2m-setka2_42page1

Участь Электры Юджин О’Нил

Mourning Becomes ElectraO’Neill

Перевод и сценическая редакция Сергей ТаскРежиссер-постановщик Алексей БородинХудожник-постановщик Станислав Бенедиктов Художник по костюмам Валентина КомоловаХудожник по свету Андрей ИзотовМузыка Натали ПлэжеРежиссер-ассистент Инна Савронская

Спектакль ведут:Помощник режиссера Игорь ПитерскийСвет Звук

Участь Электры │Юджин О’Нил Премьера 2012


Техническое обеспечение спектакля

Заведующая художественно-постановочной частью Ольга ШкольниковаЗаведующий мастерскими Сергей Лютров Руководители цехов Елена Бирюкова Владимир Евсеев Людмила Захарова Нина Корнеева Ольга Наумова Ксения Семенова Тамара Сидашова Маргарита Смирнова Лариса Смоктунова Аветик Хачикян Зоя Чернолис

Помощник художественного руководителя по творческим вопросам Елена Долгина

Помощник художественного руководителя по труппе Виктор ЦымбалЗаведующая репертуарной частью Галина БибинаГлавный администратор Анна КрасникPR Анна КиселеваКуратор проекта Наталия НиколаеваДиректор театра Владислав Любый

MOURNING BECOMES ELECTRAO’NEILL

MOURNING BECOMES ELECTRAO’NEILL

Эзра Мэннон Сергей Насибов

Кристина Янина Соколовская

Лавиния Мария Рыщенкова

Орин Евгений Редько

Адам Брант Алексей Веселкин

Питер Денис Шведов

Хейзел Ирина Таранник

Сет Алексей Блохин, Олег Зима

Эймз Александр Пахомов

Луиза Ульяна Урванцева

Минни Анна Дворжецкая

Блейк Виктор Цымбал

Борден Андрей Бажин

Хиллз Андрей Сорокин

Миссис Борден Наталья Чернявская

Миссис Хиллз Людмила Пивоварова,

Людмила Цибульникова

Матрос Тарас Епифанцев

Смолл Виктор Потапешкин

Макел Владимир Василенко

Силва Влад Погиба

РОССИЙСКИЙ

АКАДЕМИЧЕСКИЙ

МОЛОДЕЖНЫЙ

ТЕАТР

ДФ

В конце 1920-х годов О’ Нил пишет пьесу, действие которой происходит во время аме-риканской гражданской войны, взяв за основу греческий миф об Электре. Война для Америки тогда еще не стала мифом, воспоминания о ней были еще достаточно све-жи. То есть он писал пьесу для современников. А Вы ставите пьесу о современниках?

АБ

ДФ

Признаюсь, во время прогона не раз приходили в голову слова нынешних улиц: «Не забу-дем, не простим».

АБ

ДФ

Вы говорите «третье время». Что Вы имеете в виду?

АБ

Сейчас я уже воспринимаю эту пьесу, в основе которой лежит греческая траге-дия, как третье время. Я понимаю, что, наверное, чувствовал О'Нил, когда писал ее. Воспринимать эту пьесу как произведение

о Гражданской войне в Америке очень трудно, хотя она в ней присутствует. Но я живу сегодня и взгляд на эту историю у меня сегодняшний.

Очень важен перелом, который произошел в те годы в Америке, его нельзя отбрасывать. Но потом ведь прошло 40 с лишним лет, и за время жизни О’Нила тоже происходило очень многое. Так что мое время, пожалуй, уже четвертое. И находятся прямые параллели. Античная история Электры – история, которая касается лично меня в течение всей жизни. На меня в юности произвел неизгладимое впечатление один венгерский спектакль, его привозили

в Москву и играли в филиале МХАТа. Автор пьесы – Ласло Дюрко, а называлась она «Лю-бовь моя, Электра». Венгры во всей остроте подняли темы несогласия, бескомпромиссно-сти. Мне кажется, и О’Нил писал о той силе, которая нужна, чтобы идти своим путем. О том, что человеческая свобода порой рушится под натиском тех сил, которые противостоят чело-веку на этом пути. Античная история Электры – история, которая касается лично меня.

Замечательно, что слышна эта тема. На этот раз внятная тема, которая должна звучать в спекта-кле, приходит во время работы. Я был настоль-ко увлечен автором, пьесой, этим надрывом

и бешенством, и мне казалось, что сейчас мне это очень подходит. Думаю, мы должны обяза-тельно соотносить себя со временем и всту-пать в непримиримый конфликт.

