоречевой инфор-мации в целом (низком заднем и «левополушар-ном» индексах). Затруднения, возникающие припроговаривании цифровых рядов, наиболее вы-раженные у второклассников (86,7%), указыва-ют на имеющиеся у них трудности кинестети-ческого анализа. При этом у 80% детей наблю-дался весьма незначительный объем оператив-ной памяти (2-3 цифры из 9) с частыминарушениями порядка их воспроизведения посравнению с предъявленным образцом. В ходеэксперимента дети часто прибегали к произ-вольному контролю стимульной информации,переспрашивали содержание инструкции илиуточняли ход выполнения задания.

С учетом результатов исследованияТ.В. Ахутиной, Л.В. Яблоковой и Н.Н. Полон-ской7, можно предположить, что такой характерзатруднений связан, в первую очередь, с отно-сительной слабостью функций правого полуша-рия мозга. Число ошибочных предъявлений зна-чительно возрастало на фоне утомления. Послевыполнения первой и второй серий заданий от-мечались трудности программирования и конт-роля, переключения с одного вида деятельнос-ти на другой, что, в свою очередь, можнообъяснить наличием у таких детей также недо-статочности функций левого полушария мозга.

Результаты проведенного исследования по-зволили выявить существенные различия постепени сформированности психофизиологичес-ких предпосылок усвоения орфографии у детей

с ОНР и их сверстников из контрольной груп-пы. Как уже было отмечено, преобладающимив этой группе были дети с выраженной доми-нантностью левого полушария мозга. Почти у2/3 из них преобладали слуховая и кинестети-ческая модальность при кодировании восприни-маемой информации. В группе детей без рече-вой патологии с преобладанием образного ком-понента приблизительно у 1/3 доминировализрительная и кинестетическая модальности(30% – второй класс, 36,7% – третий, 33,3% –четвертый). Именно дети данной группы пока-зали наиболее высокие результаты при написа-нии диктанта (56,7% учащихся не допустилиошибок, 13,3% учеников сделали не более 1-2ошибки).

Таким образом, суммируя результаты про-веденного исследования, можно сделать выводо том, что в целом большинству детей с ОНРсвойственна незрелость психофизических функ-ций, обеспечивающих успешное усвоение ор-фографии. Оно проявляется не только в сохра-нении доминирования правого полушария моз-га, свойственного более ранним этапам разви-тия, но и в недостаточной сформированности(по сравнению со сверстниками без нарушенийречи) указанного доминирующего образногоспособа переработки воспринимаемой информа-ции. Существенно менее дифференцированно посравнению с нормально развивающимися деть-ми их сверстники с ОНР используют при вос-приятии различные модальностные характери-стики информации.

Полученные данные имеют важное значе-ние для организации процесса обучения детей сОНР письменной речи. Хорошо известно, чтообучение письму учащихся в общеобразова-тельной школе происходит с опорой на преобла-дающий у них вербальный стиль кодированияинформации8. Для детей с ОНР данная практи-ка оказывается неприемлемой, не позволяет имуспешно усваивать закономерности родногоязыка. Следует также иметь в виду, что, поданным психофизиологов, зрительный анализа-тор у преобладающего числа учащихся началь-ных классов оказывается не готов к целостнойпереработке и дифференциации сложных раз-


142


дражителей, которые требуют опоры на сукцес-сивно-симультанные операции анализа, синтезаи представления.

По нашим данным, среди детей с нормаль-ным речевым развитием наименьший уровеньсформированности орфографической грамотно-сти был отмечен при ведущем вербальном ком-поненте и доминировании слуховой модальнос-ти в стиле кодирования информации (33,3%реципиентов). Анализ анкет, заполнявшихсяучителями начальных классов общеобразова-тельных школ, а также наблюдения за деятель-ностью учащихся и учителей на уроках позво-лил выделить методические условия, которыепозволяют объяснить данную закономерность.Как правило, значительная часть грамматико-орфографического материала предъявляется вусловиях зрительного восприятия. Выделениюпризнаков орфограмм с опорой на слуховой ана-лизатор уделяется недостаточное внимание какпри знакомстве с формулировкой орфографичес-кого правила, ее содержательной и операцио-нальной составляющими, так и при закреплениизнаний и умений на письме в ходе выполненииконструктивных и творческих работ.

Таким образом, имеющиеся учебные про-граммы не учитывают различий детей по пре-обладанию у них стиля переработки информа-ции и ведущему анализатору, опора на которыеможет способствовать существенной оптими-зации процесса обучения орфографии.

Проведенный анализ позволил выделитьгруппы учащихся, исходя из выявленной взаи-мосвязи имеющихся у детей эксперименталь-ных групп специфических затруднений и осо-бенностей вербальных и невербальных психи-ческих функций. Всего были выделены четырегруппы младших школьников с ОНР.

В первой подгруппе (20% испытуемых)механизмом нарушений устной, письменнойречи и других психических функций были труд-ности программирования, регуляции и контролядеятельности, во второй (36,7% детей) – недо-развитие операций приема, переработки и хра-нения информации по левополушарному типу, втретьей подгруппе (33,3% реципиентов) наблю-дались особенности приема переработки и хра-нения информации по правополушарному типу.Четвертую популяцию детей составили те 10%испытуемых, у которых отмечался смешанныйтип ошибок, вызванный наличием несколькихдеструктивных компонентов.

Проведенная дифференциация детей позво-ляет перейти к созданию различных программобучения орфографии в младших классах рече-вых и общеобразовательных школ с учетом осо-бенностей стилей кодирования информации уче-никами, уровня их речевого развития, индивиду-альных особенностей, характера грамматико-орфографического материала (в частности,особенностей опознавательных признаков орфог-рамм и их принадлежности к основным типам).


1 Симерницкая Э.Г. Доминантность полушарий. М., 1978.2 Граник Г.Г. Психологические закономерности формирования орфографической грамотности // Вопросы пси-

хологии. 1995. № 3. С. 28–37.3 Ефремова О.А. Индивидуализация обучения как средство формирования компетенции учащихся на уроках

русского языка: Автореф. дис. … канд. пед. наук. Екатеринбург, 2002.4 Безруких М М., Крещенко О.Ю. Особенности речевого развития младших школьников с трудностями обучения

письму и чтению // Актуальные проблемы логопедической практики: Метод. материалы науч.-практич. конф. «Цент-ральные механизмы речи», посвящ. 100-летию проф. Н.Н. Трауготт / Отв. ред. М.Г. Храковская. СПб., 2004. С. 247–259.

5 Ахутина Т.В. Нарушения письма: диагностика и коррекция // Там же. С. 225–247.6 Савельева Л.В. Проблема реализации познавательного потенциала младших школьников в начальном языко-

вом образовании (на примере обучения орфографии): Монография. СПб., 2006.

143

7 Ахутина Т.В., Яблокова Л.В., Полонская Н.Н. Нейропсихологический анализ индивидуальных различий у де-тей: параметры оценки // Нейропсихология и психофизиология индивидуальных различий / Под ред. Е.Д. Хомскойи В.А. Москвина. М., 2000. С. 132–152.

8 Еремеева В.Д., Хризман Т.П. Мальчики и девочки – два разных мира. Нейропсихологи – учителям, воспитате-лям, родителям, школьным психологам. СПб., 2006.

Prishchepova Irina

TO THE ISSUE OF PSYCHOPHYSIOLOGICAL PREREQUISITES LEVELFOR ORTHOGRAPHY LEARNING IN PRIMARY SCHOOL PUPILS

WITH GENERAL SPEECH DEFICIENCY

The paper describes the qualitative and quantitative data analysis of the information encoding way andthe preferences in use of different analyzer systems by the second – fourth year pupils in the course ofeducational activities.

Контактная информация:195030, г. Санкт-Петербург, пр. Энтузиастов, д. 47, к. 5, кв.40;




144


При вахтовой форме организации труда наКрайнем Севере востребованы различные спе-циалисты. Их профессиональная деятельность,жизнедеятельность и функциональные состоя-ния детерминированы негативными климато-производственными и социальными факторами,которые необходимо контролировать при психо-логическом и медико-гигиеническом сопровож-дении1 . Одной из важнейших проблем такогосопровождения является отсутствие специфи-ческой классификации множества задейство-ванных при вахтовом труде профессий. Такимобразом, проблематика исследования обуслов-лена недостаточностью, низкой эффективнос-тью универсальных технологий, с одной сторо-ны, и невозможностью учета всего многообра-зия профессий – с другой.

УДК 159.9

СИМОНОВА Наталья Николаевна, кандидатбиологических наук, доцент кафедры психологииПоморского государственного университета име-ни М.В. Ломоносова, соискатель кафедры психо-логии труда, инженерной психологии и эргономи-ки психологического факультета Московского го-сударственного университета имени М.В. Ломо-носова. Автор более 50 научных публикаций, в т.ч.6 монографий

ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ КЛАССИФИКАЦИЯ ПРОФЕССИЙ,ВОСТРЕБОВАННЫХ ПРИ ВАХТОВОМ ТРУДЕ

В УСЛОВИЯХ КРАЙНЕГО СЕВЕРА

В условиях Крайнего Севера неизбежно использование вахтовых форм организации труда, которые сопряженыс влиянием на человека комплекса негативных климато-производственных и социальных факторов. Проведенопрофессиоведческое описание 153 профессий с использованием формул профессий и последующая их классифи-кация многомерными методами статистического анализа.

Вахтовый труд, формулы профессий, профессиоведение

С 20-х годов XX века и по настоящее времяпсихологическое изучение различных видовпрофессиональной деятельности занимает цен-тральное место в ряде научно-прикладных на-правлений отечественной психологической на-уки2 . Разработаны различные методики и схе-мы профессиографии3 , учитывающие классы,виды, типы трудовой деятельности, активностьсубъекта труда, специфику условий и предметатруда и другие особенности, реализующие об-щенаучный принцип дополнительности приописании сложных систем. Для последующегоматематического анализа мы сочли оптимальнымиспользование «формул профессии» Е.А. Климо-ва4 в модификации В.В. Пчелиновой5 , где спомощью выделения десяти обобщенных ха-рактеристик профессии и специальности пред-

145

ставляются в закодированном виде. В данной«формуле» все профессии дифференцируютсяпо 10 основаниям: цели труда (гностическая,преобразующая, изыскательскоая), средствамтруда (ручные, механизмы, автоматическиесредства, технические устройства, приборы идр.), характеру условий данной работы (алго-ритм, труд с принятием решения или испыта-тельный труд), условиям организации труда (ин-дивидуальный или коллективный), условиямработы (исполнительская, самоорганизация илиорганизаторская), контактам на работе (вынуж-денные, немногочисленные и др.), ответствен-ности (моральная, материальная, за жизнь издоровье людей), физическим условиям труда(бытовые, открытый воздух), необычным ус-ловиям труда (опасности, риски, ночные сме-ны и др.), предметной сфере (природа, чело-век и др.).

Необходимую информацию для составления«формул профессий» по заданной схеме полу-чали путем анализа документов (должностныхинструкций, описаний труда различных специа-листов), с помощью метода беседы непосред-ственно с работниками, руководителями, а так-же с использованием метода наблюдения затрудом специалистов.

База данных из 153 формул профессий былаподвергнута многомерному шкалированию, приэтом в качестве меры различия профилей дляноминативных переменных в неметрическоймодели использовалась величина Phi-square(нормализованный ч2 – Пирсона). В результате3-шкального решения стало очевидным деле-ние всей совокупности профессий на 6 групп(см. рис.).

Для изучения структуры и качества группбыли последовательно проведены кластерныйанализ «методом К-средних», многомерныйдисперсионный и дискриминантный (пошаговымметодом) анализы. Известно, что кластеризо-вать данные можно различными путями с прин-ципиально различными результатами. Правиль-ность полученных классификаций мы оценива-ли при помощи MANOVA, где зависимымипеременными были параметры формул профес-сий, а независимой – номер кластера. Итого-

вый вариант кластеризации использован в каче-стве зависимой переменной в дискриминантноманализе. Такая последовательность статисти-ческих процедур стала возможной благодарядвум различным способам представления фор-мул профессий – в качестве бинарных и номи-нативных переменных.

Дискриминантный анализ с предсказанием6 групп профессий по формулам профессий (ка-чество предсказания 97,6%, метод λ-Вилкса,р<0,05) выявил 5 функций. Исходя из структур-ной матрицы:

– 1 функция• положительный полюс: условия труда

(труд в помещении) (0,26); характер труда (поалгоритму, изменяемому под новые задачи)(0,24);

• отрицательный полюс: условия труда (трудна открытом воздухе) (–0,26); характер труда(по строгому алгоритму) (–0,24).

– 2 функция• положительный полюс: условия труда

(труд в помещении) (0,69); характер труда (поалгоритму, изменяемому под новые задачи)

Результаты многомерного шкалирования показа-телей формул профессий специалистов, занятых вах-товым трудом на Крайнем Севере (3-мерное реше-ние, мера различия – Пи-квадрат)

Симонова Н.Н. Психологическая классификация профессий...

146


(0,26); организация труда (коллективный труд)(0,38);

• отрицательный полюс: условия труда (трудна открытом воздухе) (–0,69); характер труда(по строгому алгоритму) (–0,26); организациятруда (индивидуальный труд) (–0,38).

– 3 функция• положительный полюс: средства (измери-

тельные приборы) (0,38); цель работы (преоб-разующая первая) (0,37); средства (автомати-ческое оборудование) (0,35); средства (един-ство аффекта и интеллекта) (0,28);

• отрицательный полюс: средства (механиз-мы, машины, транспорт) (–0,74).

– 4 функция• положительный полюс: предмет труда

(техника) (0,57); средства (ручной труд) (0,20);• отрицательный полюс: средства (весь

организм как единое целое) (–0,60).–5 функция• положительный полюс: роль в труде (са-

мостоятельная организация труда) (0,72); цельработы (гностическая вторая) (0,5); предметтруда (человек) (0,33); необычные условия тру-да (с длительным пребыванием в одной рабо-чей позе) (0,25);

• отрицательный полюс: роль в труде (ис-полнительский труд) (–0,72); необычные усло-вия труда (с длительными физическими нагруз-ками) (–0,25).

Таким образом, профессиоведческий анализпродемонстрировал 3 ведущих измерения –дихотомий и 6 групп с различными координата-ми в этих измерениях.

Измерения:1. Длительная физическая нагрузка с меха-

низмами – работа в статичной позе с автома-тическим оборудованием;

2. Труд на открытом воздухе – труд в поме-щении;

3. Самостоятельная организация труда –исполнительский труд.

