BERKSHIRE HATHAWAY INC. · 2021. 2. 28. · BERKSHIRE HATHAWAY INC. Акционерам Berkshire Hathaway Inc. Berkshire заработал 42,5 миллиарда долларов

BERKSHIRE HATHAWAY INC.

Акционерам Berkshire Hathaway Inc.

Berkshire заработал 42,5 миллиарда долларов в 2020 году в соответствии с

общепринятыми принципами бухгалтерского учета (обычно называемыми GAAP

(Прим.: Общепринятые принципы бухгалтерского учёта (англ. Generally Accepted

Accounting Principles, GAAP)). Четыре составляющие этой цифры - 21,9 млрд

долларов операционной прибыли, 4,9 млрд долларов реализованной прибыли от

прироста капитала, 26,7 млрд долларов прибыли от увеличения суммы чистой

нереализованной прибыли от прироста капитала, которая существует в акциях,

которыми мы владеем, и, наконец, 11 млрд долларов убытков от списания

стоимости нескольких дочерних и аффилированных предприятий, которыми мы

владеем. Все статьи указываются после налогообложения.

Наибольшее значение имеет операционная прибыль, даже в периоды, когда

она не является самой большой статьей наших GAAP. Нашей целью в Berkshire

является как увеличение этого сегмента наших доходов, так и приобретение

крупных и выгодных предприятий. Однако в прошлом году мы не достигли ни той,

ни другой цели: в Berkshire не было совершено ни одного значительного

приобретения, а операционная прибыль упала на 9%. Тем не менее, мы увеличили

внутреннюю стоимость Berkshire в расчете на одну акцию как за счет

нераспределенной прибыли, так и за счет выкупа около 5% наших акций.

Два компонента GAAP, относящиеся к капитальной прибыли или убыткам

(как реализованным, так и нереализованным), капризно колеблются из года в год,

отражая колебания на фондовом рынке. Каковы бы ни были сегодняшние цифры,

Чарли Мангер, мой давний партнер, и я твердо верю, что со временем Berkshire

получит значительный прирост капитала от своих инвестиционных холдингов.

Как я уже неоднократно подчеркивал, мы с Чарли рассматриваем рыночные

акции Berkshire - на конец года их стоимость составляла 281 миллиард долларов -

как коллекцию бизнесов. Мы не контролируем деятельность этих компаний, но

пропорционально участвуем в их долгосрочном процветании. С точки зрения

бухгалтерского учета, однако, наша часть их прибыли не включается в доходы

Berkshire. Вместо этого, только то, что эти инвесторы платят нам в виде дивидендов,

отражается в нашей бухгалтерской отчетности. В соответствии с GAAP огромные

суммы, удерживаемые объектами инвестиций от нашего имени, становятся

невидимыми.

Однако то, что находится вне поля зрения, не должно быть выкинуто из

головы: Эти неучтенные нераспределенные доходы, как правило, создают для

Berkshire большую ценность. Инвесторы используют удержанные средства для

расширения своего бизнеса, приобретения, погашения долгов и, часто, для выкупа

своих акций (акт, который увеличивает нашу долю их будущей прибыли). Как мы

отмечали на этих страницах в прошлом году, нераспределенная прибыль

стимулировала американский бизнес на протяжении всей истории нашей страны. То,

что работало для Карнеги и Рокфеллера, на протяжении многих лет волшебным

образом работало и для миллионов акционеров.

Конечно, некоторые из наших объектов инвестиций будут разочарованием,

мало что добавив, если вообще что-либо, к стоимости своей компании за счет

нераспределенной прибыли. Но другие преуспеют, некоторые из них - впечатляюще.

В целом, мы ожидаем, что наша доля огромной части прибыли, удерживаемой

неконтролируемыми предприятиями Berkshire (то, что другие назовут нашим

портфелем акций), в конечном итоге принесет нам равную или большую сумму

прибыли от прироста капитала. За время нашего 56-летнего пребывания в должности

это ожидание оправдалось.

Последняя составляющая нашей цифры по GAAP - это уродливое списание на

11 миллиардов долларов - почти полностью является количественной оценкой

ошибки, которую я совершил в 2016 году. В том году Berkshire купил Precision

Castparts ("PCC"), и я слишком много заплатил за компанию.

Никто меня ни в коем случае не вводил в заблуждение - я просто был слишком

оптимистичен по поводу потенциала прибыли PCC. В прошлом году мой просчет

был обусловлен неблагоприятным развитием событий в авиакосмической

промышленности, которая является самым важным источником клиентов PCC.

Приобретая PCC, Berkshire купил прекрасную компанию - лучшую в своем

деле. Марк Донеган, генеральный директор PCC, - это страстный менеджер,

который постоянно вкладывает ту же энергию в бизнес, что и до того, как мы его

приобрели. Нам повезло, что он управляет делами.

Я считаю, что был прав, когда пришел к выводу, что со временем PCC будет

получать хорошую прибыль на чистые материальные активы, задействованные в ее

деятельности. Однако я был неправ, оценивая среднюю сумму будущей прибыли и,

следовательно, ошибся в расчете правильной цены, которую необходимо заплатить

за бизнес.

PCC - далеко не первая моя ошибка такого рода. Но это большая ошибка.

Two Strings to Our Bow (Прим.: дословно - две струны к нашему луку. Более

одного варианта или набора ресурсов).

Berkshire часто называют конгломератом - негативный термин, применяемый

к холдинговым компаниям, которые владеют hodge-podge (Прим.: непонятная

смесь) несвязанных между собой предприятий. И, да, это описывает Berkshire - но

только частично. Чтобы понять, чем и почему мы отличаемся от прототипа

конгломерата, давайте рассмотрим немного истории.

Конгломераты, как правило, ограничивались покупкой бизнеса в целом. Эта

стратегия, однако, столкнулась с двумя основными проблемами. Одна из них была

неразрешимой: Большинство по-настоящему великих бизнесов не были

заинтересованы в том, чтобы их кто-нибудь взял на себя. Следовательно,

конгломераты, жаждущие сделок, должны были сосредоточиться на таких

компаниях, которым не хватало важных и прочных конкурентных преимуществ. Это

не был большой пруд, в котором можно было бы ловить рыбу.