Беседа с режиссеромАлексей Бородин – Джон Фридман

В 1960-е годы уже делали перевод пьесы: очень тяжелый. Два с половиной месяца я сидел над пьесой, обложившись словарями, и пытался сделать какую-то редакцию. Но потом вспомнил, что есть замечательный Сергей Таск, который переводил нам еще «Тома Сойера» для Джона Крэнни, потом «Доказательство» для Кшиштофа Занусси. Я обратился к нему и сразу сказал, что нужно

сделать из трилогии один спектакль. Мы оговорили сокращения, даже не сокращения, а «спрессовывание», потому что одну мысль 50 лет назад доносили в 20 словах, а сейчас для этого требуется всего 5 , в данном случае, по крайней мере. И потом, в ходе репетиций в ходе репетиций, в уже готовую его сцениче-скую редакцию я, конечно, вносил какие-то исправления, но они уже несущественны.

ДФ

Над текстом перевода Вы работали вместе с Сергеем Таском или он переводил один?

АБ

Тема освобождения от своих воспомина-ний, от тех, что человек хочет забыть. Эта фраза сильная и страшная. Античная траге-

дия становится отзвуком катастрофы, а трилогия О’Нила оборачивается гроте-ском.

ДФ

В пьесе замечательные слова Винни: «Мертвые нас забывают, мы забываем их». Эта фраза характеризует то, что я видел в вашем спектакле.

АБ

ЭЗРА МЭННОН

Сергей Насибов E Z R A M A N N O N


Конечно! Она их пытается забыть. Но это все колоссальный самообман человека, который хочет начать жизнь заново. Она и матери говорит: «Теперь ты можешь

жить», – и себе говорит то же. Портреты – очень важная вещь, в них должна быть своя драматургия.

В какой-то момент мне показалось, что этот спектакль должен быть как черно-белое кино. Помните, у Эйзенштейна в «Иване Грозном» есть цветные кадры, которые производят ошеломляющее впечатление. И здесь это зеленое платье, как будто вставлен-ное – было скорее эмоциональным решени-ем. Импульсивным. Минимализм тоже был изначально задуман. О'Нил пишет очень подробные бытовые ремарки: какой сад, какая сирень, какая дорожка... Мне хотелось освободиться от всего иллюстративного, но когда я придумывал свой «сценарий», возник-

ли другие вещи: качели, стол, за которым они ужинают. Сочинить немного не то, что он написал. Потому что ремарки O'Нила написа-ны точно для его времени, о его времени, в его представлении о жизни, когда он начал писать свои реалистические пьесы. Нам же с художником хотелось сделать более свобод-ную версию, освободить пространство. Станислав Бенедиктов всегда находит пре-дельно выразительное, образное решение. Соавторство художника и режиссера опреде-ляет смысл и уровень наших с ним творче-ских отношений.

ДФ

Это наводит на мысль о сценографии, о портретах, висящих на стенах. Мне кажет-ся, они очень важная часть декорации. Быть может, Винни ошиблась? И эти портре-ты напоминают нам, что мертвые все помнят?

АБ

ДФ

Еще одно наблюдение, по поводу декорации. Она в принципе бесцветна. Я бы даже не сказал, что она черно-белая, она именно бесцветная. И тут появляется Кристина в ярко-зеленом платье, прекрасная в этом платье, она просто врезается в эту кар-тину. Oна абсолютно не сочетается с тем, что вокруг. Во всем этом есть какая-то удивительная простота. У Вас получился такой чистый, лаконичный, такой минима-листский спектакль.

АБ


освободить пространство.

Изначально она не задумывалась как луна, предполагался некий объект, который следит за всем происходящим, и в итоге мы с Бенедиктовым пришли к луне. А нака-нуне наших прогонов я посмотрел фильм

«Меланхолия» фон Триера, который мне очень понравился, и в нем была планета Меланхолия, которая приближалась к Зем-ле, и возникли тоже очень интересные ассоциации.

Я много лет уже работаю с Натали Плэже. Мы попытались выразить через музыку весь накал страстей, внутреннее напряже-ние, которое испытывают герои. Через

музыку можно показать то, что люди скры-вают. Мы с вами часто многое скрываем и никогда не выплеснем наружу, ни при каких обстоятельствах.

ДФ

Когда O'Нил начал работу над этой пьесой, то в одном из писем того времени, он на-писал: «Отныне буду писать пьесы как литературу для чтения, и чем проще они бу-дут читаться, тем проще они будут играться. Побольше классической простоты, скупости в совокупности с предельной гибкостью. Вот так!» Я наткнулся на эту фра-зу уже после того, как посмотрел то, что вы делаете, и подумал, как интересно! Ваша простота, чистота линий. И эта луна, как будто перенесенная специально из другой пьесы...

АБ

ДФ

В спектакле необычная музыка – задумчивая, навеянная тревогой и красотой одно-временно.