По результатам анализа были выделеныгруппы профессий со следующими условныминазваниями:

1. Физический труд на открытом воздухе;2. Операторский труд;

3. Труд по обслуживанию техническихсредств (ремонтные бригады);

4. Водительский труд;5. Управленческая деятельность;6. Бытовое обслуживание.Специалистов первой группы профессий от-

личают длительные физические нагрузки наоткрытом воздухе, как правило, это исполни-тельский труд. К данной группе в нефтедобы-вающем комплексе, например, относятся такиепрофессии, как бурильщик, помощник буриль-щика, вышкомонтажник, механик буровых ус-тановок и т.п.

Специалисты второй группы трудятся в по-мещении в статичной позе с автоматическимоборудованием, их труд исполнительский. Кданной группе относятся операторы.

Третью группу образуют те, кто работает,как правило, в помещении, их труд исполнитель-ский. К ним относятся электрики, слесари, ме-ханики, токари и другие. Данные специалистызанимаются сборкой, разборкой, ремонтом уз-лов и соединений строительных машин и двига-телей и др., выявляют и устраняют неисправ-ности, проверяет качество выполненной рабо-ты. Они осуществляют профилактику, испыта-ние приборов, определяют степень износадеталей и узлов, настройку, наладку устройстврелейной защиты, электроавтоматики и теле-механики.

Четвертая группа образована из водителейавтомобилей, бульдозеристов, экскаваторщикови т.п. Их труд исполнительский, предполагаетработу в статичной позе с автоматическимоборудованием на открытом воздухе.

Специалистов пятой группы отличает рабо-та с высокой степенью самостоятельности ипринятия решений, особенно в ситуации неопре-деленности, а также необходимость быстро иточно реагировать в случае непредвиденныхобстоятельств, сбоев в работе, найти оптималь-ное решение в кротчайшие сроки. К ним отно-сятся начальники, мастера, бригадиры, инжене-ры и другие «управленцы».

Представители шестой группы работают впомещении, их труд исполнительский. Это гор-ничные, повара, плотники и другие профессио-

147

налы, обеспечивающие бытовые условия по-селка. Их главная цель – это обеспечение мак-симально комфортных условий жизни в вахто-вом поселке.

Полученная классификация вполне согласо-вывается с нашей исходной гипотезой. Исклю-чением оказалось лишь появление группы води-телей, т.к. мы предполагали, что они объединят-ся с группой физического труда на открытомвоздухе. Труд водителей соответствует статич-ной позе в экстремальных климатических усло-виях Крайнего Севера и противостоит в нашихконструктах физическому труду на открытомвоздухе и операторскому – в помещениях.

Качество полученной классификации мы по-пытались определить методом многомерногодисперсионного анализа, где в качестве зависи-мых переменных использованы психодиагности-


1 Вязьмин А.М., Ситкин М.Н., Симонова Н.Н., Лукашов А.Г., Дегтева Г.Н. Трудовые миграции на ЕвропейскомСевере / Под ред. А.Л. Санникова. Архангельск, 2007. С. 73–198.

2 Иванова Е.М. Психологическая системная профессиография. М., 2003. С. 25.3 Она же. Психология профессиональной деятельности. М., 2006.4 Климов Е.А. Ведение в психологию труда: Учебник для вузов. М., 1998. С. 113–115.5 Климов Е.А., Пчелинова В.В. Психология труда и инженерная психология: Программа и учеб. пособие курса.

М., 1997.

Simonova Natalia

PSYCHOLOGICAL CLASSIFICATION OF PROFESSIONS NEEDEDFOR ROTATIONAL LABOUR UNDER THE EXTREME NORTH CONDITIONS

The use of rotational labour is inevitable under the conditions of Extreme North because of the complexof climatic, social and organizational factors having a negative impact on workers. A great number of variousspecialists are in need of psychological and medical support during their shifts as well as in the periodof rest. The description of 150 professions is done using formulae of professions and their consequentclassification completed by means of multidimensional statistical analysis.

Контактная информация:163060, г. Архангельск, ул. Урицкого д. 54, кв. 32, комн. 156, 157;



ческие показатели более 500 специалистов, апредиктор – принадлежность к профессиональ-ной группе из нашей классификации. Достовер-ность проведенного анализа (р<0,001) подтвер-дила гипотезу о различиях профессионально-важных качеств у выявленных групп профессий.Аналогичный анализ показателей характера ди-намических изменений функциональных состоя-ний специалистов во время вахтового заездатакже продемонстрировал значимые различия(р<0,05).

Таким образом, предложенная классифика-ция профессий позволяет ученым-исследовате-лям и практическим психологам сократить диф-ференциацию профессионалов вахтового трудав условиях Крайнего Севера до анализа 6 раз-нородных групп с минимальной потерей инфор-мации.

Симонова Н.Н. Психологическая классификация профессий...

148


Стратегическим направлением развитияобразовательных систем в современном обще-стве является обеспечение интеллектуальногои нравственного развития человека на основевовлечения его в разнообразную самостоятель-ную целесообразную деятельность в различныхобластях знания. При этом основной приоритетна современном этапе развития общества по-лучило направление информационно-телекомму-никационных технологий и электроники. В этихусловиях решающее значение приобретает про-блема информатизации образования. В настоя-щее время информатизация образования рас-сматривается как процесс интеллектуализациидеятельности обучающего и обучаемого, какпогружение человека в новую интеллектуаль-ную среду. К ее перспективным направлениямотнесены разработка и оптимальное использо-

УДК 342.683

ЦАПЕНКО Владимир Никитович, кандидаттехнических наук, доцент кафедры «Электротех-ническое инженерно-педагогическое образование»Самарского государственного технического универ-ситета. Автор 46 научных публикаций

ИНФОРМАЦИОННАЯ ОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ СРЕДАКАК ЭФФЕКТИВНОЕ СРЕДСТВО ФОРМИРОВАНИЯ

ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ КОМПЕТЕНТНОСТИВ УСЛОВИЯХ ТЕХНИЧЕСКОГО ВУЗА

Повышение качества подготовки студентов в вузах определяется использованием в образовательном процессеновых технологий обучения, требующих учета особенностей формирования активной учебно-познавательнойдеятельности обучающихся. Широкое применение средств информационной образовательной среды способнозначительно повысить эффективность активных методов обучения для всех форм организации учебного процесса.

Информатизация образования, информационные технологии, технологиимультимедиа, информационная образовательная среда

вание средств информационных и коммуника-ционных технологий (ИКТ), а именно электрон-ных образовательных изданий и ресурсов(ЭОИР), расширение масштабов их внедренияв учебный процесс. Достижения, имеющиеся внастоящее время в области применения ЭОИР,обусловлены прежде всего высоким уровнемаппаратного и программного обеспечения со-временных ИКТ (мультимедиа, гипермедиа,виртуальная реальность, Интернет). Междутем, как отмечают все ведущие исследователиданной проблемы, в образовании методологи-чески господствует традиционный подход, ори-ентированный на классно-урочную систему за-нятий, а не на активную самостоятельную де-ятельность, что не позволяет оптимально ис-пользовать возможности появившихся впоследнее время новых информационных тех-

149

нологий1: прежде всего возможность вовлече-ния каждого учащегося в активный познава-тельный процесс, направленный на самостоя-тельную деятельность, применение им на прак-тике полученных знаний и четкого понимания,где, каким образом и для достижения какихцелей они могут быть применены; возможностьработать коллективно при решении разнообраз-ных проблем, в сотрудничестве не только спреподавателями, но и со сверстниками; воз-можность свободного доступа к информации сцелью формирования собственного независимо-го и аргументированного мнения по той илииной проблеме.

В настоящее время в вузах в электронномвиде накоплены обширные информационные ре-сурсы, однако существующие примеры исполь-зования НИТ в вузах представлены фрагмен-тарно, отсутствует четко отлаженная методо-логическая система практического примененияимеющихся разработок. В первую очередь, этопроисходит из-за того, что основной объем ра-боты по созданию ЭОИР выполняют програм-мисты, не имеющие педагогической подготов-ки. Во-вторых, специалисты в области дидак-тики и методики преподавания конкретных дис-циплин, в свою очередь, зачастую далеки отинформационных технологий и потому не могутв полной мере использовать их потенциальныевозможности. В связи с этим повышается не-обходимость в формировании новых подходов кпрофессиональному образованию, создании но-вых технологий и методик обучения с примене-нием ИКТ и в обучении этим методикам про-фессорско-преподавательского состава. Интег-рация данных направлений в отечественномобразовании с современными техническимисредствами и глобальной сетью Интернет спо-собствует формированию информационной об-разовательной среды в различных областяхзнаний. Для современных студентов ключевы-ми становятся такие понятия, как «виртуальнаялаборатория», «виртуальный класс», «электрон-ный учебник», «мультимедийный тренажер».Анализ мировых информационных ресурсов по-казывает, что в настоящий момент с помощьюсовременных сетевых технологий можно полу-чить доступ к значительному числу многоком-

понентных баз данных и знаний, ориентирован-ных на национальные требования к системеобразования и гармонизированных с мировымитенденциями. В настоящее время в российскийобразовательный процесс широко внедряютсятехнологии мультимедиа, представляющие осо-бый вид компьютерных технологий, которыеобъединяют в себе как традиционную стати-ческую визуальную информацию, так и дина-мическую (речь, музыку, видеофрагменты, ани-мацию). Анализ отечественных и зарубежныхнаучных источников показывает, что характер-ной особенностью технологий мультимедиа вучебном процессе, по сравнению с традицион-ными, является представление информации нетолько в виде текста, но и в виде образов, ко-торые позволяют максимально сконцентриро-вать внимание обучающихся, способствуютлучшему пониманию, осмыслению и запомина-нию информации.

Благодаря одновременному воздействию наобучающегося аудиальной и визуальной (стати-ческой и динамической) информации мультиме-дийные обучающие системы (МОС) обладаютбольшим эмоциональным зарядом, способству-ют развитию креативного потенциала обучае-мых и обучающихся, созданию разнообразныхи действенных форм и методов обучения2. Тех-нологии мультимедиа в системе высшего про-фессионального образования – явление доста-точно новое и до конца не изученное. Несмотряна большое количество проведенных в этомнаправлении исследований, следует отметить,что они не в полной мере решают комплексзадач по созданию и практическому примене-нию мультимедийных обучающих систем. Наи-менее исследованными являются методичес-кие аспекты, учитывающие специфику препо-давания конкретных учебных дисциплин илиблоков дисциплин. На наш взгляд, именно вучете специфики их преподавания заложен су-щественный резерв повышения психолого-педа-гогического уровня МОС, служащий, в конеч-ном итоге, улучшению качества профессиональ-ного образования. Так, в Самарском государ-ственном техническом университетерассматриваются методико-технологическиеаспекты использования на лекционных курсах

Цапенко В.Н. Информационная образовательная среда как эффективное средство...

150


МОС. Необходимость их применения на лекци-онных занятиях в процессе обучения электро-техническим дисциплинам обусловлена тем,что первичное формирование своего собствен-ного представления об объекте (явлении) про-исходит на лекциях, поэтому именно на этихзанятиях, в первую очередь, и должны приме-няться технологии мультимедиа.

Проведенный анализ научно-педагогическихматериалов по вопросам использования техно-логий мультимедиа на лекционных занятияхпоказывает, что в настоящее время основнаядидактическая цель их применения, как прави-ло, сводится лишь к визуализации учебногоматериала и организации учебно-познаватель-ной деятельности обучающихся на репродук-тивном уровне. Практически не исследованывопросы использования технологий мультиме-диа в лекционных курсах электротехническихдисциплин в сочетании с активными методамиобучения. Такое сочетание могло бы активизи-ровать учебно-познавательную деятельностьстудентов и перевести ее на более продуктив-ный уровень. С этой целью нами на базе элек-тротехнического факультета Самарского госу-дарственного технического университета быларазработана и апробирована мультимедийнаяинформационно-образовательная среда, включа-ющая в себя следующие компоненты: 1) блоксправочно-энциклопедических данных, реализу-ющий в информационно-образовательной средепотребностно-мотивационную компоненту засчет включения биографических данных и дан-ных об основных научных достижениях извес-тных ученых в изучаемой предметной области;основные понятия и определения по электро-технической дисциплине в соответствии с тре-бованиями ГОСТ; 2) блок электронного конс-пекта лекций, отражающий содержательныйкомпонент мультимедийной лекции, представля-ет собой текстовый конспект лекций по элект-ротехнической дисциплине, структурированныйпо учебным темам; 3) лабораторный блок,организующий репродуктивный уровень учеб-но-познавательной деятельности обучающихсяи выполняющий объяснительно-иллюстратив-ную функцию, представлен в виде совокупнос-ти структурированных лабораторных работ по

электротехнической дисциплине; 4) блок про-блемных задач, организующий продуктивныйуровень учебно-познавательной деятельностиобучающихся, представлен в виде совокупнос-ти проблемных задач, структурированных поучебным темам лекций; 6) блок тестовых за-даний, организующий экспресс-тестирование,представлен в виде совокупности тестовыхзаданий, структурированных по учебным темамсоответствующих дисциплин (см. рис.).