Кроме того, по мере того как конгломераты погружались в эту вселенную

посредственных предприятий, им часто приходилось платить ошеломляющие

"контрольные" надбавки. Конгломераты знали ответ на эту проблему "переплаты":

им просто нужно было производить чрезвычайно переоцененные собственные

акции, которые можно было бы использовать в качестве «валюты» для

дорогостоящих приобретений. («Я заплачу тебе $10,000 за твою собаку, отдавая тебе

двух из моих $5,000 кошек.»)

Часто инструменты, способствующие завышению стоимости акций

конгломерата, включали в себя рекламные методы и «творческие» бухгалтерские

маневры, которые, в лучшем случае, были обманчивыми и иногда пересекали черту

мошенничества. Когда эти трюки были «успешными», конгломерат подталкивал

свои собственные акции, скажем, к 3-кратному увеличению стоимости бизнеса,

чтобы предложить целевой группе 2-кратное увеличение стоимости.

Инвестиционные иллюзии могут продолжаться удивительно долго. Уолл-

стрит любит комиссионные, которые генерируют сделки, а пресса любит истории,

которые предоставляют красочные промоутеры. Кроме того, в какой-то момент

взлет цен на акции промоутеров может сам по себе стать «доказательством» того,

что иллюзия - это реальность.

В конце концов, конечно, вечеринка заканчивается, и многие бизнес

«императоры» оказываются без одежды. Финансовая история изобилует именами

известных конгломератов, которых журналисты, аналитики и инвестиционные

банкиры поначалу называли бизнес-гениями, но чьи творения в итоге превратились

в свалки.

Конгломераты заработали свою ужасную репутацию.

************

Мы с Чарли хотим, чтобы наш конгломерат владел всеми или частью

разнообразной группы компаний с хорошими экономическими характеристиками и

хорошими менеджерами. Однако для нас неважно, контролирует ли Berkshire эти

предприятия.

Мне понадобилось время, чтобы поумнеть. Но Чарли - а также моя 20-летняя

борьба за текстильное производство, унаследованное от Berkshire, - наконец-то

убедили меня в том, что владение неконтролируемой частью замечательного

бизнеса более выгодно, приятно и гораздо менее трудоемко, чем борьба со 100%

marginal enterprise (Прим.: это предприятие, не обладающее в настоящее время или

в будущем способностью генерировать более чем достаточный доход для

обеспечения минимального уровня жизни инвестора, являющегося его участником).

По этим причинам наш конгломерат останется коллекцией контролируемых и

неконтролируемых предприятий. Мы с Чарли просто направим ваш капитал в то,

что, по нашему мнению, имеет наибольший смысл, основываясь на прочных

конкурентных преимуществах компании, возможностях и характере ее управления,

а также цене.

Если эта стратегия не требует больших усилий с нашей стороны, тем лучше.

В отличие от системы подсчета очков, используемой в соревнованиях по дайвингу,

за «степень сложности» вы не получаете очков в бизнесе. Более того, как

предупредил Рональд Рейган: «Говорят, что трудолюбие никогда никого не убивало,

но я говорю, зачем рисковать?»

Семейные драгоценности и как мы увеличиваем вашу долю этих

драгоценных камней.

На странице A-1 мы приводим список дочерних компаний Berkshire,

шведского стола, в котором на конец года работает 360 000 человек. Вы можете

прочитать намного больше об этих контролируемых операциях в 10-К, которая

заполняет обратную часть этого отчета. Наши основные позиции в компаниях,

которыми мы частично владеем и не контролируем, перечислены на странице 7

этого письма. Этот портфель тоже большой и разнообразный.

Однако большая часть стоимости Berkshire приходится на четыре

предприятия: три подконтрольных и одно, в котором нам принадлежит только 5,4%.

Все четыре - драгоценности.

Самой большой по стоимости является наша операция по страхованию

имущества/страхованию от несчастных случаев, которая на протяжении 53 лет

является ядром Berkshire. Наша семья страховщиков является уникальной в области

страхования. Так же, как и ее менеджер, Аджит Джейн, который присоединился к

Berkshire в 1986 году.

В целом, страховой парк работает с гораздо большим капиталом, чем у любого

из его конкурентов по всему миру. Эта финансовая мощь в сочетании с огромным

потоком наличности, который Berkshire ежегодно получает от своих нестраховых

бизнесов, позволяет нашим страховым компаниям безопасно следовать стратегии

инвестирования в акции, не осуществимой для подавляющего большинства

страховщиков. Эти конкуренты, как по регулятивным причинам, так и по причинам

кредитного рейтинга, должны сосредоточиться на облигациях.

А облигации - не то место, где они должны быть в наши дни. Можете ли вы

поверить, что доход по 10-летним облигациям Казначейства США - доходность на

конец года составляла 0,93% - упал на 94% по сравнению с 15,8% доходностью в

сентябре 1981 года? В некоторых крупных и важных странах, таких как Германия и

Япония, инвесторы получают отрицательную доходность на триллионы долларов

суверенного долга. Инвесторы с фиксированным доходом во всем мире - будь то

пенсионные фонды, страховые компании или пенсионеры - сталкиваются с мрачным

будущим.

Некоторые страховщики, а также другие инвесторы в облигации, могут

попытаться извлечь выгоду из жалкой доходности, перекладывая свои покупки на

обязательства, подкрепленные шаткими заемщиками. Однако рискованные кредиты

не являются ответом на неадекватные процентные ставки. Три десятилетия назад

некогда могучая сберегательно-заемная промышленность разрушила себя, частично

проигнорировав этот фундаментальный закон.