АБ

O'Нила на сцене я никогда не видел. Его пьеса «Луна для пасынков судьбы», первая, которую я прочел, вызвала у меня шок. Потом была «Любовь под вязами», фотогра-фии спектакля Таирова. Отрывок из пьесы

«Анна Кристи» я когда-то разбирал со сту-дентами. Нельзя сказать, что былo какое-то знание драматургии, но я понимал, что это совершенно отдельный мир, в который нужно погружаться целиком.

ДФ

Как Вы встретились с О'Нилом как с драматургом?

АБ

КРИСТИНА

Янина Соколовская C H R I S T I N E

E Z R A M E N N O NЛАВИНИЯ

Мария Рыщенкова L A V I N I A

Eugene O’NEILL

Mou

rnin

g Be

com

es E

lect

ra


В моем восприятии это не грубость. Мне кажется, такое поведение вполне соответ-ствует тому, что нас сейчас окружает. Мне эта грубость нравится. Понятно, что в спек-такле должна быть некая эстетизация, но нужно обязательно уловить эту грань между

грубой реальностью и ее представлением в театре. Для наших артистов разгадывание и воплощение этого сочетания драматизма и иронии, правды и обмана, реальности и игры – исключительно интересная и важная задача.

Не знаю, как русские корни, но я восприни-маю его абсолютно как пост-Чехова, кото-рый идет еще дальше. У меня такая цепоч-ка: Чехов – О'Нил – Олби. Я часто повторяю на репетициях: «Это нужно играть как Олби». Олби – один из моих любимых драматургов, у него тот же метод – вывора-

чивать. Только втройне: Чехов вывернул, О'Нил выворачивает еще раз, а Олби – трижды. Поэтому это не столько влияние Чехова, сколько развитие Чехова. Это не вопрос влияния одной личности на другую, это вопрос схожести восприятия окружаю-щего и времени.

ДФ

Для меня стало открытием, что Павел Марков – великий русский критик-театровед – впервые посмотрев О'Нила на сцене, совершенно его не воспринял. Скорее всего, для того времени – 20-x годoв прошлого века – грубость героев О'Нила была все же слишком жесткой. А сейчас – в наше жесткоe время – эта грубость все еще видна?

АБ

ДФ

О'Нил для Америки – как Чехов для России. Хотя, наверное, лучше сказать, что О'Нил для драматургии Америки – как Пушкин для поэзии России. До О'Нила в Америке не было драматургии, кроме дешевой и развлекательной. Нo без Чехова, скорее всего, О'Нила бы не было, потому что реализм Чехова повлиял на него очень сильно. Вы ощу-щаете какие-то русские корни в О'Ниле?

АБ

Mou

rnin

g Be

com

es E

lect

ra

АДАМ БРАНТ

Алексей Веселкин A D A M B R A N T


Мне кажется, у них есть еще одна общая тема: все семьи несчастны, но при этом никто не виноват. А у О'Нила все это объединено какой-то общей утопией. Если касаться нашего театра – для меня эта пьеса продол-жает некую мою линию. В которой «Эраст Фандорин» Акунина, «Берег утопии» Стоппар-да, потом «Алые паруса», а сейчас «Участь

Электры» с той их общей мечтой об островах, которой невозможно достичь, чтобы вы-рваться куда-то, за пределы себя. У О'Нила, мне кажется, эта тема сильно звучит: понятно, что все это недостижимо, но какое-то упор-ство практически у всех героев есть. И мне кажется, сейчас нам это очень нужно, потому что упрямство в нас не должно умирать.

Я вообще за демократичный зал. Но я бы хотел, чтобы через эту историю зрители увидели большее. Где-то я прочел, что в ме-лодраме все чувства идут вниз, а в траге-дии – вверх. И нам нужно добиться, чтобы «шло вверх». И тогда это будет больше, чем просто история семьи. Хотя история семьи

очень важна здесь. Но там идет битва и друг с другом и с собой, за сохранениe себя без учета интересов другой личности. И рок, висящий над этой семьей: когда дед из ревности решил разрушить свой дом и по-строить новый – дальше история каждого поколения шла по тому же сценарию...

ДФ

Чехов почти всегда писал о непростых семейных отношениях. О'Нил тоже. Конечно, несчастливые семьи всегда есть и будут, но есть писатели, которые поднимают эту тему до уровня высокого искусствa.

АБ

ДФ

Тем не менее, наверняка наидутся зрители, которые воспримут эту историю как чи-стой воды мелодраму. Вам бы не хотелось, чтобы ваш спектакль так восприняли?

АБ

Mou

rnin

g Be

com

es E

lect

ra

ОРИН МЭННОН

Евгений Редько O R I N M A N N O N

ПИТЕР

Денис Шведов P E T E R N I L E S

Eugene O’NEILL

C частье – пустое слово. Что оно означает?

Подъем духа, обостренное ощущение того,

насколько значительно становление

и существование человека? Что ж, если

именно это, а не самонадеянную удовлетворенность

собственной судьбой, то в настоящей трагедии –

я убежден – больше счастье, чем во всех пьесах со

счастливой развязкой, вместе взятых.