Пример тестового задания

На основании проведенного анализа специ-фики преподавания электротехнических дисцип-лин в данном техническом вузе нами сформули-рованы следующие методические требования кпроектированию и разработке информационно-образовательной среды: 1) избыточности учеб-ной информации, включающей в себя тривиаль-ную, синкретичную избыточность и избыточ-ность кодированием; 2) комплементарностимультимедиа и традиционных технологий;3) динамически развивающегося теоретическо-го образа, реализуемого либо с помощью дис-кретной подачи компьютерно-визуализирован-ной информации, либо с помощью программимитационного моделирования. Кроме того, мырассматриваем компьютерное имитационноемоделирование как важнейший метод активно-го обучения, включающий в себя взаимосвя-занные активную обучающую деятельность состороны преподавателя и активную учебно-по-знавательную деятельность со стороны обуча-ющегося. Практическая реализация этого ме-тода может быть представлена в виде компь-

151

ютерного моделирования проблемных задачпри изучении электротехнических дисциплин,что, в итоге, позволяет расширить типы про-блемных задач и сократить время на их реше-ние. Кроме того, проблемные задачи, создан-ные с помощью компьютерного моделирования,являются «вечным учебным продуктом», кото-рый можно постоянно изменять, дополнять, кор-ректировать; они улучшают восприятие и ос-мысление проблемной задачи за счет синкре-тичного предъявления учебной информации;повышают мотивационно-эмоциональный фак-тор за счет эстетического оформления слайдовв цвете, анимации; представляют более конк-ретное и обоснованное обсуждение гипотез ипроведение сравнительного анализа за счетмногооконного представления информации наодном слайде; также при компьютерном моде-лировании проблемных задач с помощью ими-тационных моделей проверку решения возмож-но осуществить с помощью виртуального экспе-римента в режиме реального времени.Проведен-ная в Самарском государственном техническомуниверситете опытно-экспериментальная рабо-та показывает постоянно нарастающую необ-

ходимость разработки и заинтересованностьмногих учебных заведений в использованииуниверсальной информационной образователь-ной среды, обеспечивающей подготовку спе-циалистов, способных адаптироваться к быст-ро изменяющимся условиям современногообщества, самостоятельно приобретать необ-ходимые для успешной работы знания и навы-ки, применять их на практике для решенияразнообразных задач. Построение учебногопроцесса средствами информационно-образо-вательной среды способствует повышениюкачества профессиональной подготовки, таккак не только обеспечивает междисциплинар-ные связи и преемственность в профессио-нальной подготовке в течение всего периодаобучения в вузе, но и позволяет выстроитьлогически законченные и самостоятельныеучебные блоки в соответствии с поставленны-ми образовательными целями, что, в итоге,позволяет рационально сочетать традицион-ную методику обучения и современные инфор-мационные технологии, которые обеспечиваютполучение профессиональных знаний высокогоуровня.


1 Мануйлов Ю.С. Средовый подход в воспитании // Педагогика. 2000. №7. С. 36–41.2 Семенова Н.Г., Вакулюк В.М. Применение мультимедиа в учебном процессе: Учеб. пособие. Оренбург, 2004.

Tsapenko Vladimir

COMPUTER-BASED EDUCATIONAL ENVIRONMENT AS AN EFFECTIVE MEANSOF FORMING PROFESSIONAL COMPETENCE AT THE TECHNICAL UNIVERSITY

Education quality improvement at the universities is determined by the use of new educationtechnologies in the educational process taking into account peculiarities of forming cognitive activity of thestudents. Wide application of informational education means can considerably contribute to the activeeducational methods effectiveness for all the forms of the educational process organization.

Контактная информация:443081, г. Самара пр. Карла Маркса, д. 256, кв. 44;


Рецензент – Луговская И.Р., доктор педагогических наук, профессор кафедры педагогики начального образова-ния и социальной педагогики, ректор Поморского государственного университета имени М.В. Ломоносова

Цапенко В.Н. Информационная образовательная среда как эффективное средство...

152

МАТЕРИАЛЫ ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКОГО СЕМИНАРАДОКТОРАНТОВ ЕВРОПЕЙСКОГО СЕВЕРА РОССИИ

В Поморском государственном университете имени М.В. Ломоносова стали традицией регу-лярно проводимые теоретико-методологические семинары докторантов Европейского СевераРоссии. Начало им было положено 10 ноября 2006 года. Очередной семинар по теме «Культура,наука, образование Европейского Севера России» состоялся 29 мая 2008 года. Потребность впроведении подобных семинаров обусловлена прежде всего необходимостью повышения качествадиссертационных исследований на соискание ученой степени доктора наук. В работе семинара нарядус докторантами приняли участие доктора исторических наук, члены Совета по защите докторских икандидатских диссертаций Поморского государственного университета имени М.В. Ломоносова поисторическим наукам.

Семинар открыл член экспертного совета ВАК, председатель диссертационного совета, про-ректор по научной работе Поморского государственного университета имени М.В. Ломоносова,д-р ист. наук, проф. В.И. Голдин. В ходе выступлений докторанты, занимающиеся проблемамиразвития культуры, науки и образования на Европейском Севере России, представили планы-проспекты диссертаций. В центре последующего обсуждения находились проблемы актуальности,степени изученности, теоретико-методологической базы исследований, их новизны, теоретическойи практической значимости исследуемых тем.

В настоящем номере журнала публикуются выступления участников семинара.

УДК 008+001+37(091)(082)

На обсуждение нашего семинара выносит-ся культурно-историческая и социокультурнаятематика, которая динамично исследуется се-годня в России и за рубежом. В Поморскомуниверситете существуют давние традиции изу-чения этих проблем, и к их исследованию обра-тилась сегодня группа наших докторантов.

ГОЛДИН Владислав Иванович, доктор исто-рических наук, профессор, проректор по научнойработе Поморского государственного университе-та имени М.В. Ломоносова

ИСТОРИЯ И ИСТОРИКИ В ПОИСКАХ НОВЫХ СМЫСЛОВ.ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ

ИСТОРИЧЕСКОГО ПОЗНАНИЯ В НАЧАЛЕ ХХI ВЕКА

Целью и смыслом этого семинара являетсявыполнение их диссертационных исследованийна высоком теоретико-методологическом уров-не, с использованием лучших новаций отече-ственной и зарубежной научной мысли. На этонаправлено мое вступительное слово и докладд-ра ист. наук, проф. Ф.Х. Соколовой.


153

Изучение истории культуры, а с этой тема-тикой будут тесно и органично связаны сегод-няшние доклады, посвященные историческомуинтеллигентоведению, социокультурной пробле-матике и истории образования, – это важноенаправление научных исследований, ибо исто-рия изучения прошлого человеческой культурыв высоком и глубоком смысле есть постижениеоснов человеческого бытия, познание глубинныхпластов жизни человека и общества, представ-ленных в конкретном историческом времени.

В условиях развернувшегося в России и вмире в конце ХХ – начале XXI века новогораунда «битв за историю», что обусловленокомплексом политических, геополитических,идеологических, социальных и общекультурныхфакторов, тщательной инвентаризации и пере-осмыслению подверглись как общеисторичес-кая проблематика, так и сама теория и методо-логия исторического познания. В контексте те-матики, вынесенной на наше обсуждение, хоте-лось бы обратить внимание на заметныйвсплеск в мире интереса к интеллектуальной исоциокультурной истории, истории идей, а ре-зультатом критического переосмысления исто-рического знания стало введение в оборот та-ких понятий, как «новая культурная история»,«новая социальная история» и др.

Следствием выявившегося кризиса истори-ческого познания и развернувшейся в резуль-тате историографической революции стали ипретензии на создание «новой историческойнауки»1 . Основательность подобных сужденийи претензий покажет время. Так или иначе,причины кризиса исторической науки коренятсякак в когнитивной и эпистемологической обла-стях, так и в политической, социальной и куль-турной сферах. На повестке дня и дискуссийвновь оказались вечные вопросы: познаваем лимир и, в частности, мир общества, человека,культуры, способны ли историки и историчес-кая наука корректно и адекватно представитьисторическое прошлое человечества и извлечьиз него надлежащие уроки. Хотелось бы приэтом сразу же указать, что ничего страшного итрагического в кризисе вообще и в кризисеисторической науки в частности нет. Ф. Бро-

дель, размышляя в свое время о «кризисе ис-тории», справедливо заметил, что кризис естьнормальное состояние науки, ибо наука, кото-рая его не ощущает, находится в состояниистагнации.

Добавим, что само рождающееся понятие«новая историческая наука» является в какой-то мере и отражением современных исканий внауковедении и попыток создания образа «но-вой науки» в XXI веке2 , адекватной новым ре-алиям и вызовам постиндустриального, инфор-мационного и инновационного общества с кар-динально новыми требованиями, предъявляе-мыми к экономике, культуре и другим сферамчеловеческой жизни и деятельности.

Начало XXI века стало временем появле-ния в России и за рубежом значительного коли-чества монографий, научных сборников, обзо-ров, посвященных проблемам методологии ис-торического познания3 , состоянию историчес-кой науки4 , выявлению роли и места истории всистеме гуманитарных и социальных наук ивзаимоотношениям исторической науки с дру-гими отраслями научных знаний5 .

Реальностью нашего времени является ме-тодологический плюрализм, и отсюда происте-кают возможности выбора, использования но-вых теоретико-методологических построений иформирования новых основ исторических ис-следований. Вместе с тем в современной рос-сийской исторической науке налицо различныетенденции. Распространены утверждения, что«ахиллесовой пятой» большинства публикуе-мых в нашей стране исторических работ явля-ется отсутствие современного прочного и ос-мысленного теоретико-методологического фун-дамента. Для значительной части историковметодологический выбор по-прежнему связанс выбором между формационным и цивилиза-ционным подходом, к тому же и тот и другойчасто понимаются поверхностно, если не ска-зать примитивно. Одновременно сегодня в ис-торических работах обозначилась и иная тен-денция – так называемая «методологическаявсеядность», теоретико-методологическая не-разборчивость авторов, стремление использо-вать новые методологические подходы только

Голдин В.И. История и историки в поисках новых смыслов...

154


потому, что они оригинальны, нередко один ис-торик пытается в своем исследовании одновре-менно говорить разными голосами.

История – довольно консервативная наука,и в этом есть свои плюсы и минусы, достоин-ства и недостатки. В связи с чем нельзя непризнать, что многие историки являются сто-ронниками исторического позитивизма, твердо-го убеждения в том, что история пишется наоснове документов, без которых не можетбыть глубокого и объективного познания про-шлого, и задача истории – достоверная рекон-струкция событий и процессов. При этом нали-цо обновление техники работы с источниками,развитие теории и практики источниковедения,овладение искусством внешней и внутреннейкритики источников, тщательной проверки их надостоверность. И все это, конечно, важно.

Вместе с тем несомненным является иформирование новой корпорации историков, длякоторых документы не являются первоосновойисследования, а главным представляется ис-кусство интерпретации, поиск внутренних смыс-лов и идей, потребность поворота к языку, лин-гвистике, постмодернизму для нового объясне-ния и толкования истории. С этой точки зрения,хочу обратить внимание на то, что вынесенныена сегодняшний семинар проблемы историикультуры и образования являются в последниегоды предметом активных изысканий исследо-вателей из других отраслей гуманитарных исоциальных наук – философов, социологов, по-литологов, культурологов, психологов, педаго-гов, социальных и культурных антропологов идр. Результатом их деятельности, диалога систориками является внедрение в историчес-кую науку, и в том числе в изучение историикультуры и образования, теорий модернизации,междисциплинарного, социокультурного, пост-модернистского, синергетического, семиотичес-кого, психоментального и других подходов, сприсущими им понятийно-терминологическимаппаратом и научными категориями.

В какой мере историки, и в данном случаенаши докторанты, будут принимать и использо-вать эти новации – это вопрос их личностногои научного выбора. Но стремиться к познанию

нового, рождающегося в гуманитарных и соци-альных науках, историкам культуры и образо-вания, несомненно, необходимо. В конечномитоге, методологические искания и применениеновых методологических подходов и инстру-ментов, наряду с привлечением и глубокой ра-ботой над новыми и не использовавшимисяранее пластами источников, формированиемполноценной источниковедческой и историогра-фической культуры, является залогом жизне-способности истории и исторического познания,признания и уважения исторической науки всообществе наук.

Историческое время России ХХ века оказа-лось, образно говоря, разорвано 1917-м годом,эпохой Великой российской революции, с еезамыслами и реалиями, надеждами, драмами итрагедиями. Совместно с Научным советомРАН по истории социальных реформ и револю-ций, членом которого я являюсь, Поморскийуниверситет проводит в Архангельске сериюмеждународных научных конференций «1917–1922 гг. в судьбах России и мира», посвящен-ных 90-летию указанных событий и историчес-ких процессов6 . Хочу призвать участников се-минара к участию в этих научных форумах.Глубокое и объективное познание предистории,истории и последствий революционной эпохи вРоссии, диалектики в ней революций и реформнемыслимо без анализа процессов, происходив-ших в сфере культуры и образования7 . Взве-шенное и достоверное изучение как дореволю-ционной, так и постреволюционной/советскойэпохи в развитии отечественной культуры иобразования трудно переоценить.

В заключение хотелось бы предостеречьисториков, занимающихся исследованием про-блем истории и культуры на Европейском Севе-ре России, от узкорегионального и утилитарного,краеведческого подхода к изучению этой тема-тики. К сожалению, в данной сфере знаний появ-ляется немало работ-близнецов, которые отли-чаются лишь тем, что выполнены на материа-лах различных регионов страны, но часто невносят ничего принципиально нового в развитиеисторической науки, теории, методологии, источ-никоведения и пр. Выполнение диссертационных

155

исследований не только на региональных, но и сшироким привлечением общероссийских мате-риалов, гармоничное сочетание и переплетениелокальной, региональной и общегосударственнойистории, квалифицированное сопоставление ре-гиональных процессов с общероссийскими имировыми процессами как исследуемого време-ни, так более широкого хронологического про-странства, глубокое знание отечественной имировой научной литературы станет залогомтого, что вы действительно сможете успешнорешить крупную проблему, актуальную для ис-торической науки. А именно это является глав-ным критерием докторской диссертации, кото-рая должна обладать и признаками научной но-визны, быть весомым теоретическим вкладом внауку и, кроме того, иметь практическую значи-мость для науки, культуры, образования и иныхсфер человеческой жизнедеятельности. Учиты-


1 См., напр.: Репина Л.П. «Новая историческая наука» и социальная история. М., 1998 и др.2 Подробнее см.: Голдин В.И. Наука, науковедение и высшая школа. Архангельск, 2008; Келле В.Ж. Образ постин-

дустриальной науки XXI века // Науковедение и организация научных исследований в России в переходный период.М., 2005 и др.

3 ХХ век. Методологические проблемы исторического познания. М., 2001–2002; Историческое знание на рубежестолетий. М., 2003; Историческая наука и методология истории в России ХХ века. СПб., 2003; Вен П. Как пишутисторию. Опыт эпистемологии. М., 2003; Методологический синтез: прошлое, настоящее, возможные перспекти-вы. М., 2005 и др.

4 Поляков Ю.А. Историческая наука: Люди и проблемы. М., 2004; Чернобаев А.А. Историк и мир истории.Саратов, 2004 и др.

5 Савельева И.М., Полетаев А.В. История в пространстве социальных наук // Новая и новейшая история. 2007. № 6.6 1917 год в судьбах России и мира. Архангельск, 2007; 1918 год в судьбах России и мира. Архангельск, 2008.7 В современной литературе, анализирующей, например, процессы, происходившие в сфере российского обра-

зования, налицо различные, нередко противоположные тенденции. Монография московского историка Т.Ю. Кра-совицкой «Российское образование между реформаторством и революционаризмом. Февраль 1917 – 1920 год»(М., 2002) стала примером воспевания реформизма в противовес революционаризму и революционным методами способам обновления в сфере образования. Но существует и тенденция к отказу от сложившейся в постсоветскойРоссии негативистской традиции восприятия советской истории развития образования. См., напр.: Алентьева Т.В.Российское историческое образование в тупике // Мир образования – образование в мире. 2007. № 4 (28).