Berkshire сейчас имеет 138 миллиардов долларов страхового «поплавка» -

средств, которые не принадлежат нам, но тем не менее являются нашими для

использования, будь то в облигациях, акциях или их эквивалентах, таких как

казначейские векселя США. «Поплавок» имеет некоторое сходство с банковскими

депозитами: денежные средства ежедневно поступают к страховщикам, при этом

общая сумма, которую они держат, меняется очень незначительно. Массивная

сумма, которой владеет Berkshire, скорее всего, будет оставаться близкой к своему

нынешнему уровню в течение многих лет и, на кумулятивной основе, не будет

стоить нам ничего. Этот счастливый результат, конечно, может измениться - но мне

нравятся наши шансы.

Я неоднократно - некоторые могли бы сказать бесконечно - объяснял нашу

страховую деятельность в своих ежегодных письмах к вам. Поэтому в этом году

попрошу новых акционеров, желающих больше узнать о нашем страховом бизнесе

и «поплавке», ознакомиться с соответствующим разделом отчета за 2019 год,

перепечатанным на странице А-2. Важно, чтобы Вы понимали риски, а также

возможности, существующие в нашей страховой деятельности.

Нашими вторыми и третьими по значимости активами - с этой точки зрения

они очень близки - являются 100%-ная собственность Berkshire на BNSF,

крупнейшую в Америке железную дорогу, измеряемую по объему груза, и 5,4%-ная

собственность Apple. А на четвертом месте - 91% акций Berkshire Hathaway Energy

("BHE"). Здесь у нас очень необычный бизнес в сфере коммунальных услуг, чья

годовая прибыль за 21 год владения выросла со 122 миллионов долларов до 3,4

миллиардов долларов.

О BNSF и BHE я расскажу больше позже в этом письме. А пока, однако, я

хотел бы сосредоточиться на практике, которую Berkshire будет периодически

использовать для повышения вашего интереса как к своей «большой четверке», так

и ко многим другим активам, которыми владеет Berkshire.

************

В прошлом году мы продемонстрировали свой энтузиазм по отношению к

Berkshire, выкупив эквивалентн 80 998 акциям класса "А", потратив на это 24,7

миллиарда долларов. Это действие увеличило вашу собственность на все

предприятия Berkshire на 5,2%, не требуя от вас прикасаться к вашему кошельку.

Следуя критериям, которые мы с Чарли давно рекомендуем, мы совершили

эти покупки, потому что верили, что они как повысят внутреннюю стоимость одной

акции для акционеров, так и оставят Berkshire более чем достаточно средств для

любых возможностей или проблем, с которыми он может столкнуться.

Мы ни в коем случае не считаем, что акции Berkshire должны быть выкуплены

по любой цене. Я подчеркиваю этот момент, потому что у американских

руководителей есть досадный послужной список того, что они выделяют на выкуп

больше средств компании, когда цены выросли, чем когда они упали. Наш подход

как раз наоборот.

Инвестиции Berkshire в Apple наглядно иллюстрируют силу выкупа. Мы

начали покупать акции Apple в конце 2016 года и к началу июля 2018 года владели

чуть более миллиарда акций Apple (с поправкой на сплит). Говоря об этом, я имею

в виду инвестиции, хранящиеся на общем счету в Berkshire, и исключаю очень

небольшое и отдельно управляемое владение акциями Apple, которые были

впоследствии проданы. Когда мы закончили покупки в середине 2018 года, на общем

счете в Berkshire было 5,2% акций Apple.

Наша стоимость этой доли составляла 36 миллиардов долларов. С тех пор мы

оба регулярно получали дивиденды, в среднем около $775 млн в год, а также - в 2020

году - получили дополнительные $11 млрд, продав небольшую часть нашей

позиции.

Несмотря на эту продажу - вуаля! - Berkshire сейчас принадлежит 5,4% акций

Apple. Это увеличение было для нас безубыточным, поскольку Apple постоянно

выкупала свои акции, тем самым существенно сокращая количество своих акций,

которые сейчас находятся в обращении.

Но это далеко не все хорошие новости. Поскольку мы также выкупили акции

Berkshire за два с половиной года, теперь вам косвенно принадлежит на 10% больше

активов и будущей прибыли Apple, чем в июле 2018 года.

Эта приятная динамика продолжается. С конца года компания Berkshire

выкупила больше акций и, вероятно, в будущем будет продолжать сокращать

количество своих акций. Компания Apple также публично заявила о намерении

выкупить свои акции. По мере того, как эти сокращения будут происходить,

акционеры Berkshire будут не только владеть большими долями в нашей страховой

группе, а также в BNSF и BHE, но и найдут, что их косвенная собственность на

компанию Apple также будет увеличиваться.

Математика выкупов медленно разгоняется, но со временем может стать

мощной. Этот процесс предлагает инвесторам простой способ владеть постоянно

растущей частью исключительного бизнеса.

И как заверила нас знойная Мэй Уэст: «Слишком много хорошего может

быть... замечательным».

Инвестиции

Ниже мы приводим список наших пятнадцати инвестиций в обыкновенные

акции, которые на конец года были самыми крупными по рыночной стоимости. Мы

исключаем наш холдинг Kraft Heinz - 325 442 152 акции - потому что Berkshire

является частью контрольной группы и поэтому должна учитывать эти инвестиции

методом «долевого участия». На балансе компании Berkshire находится холдинг

Kraft Heinz по GAAP в размере 13,3 миллиардов долларов США, что представляет

собой долю Berkshire в аудированной чистой стоимости Kraft Heinz по состоянию

на 31 декабря 2020 года. Обратите внимание, что рыночная стоимость наших акций

на эту дату составляла всего 11,3 миллиарда долларов.

* Исключая акции, принадлежащие пенсионным фондам дочерних компаний Berkshire.

** Это наша фактическая цена покупки, а также наша налоговая база.

*** Включая инвестиции в размере 10 миллиардов долларов США в компанию Occidental Petroleum,

состоящую из привилегированных акций.

Повесть о двух городах

Истории успеха изобилуют по всей Америке. С момента рождения нашей

страны люди с идеей, амбициями и зачастую просто жалким капиталом добились

успеха, превышающего их мечты, создав что-то новое или улучшив опыт клиента с

помощью чего-то старого.