Eugene O’NEILL

Я остро ощущаю действие некой скрытой

Силы (Рока, Бога, нашего биологического

прошлого – как ни назови, во всяком

случае – Тайны) и извечную трагедию

Человека, ведущего славную, губительную для него

самого борьбу, дабы проявить себя в этой силе, а не

остаться, подобно животному, бесконечно малым

эпизодом в ее проявлении. И я глубочайшим образом

убежден, что это – единственный предмет, о котором

стоит писать, и что можно – сейчас или в будущем –

достичь такой трагической выразительности, которая

заставит сегодняшнюю аудиторию отождествить себя с

возвышенными трагическими фигурами на сцене.

Конечно, здесь много от фантазии, но там, где дело

касается театра, надо мечтать, а греческая мечта о

трагедии – самая высокая мечта на свете!

Mou

rnin

g Be

com

es E

lect

raM

ourn

ing

Beco

mes

Ele

ctra

ХЕЙЗЕЛ

Ирина Таранник H A Z E L N I L E S

Eugene O’NEILL

Л юбая победа, которую мы можем

одержать, совсем не та, о какой мы

мечтали. Сама по себе жизнь – ничто.

Только мечта заставляет нас бороться,

желать – жить! Достижение, понимаемое узко, как

обладание, – это тупик. Мечты, которые можно

полностью осуществить, недостойны называться

мечтами. Чем выше мечта, тем невозможнее ее

осуществить. Когда человек стремится

к недостижимому, он сам обрекает себя на поражение.

Но его успех – в борьбе, в стремлении! Тогда человек –

пример духовной значительности, которой достигает

жизнь, когда он ставит перед собой высокие задачи,

когда личность ради будущего и его благородных

ценностей вступает в схватку со всеми враждебными

силами внутри себя и вне себя.

СЕТ

Олег Зима S E T H

Участь ЭлектрыЮджин О’Нил

«Не знаю, как для кого, а для меня в «Электре» больше электрического, чем древ-

негреческого. И, так как переводом слов я не занимаюсь, надо было понять,

какой провод воткнуть в розетку, чтобы «искрило». Заряженность этой пьесы

О’Нила (как и «Долгого путешествия в ночь») совершенно сумасшедшая. Завидую

актерам, которым предстоит работать под этим током высокого напряжения».

«Алексей Бородин обращает пьесу в

притчу, таким образом поднимая ее

над временем и географией. О’Нил рассказывает об американской семье, ис-

пользуя античную легенду об Атреях. Я же попыталась создать образ американ-

ской музыки, используя произведения разных композиторов и мои аранжиров-

ки. И если в спектакле слышны отголоски американской музыки, значит, нам это

хоть немного удалось»..

«Главной моей задачей было создать

черно-белый мир, пространство траге-

дии. Придти к обобщенности и создать образ дома-лабиринта, из которого, по

сути, нет выхода. Этот дом – живое существо, которое развивается во времени.

Результатом игры с пространством стала форма, которая в чем-то напоминает

стилистику конструктивизма 20-х годов прошлого века, в которые и была написана

трилогия».

Беседа с режисеромЮджин О’Нил

«Не знаю, как для кого, а для меня в «Электре» больше электрического, чем древ-

негреческого. И, так как переводом слов я не занимаюсь, надо было понять,

какой провод воткнуть в розетку, чтобы «искрило». Заряженность этой пьесы

О’Нила (как и «Долгого путешествия в ночь») совершенно сумасшедшая. Завидую

актерам, которым предстоит работать под этим током высокого напряжения».

«Алексей Бородин обращает пьесу в

притчу, таким образом поднимая ее

над временем и географией. О’Нил рассказывает об американской семье, ис-

пользуя античную легенду об Атреях. Я же попыталась создать образ американ-

ской музыки, используя произведения разных композиторов и мои аранжиров-

ки. И если в спектакле слышны отголоски американской музыки, значит, нам это

хоть немного удалось»..

«Главной моей задачей было создать

черно-белый мир, пространство траге-

дии. Придти к обобщенности и создать образ дома-лабиринта, из которого, по

сути, нет выхода. Этот дом – живое существо, которое развивается во времени.

Результатом игры с пространством стала форма, которая в чем-то напоминает

стилистику конструктивизма 20-х годов прошлого века, в которые и была написана

трилогия».

Траур Электре к лицуИстория создания пьесы

Весна 1926.

Юджин O’Нил задумывает написать современную драму, используя сюжеты древнегреческой трагедии.

Октябрь 1928.

На корабле «Аравийское море» по пути в Китай у О’Нила рождается «замысел греческой трагедии» и место действия «Электры и ее семьи», которые долж-ны передать «психологически чрезвычайно интерес-ные, исполненные чрезвычайного напряжения фунда-ментальные человеческие отношения».