Контактная информация:163000, г. Архангельск, пл. Ленина, д. 3, кв. 128;


вая тот факт, что культурно-образовательнаятематика может быть предметом исследованийв рамках культурологии и педагогики, необходи-мо придать докторским диссертационным иссле-дованиям по истории ярко выраженный общеис-торический характер. Предметом подобных ис-следований должны быть государственная поли-тика, анализ деятельности государственныхорганов, общественных организаций, коллекти-вов культурных и образовательных учрежденийв сфере культуры и образования страны, регио-на. В ином случае подобные диссертационныеисследования даже в случае успешной защитымогут быть сняты с рассмотрения экспертнымсоветом и президиумом ВАК как не соответ-ствующие исторической отрасли знаний. Желаю,чтобы ваши диссертационные исследования со-ответствовали всем вышеназванным требовани-ям и критериям.

Голдин В.И. История и историки в поисках новых смыслов...

156


Образование – одна из ключевых проблемразвития современного общества. Как резуль-тат прогресса человечества, оно в решающеймере определяет место каждого народа, каж-дой страны в мировом сообществе сегодня и веще большей степени в перспективе. На совре-менном этапе достаточно четко проявиласьмировая тенденция, связанная с возрастаниемроли образования в обществе. Научно-техни-ческая революция и переход к информационно-му обществу переставили акценты, перенесяцентр тяжести решения практически всех ко-ренных проблем (не только роста производстваи повышения жизненного уровня, культуры, нодаже национальной безопасности) на образова-ние, качество которого определяет успешностьразвития науки и техники.

Происходящие в обществе процессы рефор-мирования образования в целом и профессиональ-ного образования в частности в новых истори-ческих условиях актуализируют проблему изуче-ния развития образования в России дореволюци-онного периода, исторического опыта прошлого,представляется весьма ценным исследование,позволяющее переосмыслить историю с совре-менных позиций, сформировать основы проникно-вения в будущее, определить этапы продвиженияи выработать пути к нему. Теорию профессио-нальной школы будущего невозможно разрабаты-вать без опоры на опыт прошлого.

Избранный в исследовании период остаетсяодним из самых противоречивых этапов отече-ственной истории. Последние десятилетия су-ществования Российской империи были полны

МОСЯГИНА Светлана Юрьевна, кандидатпедагогических наук, старший научный сотрудник,доцент Архангельского государственного техничес-кого университета

ИСТОРИЧЕСКИЙ ОПЫТ ОРГАНИЗАЦИИПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ НА ЕВРОПЕЙСКОМ

СЕВЕРЕ РОССИИ В КОНЦЕ XIX – НАЧАЛЕ XX ВЕКА

внутреннего драматизма. Борьба противопо-ложных тенденций (обновление общества, содной стороны, консервация сложившихся от-ношений – с другой) в конечном итоге завер-шилась революцией 1917 года и последующеймодернизацией страны.

Опыт свидетельствует, что в конце XIX –начале XX века Россия развивалась в общемрусле процессов модернизации. Однако, явля-ясь большой евроазиатской державой, она со-храняла особенности своего исторического раз-вития1. Цивилизационная неоднородность по-рождала неравномерность развития данныхпроцессов в разных частях государства. Реги-оны страны втягивались в модернизационныепроцессы не одновременно. Примером подоб-ной тенденции может служить ЕвропейскийСевер России. Актуальность обращения к ис-торическому опыту развития одного из регио-нов России в конце XIX – начале XX века обус-ловлена следующими факторами:

– во-первых, указанный период остаетсявсе еще недостаточно изученным в отечествен-ной историографии;

– во-вторых, в современных условиях, ког-да российское общество столкнулось с острымдефицитом кадров технического профиля и не-обходимостью реформирования системы про-фессионального образования, особое значениеприобретает изучение исторического опытаорганизации профессионального образования вРоссии в конце XIX – начале XX века;

– в-третьих, в контексте противоречивогоразвития страны того времени большое значе-

157

ние приобретает изучение исторического опытаразвития Европейского Севера России – регио-на, играющего особую роль в образовательнойсфере страны.

Образование в российском обществе, как иво всем мире, в числе прочего характеризуетсярегионализацией. Поэтому учет региональныхфакторов при разработке стратегии перспектив-ного развития страны становится объективнойнеобходимостью. С этим связан рост интересаисследователей к региональной истории, позво-ляющей глубже понять проблемы взаимоотно-шений Центра и отдельных регионов.

Объект исследования – история професси-онального образования в России и на Европейс-ком Севере России в конце XIX – начале XX века,выявление на основе анализа конкретно-исто-рического материала общих закономерностей ирегиональных особенностей системы професси-онального образования, раскрытие целостностии взаимообусловленности составляющих еекомпонентов. Объект изучения имеет двой-ственный характер. С одной стороны, развитиеЕвропейского Севера России связано со специ-фическими интересами, имеющими региональ-ный характер; с другой – Европейский Север –часть России, его развитие во многом обуслов-лено общегосударственными целями и взаимо-действием с другими регионами.

Предметом исследования является процессорганизации профессионального образования наЕвропейском Севере России.

Хронологические рамки работы охватыва-ют годы, когда в регионе произошли значитель-ные изменения. Нижняя граница обусловленаконтрреформами 1880 года, которые существен-но трансформировали политику государства всфере образования, что вызвало соответствую-щую реакцию со стороны общества. Значитель-ное влияние на сферу образования оказали со-бытия 1917 года. Именно они и определиливерхние хронологические границы диссертаци-онного исследования. Именно этот период былвременем, когда шло становление профессио-нального образования, формировалась единаясеть профессиональных училищ («Положение1888 года»), была реформирована система ре-месленного образования («Положения» 1893,

1895 и 1987 годов о школе ремесленных учени-ков и низшей ремесленной школе). В 1889 годубыли учреждены учебные планы, а затем про-граммы предметов для основных типов про-фессиональных школ. Изданные документызаложили законодательную основу профессио-нального образования, установили единые нор-мы организации и содержания обучения в уч-реждениях низшего и среднего профессиональ-ного образования.

Территориальные рамки исследования охва-тывают регион, который включал три губернии– Архангельскую, Вологодскую и Олонецкую(ныне это Архангельская, Вологодская, Мур-манская области, республики Карелия и Коми)и являлся, с одной стороны, типичной российс-кой провинцией, с другой – обладал яркимиспецифическими чертами, а в настоящее времявходит в состав Северо-Западного федерально-го округа. Исходя из того, что сегодня особен-но необходимы системные, комплексные зна-ния о сфере образования, мы ставим цельюобобщить исторический опыт организации про-фессионального образования в конце XIX –начале XX века на Европейском Севере какцелостном, самобытном регионе России. Цельдиссертации обусловила решение следующихзадач:

– охарактеризовать образовательную ситу-ацию, процесс формирования и развития про-фессионального образования на ЕвропейскомСевере России;

– исследовать законодательно-норматив-ную базу профессионального образования висследуемый период;

– определить роль общественной и частнойинициативы, специфику взаимодействия госу-дарственных структур, общественных органови объединений в развитии профессиональногообразования на Европейском Севере России;

– исследовать кадровый состав, составучащихся, содержание образования и организа-ционные формы обучения в учреждениях про-фессионального образования региона.

Научная новизна диссертации обусловленатем, что данная работа является попыткой ком-плексного анализа организации профессиональ-ного образования на Европейском Севере Рос-

Мосягина С.Ю. Исторический опыт организации профессионального образования...

158


сии, заключается в постановке проблемы ещенеразработанной в современной историческойнауке и определяется историко-системным ха-рактером исследования. Комплекс вопросов,объединенных предметом, целью и задачамиработы, обобщается в данных хронологическихи территориальных рамках впервые. Исследо-вание охватывает насыщенный событиями пе-риод с 1880-х по 1917 год, осуществляется вконтексте общероссийского образования, чемуспособствует сравнение данных по трем губер-ниям Европейского Севера России. Своеобра-зие авторского подхода заключается в много-факторном анализе прошлого, учете как нега-тивных, так и позитивных тенденций обще-ственного развития. Исследование выполнятсяна основе междисциплинарной интеграции раз-ных наук, с широким использованием имеюще-гося методического и теоретического арсена-ла, что позволит показать целостную картинуразвития профессионального образования наЕвропейском Севере России.

Методологическую основу диссертационно-го исследования составляет совокупность об-щенаучных и специальных исторических, педа-гогических, социологических методов научногопоиска. «Методология является сложной, дина-мичной, модифицируемой в зависимости от кон-кретных условий и обстоятельств системойметодов. Она является стержнем научноготворчества. В то же время выступает вспомо-гательным фактором творческой деятельностичеловека, включающей в себя его интуицию,воображение, развитость фантазии. А это со-здает возможности для методологическогоплюрализма»2 .

Главными методологическими составляю-щими исследования явились социокультурный,синергетический и модернизационный подходык анализу исторического процесса. По мнениюА.С. Ахиезера, любое познание истории вклю-чает не только описание предметного содержа-ния исторического события, объяснение егопричин и условий, но и является пониманиемтого, в какой степени сами люди осознали со-держание собственных действий и соответ-ственно научились их изменять, корректиро-вать3 . В данном исследовании профессиональ-

ное образование рассматривается как социо-культурный процесс. Обогащает современнуюметодологию исторической науки синергети-ческий подход, который позволяет рассматри-вать каждую систему как определенное един-ство порядка и хаоса4 . Особого внимания зас-луживает сложность и непредсказуемость по-ведения изучаемых систем в периоды ихнеустойчивого развития, в точках бифуркации,когда несущественные причины могут оказатьнепосредственное воздействие на выбор вектораобщественного развития5 . При этом М.В. Сапро-нов подчеркивает, что синергетика должна рас-сматриваться как новая познавательная пара-дигма, т.е. «новый взгляд на окружающий мир,новый идеал научности, новый способ поста-новки и решения задач, наконец, новый принциписпользования познавательных возможностейчеловека»6 . Для социосинергетики характеренмеждисциплинарный подход. Г.А. Котельниковотмечает, что его особенность «не только втом, чтобы рассматривать явления в различ-ных аспектах, но и в выделении таких его гра-ней, через которые можно обнаружить взаимо-связь изучаемых явлений»7 . Использованиетеории модернизации в качестве методологи-ческой парадигмы в исторической науке позво-лило отойти от упрощенного представления обисторическом движении, от одного типа форма-ции к другому на основе эволюции развитиясредств производства, включив в историческийанализ исследование особенностей национально-го менталитета, политической культуры и соци-окультурных традиций. Внимание сторонниковтеории модернизации уделяется не просто исто-рической смене форм государственности, соци-ально-экономической трансформации, а предпри-нимаются попытки изучения взаимоотношенийгосударства и общества (в лице разных его со-ставляющих) на протяжении исторических пери-одов, анализируются цивилизационная, социо-культурная основа этих взаимодействий, чтоделает исследование более плодотворным.А. Турен, С. Хантинготон, Ш. Эйзенштадт пере-стали противопоставлять «традицию» и «совре-менность», представив концепцию политическо-го развития, основанную на сохранении нацио-нальных социокультурных традиций8 .

159

В данном исследовании также рассматри-ваются:

• идеи о роли и функциях общего и профес-сионального образования, о его влиянии на ста-новление человека и развитие общества, о егосоотношении с культурой, о социальной природенепрерывности образования (А.Г. Асмолов,Г.А. Бордовский, А.П. Валицкая, Б.С. Гершун-ский, С.И. Гессен, М.С. Каган, В.В. Краевс-кий);

• теория содержания профессионально-тех-нического образования, теоретические основыкачества общеобразовательной и профессио-нальной подготовки (Ю.К. Бабанский, С.Я. Ба-тышев, АЛ. Беляева, Н.И. Думченко, В.В. Краев-ский, И.Я. Лернер, А.Г. Соколов, Л.Д. Федотова).

Все выше перечисленные подходы выпол-няют по отношению друг к другу функцию вза-имодополняемости. Их знание и понимание по-зволяет преодолеть односторонность в изуче-нии истории, не допускает догматизма созна-ния, способствует научному постижениюисторического процесса, развитию историзмамышления. Осмысление поставленных в ис-следовании проблем предполагает изучениепроцесса формирования и развития системыпрофессионального образования во всей сово-

купности фактов, проанализированных в их ло-гической и хронологической последовательно-сти. Современный взгляд на проблемы про-фессионального образования ЕвропейскогоСевера России в конце XIX – начале XX векатеснейшим образом связан с формированиемновых концептуальных подходов к изучениюотечественной истории. Разнообразие иссле-дуемого материала потребовало использова-ния различных подходов и методов в их орга-ническом единстве. Методологические кон-цепции, используемые различными авторами,могут принципиально отличаться одна от дру-гой. Но ведь «для понимания любого сложно-го явления необходимы различные интерпре-тации, т.е. различные ракурсы его рассмотре-ния»9 . Собственно, эта истина стара как мир.Еще в XI веке китайский философ и поэт СуДун-по говорил:

Взгляни горе в лицо – тупа ее вершина,А сбоку погляди – она остра.Иди навстречу – и гора все выше,Иди назад – и ниже все гора...О нет, она свой облик не меняет,Гора одна и та же – в этом суть,А превращенья от того зависят,С какого места на нее взглянуть10 .


1 Куршева Г.С. Общество, власть и образование в России в конце XIX – первой трети XX в. (на примере Мордов-ского края): Автореф. дис. … д-ра ист. наук. Чебоксары, 2007. С. 3.

2 Голдин В.И. Наука, науковедение и высшая школа. Архангельск, 2008. С. 17.3 Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта. Т. 1. Новосибирск, 1997. С. 67.4 Князева Е.Н. Международный Московский синергетический форум: итоги и перспективы // Вопросы филосо-

фии. 1996. № 11. С. 148–152.5 Князева Е.Н., Курдюмов С.П. Антропный принцип в синергетике // Вопросы философии. 1997. № 3. С. 62–79,

150.6 Сапронов М.В. Концепции самоорганизации в обществознании: мода или необходимость? (Размышления о

будущем исторической науки) // Общественные науки и современность. 2001. № 1. С. 155–156.7 Котельников Г.А. Теоретическая и прикладная синергетика. Белгород, 2000. С. 82.8 Голосов Г.В. Сравнительная политология. Новосибирск, 1995. С. 16.9 Моисеев Н.Н. Логика динамических систем и развитие природы и общества // Вопросы философии. 1999. № 4.