Мы с Чарли путешествовали по всей стране, чтобы присоединиться ко многим

из этих людей или их семьям. На Западном Побережье мы начали эту рутину в 1972

году с покупки See's Candy. Целый век назад Mary See (Прим.: сооснователь

компании) поставила перед собой задачу доставить старинный продукт, который она

изобрела заново, со специальными рецептами. К ее бизнес-плану добавились

причудливые магазины, укомплектованные дружелюбными продавцами. Ее первая

небольшая торговая точка в Лос-Анджелесе в конце концов привела к нескольким

сотням магазинов, разбросанных по всему Западу.

Сегодня творения миссис Сид продолжают радовать покупателей,

обеспечивая долгосрочной работой тысячи женщин и мужчин. Работа Berkshire -

просто не вмешиваться в успех компании. Когда предприятие производит и

распространяет несущественный потребительский продукт, боссом является

покупатель. И по прошествии 100 лет послание покупателя Berkshire остается

ясным: «Не связывайтесь с моими конфетами». (Сайт https://www.sees.com/;

попробуйте арахисовую хрустящую корочку.)

Переедем через весь континент в Вашингтон. В 1936 году Лео Гудвин вместе

со своей женой Лилиан убедился, что автострахование - стандартизированный

продукт, обычно приобретаемый у агентов, - можно продать напрямую по гораздо

более низкой цене. Вооружившись $100,000, пара бросила вызов гигантским

страховщикам, владеющих в 1000 и более раз большим капиталом. Страховая

компания для государственных служащих (позже сокращенная до GEICO)

находилась в самом начале пути.

К счастью, 70 лет назад я полностью раскрыл потенциал компании. Это

мгновенно стало моей первой любовью (инвестиционного рода). Остальное вы

знаете: Berkshire в конце концов стал 100-процентным владельцем GEICO, которая

в 84 года постоянно дорабатывает - но не меняет - видение Лео и Лилиан.

Однако, произошло изменение в размерах компании. В 1937 г., в первый

полный год своей деятельности, GEICO осуществила бизнес на сумму 238 288 долл.

В прошлом году эта цифра составила 35 миллиардов долларов.

************

Сегодня, когда большая часть финансов, средств массовой информации,

правительства и технологий расположена в прибрежных районах, легко упустить из

виду многие чудеса, происходящие в средней Америке. Давайте сосредоточимся на

двух сообществах, которые являются потрясающими иллюстрациями таланта и

амбиций, существующих по всей нашей стране.

Вы не удивитесь, если я начну с Омахи.

В 1940 году Джек Рингвальт, выпускник Центральной средней школы Омахи

(альма-матер, как и Чарли, мой отец, моя первая жена, трое наших детей и двое

внуков), решил основать компанию по страхованию имущества/страхованию от

несчастных случаев, финансируемую за счет капитала в 125 000 долларов США.

Мечта Джека была нелепа и требовала, чтобы его операция - несколько

помпезно окрещенная как National Indemnity - конкурировала с гигантскими

страховщиками, все из которых работали с обильным капиталом. Кроме того, эти

конкуренты были прочно укоренены в общенациональных сетях хорошо

финансируемых и давно работающих местных агентов. По плану Джека, National

Indemnity, в отличие от GEICO, будет сам использовать все агентства, чтобы

пользоваться преимуществами без затрат в приобретении бизнеса. Чтобы

преодолеть эти грозные препятствия, National Indemnity сосредоточился на «odd-

ball» (Прим.: странных) рисках, которые были сочтены неважными «большими

мальчиками» (Прим.: крупными агентствами). И, невероятно, но стратегия

увенчалась успехом.

Джек был честным, проницательным, симпатичным и немного причудливым.

В частности, ему не нравились регуляторы. Когда он периодически раздражался их

надзора, он чувствовал желание продать свою компанию.

К счастью, я был поблизости в одном из таких случаев. Джеку понравилась

идея присоединиться к Berkshire, и мы заключили сделку в 1967 году, потратив все

15 минут на рукопожатие. Я никогда не просил о какой-либо проверке.

Сегодня National Indemnity - единственная компания в мире, готовая

страховать определенные гигантские риски. И, да, она по-прежнему базируется в

Омахе, в нескольких милях от родного офиса Berkshire.

За эти годы мы приобрели еще четыре предприятия у семей Омахи, самым

известным из которых является "Небрасский мебельный магазин" ("NFM").

Основатель компании, Роуз Блюмкин ("Миссис Б"), приехала в Сиэтл в 1915 году

как русская эмигрантка, не умеющая ни читать, ни говорить по-английски.

Несколько лет спустя она обосновалась в Омахе и к 1936 году сэкономила 2500

долларов, с помощью которых открыла мебельный магазин.

Конкуренты и поставщики игнорировали ее, и некоторое время их суждения

казались правильными: Вторая мировая война затормозила ее бизнес, и к концу 1946

года чистые активы компании выросли до всего лишь 72 264 долларов. Деньги, как

в кассе, так и на депозите, составили 50 долларов (это не опечатка).

Один бесценный актив, однако, остался незарегистрированным в цифрах 1946

года: Луи Блюмкин, единственный сын миссис Б, вернулся в магазин после четырех

лет службы в армии США. Луи сражался на войне и заработал Пурпурное Сердце

(Прим.: награда) за ранения, полученные в битве при Бульдже, и, наконец, отплыл

домой в ноябре 1945 года.

Как только миссис Би и Луи воссоединились, NFM начала бурную работу.

Движимые своей мечтой, мать и сын работали дни, ночи и выходные. Результатом

стало чудо розничной торговли.

К 1983 году пара создала бизнес стоимостью 60 миллионов долларов. В тот

год, в мой день рождения, Berkshire купил 80% NFM, опять же без аудита. Я

рассчитывал на членов семьи Блюмкин, которые будут управлять этим бизнесом;

сегодня это делают третье и четвертое поколение. Госпожа Би, следует отметить,

работала ежедневно, пока ей не исполнилось 103 года - смехотворно

преждевременный возраст выхода на пенсию, по мнению Чарли и меня.