Апрель 1929.

O’Нил окончательно решает, что события будут разви-ваться в американской исторической обстановке, но это «современная психологическая драма».

27 июля 1929.

В письме другу Джозефу Вуду Кратчу O’Нил описывает свой новый замысел как один из самых амбициозных в современной драме и сравнивает его с пьесами древних греков и елизаветинцев.

Ноябрь 1929 – август 1930.

О’Нил сообщает своему другу Мануэлю Комроффу, что он трудится над пьесой уже 225 дней, и работа еще далека от завершения.

Февраль 1930.

Закончена первая редакция пьесы. Перечитав текст в марте, O’Нил находит его «сыроватым», но отдельные места «чертовски увлекательны».

Март – июль 1930.

Закончена вторая редакция.

23 августа 1930.

В письме Мануэлю Комроффу О’Нил раскрывает, что его новая пьеса является переложением истории Ореста и разворачивается в Новой Англии по оконча-нии Гражданской войны. Он описывает ее как «психо-логическую драму роковой страсти» с более сложными человеческими отношениями, чем в любой греческой трагедии.

16 сентября 1930.

Переписана вторая редакция.

15 октября 1930.

Закончена третья редакция.

26 марта 1931.

Завершена шестая и последняя редакция.

9 апреля 1931.

Пьеса перепечатана и отослана в «Театральную гильдию».

Август 1931.

О’Нил прочел пьесу в гранках после почти четы-рехмесячной паузы и был тронут. Он писал, что в пьесе есть «мощь и драйв и странное чувство нереальной реальности, к чему я стремился, – главная цель кажется мне достигнутой, – есть ощущение рока или я полный дурак – психологиче-ское приближение рока в греческих трагедиях на эту тему, но достигнутое без вмешательства сверхъестественного».


Премьера спектакля «Траур Электре к лицу» с успе-хом проходит на Бродвее: зрители встречают постановку овациями, критики – восторженными рецензиями и признанием.

Ноябрь 1936.

O’Нил получает Нобелевскую премию – вероятно, во многом благодаря успеху пьесы «Траур Электре к лицу», которая была сыграна во всех крупных городах во время мирового турне, продолжавше-гося вплоть до сороковых годов.

Агамемнон – царь Микен и Аргоса, предводитель греков в Троянской войне – вернувшись домой с побе-дой, был убит собственной женой Клитемнестрой и ее любовником Эгисфом.

Орест, маленький сын Агамемнона, по одной версии мифа был выслан из Микен собственной матерью, по другой – бежал, опасаясь за свою жизнь. Дочь царя

Электра осталась в родительском доме: хранить па-мять об убитом отце и вынашивать план мести.

Прошло десять лет, и Орест вернулся в родной город. Электра, обладая твёрдым и сильным характером, побудила нерешительного брата убить сперва Клитем-нестру, а затем и Эгисфа.

Этимологически имя Электра означает, с одной сторо-ны, «свет, ясность, чистоту» – что делает ее образ символом поиска и правдоискательства, с другой, «лишенная брачного ложа, девственница» – что свиде-тельствует о бесплодности ее замыслов и действий.

К сюжету мифа об Электре обращались и писатели XX века: Жан Жироду («Электра»), Жан-Поль Сартр («Мухи») и американский драматург Юджин О'Нил, который перенес сюжет античной трагедии в XIX век во времена после гражданской войны в США («Траур – участь Электре»).

Электра (др.-греч. λέκτρα – янтарь) – в древнегреческой мифологии дочь

Агамемнона и Клитемнестры, излюбленная героиня греческих трагедий

(«Хоэфоры» Эсхила, «Электра» Софокла, «Электра» и «Орест» Еврипида,

«Агамемнон» Сенеки).

Миф об Электре

Этимологически имя Электра означает, с одной стороны, «свет, ясность, чистоту» – что делает ее образ символом поиска и прав-доискательства, с другой, «лишенная брачно-го ложа, девственница» – что свидетельствует о бесплодности ее замыслов и действий.

К сюжету мифа об Электре обращались и пи-сатели XX века: Жан Жироду («Электра»), Жан-Поль Сартр («Мухи») и американский драматург Юджин О'Нил, который перенес сюжет античной трагедии в XIX век во време-на после гражданской войны в США («Траур – участь Электре»).

Mou

rnin

g Be

com

es E

lect

ra

В результате Гражданской войны ценой больших потерь было сохранено единство США и ликвидировано рабовладение.

Гражданская война в США – война 1861-1865 годов между буржуазными штатами Севера (главнокомандующий – президент Авраам Линкольн) и рабовладельчески-ми штатами Юга (под командованием генерала Роберта Ли). Завершилась капи-туляцией Конфедерации южных штатов и победой Севера.