С. 4.10 Хохлов А.А. Кадровые процессы в системе государственной власти (социологический анализ). М., 2000. С. 60.

Контактная информация:163000, г. Архангельск, ул. Тимме , д. 27, кв. 6;


Мосягина С.Ю. Исторический опыт организации профессионального образования...

160


Социально-политические изменения, произо-шедшие в России после Октября 1917 года,оцениваются сегодня по-разному. Бесспорнымостается лишь тот факт, что они привели к ре-формированию всех сторон общественной жиз-ни. В первые годы советской власти цель госу-дарства в образовательной сфере предусмат-ривала обеспечение всеобщего, равного и бес-платного общего и политехническогообразования для всех детей в единой советскойшколе. Это определило долгосрочные страте-гические ориентиры развития системы образо-вания.

Большинство исследователей признает, чтоименно школа 20–30-х годов XX века обеспе-чила беспрецедентный рывок экономики стра-ны 50-х – начала 60-х годов. Осуществлениезапуска первого искусственного спутника Зем-ли и первого полета человека в космос, строи-тельство атомной электростанции и другие до-стижения науки были осуществлены в основ-ном поколением, получившим образование в1920–1930-х годах1. Известен большой научныйи практический интерес к организации образо-вания в СССР западных стран, которые изуча-ли основные формы и методы работы, перени-мали советский опыт. Современные проблемышколы в России невозможно решать без учетапрошлых достижений и просчетов. Поэтомуанализ генезиса и развития советской системыобразования как в целом по стране, так и вкаждой отдельно взятой территориальной еди-нице с учетом современных социально-педаго-

ОВЧИННИКОВА Наталья Петровна, доценткафедры отечественной истории Поморского го-сударственного университета имени М.В. Ломо-носова кандидат педагогических наук, заслужен-ный учитель РФ

ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫИССЛЕДОВАНИЯ ШКОЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

В 1920–1930-х ГОДАХ НА ЕВРОПЕЙСКОМ СЕВЕРЕ

гических и образовательных задач приобрета-ет особую актуальность.

Обращение к региональному аспекту иссле-дования диктуется необходимостью определе-ния роли и места школьного образования конк-ретной территории в развитии страны в целоми провинции в частности. Основные тенденции,определявшие процесс реформирования школы,закладывались в центре, но конечные результа-ты зависели от степени их адаптации на мес-тах. В современных условиях значимость по-добных исследований обусловлена поиском оп-тимальных форм взаимодействия центра с ре-гионами.

Актуальность проблемы определяется так-же усилением общественного интереса к воп-росам образования, стремлением воссоздатьисторически правдивую картину школьной жиз-ни советской эпохи.

Исследуемая проблема нашла отражение вработах многих историков и ученых-педагоговкак в советский, так и в постсоветский перио-ды. Проанализируем подходы к проблеме со-временных исследователей.

Главным содержанием этапа является по-пытка историков и публицистов, используя ужеизвестные факты и привлекая новые источники,переосмыслить советский опыт в сфере обра-зовательной политики, создать объективнуюкартину развития отечественной школы, отка-завшись от идеологических стереотипов. По-рой эта переоценка приводила к двум крайнос-тям. Одни авторы склоняются к резкой крити-

161

ке опыта советской школы, другие выступают спротивоположных позиций и стремятся выявитьпозитивные стороны исследуемых процессов. Этитенденции отразились в работах С.А. Оськина,И.П. Костенко, В. Кумарина2.

Примером проявления разных политическихвоззрений авторов может служить полемика,развернувшаяся между автором статьи «Анато-мия репрессивного сознания», опубликованной в1990 году в журнале «Вопросы философии»В.Т. Нанивской и ее оппонентом З.И. Равкиным3.

Вместе с тем в работах отечественных ис-ториков наметилась более разумная линия, сво-дившаяся к максимально объективному рас-смотрению истории школы с позиций различ-ных историографических школ и направлений, врамках утвердившегося в стране мировоззрен-ческого плюрализма. Исследователи историиотечественной школы используют такие мето-дологические ориентиры, как цивилизационный,парадигмальный, аксиологический и др.

Так, сторонники цивилизационного подходапри целостном рассмотрении процесса школьныхреформ в контексте российской истории выделя-ют ряд достаточно устойчивых закономернос-тей. Среди них можно назвать парный характерпреобразований, когда после реформы всей сис-темы просвещения следом за ней осуществля-лась контрреформа, преследовавшая цель воз-вратиться к традиционным ориентирам4.

Обращают на себя внимание попытки ис-пользовать парадигмальный и аксиологическийподходы. В этом случае исследователи исхо-дят из того, что ведущей доминантой, опреде-лявшей развитие отечественной школы, быласмена образовательных парадигм, обусловлен-ная объективными и субъективными предпо-сылками. Процесс реформирования отече-ственной школы 20-х годов отождествляетсяприверженцами этих современных методологи-ческих концепций прежде всего с парадигмаль-ной сменой «школы учебы» с ее знаниевойсистемой образования «школой труда» с лично-стно-ориентированной системой образования5.

Современные историки пытаются объектив-но рассматривать разные аспекты школьногообразования, используя критический подход.

В исследованиях Ю.С. Борисова и Б.Н. Ми-ронова прослеживается связь образовательногоуровня общества и социально-экономическогоразвития страны6.

Особое место в историографии школы за-нимают исследования, раскрывающие, преиму-щественно, педагогические проблемы7. В ра-боте Р.Б. Вендровской освещаются вопросыразвития содержания и методов учебно-воспи-тательной работы в 1920–1930-х годах, разра-ботки школьных программ, а также передовойпедагогический опыт в рассматриваемый пери-од8. Учебно-методическая работа Народногокомиссариата просвещения в период нэпа ана-лизируется в статье Ф. Агмон9.

Т.Ю. Красовицкая проанализировала воз-можные пути развития российской школы впервые годы ее преобразования. Подход иссле-дователя свидетельствует о новых тенденциях визучении проблемы школы 1920–1930-х годов.Впервые использованы как исторический источ-ник теоретические работы известных педаго-гов, а также учебные программы, позволяющиесравнить объем конкретных знаний, предостав-ляемых российской системой образования до ипосле Октября 1917 года. Анализируя учебныепланы советской школы начала 20-х годов напредмет соотношения гуманитарного и есте-ственно-математического блоков, Т.Ю. Красо-вицкая приходит к выводу, что будущее обще-ство понималось властью как в первую оче-редь технологическая проблема. В итоге умолодого поколения было сформировано сег-ментарное сознание, лишенное представлений омногоаспектности бытия. В центре вниманияавтора две политические концепции целей об-разования населения – либерально-демократи-ческая и социалистическая10.

Для современных исследований характеренподход, в рамках которого история школы 1917–1941 годов представлена как один из этапов вобщем контексте развития школьной системыв XIX – первой трети XX века. В частности,Т.В. Филоненко утверждает, что на протяжениитакого длительного временного отрезка можновыделить ряд этапов, в рамках каждого из ко-торых функционировала определенная школьная

Овчинникова Н.П. Теоретико-матодологические основы исследования...

162


система и на формирование которых оказывалвлияние общий процесс социально-экономичес-кого, политического и культурного развития11.Таким образом, система образования в со-временных исследованиях рассматривается внеразрывной связи с общим социально-культур-ным развитием страны и ее отдельных регио-нов. Примерами подобных исследований в руслесоциальной истории являются работы В.Л. Со-скина и Н.П. Арининой12.

На современном этапе историографии изу-чаются отдельные аспекты проблемы развитияшколы в 1917–1941 годах в северном регионе.В 1990-х годах появились как статьи, так и моно-графии. Среди них можно выделить монографиюО.В. Золотарева, в которой на основе комплекс-ного подхода раскрывается история школьногообразования в Коми крае в 20–30-х годах13.В коллективной работе В.В. Дранишникова,В.П. Манухина, Е.Ф. Дудаковой «Очерки исто-рии народного образования Кольского края»14

показано становление и развитие мурманскихшкол на протяжении ХХ века. Ряд глав отража-ют состояние образования на Мурмане в 1920–30-х годах.

В региональной историографии исследова-тели изучают вопрос ликвидации неграмотнос-ти на Севере15, историю отдельных учебныхзаведений16, проблему формирования севернойинтеллигенции, в том числе педагогической,сыгравшей важную роль в создании и развитиишкольной системы в 1920–1930-х годах17.

Важно подчеркнуть стремление исследова-телей реализовать новые подходы к изучениюистории школы, выйти на современный уровеньобобщений. Вместе с тем, все более очевидно,что для получения существенно новых резуль-татов, отвечающих потребностям комплексно-го, всестороннего изучения проблемы школьно-го образования необходимо сочетание творчес-ких усилий представителей смежных областейгуманитарного знания в методологическом, со-держательном и в организационном плане.

Необходимо переосмыслить образователь-ную политику и деятельность партийно-государ-

ственных структур, рассмотреть сферу школь-ного образования не только как объект воздей-ствия органов власти различных уровней, но икак активный субъект, влияющий на состояниеобщества в исследуемый период. Важнымпредставляется уточнение отдельных сведенийпо проблеме, в том числе: становление моделиединой трудовой школы в регионе; реорганиза-ция школы II ступени; создание и функциониро-вание школ крестьянской молодежи и фабрич-но-заводских семилеток, динамика основныхпоказателей развития школьной системы; вве-дение всеобщего обучения и структурная пере-стройка системы школьного образования в1930-х годах. Требуют более детального иссле-дования такие аспекты проблемы, как содержа-ние учебно-воспитательной работы в школах, ихматериально-техническая база, взаимоотноше-ния учебных заведений с окружающим социу-мом. Также необходимо воссоздать социально-политический, профессиональный, социально-психологический и демографический облик пе-дагогической интеллигенции в переломныймомент отечественной истории.

В основу данного исследования положенысоцио-историко-культурный и междисциплинар-ный подходы. Изучение школьного образованияв процессе реформирования настоятельно тре-бует привлечения дополнительных данных та-ких наук, как философия, педагогика, социоло-гия, политология. Лишь при таких условиях ис-торическое исследование может получить необ-ходимую фундаментальность и обоснованность.В русле социо-историко-культурного подходасфера образования рассматривается в двухизмерениях: с одной стороны, как социально-историческая реальность, а с другой стороны,как сложная иерархическая саморазвивающая-ся система.

В заключение подчеркнем, что опыт и уро-ки функционирования школы в условиях серь-езных изменений ее структуры, форм деятель-ности в 1920–30-х годах могут быть учтеныпри современной модернизации системы обра-зования.

163


1 Левит М. Вторая жизнь мифа о лучшем в мире образовании // Первое сентября. 1999. 11 декабря (№ 87). С. 2.2 Оськин С.А. Тернии на путях новой школы // Советская педагогика. 1991. № 7. С. 73–75; Костенко И.П. Глупость

или злой умысел?: К истории разрушения русской школы // Литературная Россия. 1994. № 27. С. 5; Кумарин В. Какразрубить гордиев узел?: (О негативном влиянии идеологии на систему школьного образования: историческийаспект) // Народное образование. 1995. № 5. С. 25; Он же. Лучшей концепции у нас еще не было. И пока непредвидится // Народное образование. 1999. № 10. С. 38; Он же. Посредством дел, а не посредством болтовни… //Народное образование. 1996. № 9. С. 42–48; Он же. Жизнь без выбора, или Исторический урок советской школы //Народное образование. 1999. № 1–2. С. 64–70.

3 Нанивская В.Т. Анатомия репрессивного сознания (как создавалась отечественная школа) // Вопросы филосо-фии. 1990. № 5. С. 47–60; Равкин З.И. Мифы и реалии в истории отечественной школы // Педагогика. 1991. № 10.С. 110–117.

4 Пряникова В.Г. История образования и педагогической мысли. М., 1995.5 Карпова Г.Ф. Богуславский М.Б. Концепция содержания общего среднего образования научно-педагогичес-

кой секции Гуса: проблемы, идеи, практика реализации (1922–1931 гг.) // Историко-педагогические обоснованиястратегии развития отечественного образования. М., 1994. С. 26–34.

6 Борисов Ю.С. Народное образование и обороноспособность стран // Духовный потенциал победы советскогонарода в Великой Отечественной войне. М., 1991. С. 88–139; Миронов Б.Н. Экономический рост и образование иСССР в 19–20 вв. // Отечественная история. 1994. № 4–5. С. 111–125.

7 Современные проблемы истории образования и педагогической науки: В 3 т. М., 1994.8 Вендровская Р.Б. Отечественная школа 20-х годов (в поисках педагогического идеала). М., 1996.9 Агмон Ф. Советская система образования в период нэпа // Россия в XX веке. М., 1994. С. 371–377.10 Красовицкая Т.Ю. Российское образование между реформаторством и революционаризмом (февраль 1917 –

1920 г.). М., 2002.11 Филоненко Т.В. Этапы развития общеобразовательной школы в России: (Школьные системы XIX – первой

трети XX вв.): Автореф. … дис. д-ра ист. наук. Воронеж, 2004. С. 41.12 Соскин В. Л. Формирование советской системы общего образования: Очерк социальной истории. Первый

этап (1917–1927 гг.). Новосибирск, 2000; Аринина Н.П. Формирование и развитие системы образования и ее роль всоциально-культурном развитии региона (1918–1920 гг.) (на материалах Симбирской губернии): Дис. … канд. ист.наук. Саранск, 2005.

13 Золотарев О.В. Народное образование в Коми автономии в 1918–1940 гг. Сыктывкар, 1993.14 Дранишников В.В., Манухин В.П., Дудакова Е.Ф. Очерки истории народного образования Кольского края.

Мурманск, 2001.15 Жукова В.С. Образовательная политика государства в 1920-х гг. (на материале вологодской деревни) // Кресть-

янство и власть на Европейском Севере России: Материалы науч. конф. Вологда, 2003. С. 128–134.16 Овсянкин Е.И. Архангельский педагогический колледж. Архангельск, 2004. С. 20–36.17 Соколова Ф.Х. Интеллигенция Европейского Севера России в 1917–1941 годах. Архангельск, 2003.