В настоящее время NFM владеет тремя крупнейшими магазинами по продаже

предметов домашнего обихода в США. Каждый из них установил рекорд продаж в

2020 году, что является достижением, несмотря на закрытие магазинов NFM более

чем на шесть недель из-за COVID-19.

Постскриптум к этой истории говорит обо всем: Когда большая семья миссис

Би собиралась на праздничные обеды, она всегда просила, чтобы они спели песню

перед едой. Ее выбор никогда не менялся: «Боже, благослови Америку» Ирвинга

Берлина.

************

Давайте переедем немного на восток в Ноксвилл, третий по величине город в

Теннесси. Там у Berkshire есть собственность в двух примечательных компаниях -

Clayton Homes (100% акций) и Pilot Travel Centers (38% акций принадлежат сейчас,

но в 2023 году их доля достигнет 80%).

Каждая компания была основана молодым человеком, который окончил

университет Теннесси и остался в Ноксвилле. У него не было ни значимого

капитала, ни богатых родителей.

Но что с того? Сегодня Клейтон и Пилот имеют годовой доход до

налогообложения более 1 миллиарда долларов. Вместе они трудоустраивают около

47 000 мужчин и женщин.

Джим Клейтон, после нескольких других бизнес-предприятий, основал

Clayton Homes на обувном предприятии в 1956 году, а «Большой Джим» Хаслам

начал то, что в 1958 году превратилось в Pilot Travel Centers, купив за $6,000 станцию

техобслуживания. Позже каждый из мужчин привёл в бизнес сына с той же

страстью, ценностями и мозгами, что и его отец. Иногда в генах есть магия.

«Большой Джим» Хаслам, которому сейчас 90 лет, недавно написал

вдохновляющую книгу, в которой рассказывает о том, как сын Джима Клейтона,

Кевин, побудил Хасламов продать большую часть пилота Berkshire. Каждый

ритейлер знает, что довольные покупатели - лучшие продавцы магазина. Это верно

и тогда, когда бизнес переходит из рук в руки.

************

При следующем полете над Ноксвилем или Омахой, снимите шляпу перед

семьями Клейтонов, Хасламов и Блумкинсов, а также армией успешных

предпринимателей, которые населяют каждую часть нашей страны. Для реализации

своего потенциала этим строителям нужны были американские рамки процветания

- уникальный эксперимент, когда он был создан в 1789 году. В свою очередь,

Америке нужны были такие граждане, как Джим С., Джим Х., миссис Б. и Луи,

чтобы совершать чудеса, к которым стремились наши отцы-основатели.

Сегодня многие люди куют подобные чудеса по всему миру, создавая

распространение процветания, которое приносит пользу всему человечеству.

Однако за короткие 232 года своего существования не было инкубатора для

высвобождения такого человеческого потенциала, как Америка. Несмотря на

некоторые серьезные перебои, экономический прогресс нашей страны был

захватывающим.

Кроме того, мы сохраняем наше конституционное стремление стать «более

совершенным союзом». Прогресс на этом фронте был медленным, неравномерным

и часто обескураживающим. Однако мы продвинулись вперед и будем продолжать

двигаться в этом направлении.

Наш непоколебимый вывод: Никогда не ставьте против Америки.

Berkshire партнерство

Berkshire - корпорация штата Делавэр, и наши директора должны следовать

законам штата. Среди них есть требование, чтобы члены совета директоров

действовали в интересах корпорации и ее акционеров. Наши директора принимают

эту доктрину.

Кроме того, конечно, директора Berkshire хотят, чтобы компания радовала

своих клиентов, развивала и вознаграждала таланты своих 360 000 сотрудников, вела

себя благородно с кредиторами и считалась хорошим гражданином многих городов

и штатов, в которых мы работаем. Мы ценим эти четыре важных округа.

Однако ни одна из этих групп не имеет права голоса при определении таких

вопросов, как дивиденды, стратегическое направление, выбор генерального

директора, а также приобретения и отчуждение активов. Ответственность за эти

вопросы лежит исключительно на директорах Berkshire, которые должны

добросовестно представлять долгосрочные интересы корпорации и ее владельцев.

Помимо требований закона, мы с Чарли чувствуем особую ответственность

перед многими акционерами Berkshire. Немного личной истории может помочь вам

понять нашу необычную привязанность и то, как она формирует наше поведение.

************

До моих лет в Berkshire, я управлял деньгами для многих людей через серию

партнерств, первые три из которых были сформированы в 1956 году. Со временем

использование нескольких организаций стало неудобным, и в 1962 году мы

объединили 12 партнерств в одно целое, Buffett Partnership Ltd. ("BPL").

К тому году практически все мои собственные деньги, а также деньги моей

жены, стали инвестироваться вместе со средствами многих моих партнеров с

ограниченной ответственностью. Я не получал ни зарплаты, ни гонораров. Вместо

этого, как генеральный партнер, я получил компенсацию от моих партнеров с

ограниченной ответственностью только после того, как они обеспечили доход выше

годового порога в 6%. Если доходность не достигала этого уровня, то дефицит

переносился на мою долю будущей прибыли. (К счастью, этого так и не произошло:

Доходы от партнерства всегда превышали 6%). С годами большая часть ресурсов

моих родителей, братьев и сестер, тетей, дядей, двоюродных братьев и сестер по вере

стала вкладываться в партнерство.

Чарли основал свое партнерство в 1962 году и оперировал так же, как и я. Ни

у кого из нас не было институциональных инвесторов, и очень немногие из наших

партнеров были финансово развиты. Люди, которые присоединились к нашим

предприятиям, просто доверяли нам относиться к их деньгам так же, как мы

относились к своим собственным. Эти люди - либо интуитивно, либо полагаясь на

советы друзей - правильно пришли к выводу, что мы с Чарли испытывали крайнее

отвращение к постоянной потере капитала, и что мы не приняли бы их деньги, если

бы не ожидали, что с ними все будет в порядке.

Я наткнулся на управление бизнесом после того, как BPL приобрела контроль

над Berkshire в 1965 году. Позже, еще в 1969 году, мы решили распустить BPL. После

того, как в конце концов партнерство распределило, на пропорциональной основе,

все свои денежные средства вместе с тремя акциями, самой крупной по стоимости

была доля BPL в размере 70,5% в Berkshire.