В ходе войны произошло около 2000 сраже-ний. Грандиозное противостояние унесло жизни более 600 тысяч человек – больше, чем в любой другой из войн, в которых участвовали США. Гражданская война оста-лась самой кровопролитной в истории Америки.

На алтарь победы была принесена и жизнь президента Авраама Линкольна. 14 апреля 1865 года на него было совершено покуше-ние, и на следующий день выигравший войну президент скончался.

Гражданская война в США 1861-1865

Mou

rnin

g Be

com

es E

lect

ra


Юджин О’Нил родился в отеле «Барретт» в Нью-Йорке. Мальчик колесит с родителями по стране в рамках театрального турне, в кото-ром его отец с успехом играет заглавную роль в спектакле «Граф Монте-Кристо».

Осень 1906.

О’Нил принят в Принстонский университет, исключен весной 1907.


О’Нил женится на Кэтлин Дженкинс. Вскоре после заключения брака, оставив беременную жену, O’Нил отплывает в Гондурас в поисках золота.

5 мая 1910.

Родился первый сын писателя – Юджин O’Нил-младший.

Январь 1912.

O’Нил предпринимает попытку самоубийства в салуне «Священник Джимми» в Нью-Йорке. Он драматизировал этот эпизод в пьесе «Эк-зорцизм», а позднее в пьесе «Разносчик льда грядет».

Юджин О’НилБиография

Юдж

ин О

’Нил

Би

огра

фия


Декабрь 1912.

O’Нил помещен в торий «Гейлорд» с диагно-зом «туберкулез». Именно здесь он решает стать драматургом.

Август 1914.

Выходит первый сборник пьес O’Нила «Жаж-да и другие одноактовки», публикация опла-чена его отцом. Проводит лето в Провинстау-не, штат Массачусетс. Становится одним из основателей театра «Провинстаун плейхаус» в Нью-Йорке.


После развода с Кэтлин женится на Агнессе Боултон.30 октября 1919.

Родился Шейн Радрейх, второй сын O’Нила.

Июнь 1920.

O’Нил получает свою первую Пулицеровскую премию за полнометражную пьесу «За гори-зонтом».


Отец писателя, Джеймс O’Нил, умирает от рака желудка.

28 февраля 1922.

Мать O’Нила, Мэри Эллен Квинлин, умирает от опухоли мозга.

1922.

O’Нил получает свою вторую Пулицеровскую премию за пьесу «Анна Кристи».

8 ноября 1923 .

Джейми, брат O’Нила, умирает от запойного алкоголизма в Паттерсоне, штат Нью-Джерси. 14 мая 1925.

Родилась Уна, единственная дочь O’Нила, второй ребенок от Агнессы.

5 мая 1926.

O’Нил завершает пьесу «Лазарь смеется».

23 июня 1926.

O’Нил получает почетную степень Йельского университета, «завязывает» с алкоголем, начинает роман с Карлоттой Монтерей, с которой познакомился в 1922 году, когда она играла роль Милдред Дуглас в «Косматой обезьяне».

1927.

O’Нил завершает пьесу «Странная интерлю-дия».

9 января 1928.

В «Театральной гильдии» в Нью-Йорке по-ставлена пьеса «Марко-миллионщик», за которой последовала премьера «Странной интерлюдии» 30 января.


Пьеса «Лазарь смеется» поставлена в «Паса-дена плейхаус».

Октябрь 1928.

Карлотта и Юджин совершают путешествие в Китай, где O’Нил подхватывает грипп и не-надолго снова уходит в запой. Начинает бракоразводный процесс с Агнессой Боултон.

1928.

O’Нил получает свою третью Пулицеровскую премию за «Странную интерлюдию».



Премьера пьесы «Динамо» в Нью-Йорке встречена критиками резко отрицательно.

2 июля 1929.

Юджин и Агнесса официально разводятся. Юджин и Карлотта переезжают в Шато дю Плесси (Ле Плесси) в долину реки Луары во Франции.

22 июля 1929.

Карлотта и O’Нил женятся в Париже.

1930.

O’Нил начинает работу над пьесой «Траур Электре к лицу» (“Mourning Becomes Electra”), своей адаптацией древнегреческой трагедии «Орестея», действие которой проис-ходит в Коннектикуте сразу после Граждан-ской войны.

1931.

Закончена работа над пьесой «Траур Электре к лицу».


На Бродвее состоялась премьера спектакля «Траур Электре к лицу». Отмечена овациями зрителей и похвалой критики.


Премьера пьесы «Бесконечные дни» вызвала неодобрительные отзывы критики. В резуль-тате O’Нил запрещает постановки своих пьес на двенадцать лет, хотя и продолжает писать.

12 ноября 1936.

O’Нил получает Нобелевскую премию по литературе, но на церемонии не присутству-ет. На сегодняшний день он единственный американский драматург, удостоившийся этой награды.