Контактная информация:163045, Архангельск, ул. Садовая, д. 57, кв. 111,

тел. 23-65-18

Овчинникова Н.П. Теоретико-матодологические основы исследования...

164


Социально-политические катаклизмы, по-трясавшие Россию на исходе второго десяти-летия ХХ века, – войны и революции – затро-нули все сферы общества, все уровни образо-вания, в том числе и профессионального. Доре-волюционное российское общество иобслуживавшая его потребности система обра-зования уходили в небытие, а на их обломкахпредпринималась грандиозная попытка постро-ения нового общества и соответствовавшейему системы образования, включавшей и про-фессиональную составляющую. При этом не-обходимо учитывать, что профессиональноеобразование призвано создавать условия дляпрофессионального становления, развития исамореализации личности, содействовать дос-тижению тех целей, которые стоят перед об-ществом в конкретно-исторический моментвремени.

Отечественная система профессиональногообразования, как подсистема системы образо-вания страны в целом, в 1917–1941 годах под-вергалась неоднократным реорганизациям состороны государственной власти. Осмыслениес новых позиций процесса становления и разви-тия советской системы профессионального об-разования в рассматриваемый период являетсяактуальным, так как опыт и уроки функциони-рования профессиональной школы в условияхперманентного внесения изменений в ее струк-туру и формы деятельности следует учесть присовременной модернизации системы образова-ния. Изучение вышеназванных процессов нарегиональном уровне позволит уточнить и су-

СИЛИН Андрей Вячеславович, кандидат ис-торических наук, доцент кафедры педагогикиПоморского государственного университетаимени М.В. Ломоносова

СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕСОВЕТСКОЙ СИСТЕМЫ ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

НА ЕВРОПЕЙСКОМ СЕВЕРЕ РОССИИ. 1917–1941

щественно дополнить картину их протекания вмасштабах всей страны.

Цели системы образования, которая вклю-чает и профессиональную составляющую, вы-ражаются в ее основных функциях, отражаю-щих характер взаимодействия института обра-зования с основными сферами общества. Глав-ными функциями системы образования можносчитать, во-первых, социально-профессиональ-ную, которая напрямую соотносится с прису-щим данному обществу стандартом знания,связанным, в свою очередь, с уровнем и содер-жанием образования; во-вторых, социально-культурную (идеологическую), которая заклю-чается в формировании духовного обликаподрастающих поколений. Выявление общего иособенного в реализации этих функций в рас-сматриваемый период призвано способствоватьвоссозданию подлинной истории профессио-нального образования в стране и на Европейс-ком Севере.

Несмотря на определенные достижения визучении вопроса, представленные в работахЯ.Н. Безносикова, А.А. Абакумова, В.И. Гол-дина, Ф.Х. Соколовой1 , система профобразова-ния региона в первые десятилетия советскойвласти, включая все виды и формы профподго-товки, не становилась объектом специальногоисследования.

Объектом диссертационного исследованияявляется система профессионального образова-ния Европейского Севера России, включавшаясеть профессиональных учебных заведений –от элементарных курсовых форм до высшего

165

образования и учреждений повышения квали-фикации в 1917–1941 годах.

Предметом исследования стал процесс ста-новления и развития советской системы про-фессионального образования на ЕвропейскомСевере России в 1917–1941 годах.

Цель исследования заключается в том, что-бы, основываясь на комплексе разнообразных,прежде всего не использованных ранее источ-ников, привлекая и переосмысливая трудыпредшественников, изучить и проанализироватьпроцесс становления и развития системы про-фессионального образования на ЕвропейскомСевере России в 1917–1941 годах.

Достижение поставленной цели предполага-ет реализацию следующих задач:

– проанализировать основные концептуаль-ные подходы к осмыслению истории отече-ственного профессионального образования пос-лереволюционного времени, определить мето-дологические принципы исследования;

– провести историографический анализ про-блемы, выявить степень ее изученности;

– проследить трансформацию системы про-фессионального образования на ЕвропейскомСевере России в 1917–1941 годах;

– переосмыслить политику и деятельностьпартийно-государственного руководства в сфе-ре профессионального образования;

– рассмотреть систему профессиональногообразования не только как объект воздействияпартийно-государственных властей различногоуровня, но и как активный субъект, обладаю-щий обратным влиянием на состояние обще-ства, на восприятие конкретным человекомокружающей действительности, на его жизнь;

– исследовать состояние кадрового компо-нента профессионального образования в регио-не в 1917–1941 годах, включавшего не толькопреподавательский корпус, но и учебно-вспомо-гательный персонал;

– выявить динамику политических репрес-сий, направленных против кадров профессио-нального образования и молодежи, обучавшей-ся в профессиональных учебных заведенияхразного уровня.

Теоретико-методологическая база исследо-вания основывается на совокупности аналити-

ческих подходов, общенаучных принципов, по-знавательных средств и методов сбора, анали-за, обобщения и интерпретации эмпирическогоматериала. Методологически исследованиеопирается на совокупность опыта социально-исторических исследований.

Образование в последние десятилетия всечаще выступает в качестве объекта междис-циплинарных исследований, которые позволяютрассмотреть его с разных сторон и тем самымглубже понять его сущность2 . Представителиразличных социально-гуманитарных наук, от-талкиваясь от предмета своего исследования,разрабатывали собственные подходы к опреде-лению понятия образования, анализу его сущ-ности и содержания.

В самом обобщенном виде можно выделитьследующие точки зрения на образование. Об-разование рассматривается как:

– составная часть процесса и одновремен-но продукт социализации, процесс обучения ивоспитания, в результате которого человек ус-ваивает накопленную предшествующими поко-лениями культуру, обретает профессиональнуюготовность3 ;

– процесс становления и развития личнос-ти, формирование человека как целого4 ;

– вид систематической практически-позна-вательной социальной деятельности5 ;

– относительно самостоятельная системаучреждений и организаций, реализующих функ-ции обучения, воспитания и просвещения6 ;

– сфера жизнедеятельности общности,групп, сфера общественной жизни7 ;

– область общественной жизни, вид духов-но-практической деятельности общества8 ;

– социальный институт, общественная по-требность9 ;

– отрасль экономики, социально-экономи-ческая система10;

– система обобщения и передачи следую-щим поколениям накопленных знаний и опыта,социальных составляющих генотипа человека,этноса, народа, цивилизации11.

Основополагающим в настоящем исследо-вании стал социо-историко-культурный подход,в русле которого система профессионального

Силин А.В. Становление и развитие советской системы профессионального образования...

166


образования региона рассматривается в двухорганически взаимосвязанных измерениях. Содной стороны, как социально-историческаяреальность, как социальный институт она выс-тупает в качестве особой подсистемы, котораяявляется частью более широкой и многоотрас-левой подсистемы. Выполняя функцию подго-товки специалистов для различных отраслейжизни – экономики, образования, здравоохране-ния и т.д., система профессионального образо-вания включена в эти подсистемы, а через нихв систему общественных связей в целом. Од-новременно это сложная иерархическая само-развивающаяся система. Материальные и люд-ские вложения в нее, процесс, выпуск конечнойпродукции и цели, которые ставит перед собойсистема профобразования, составляют органич-ное целое, находящееся в постоянном движе-нии. Для того чтобы определить конкретно-ис-торическое состояние системы профобразова-ния, необходимо целостное рассмотрение взаи-мосвязи между ее основными компонентами.

Поэтому при исследовании системы профоб-разования как социального института весо-мость приобретает анализ этих компонентов. Вкачестве таковых фигурируют: 1) материаль-ный компонент, который включает материаль-ную базу и обеспечение образования всем не-обходимым для осуществления учебно-воспи-тательного процесса, от которых зависит эф-фективность функционирования системы;2) кадровый компонент, имеющий определяю-щее значение для развития системы, его основ-ным показателем является динамика численно-сти, состава и уровня подготовки контингентаобучающихся и педагогов; 3) организационныйкомпонент, характеризующий развитие управле-ния, взаимодействие системы образования сдругими общественными структурами.

С другой стороны, система профессиональ-ного образование как феномен культуры, обла-дающий ценностями личностного, группового,общественного порядка и происхождения, ока-зывает заметное влияние на производство, со-хранение и ретрансляцию духовного богатстваобщества12. В рамках системы профессиональ-ного образования помимо усвоения профессио-

нальных знаний, умений и навыков осуществля-ется и духовно-практическое освоение мира –деятельность по потреблению и использованиюдуховных ценностей. В данном контексте мож-но говорить, с одной стороны, о преемственно-сти в развитии системы профобразования, оналичии общих черт, присущим разным этапамее развития, а с другой – о специфических осо-бенностях ее конкретно-территориальных (ми-рового, общероссийского, регионального) и кон-кретно-временных (дореволюционного, советс-кого, постсоветского) состояний.

Научная новизна исследования будет зак-лючаться в том, что в нем впервые предпола-гается реализовать комплексный и всесторон-ний анализ системы профессионального обра-зования на Европейском Севере России в 1917–1941 годах, с позиций инновационныхтеоретико-методологических подходов переос-мыслить явления и процессы, проходившие всфере профобразования. Своеобразие авторско-го подхода заключается в рассмотрении систе-мы профессионального образования как слож-ной и многомерной социокультурной реальнос-ти. Дело в том, что образование как социокуль-турный институт регулирует, направляет исовершенствует такие сущностные составляю-щие развития человека, как социализация иинкультурация. В силу этого в центе исследова-тельского внимания оказываются не толькоструктурно-функциональные изменения, прохо-дившие в системе профобразования, но и цен-ностные установки, представления, мотивы иубеждения участников образовательного про-цесса. В исследовании на конкретно-историчес-ком материале будут проанализированы взаи-моотношения управляющей и управляемой под-систем системы профобразования не только впрямой, но и в обратной последовательности,выявлено влияние системы профобразования наобщество и жизнь человека в конкретно-исто-рических условиях первых советских десятиле-тий. В исследовании вводятся в научный обо-рот многие новые уникальные источники.

Теоретическая значимость исследованиязаключается в том, что в нем впервые с ис-пользованием новых методологических подхо-

167

дов и методов исторического познания будетрешена крупная научная проблема, до настоя-щего времени не являвшаяся предметом спе-циального научного анализа в историческойнауке. Данное исследование позволит внестиопределенный вклад в создание научно-обосно-ванной концепции истории отечественного про-фессионального образования в целом и советс-кого ее периода в частности.

Особую значимость представляет изучениеисторических процессов, проходивших в плос-


1 Абакумов А.А. Начинали с ликбеза…: (Из истории народного образования на Архангельском Севере. 1917–1937 гг.).Архангельск, 1988; Безносиков Я.Н. Культурная революция в Коми АССР. М., 1968; Голдин В.И. Формированиесоциалистической интеллигенции на Архангельском Севере (1920–1937) // Роль Архангельска в освоении Севера.Архангельск, 1984. С. 148–150; Соколова Ф.Х. Интеллигенция Европейского Севера России в 1917–1941 годах. Архан-гельск, 2003.

2 Междисциплинарные исследования в педагогике (Методологический анализ) / Под ред. В.М. Полонского. М.,1994. С. 106.

3 Педагогический энциклопедический словарь / Гл. ред. Б.М. Бим-Бад. М., 2002. С. 172; Бестужев-Лада И.В. К школе XXI века. Размышление социолога. М., 1988. С. 175.

4 Васильчиков И.Е. Социальные факторы роста производительности труда. М., 1984. С. 42; Столетов В.Н. Ста-новление личности. М., 1987. С. 150.

5 Руткевич М.Н., Рубина Л.Я. Общественные потребности, система образования, молодежь. М., 1988. С. 18.6 Колесников Л.Ф., Турченко В.Н., Борисова Н.Г. Эффективность образования. М., 1991. С. 5.7 Нечаев В.Я. Социология образования. М., 1992. С. 67, 89.8 Анисимов С.Ф. Духовные ценности: производство и потребление. М., 1988. С. 35; Уледов А.К. Духовная жизнь

общества. Проблемы методологии исследования. М., 1980. С. 118; Баргулин В.С. Диалектика сфер общественнойжизни. М., 1982.

9 Филиппов Ф.Р. Социология образования. М., 1980. С. 27–28; Коган Л.Н. Образование как общественная потреб-ность // Проблемы социологического изучения потребности в образовании. М., 1981. С. 12.

10 Жураковский В.М. Образование в системе социально-экономических отношений. М., 2000; Чекмарев В.В.Экономические проблемы сферы образования. В 2 ч. Кострома, 1996.

11 Кузык Б.Н., Яковец Ю.В. Цивилизации: теория, история, диалог, будущее. М., 2006. Т. 1: Теория и историяцивилизаций. С. 430–431.

12 Луначарский А.В. Основные задачи нового фронта // Материалы по профессионально-техническому образо-ванию. Вып. 3: Первая сессия Совета профессионально-технического образования. М., 1920. С. 2.

Контактная информация:163009, г. Архангельск, ул. Галушина, д. 26, корп. 1, кв. 75

кости взаимодействия партийно-государствен-ных структур и сферы профобразования в пер-вые десятилетия советской власти, в системеподготовки кадров разного уровня квалифика-ции, в педагогическом сообществе и учащейсямолодежи. Материалы исследования дополнятисторию отечественного профобразования, по-зволят выявить общие черты и отличительныеособенности в развитии профобразования в кон-кретно-исторических рамках и в условиях кон-кретного региона.

Силин А.В. Становление и развитие советской системы профессионального образования...

168


В контексте тематики нашего семинара ипроблем, поставленных В.И. Голдиным, пред-ставляется значимым обращение к тому, как вотечественной науке идет процесс теоретико-методологического осмысления сущности ин-теллигенции.

Актуализация обозначенной проблемы обус-ловлена ее общественно-практической и науч-ной значимостью. Сегодня в условиях широкойинтеллектуализации всех сфер жизнедеятельно-сти, роль интеллигенции как ведущей творчес-кой силы, призванной обеспечивать устойчивоепоступательное развитие конкретных регионов,национально-государственных образований ивсего мирового сообщества, неизмеримо воз-росла.

С научной точки зрения, обращение к по-ставленной проблеме обусловлено необходимо-стью выработки общих концептуальных подхо-дов к изучению феномена интеллигенции. Име-ющее место сегодня концептуальное многооб-разие заметно осложняет процесс воссозданияподлинной, а не вымышленной, как это нередкобывает, картины исторического развития дан-ной общности и социальной истории страны вцелом.