Тем временем, Чарли завершил свою операцию в 1977 году. Среди активов,

которые он распределил между партнерами, была большая доля в Blue Chip Stamps,

компании, которую совместно контролировали его партнерство, Berkshire и я. Blue

Chip также был в числе трех акций, которые мое партнерство распределило после

его распада.

В 1983 г. Berkshire и Blue Chip объединились, тем самым расширив базу

зарегистрированных акционеров Berkshire с 1900 до 2900. Мы с Чарли хотели, чтобы

все - старые, новые и потенциальные акционеры - были на одной волне.

Поэтому в годовом отчете за 1983 год - в первую очередь - были изложены

«основные принципы ведения бизнеса Berkshire». Начался первый принцип: «Хотя

наша форма корпоративная, наше отношение - партнерство». Это определило наши

отношения в 1983 году; это определяет их и сегодня. Мы с Чарли, а также наши

директора уверены, что этот принцип будет служить Berkshire долгие десятилетия.

************

Владение Berkshire сейчас находится в пяти больших «ведрах», одно из

которых занято мной как «основателем».

Это ведро наверняка опорожнится, так как акции, которыми я владею,

ежегодно распределяются среди различных благотворительных организаций.

Два из оставшихся четырех ведер заполнены институциональными

инвесторами, каждый из которых распоряжается деньгами других людей. Однако на

этом сходство между этими ведрами заканчивается: Их процедуры инвестирования

не могут быть более различными.

В одном институциональном ведре находятся индексные фонды, крупный и

mushrooming (Прим.: кластерный. Дословно - грибной) сегмент инвестиционного

мира. Эти фонды просто имитируют индекс, который они отслеживают. Любимым

индексным инвестором является S&P 500, составной частью которого является

Berkshire. Индексные фонды, следует подчеркнуть, владеют акциями Berkshire

просто потому, что от них это требуется. Они находятся на автоматическом

пилотном режиме, покупая и продавая их только для «взвешивания».

В другом институциональном ведре находятся профессионалы, которые

управляют деньгами своих клиентов, независимо от того, принадлежат ли эти

фонды состоятельным людям, университетам, пенсионерам или кому угодно. Эти

профессиональные управляющие уполномочены перемещать средства из одной

инвестиции в другую, основываясь на своих суждениях об оценке и перспективах.

Это почетная, хотя и трудная профессия.

Мы рады работать в этой «активной» группе, в то время как они тем временем

ищут лучшее место для размещения средств своих клиентов. Некоторые менеджеры,

конечно же, имеют долгосрочную ориентацию и торгуют очень редко. Другие

используют компьютеры, использующие алгоритмы, которые могут направлять

покупку или продажу акций за наносекунду. Некоторые профессиональные

инвесторы приходят и уходят, основываясь на своих макроэкономических

суждениях.

Наше четвертое ведро состоит из отдельных частных акционеров, которые

действуют так же, как и активные институциональные менеджеры, о которых я

только что рассказал. Эти владельцы, понятно, думают о своих «беркширских»

акциях как о возможном источнике средств, когда видят еще одну волнующую их

инвестицию. Мы не ссоримся с этим отношением, которое похоже на то, как мы

смотрим на некоторые акции, которыми мы владеем в Berkshire.

Все это говорит о том, что мы с Чарли были бы меньше, чем люди, если бы не

чувствовали особого родства с нашим пятым ведром: более миллиона

индивидуальных инвесторов, которые просто доверяют нам представлять их

интересы, что бы ни принесло им будущее. Они присоединились к нам без

намерения уйти, приняв менталитет, аналогичный тому, который был у наших

первоначальных партнеров. Действительно, многие инвесторы из наших

партнерских лет и/или их потомки остаются существенными владельцами Berkshire.

Прототипом этих ветеранов является Стэн Трухлсен, жизнерадостный и

щедрый офтальмолог из Омахи, а также личный друг, которому 13 ноября 2020 года

исполнилось 100 лет. В 1959 году Стэн вместе с 10 другими молодыми омахскими

врачами основал со мной партнерство. Врачи креативно назвали свое предприятие

Emdee. Ежегодно они вместе со мной и моей женой устраивали праздничный ужин

в нашем доме.

Когда в 1969 году наше партнерство распределило свои акции в Berkshire, все

врачи сохранили полученные ими акции. Может быть, они и не знали входных и

выходных моментов инвестирования или бухгалтерского учета, но они знали, что в

Berkshire к ним будут относиться как к партнерам.

Два товарища Стэна из Emdee сейчас находятся в своих 90 летних годах и

продолжают владеть акциями Berkshire. Удивительная долговечность этой группы -

наряду с тем, что нам с Чарли 97 и 90 лет соответственно - служит интересным

вопросом: Может ли владение Berkshire способствовать долголетию?

************

Необычная и ценимая семья индивидуальных акционеров Berkshire может

дополнить ваше понимание нашего нежелание ухаживать за аналитиками Уолл-

стрит и институциональными инвесторами. У нас уже есть инвесторы, которые нам

нужны, и мы не думаем, что они, в конечном счете, будут модернизированы за счет

замен.

Есть только столько мест - то есть акций, которые находятся в обращении -

доступных для владельцев Berkshire. И нам очень нравятся люди, которые их уже

занимают.

Конечно, будет некоторый оборот в «партнерах». Но мы с Чарли надеемся,

что он будет минимальным. Кто, в конце концов, стремится к быстрому обороту в

друзьях, соседях или браке?

В 1958 году Фил Фишер написал превосходную книгу по инвестированию. В

ней он сравнил управление публичной компанией с управлением рестораном. Если

вы ищете ужин, сказал он, вы можете привлечь клиентов и процветать, предлагая

либо гамбургеры, подаваемые с колой, либо блюда французской кухни в

сопровождении экзотических вин. Но вы не должны, предупредил Фишер, капризно

переключаться с одного на другое: Ваше послание потенциальным клиентам должно

соответствовать тому, что они найдут при входе на вашу территорию.