1940.

O’Нил начинает работу над автобиографиче-ским шедевром «Долгое путешествие в ночь» и завершает его в 1941 году.

16 июня 1943.

Восемнадцатилетняя Уна O’Нил выходит замуж за легендарную звезду немого кино Чарли Чаплина, которому на тот момент было 54 года. Этот брак приводит к полному разры-ву между O’Нилом и Уной.


O’Нил посылает экземпляр «Долгого путеше-ствия в ночь» своему издателю с просьбой поместить пьесу в сейф, с тем чтобы опубли-ковать ее через 25 лет после его смерти, но никогда не ставить на сцене.


O’Нил и Карлотта расстаются, но в марте снова начинают жить вместе. Шейна, второго сына O’Нила, арестовывают за хранение героина, а отец отказывается оплатить услуги адвоката.

Осень 1948.

Из-за прогрессирующего тремора в руках O’Нил вынужден прекратить писать.

25 сентября 1950.

Юджин O’Нил-младший совершает самоубий-ство.

1951.

O’Нил и Карлотта переезжают в Бостон, штат Массачусетс. O’Нил передает все свои бумаги и черновики Йельскому университету.

1952.

O’Нил делает Карлотту своим душеприказчиком и сжигает черновики, которые не отдал Йелю.


O’Нил умирает от пневмонии в гостиничном номере. Похоронен 2 декабря на кладбище Форест Хиллз в Бостоне.

1956.

Карлотта Монтерей, вопреки воле O’Нила, публикует «Долгое путешествие в ночь» спустя всего три года после его смерти.


Пьеса «Долгое путешествие в ночь» впервые поставлена в Королевском драматическом театре в Стокгольме.


Премьера «Долгого путешествия в ночь» в «Хелен Хейз тиэтр». Эта пьеса, за которую O’Нил получил посмертно четвертую Пулице-ровскую премию, восстановила его репута-цию ведущего американского драматурга.


Карлотта O’Нил дает разрешение на присвое-ние новому театру, призванному открывать и пестовать американских драматургов, имени своего покойного мужа. Так был соз-дан Театральный центр Юджина O’Нила.

Юджина O’Нила, безусловно, можно считать отцом американской драмы, и всех по-следующих драматургов неизбежно с ним сравнивают. В России такой фигурой явля-ется Чехов, писатель, которым восхищался O’Нил.

«Траур – участь Электры», первый шедевр О'Нила, стал отправной точкой: автор отказал-ся от авангардных приемов в изложении историй – маски, куклы, путаное время – и пе-решел к реализму. Отныне авангардные прие-мы используются им тоньше: описывая семей-ство Мэннонов, он говорит о «лицах-масках», но при этом проводит тему родового прокля-тия, предвосхищая свои более поздние пье-сы – «Анна Кристи», «Разносчик льда грядет» и «Долгое путешествие в ночь». Считается, что именно за «Траур – участь Электры» O’Нил получил Нобелевскую премию по литературе (1936), и по сей день он остается единствен-ным американским драматургом, удостоив-шимся этой чести.

Мастерски написанная, пьеса одновременно злободневная и вневременная. Автор соеди-няет композицию одной из величайших мировых трагедий, трилогию «Орестея», с американской историей и психоанализом Фрейда. И Лавиния, и Орин страдают Эдипо-вым комплексом; сама эта модная на момент написания «Электры» в 1931 году фрейдист-ская теория как бы отсылает нас к этой пьесе. Американский театральный критик Брукс Аткинсон в рецензии на премьеру в газете «Нью-Йорк таймс» заметил: «Хотя многие из нас в силу воспитания привыкли склонять головы и преклонять колена перед величием

древнегреческой трагедии, именно O’Нилу довелось объяснить нам, почему мы это делаем».

O’Нил помещает действие в дом «на окраине маленького портового городка в Новой Англии», такого же, как Нью-Лондон, штат Коннектикут, где он вырос. Декорация здесь не менее важный элемент истории, чем персонажи. O’Нил проти-вопоставляет стоический гранитный пейзаж родного Коннектикута далеким и свободным островам Южных морей, на которые ссылаются герои и где сам автор в молодости почувствовал себя таким свободным. O’Нил успешно перево-дит греческих персонажей – царь Агамемнон (Эзра Мэннон), Клитемнестра (Кристина), Элек-тра (Лавиния) и Орест (Орин) – в укорененные в местной почве образы, восходящие к амери-канской истории и архетипу янки, что делает их такими узнаваемыми, а само действие таким захватывающим. Перед нами разворачивается одновременно древняя и современная трагедия.