Для отечественной исторической и философ-ской науки представленная тема не нова. Онаимеет более чем вековую исследовательскуютрадицию. Вполне естественно, что интерес кней возрастает в критические и переломныемоменты жизни страны, когда в обществе про-являются либо механизмы стагнации, застоя,торможения и, как следствие, нарастают про-тиворечия, либо в условиях радикальных пере-мен и активного поиска инновационных пара-

СОКОЛОВА Флера Харисовна, доктор исто-рических наук, начальник управления аспиранту-ры, докторантуры и аттестации научно-педаго-гических кадров Поморского государственного уни-верситета имени М.В. Ломоносова

ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ КАК ОБЪЕКТ ИССЛЕДОВАНИЯ

дигм общественного развития. Всплеск иссле-довательского интереса к вопросам теории иистории российской интеллигенции наблюдалсяв условиях революционных процессов началаXX века, в 1970–1980-х годах, на рубеже XX–XXI веков.

Повышенное внимание к поставленной про-блеме на рубеже XIX–ХХ веков было обуслов-лено процессом социально-профессиональнойсамоидентификации интеллигенции как само-стоятельной общности и субъекта историчес-кого процесса. В условиях неспособности са-модержавия разрешить накопившиеся в обще-стве противоречия и обеспечить прогрессивноеразвитие страны, исследователи, и прежде все-го философы и общественные деятели, начина-ют осмысливать роль и предназначение интел-лигенции.

В обозначенный период оформляются дватеоретических концепта: социально-этический исоциологический – в последующем широко рас-пространенные в Русском Зарубежье и запад-ной исторической науке и довольно популярныесреди современных исследователей.

Представителям народнической идеологиипринадлежит заслуга в оформлении одного изнаправлений социально-этической (идейно-нрав-ственной, культурологической) концепции, врамках которой интеллигенция интерпретирует-ся как надобщественная группа и носительопределенного типа ценностей – духовных,нравственных, идейно-политических.

В частности, начиная с П.Л. Лаврова,Р.В. Иванова-Разумника, отечественная интел-лигенция представляется как духовно-нрав-ственная элита общества и «единственное ору-

169

дие прогресса»1 , главным признаком принад-лежности к которой считается бескорыстноеслужение отечеству, народу, обладание наборомвысоких нравственных качеств. По мнениюряда сторонников данного подхода, высокийуровень образования и развитый интеллект необязательны для того, чтобы быть причислен-ными к данной общности.

Подобный взгляд на проблему отражалжелание видеть в интеллигенции духовно-нрав-ственный эталон и идеал, силу, способную оз-доровить нравственный климат в обществе,изменить социально-культурный облик России.Вместе с тем при всей внешней привлекатель-ности данного подхода, он, по мнению автора,не вполне состоятелен.

Вряд ли правомерна такая идеализация ин-теллигенции и приписывание ей качеств, кото-рыми отнюдь не обладает и не может обла-дать конкретный земной индивид. В соответ-ствии с научными достижениями в областиэтики нравственный идеал всегда нескольковозвышен и недосягаем.

Вызывает затруднения и шкала измерениянравственных качеств личности. Объективныхи безошибочных критериев оценки степени раз-вития нравственности, к сожалению, не суще-ствует. И, наконец, народническое направлениеисследовательской мысли практически размы-вает границы данной дефиниции, что осложняетреализацию конкретно-исторических научныхразработок. С одной стороны, вне ее пределовостается значительная часть тех, кто профес-сионально занимается интеллектуальной дея-тельностью и не озабочен общемировыми иобщенациональными проблемами. С другойстороны, любой, обладающий интеллигентнос-тью как нравственным качеством, может счи-тать себя таковым.

Второе течение социально-этической концеп-ции берет свое начало со взглядов на интеллиген-цию Н.А. Бердяева, С.Н. Булгакова, М.О. Гер-шензона, П.Б. Струве, А.С. Изгоева, С.Л. Фран-ка, Б.А. Кистяковского, С.А. Аскольдова,П.И. Новгородцева – авторов сборников «Вехи»и «Из глубины», вышедших на волне первыхроссийских революций начала ХХ века. Боль-

шое число сторонников концепции обнаружива-ется среди представителей Русского Зарубе-жья (Г.П. Федотов, И.А. Ильин, Н.С. Трубец-кой и др.)2 .

Как идейно-политическая, идеологическаягруппа с особым внутренним духовным мироми специфической моралью понимается интелли-генция авторами этого направления. Однако вотличие от народников, которые видели в ин-теллигенции лучших сынов отечества, сторон-ники данного подхода воспринимают ее как«кучку чуждых миру и презирающих мир мона-хов, объявляющих миру войну, чтобы насиль-ственно облагодетельствовать его и удовлет-ворить его земные материальные нужды»3 .

По их мнению, единственной идеей, которойинтеллигенция беззаветно и с глубоким фана-тизмом служила, являлась абстрактная идеяреволюционного обновления страны. Революциябыла ее профессией и специальностью. В дос-тижении этой цели она не выбирала средств,использовала все дозволенные и недозволенныеметоды. Однако, пропагандируя ее, она пропа-гандировала разрушение культуры, тем самымизменяя самой себе и своему призванию. Поглубокому убеждению авторов данного подхо-да, интеллигенция внесла деструктивное нача-ло в русской общество. Революция – ее дети-ще, поэтому история интеллигенции есть исто-рический суд над ней.

Сторонниками данного подхода во мно-гом верно описан тип личности, именуемыйЛ.Н. Гумилевым «пассионарным», а в этике –героическим4 . Однако вряд ли правомерно на-делять революционеров одними негативнымикачествами. Многие из них самоотверженнослужили возвышенной идее освобождения, сча-стья и свободы народы.

В целом, заслуживают внимания два основ-ных положения социально-этической концепции:а) интеллигенция рассматривается как катего-рия культуры, обладающая ценностями; б) ана-лиз интеллигенции осуществляется через при-зму субъектных отношений. Представителиэтой концепции признают, что интеллигенцияявляется самостоятельным субъектом историии играет особую роль в жизни общества.

Соколова Ф.Х. Интеллигенция как объект исследования

170


К положениям, которые вызывают сомнения,следует отнести: а) строгую заданность некихпараметров, которые затрудняют анализ дан-ной общности во всем многообразии конкретно-исторических проявлений; б) субъективистскийподход к анализу социальных явлений. Интелли-генция рассматривается как надобщественнаягруппа, находящаяся вне связей и отношений.

В начале ХХ века появилась и социологи-ческая (социально-профессиональная) концеп-ция, которая интерпретирует интеллигенцию какнеотъемлемую составную часть социальнойсистемы, группу (класс, страту), занимающую-ся квалифицированным умственным трудом иреализующую определенные общественно-по-лезные функции.

В целом, данная концепция точно отражаетсоциальную сущность интеллигенции, ее роль иместо в системе общественных связей и отно-шений. Интеллигенция рассматривается нетолько как объект, но и самостоятельныйсубъект истории, обладающий групповыми ха-рактеристиками и выполняющий специфичес-кую функцию. Однако в работах, основанныхна социологическом подходе, как правило, при-оритетное внимание уделяется анализу количе-ственно-статистических характеристик интел-лигенции. Вне поля зрения исследователей не-редко остается богатый внутренний мир интел-лигенции. Вызывает сомнение жесткаяобусловленность образовательного критерия.Общеизвестно, что образование – категорияконкретно-исторического характера, его содер-жание и формы эволюционировали во времени.

В отечественной науке советского периодаанализ интеллигентоведческих проблем осуще-ствлялся, в целом, в рамках социологическойпарадигмы, но с явным уклоном на выявлениеидейно-политической сущности интеллигенции,что было обусловлено монополией социально-классовой теории общественного развития. Вданном контексте интеллигенция, не имеющаяотношения к формам собственности, понима-лась как межклассовый слой, рекрутируемыйиз различных слоев, придаток основных клас-сов, ведомая сила, не играющая самостоятель-ной роли в жизни общества. Главной задачей

интеллигенции признавалось обслуживание техклассов, с которыми она была связана соци-альным положением и происхождением. Соот-ветственно прогрессивный творческий потенци-ал признавался лишь за теми представителямиинтеллектуального труда, которые имели про-летарское происхождение. Советское государ-ство на протяжении ряда десятилетий пыталосьреализовать на практике установку на созданиекачественно иной социалистической интеллиген-ции, имеющей необходимое с точки зрения вла-сти социальное происхождение.

Вне всякого сомнения, теоретико-методоло-гическое осмысление сущности исследуемойдефиниции не было столь единообразным напротяжении всего советского периода и имелоопределенную динамику: на смену сохраняю-щемуся в 1920-х годах разнообразию концепту-альных подходов приходит узкоклассовая, сугу-бо политизированная трактовка интеллигенции1930–1950-х годов. Однако по мере дальнейше-го расширения источниковой базы исследова-ний историками 1960–1980-х годов все болееосознается противоречие между декларируе-мыми идейно-политическими конструкциями исовокупностью конкретно-исторических фактово жизни и деятельности данной общности, чтозакладывает основу для постепенного отходаот узкоклассовых догматических схем.

Существенный вклад в преодоление тенден-циозно-политизированного подхода к исследова-нию сущности интеллигенции внесли известныеученые-интеллигентоведы В.С. Волков, С.Л. Сос-кин, С.А. Федюкин и ряд других историков5 .Впервые в их работах прозвучала мысль о том,что социальное происхождение, материальноеположение, квалификация, профессиональныйиерархический ранг не всегда играли решаю-щую роль в определении жизненной позиции,политических пристрастий и приоритетов оте-чественной интеллигенции.

Качественно новый период историографииотечественной интеллигенции начинается в1990-х годах. Отказ от коммунистической па-радигмы общественного развития, сложивших-ся стереотипов, право на свободу слова откры-ли перед исследователями широкие возможно-

171

сти для всестороннего и непредвзятого изуче-ния теории и истории отечественной интелли-генции. Это обусловило очередной взлет инте-реса исследователей к указанным проблемам.

Следует признать, что в наши дни процессизучения исследуемого объекта идет чрезвы-чайно сложно и противоречиво. Нередко подвидом оригинальных авторских позиций напрактике механически возрождаются дорево-люционные исследовательские традиции либозаимствуются западные концепции. Взгляд наинтеллигенцию сквозь призму оценочных суж-дений привел к тому, что исследователи пособственному усмотрению отлучают от даннойсоциальной общности отдельные профессио-нальные группы и даже целые поколения интел-лигенции. Одновременно создается идеальныймифический образ интеллигенции некоторыхконкретно-исторических промежутков времени.

Вместе с тем сегодня, по сравнению с пре-дыдущим периодом, заметно возрос диалогмежду исследователями смежных научныхдисциплин, начал оформляться междисципли-нарный подход, существенно обогатилась ме-тодика исследований, в теоретико-методологи-ческом осмыслении проблемы обозначилиськачественно новые ориентиры, теория и исто-рия отечественной интеллигенции стала оформ-ляться в самостоятельную область научногопознания, именуемую «интеллигентоведение».

В плане концептуального осмысления сущ-ности интеллигенции автору видится весьмаперспективным принципиально новый социо-ис-торико-культурный подход, предполагающийсинтетическое единство социологического,культурологического и конкретно-историческо-

го подходов. Предложенный концепт позволяетучитывать историческую изменчивость интел-лигенции как социальной группы, равно как исоциологических критериев ее определения, авнутренний духовный мир данной общностирассматривать во всем многообразии конкрет-но-исторических, конкретно-национальных, кон-кретно-территориальных, конкретно-профессио-нальных и индивидуально-личностных проявле-ний, вне рамок жестко заданных исследовате-лем духовно-нравственных параметров.

В соответствии с обозначенным междис-циплинарным интегративным концептом интел-лигенция рассматривается в двух органическивзаимосвязанных измерениях. С одной сторо-ны, как социально-историческая реальность,неотъемлемая составная часть социальной си-стемы (мирового сообщества, страны, регио-на), видоизменяющаяся вместе с ней и одно-временно представляющая собой сложнуюиерархическую саморазвивающуюся систему.С другой – как категория культуры, общность,неизбежно обладающая ценностями личностно-го, группового, общественного порядка и проис-хождения и одновременно являющаяся движу-щей силой в сфере производства духовной куль-туры.

Резюмируя в целом, следует отметить, чтосоответствующее реальности концептуальноепрочтение интеллигенции станет возможнымлишь в том случае, когда предлагаемые иссле-дователями теоретико-методологические под-ходы будут подкреплены обширной источнико-вой базой, отражающей все многообразие кон-кретных жизненных проявлений настоящегосложного социокультурного феномена.


1 Лавров П.Л. Исторические письма // Интеллигенция. Власть. Народ: Антология: Сб. ст. М., 1993. С. 45–60;Иванов-Разумник Р.В. Что такое интеллигенция // Там же. С. 73–80.

2 Вехи: Сб. ст. о русской интеллигенции / Под ред. А.В. Данилова. Свердловск, 1991; Вехи. Из глубины / Сост.А.А. Яковлева. М., 1991; Бердяев Н.А. Судьба России. М., 1990; Он же. Истоки и смысл русского коммунизма. М.,1990; Федотов Г.П. О судьбе русской интеллигенции // Философия и жизнь. 1991. № 9; Пути Евразии. Русскаяинтеллигенция и судьбы России / Сост., вступ. ст. и коммент. И.А. Исаева. М., 1992.

3 Бердяев Н.А. Философская истина и интеллигентская правда // Вехи: Сб. ст. о русской интеллигенции / Под редА.В. Данилова. Свердловск, 1991. С. 6–25; Булгаков С.Н. Героизм и подвижничество // Там же. С. 26–68; Гершензон М.О.

Соколова Ф.Х. Интеллигенция как объект исследования

172


Творческое самопознание // Там же. С. 69–93; Изгоев А.С. Об интеллигентской молодежи // Там же. С. 94–118;Кистяковский Б.А. В защиту права. Интеллигенция и правосознание // Там же. С. 119–147; Струве П.Б. Интеллиген-ция и революция // Там же. С. 148–165; Франк С.Л. Этика нигилизма // Там же. С. 166–198.

4 Гумилев Л.Н. От Руси до России. Очерки по русской истории. М., 1996. С.13; Зеленкова И.Л., Беляева Е.В. Этика.Минск, 1997. С. 275–278.