В Berkshire мы подаем гамбургеры и колу уже 56 лет. Мы заботимся о

клиентах, которых привлекает этот тариф.

Десятки миллионов других инвесторов и спекулянтов в США и других

странах имеют широкий выбор акций на свой вкус. Они найдут руководителей

компаний и гуру рынка с заманчивыми идеями. Если им нужны ценовые ориентиры,

управляемая прибыль и «истории», то у них не будет недостатка в претендентах.

«Техники» будут уверенно инструктировать их, что некоторые виляет на графике

предзнаменование для следующего шага акций. Призывы к действию никогда не

прекратятся.

Многие из этих инвесторов, добавлю, будут неплохо справляться. В конце

концов, владение акциями - это игра с «положительной суммой». Действительно,

терпеливая и ровная обезьяна, которая строит портфель, бросая 50 дротиков на

доску, в которой котируются все акции S&P 500, будет - со временем - получать

дивиденды и прирост капитала, пока у нее не возникнет соблазна внести изменения

в свой первоначальный «выбор».

Производственные активы, такие как фермы, недвижимость и, да,

собственность на бизнес, производят богатство - его много. Большинство

владельцев таких объектов будут вознаграждены. Все, что требуется - это течение

времени, внутреннее спокойствие, достаточная диверсификация и минимизация

сделок и сборов. Тем не менее, инвесторы никогда не должны забывать, что их

расходы - это доходы Уолл-стрит. И, в отличие от моей обезьяны, Уолл-Стрит не

работает за арахис.

Когда в Berkshire откроются места - а их, надеемся, мало, - мы хотим, чтобы

их заняли новички, которые понимают и желают того, что мы предлагаем. После

десятилетий управления Чарли и я по-прежнему не можем обещать результатов. Тем

не менее, мы можем и делаем, что обещаем относиться к вам как к партнерам.

И так же поступят и наши преемники.

Беркширский номер, который может вас удивить.

Недавно я узнал о нашей компании факт, о котором никогда не подозревал:

Berkshire владеет американскими основными средствами - теми активами, которые

составляют «инфраструктуру бизнеса» нашей страны - с оценкой по GAAP,

превышающей сумму, принадлежащую любой другой американской компании.

Амортизированная стоимость этих отечественных «основных средств» Berkshire

составляет 154 миллиарда долларов. Следующей строкой в этом списке является

AT&T, основные средства которой составляют $127 млрд.

Наше лидерство в собственности на основные средства, должен добавить,

само по себе не сигнализирует об инвестиционном триумфе. Наилучшие результаты

достигаются в компаниях, нуждающихся в минимальных активах для ведения

высокомаржинального бизнеса - и предлагающих товары или услуги, которые

позволят расширить объемы продаж при незначительных потребностях в

дополнительном капитале. Мы, по сути, владеем несколькими из этих

исключительных бизнесов, но они относительно невелики и, в лучшем случае,

растут медленно.

Тяжеловесные компании, однако, могут быть хорошими инвестициями.

Действительно, мы рады двум нашим гигантам - BNSF и BHE: в 2011 году, в первый

полный год владения BNSF в Berkshire, общая прибыль этих двух компаний

составила 4,2 миллиарда долларов. В 2020 году, тяжелом для многих предприятий,

пара заработала 8,3 миллиарда долларов.

BNSF и BHE потребуют значительных капитальных затрат в ближайшие

десятилетия. Хорошая новость заключается в том, что обе компании, скорее всего,

обеспечат соответствующую отдачу от дополнительных инвестиций.

Давайте сначала посмотрим на BNSF. Ваша железная дорога перевозит около

15% всех нелокальных тон-миль (тонна груза, перемещенная на одну милю) товаров,

которые перемещаются по США, по железной дороге, грузовикам, трубопроводам,

баржам или самолетам. С существенным запасом грузы BNSF превосходят грузы

любого другого перевозчика.

История американских железных дорог увлекательна. После 150 лет или

около того бешеного строительства, черепно-мозговой работы, чрезмерного

строительства, банкротств, реорганизаций и слияний, несколько десятилетий назад

железнодорожная промышленность наконец-то сформировалась как зрелая и

рациональная.

BNSF начала свою деятельность в 1850 году с 12-мильной линии на северо-

востоке Иллинойса. Сегодня она насчитывает 390 предшественников, чьи железные

дороги были куплены или слиты. Обширная линейка компании представлена на

сайте http://www.bnsf.com/bnsf-resources/pdf/about-bnsf/History_and_Legacy.pdf.

Berkshire приобрел BNSF в начале 2010 года. С момента покупки железная

дорога инвестировала 41 миллиард долларов в основной капитал, что на 20

миллиардов долларов превышает ее амортизационные отчисления.

Железнодорожный транспорт - это вид спорта на открытом воздухе, с поездами

длиной в милю, которые обязаны надежно работать как в экстремальных холода, так

и в жару, так как все они в то же время сталкиваются с любыми формами рельефа

местности от пустыни до горы. Периодически происходит сильное наводнение.

BNSF владеет 23 000 милями железных дорог, проложенных в 28 штатах, и

вынуждена тратить все, что в ее силах, на максимизацию безопасности и сервиса по

всей обширной системе.

Тем не менее, BNSF выплатила Berkshire значительные дивиденды - 41,8

миллиарда долларов. Железная дорога выплачивает нам, однако, только то, что

остается после того, как она удовлетворит потребности своего бизнеса и сохранит

остаток денежных средств в размере около 2 миллиардов долларов. Такая

консервативная политика позволяет BNSF заимствовать по низким ставкам,

независимо от каких-либо гарантий по долгу со стороны Berkshire.

Еще одно слово о BNSF: в прошлом году Карл Айс, его генеральный директор,

и его номер два, Кэти Фармер, проделали необыкновенную работу по контролю над

расходами, преодолевая при этом значительный спад в бизнесе. Несмотря на 7%-ное

снижение объема перевозимых товаров, эти двое фактически увеличили маржу

прибыли BNSF на 2,9 процентных пункта. Карл, как и планировалось, в конце

концов ушел на пенсию, а Кэти заняла пост генерального директора. Ваша железная

дорога в хороших руках.