Можно также провести параллели в отноше-нии того, как O’Нил простраивает пьесу и персонажей: горожане действуют как греческий хор, комментируя события и пред-восхищая гибель главных героев. Адам Брандт, отвергнутый племянник Эзры, чье появление дает толчок трагическим событи-ям, возможно, отсылает нас к библейскому

Театральный центр Юджина O’Нила Престон Уайтвей

Адаму. Белый дом с колоннами похож на храм и на тюрьму, из которой семейству Мэннонов не вырваться. Авторские ремарки настойчиво напоминают нам о том, что все Мэнноны удивительно похожи друг на друга и на пор-треты предков на стенах с их «странными, похожими на маски лицами». Это имеет отношение как к стоическому характеру янки, так и к условности древнегреческого театра, где маска выражала характер героя.

Из всех громких пьес O’Нила в Америке «Тра-ур – участь Электры» ставится реже всего – возможно, из-за ее объема, – поэтому особен-но приятно быть свидетелем большого московского спектакля в Российском Моло-дежном театре в постановке Алексея Бороди-на. Эта пьеса с ее эпическими темами, перело-женными для сегодняшнего дня, мне особенно близка в творческом наследии O’Нила.

Театральный центр Юджина O’Нила, который я возглавляю, был основан в 1964 году, чтобы развивать и пестовать новые таланты в па-мять о Юджине O’Ниле, отце американской драмы. Сотни писателей, в том числе десятки русских, писали здесь свои пьесы. По иронии судьбы главное здание нашего кампуса в Уотерфорде, штат Коннектикут – это один из тех особняков, которые стали прообразом дома Мэннонов. Я рад сообщить вам, что призраки семейства Мэннонов нас не пресле-дуют, зато здесь счастливо обитает первоот-крывательский дух O’Нила, проложившего путь американской драме.

Престон Уайтвей,

исполнительный директорТеатрального центра Юджина O’Нила (Коннектикут, США)

Дорогие Друзья,

я хочу поблагодарить вас за то, что вы пришли сегодня на спектакль «участь Электры» Юджина о’Нила, яв-ляющийся составной частью нашей культурной программы «американ-ских сезонов». Это название – дань уважения Сергею Дягилеву, пред-принявшему столько усилий в начале прошлого века, чтобы познакомить европу с русской культурой. Как Дягилев привлек лучших русских художников и музыкантов, дабы продемонстрировать уникальность и яркость русской культуры, так и мы стремимся представить здесь широ-кий спектр современных американ-ских авторов, чтобы дать русскому зрителю ощущение нашей сегодняш-ней культуры. Мы чрезвычайно рады быть причастными к совместному проекту российского Молодежного театра, Центра Юджина о’Нила и ре-жиссера Алексея Бородина. я наде-юсь, что вы получили удовольствие от спектакля, и призываю вас узнать больше про «американские сезоны» на http://www.americanseasons.ru/.

искренне ваш,

Майкл. А. Макфол,Посол США в Москве

Dear Friends:

I want to thank you for coming to tonight’s performance of Eugene O’Neill’s

“Mourning Becomes Electra”, presented as part of our “American Seasons”

cultural program. The name “American Seasons” is homage to Sergei Diaghilev

and his efforts at the beginning of the last century to introduce Russian culture to

Europe. Just as Diaghilev recruited the best Russian artists and musicians in order

to show what was unique and exciting about Russian culture, we have been

working to bring a broad spectrum of contemporary American artists to Russia to

give audiences a taste of modern culture in the U. S. We are extremely excited to be

a part of this joint production of the National Youth Theater, the Eugene O’Neill

Center, and director Alexei Borodin. I hope you enjoy the play and encourage you

to find out more about “American Seasons” at http://www.americanseasons.ru/.

Sincerely

Michael A. McFaul

Ambassador

Dear Friends:

I want to thank you for coming to tonight’s performance of Eugene O’Neill’s

“Mourning Becomes Electra”, presented as part of our “American Seasons”

cultural program. The name “American Seasons” is homage to Sergei Diaghilev

and his efforts at the beginning of the last century to introduce Russian culture to

Europe. Just as Diaghilev recruited the best Russian artists and musicians in order

to show what was unique and exciting about Russian culture, we have been

working to bring a broad spectrum of contemporary American artists to Russia to

give audiences a taste of modern culture in the U. S. We are extremely excited to be

a part of this joint production of the National Youth Theater, the Eugene O’Neill

Center, and director Alexei Borodin. I hope you enjoy the play and encourage you

to find out more about “American Seasons” at http://www.americanseasons.ru/.

Sincerely

Michael A. McFaul

Ambassador


Над буклетом работали:

куратор Наталия Николаеваредактор Джон Фридман, Анна Киселевапереводчик Сергей Таск дизайн Павел Борисовский корректор Мария Моисеева

фотограф Евгений Люлюкин

2m-setka2_42page1

Documents

o mourning

e n n o n

electra o r i n

n n o n p e t e r n

c h r i s t i n ee z

s e t h

electra h

e seugene oneill