5 Волков В.С. Ленинский анализ социальной психологии интеллигенции как составная часть научно-обоснован-ной политики партии по отношению к старым специалистам после победы Великого Октября // Роль интеллигенциив построении и дальнейшем развитии социалистического общества. Л., 1978. Вып. 2. С. 3–11; Федюкин С.А. Партияи интеллигенция. М., 1983; Он же. Октябрь и интеллигенция // Интеллигенция и революция. ХХ век / Отв. ред.К.В. Гусев. М., 1985. С. 20–33; Гусев К.В. Интеллигенция России и борьба политических партий // Там же. С. 34–44;Ушаков А.В. Русская интеллигенция периода буржуазно-демократических революций (профессиональная и поли-тическая структура) // Там же. С. 57–62; Красильников С.А., Соскин В.Л. Октябрь и политические позиции сибирс-кой интеллигенции (К историографии проблемы) // Партийные организации Сибири и Дальнего Востока в периодОктябрьской революции и Гражданской войны (1917–1922 гг.). Новосибирск, 1978. С. 19–42.

Контактная информация:163000, г. Архангельск, наб. Северной Двины, д. 87, кв.15;


172

В ХХ веке произошла грандиозная транс-формация всей системы социальных отношений,имеющая при этом значительную субъектив-ную составляющую, поскольку этот процесс втой или иной степени инициировался и направ-лялся интеллектуальной элитой общества. Изу-чение движущих сил революционных преобра-зований выдвинул на первый план вопрос о ролиинтеллигенции в истории.

Проблема социальных изменений относитсяк числу центральных, ключевых в современныхобществоведческих науках. По мере усложне-ния общества труднее становится поддержи-вать в нем иерархический социальный порядок,основанный на жесткой концентрации власти в

ТРОШИНА Татьяна Игоревна, кандидат ис-торических наук, доцент кафедры социальной ра-боты Поморского государственного университетаимени М.В. Ломоносова

ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫК ИЗУЧЕНИЮ ГЕНЕЗИСА «ОБРАЗОВАННОГО КЛАССА» И ЕГО

УЧАСТИЯ В СОЦИАЛЬНЫХ ПРОЦЕССАХ ЛОКАЛЬНОГО УРОВНЯ

руках правящей группировки, которая вынужде-на допустить в свой состав «выдвиженцев» изнижних слоев. Важнейшим способом пополне-ния рядов «надстройки» (по терминологииК. Маркса) является образование, которое приэтом распространяется не столько «вглубь»,сколько «вширь». Этот процесс способствуетувеличению в обществе числа «маргиналов»,стремящихся к изменению существующего по-рядка вещей, а также появлению целых соци-альных слоев, способных «внимать» их идеям,отказавшись в той или иной мере от традицион-ных способов передачи социокультурного опы-та. Таким образом, движущими силами соци-альных изменений становятся образованные

173

слои населения, способные транслировать свои(и чужие) идеи на все большие массы населе-ния.

Для изучения находящихся в динамичномсостоянии групп населения применяется методпроспографии, или составления «коллективныхбиографий» определенных социальных групп истрат, путем выявления, в частности, имеющих-ся в их распоряжении вариантов социальноймобильности и возможностей для реализациисвоих устремлений. Исследуя в рамках изуче-ния локального варианта событий первой чет-верти ХХ века наиболее активную часть обще-ства, мы в первую очередь останавливаемсяна такой динамичной информации, как рост ееобразовательного уровня.

К этой части общества относятся лица,имеющие определенный (обычно начальный илиполученный путем самообразования) уровеньобразования, позволяющий им восприниматьновые идеи, а также те, кто благодаря полу-ченному образованию мог выполнять обязанно-сти «массовой» (или народной) интеллигенции– учителя, фельдшеры, в какой-то степени при-ходское духовенство и низовое чиновничество,а также «волонтеры» (студенты, гимназисты,«отщепенцы» обеспеченных слоев), занимавши-еся пропагандой и агитацией среди народныхмасс. С некоторой натяжкой эту разномастнуюгруппу можно объединить в понятие «образо-ванный слой» общества.

В современной отечественной науке мето-дологическая основа исследования движущихсил исторического процесса, в том числе иобразованных слоев общества, существеннорасширилась за счет использования теорий ис-торического процесса, заимствованных как иззападного обществоведения, так и отечествен-ной историографии и социологии конца XIX —начала XX века.

Авторы «Вех» и «сменовеховцы», исследуяроль интеллигенции в русской революции, раз-водили понятия «интеллигенция» и «образован-ные слои», относясь к последним с барскимпренебрежением: «Интеллигенция – тесныйвнутренний круг: ей принадлежит инициатива итворчество. Большой круг «образованного

слоя» является средой непосредственного воз-действия интеллигенции. С расширением кругавлияния изменяются и размер, и характер ин-теллигентского воздействия»1 .

Традиционная советская концепция, основан-ная на постулатах марксизма, не допускалапринципиальных отличий российского обществаот западноевропейского и рассматривала исто-рию России как смену общественно-экономи-ческих формаций; при этом акцент делался нароли классов, а движущей силой историческогопрогресса признавалась исключительно классо-вая борьба. Принижая значение личности инедооценивая роль случайностного фактора вистории, сторонники данной концепции рассмат-ривали интеллигенцию как «вспомогательную»силу, действующую под влиянием требованийобщественного развития.

В некоторой степени альтернативой жестко-му социально-экономическому детерминизмуформационной теории стала социокультурнаяконцепция российской истории А.С. Ахиезера.В ее основе лежит признание конфликта междустремлением личности воспроизводить устояв-шиеся культурные и социальные стереотипы ипотребностями «расширенного общества» со-здавать новые их формы. Ахиезер поддержи-вает идею В.О. Ключевского о цивилизацион-ной неоднородности русского народа, явившей-ся результатом того, что естественно-истори-ческая дифференциация общества (вызваннаяприродными факторами) не была компенсиро-вана здесь созданием интегративных механиз-мов, что и привело к социокультурному расколу.Образованные слои общества являются порож-дением – и одновременно инициатором – этогораскола.

Модернизационный подход к изучению ис-торико-социальных изменений учитывает про-цесс «социальной мобилизации», связанный споявлением новых моделей социализации и по-ведения, когда человек мог претендовать наопределенную социальную роль посредствоммеханизмов личных достижений, а не сослов-ного «прикрепления». Учитывается также со-здание сложной институционализированной сис-темы для подготовки личности к осуществле-

Трошина Т.И. Теоретико-методологические подходы к изучению генезиса...

174


нию специализированных ролей, то есть распро-странение грамотности и светского образова-ния, а также использование средств коммуни-кации для влияния на самые глубинные слоинаселения.

Избежать социологического, экономическо-го или культурного детерминизма вышеизло-женных теорий поможет применение многофак-торного подхода к изучению такого социально-го субъекта, как «образованные слои» обще-ства, тем более, что современное состояниеисторической науки допускает теоретико-мето-дологический «плюрализм» и нацеливает иссле-дователя на установление междисциплинарныхсвязей, допуская взаимодействие историческойнауки с другими социальными науками. Этоспособствует обогащению исследовательскихвозможностей за счет применения новых мето-дов исследования. Поскольку само социальноеизменение в высшей степени многозначно имногосторонне, изучение его движущих силможет вестись в рамках различных теоретико-методологических проекций, позволяющихобъяснять характер и направленность этих из-менений, вызванных деятельностью субъектив-ных сил.

Обратим внимание на методологическиепроблемы изучения этого социального слоя врамках его локального развития, используя со-четание различных аспектов – историко-геогра-фического, демографического, социокультурно-го, правового. При изучении роли, которую иг-рал в социальных изменениях рубежа и первойчетверти ХХ века «образованный класс», пред-лагается особо остановиться на исследованииего генезиса и выявлении особенностей, в пер-вую очередь, идентификационно-психологичес-ких характеристик, которые в наибольшей сте-пени влияли на социальной самоощущение, со-циально-политическое настроение и поведениесоставляющих его индивидов. Для этого необ-ходимо изучить структурные (интересы и цен-ности), нормативные (системы норм и обыча-ев) и поведенческие (индивидуальные предпоч-тения) факторы.

Исследование генезиса следует проводить,опираясь на принятое еще в дореволюционной

(«сменовеховской») историографии делениеинтеллигенции на «новый» и «старый» класс.П.Н. Милюков, например, не признавал за«массовой» интеллигенцией права так имено-ваться; Г.П. Федотов говорил о фатальнойроли в русской революции «полуинтеллиген-ции», «новой демократии». Даже последующаятрагедия русской интеллигенции не изменилиэтого стереотипа: интеллигенту, находящемуся«вне политики», А.С. Солженицын дал пренеб-режительное название «образованщина».

Согласно такой разграничительной концеп-ции, отдельные группы образованного классазанимали разные позиции в структуре российс-кого общества. В связи с этим представляется,что применение термина «интеллигенция» де-лает невозможным методологически строгоеразграничение аспектов деятельности этихгрупп, поэтому предлагается использовать тер-мин «образованная часть общества». Изучениеконкретных проявлений социальных измененийпоказывает, что особое влияние на массы на-селения оказывали именно образованные слои,которые отличались от «идейной», но «беспоч-венной» интеллигенции своей «почвенностью»,являясь «работниками умственного труда» впервом поколении. Эта самоотверженная дея-тельность не встречала положительной оценкини у современников (русские интеллигенты на-чала ХХ века, обладатели рафинированногодворянского образования и «неистового наро-долюбия», видели в своих провинциальных пос-ледователях «пассивных» и безыдейных деяте-лей), ни у потомков: американский мыслительФ. Хайек называл подобных людей «професси-ональными торговцами подержанными идеями»,которые «видят свой долг именно в популяриза-ции новых идей. …Не «истина», а «новизна»становится для них высшей ценностью»2 .Стремление следовать «моде», требовавшей вначале ХХ века от образованного человекабыть революционером и безусловным против-ником власти, вкупе с социально-экономически-ми и культурными обстоятельствами жизни,психологически травмировавшими провинциаль-ного интеллигента, превращала его в «разруши-теля» всех жизненных устоев общества.

175

Доступность путей для социальной мобиль-ности зависит как от индивида, так и от струк-туры общества, в котором он живет. В Россиисамым доступным каналом являлось образова-ние. По мнению русских исследователей, поло-живших начало изучению социальной роли рус-ской интеллигенции3 , этот феномен был порож-ден «православным выбором» России. В про-цессе начавшейся в XVIII веке модернизациистало затребованным европейское прагмати-ческое образование, вступившее в конфликт страдиционным гуманитарным («книжностью»).Государство приступило к распространениюграмотности и образования репрессивнымимерами: сначала среди дворянства и духовен-ства, затем «спускаясь» к нижним слоям наро-да, – с одновременным преследованием ста-рых форм образования, ставших уделом старо-обрядцев. Приверженцы «старины» смогли со-хранить осколки «древнерусской цивилизации»в виде традиции, спрятанной в удаленных се-верных и сибирских «старообрядческих» селе-ниях. В результате здесь долго сохраняласьудивительная ситуация – обучая своих детей у«книжников» и «начетчиков», местное населе-ние категорически противились официальнойграмотности; любой официальный документ обобразовании воспринимался населением отда-ленных северных деревень и даже городов какстремление государства «отметить» молодыхлюдей, чтобы впоследствии забрать их длясвоих нужд.

Рост образованности населения происходитдвумя путями: как государственная задача икак собственная потребность населения.Школьное обучение ребенка связано для роди-телей с денежными тратами, отрывом его отдомашнего хозяйства, и оправдать эти потериможно только желанием дать своему потом-ству возможность перейти в другой, более вы-сокий слой общества. Однако историческаяпамять подсказывала, что «служить» – делонеблагодарное, а продолжение ребенком крес-тьянского или мещанского сословия дела своихродителей гарантировало ему социальную ста-бильность и было более предпочтительным длябольшинства населения. Тем более, что отда-

ленность от культурных центров не могла сфор-мировать у населения привлекательности жиз-ни «высших сословий».

Государство постоянно нуждалось в прито-ке свежих интеллектуальных сил из народнойсреды, поскольку отсутствие достойной оплатызатрудняло даже простое воспроизводство «об-разованного класса» (и прежде всего, «служи-лой» его части, не обладавшей иными, кромежалования, источниками доходов). Для многихобразованных людей характерно было позднеевступление в брак и даже отказ от него, стрем-ление к малодетности, что объяснялось каквозросшими культурными потребностями, так инедостаточными материальными возможностя-ми для их удовлетворения. Однако низшие слоине желали путем предоставления своим детямобразования «отпускать» даже часть их длягосударственной службы, несмотря на ее явныесоциальные преимущества. Применяемые госу-дарством репрессивные меры встречали стой-кое, хотя и пассивное сопротивление. Введение в1870-х годах льготы по исполнению воинскойповинности привело к настоящему «образова-тельному буму», поскольку массовое обучениедетей уже не преследовало целей пополнитьряды чиновников и прочих служащих. В этихусловиях возникла нужда в действительно мас-совой интеллигенции, прежде всего учителях, аподъем культурного уровня, связанный с распро-странением образования, создавал потребностьв медицинских и культурных работниках.

Ускоренное требованиями модернизирую-щегося общества распространение образова-ния, которое не имело в России демократичес-ких предпосылок, привело к сложным послед-ствиями для психологического состояния обра-зовавшихся в массовом порядке социальных икультурных маргиналов. Стремление соответ-ствовать доминирующим в высших слоях об-щества типам мировоззрения и культурнымобразцам вызвало трансформацию полученныхв процессе первоначальной социализации цен-ностей, вплоть до их отторжения, то есть при-вело к формированию «негативной идентичнос-ти» по отношению к своим историческим кор-ням. Так создавалась почва для разрушитель-

Трошина Т.И. Теоретико-методологические подходы к изучению генезиса...

176

ных революционных идей и их распространения«вширь», в народные массы.

Для конкретного исследования событий,происходивших в «эпоху перемен» на террито-рии Русского Севера, и роли, которую играла вэтом процессе образованная часть местногообщества, привлекаются многообразные и раз-новременные источники (статистические дан-


1 Милюков П. Н. Интеллигенция и историческая традиция // Вопросы философии. 1991. № 1.2 Хайек Ф.А. Пагубная самонадеянность. М., 1992. С. 97–98.3 Вехи: Сб. ст. М., 1909.

Контактная информация:163060, г. Архангельск, ул. Воскресенская, д. 112, кв. 17;


ные, документы делопроизводства, свидетель-ства путешественников и других наблюдателей,мемуары, газетные публикации), изучаемыеметодами ре-интерпретации в рамках междис-циплинарного исследования, принятого в «новойсоциальной» и «новой локальной» историях, спомощью базовых понятий факторной и модер-низационной концепций.