BHE, в отличие от BNSF, не выплачивает дивиденды по своим обыкновенным

акциям, что является крайне необычной практикой в электроэнергетике. Такова

спартанская политика на протяжении 21 года нашего владения. В отличие от

железных дорог, электроэнергетика нашей страны нуждается в масштабном

преобразовании, при котором конечные затраты будут ошеломляющими. Эти

усилия поглотят все доходы BHE на десятилетия вперед. Мы приветствуем этот

вызов и верим, что дополнительные инвестиции будут должным образом

вознаграждены.

Позвольте мне рассказать вам об одном из начинаний BHE - ее обязательства

на 18 миллиардов долларов по переработке и расширению значительной части

устаревшей сети, которая сейчас передает электроэнергию по всему Западу. BHE

начала этот проект в 2006 году и ожидает, что он будет завершен к 2030 - да, 2030.

Появление возобновляемых источников энергии сделало наш проект

общественной необходимостью. Исторически сложилось так, что долгое время

преобладавшее производство электроэнергии на основе угля располагалось вблизи

огромных населенных пунктов. Лучшие места для нового мира ветряной и

солнечной генерации, однако, часто находятся в отдаленных районах. Когда BHE

оценивала ситуацию в 2006 г., ни для кого не было секретом, что пришлось вложить

огромные средства в западные линии электропередач. Очень немногие компании

или государственные структуры, однако, были в финансовом положении, чтобы

поднять руку после того, как они подсчитали стоимость проекта.

Следует отметить, что решение BHE было основано на доверии к

американской политической, экономической и судебной системам. Миллиарды

долларов должны быть инвестированы, прежде чем поступят значимые доходы.

Линии электропередач должны пересекать границы штатов и других юрисдикций,

каждая из которых имеет свои собственные правила и избирательные округа. BHE

необходимо будет также иметь дело с сотнями землевладельцев и заключать

сложные контракты как с поставщиками, которые производят возобновляемую

энергию, так и с далекими коммунальными предприятиями, которые будут

распределять электроэнергию среди своих потребителей. Конкурирующие интересы

и защитники старого порядка вместе с нереалистичными мечтателями, желающими

мгновенно создать новый мир, должны были быть вовлечены в этот процесс.

И сюрпризы, и задержки были несомненны. В равной степени, однако, был

уверен и тот факт, что BHE обладала управленческим талантом,

институциональными обязательствами и финансовыми средствами, необходимыми

для выполнения своих обещаний. Несмотря на то, что пройдет много лет до

завершения нашего западного трансмиссионного проекта, сегодня мы ищем другие

проекты подобного масштаба, которые можно было бы взять на вооружение.

Какими бы ни были препятствия, BHE будет лидером в поставках все более

чистой энергии.

Ежегодное собрание

В прошлом году, 22 февраля, я написал вам о наших планах на гала-вечеринку.

В течение месяца график был сорван.

Наша группа по работе с домашним офисом во главе с Мелиссой Шапиро и

Марком Гамбургом, финансовым директором Berkshire, быстро

перегруппировалась. Чудесным образом, их импровизации сработали. Грег Абель,

один из вице-председателей Berkshire, присоединился ко мне на сцене перед темной

ареной, 18 000 пустых мест и фотоаппаратом. Не было никакой репетиции: мы с

Грегом прибыли примерно за 45 минут до «шоу».

Дебби Босанек, моя невероятная помощница, которая присоединилась к

Berkshire 47 лет назад в возрасте 17 лет, собрала около 25 слайдов с различными

фактами и фигурами, которые я собрала дома. Анонимная, но очень способная

команда компьютерных и камерных операторов проецировала слайды на экран в

надлежащем порядке.

Yahoo транслировала материалы для международной аудитории рекордного

размера. Бекки Квик (Becky Quick) из CNBC, работающая из своего дома в Нью-

Джерси, выбрала вопросы из тысяч, которые акционеры ответили ранее, или

которые зрители отправили ей по электронной почте в течение четырех часов, когда

мы с Грегом были на сцене. Смотрите, хрупкий арахис и помадка вместе с Кока-

Колой обеспечивали нас питанием.

В этом году, 1 мая, мы планируем пойти на одно лучше. Опять же, мы будем

полагаться на Yahoo и CNBC, чтобы выступить безупречно. Yahoo выйдет в эфир в

13:00 по восточному летнему времени ("EDT"). Просто перейдите на

https://finance.yahoo.com/brklivestream.

Наша официальная встреча начнется в 17:00 EDT и завершится к 17:30. Ранее,

между 13:30 и 15:00, мы ответим на ваши вопросы, как передала Бекки. Как всегда,

мы не будем знать, какие вопросы будут заданы. Отправьте свои зингеры по адресу

[email protected]. Yahoo закругляется после 5:30.

А теперь - барабанная дробь, пожалуйста - сюрприз. В этом году наша встреча

состоится в Лос-Анджелесе. ...и Чарли будет на сцене со мной, предлагая ответы и

наблюдения в течение всего периода вопросов 31⁄2. Я скучала по нему в прошлом

году и, что более важно, вы явно скучали по нему. Другие наши бесценные вице-

председатели, Аджит Джейн и Грег Абель, будут с нами, чтобы ответить на вопросы,

касающиеся их доменов.

Присоединяйтесь к нам через Yahoo. Направьте свои действительно сложные

вопросы Чарли! Нам будет весело, и мы надеемся, что и вам будет весело.

Лучше всего, конечно, это будет тот день, когда мы увидим вас лицом к лицу.

Я надеюсь и ожидаю, что это будет в 2022 году. Жители Омахи, наши дочерние

компании-экспоненты и все мы, находящиеся в домашнем офисе, не могут

дождаться, когда вы вернетесь на ежегодную встречу в беркширском стиле.

27 февраля 2021 года

Уоррен И. Баффет

Председатель совета директоров